95. 01. 022. Международные отношения и страны Центральной и Юго-Восточной Европы в период фашистской агрессии на Балканах и подготовки нападения на СССР (сентябрь 1940 - июнь 1941) / отв. Ред. Гибианский Л. Я. , случ С. З. - М. : ин-т славяноведения и балканистики РАН, 1992. - 166 с. - библиогр. В конце ст Текст научной статьи по специальности «История и археология»

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК

ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ

СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА

РЕФЕРАТИВНЫЙ ЖУРНАЛ СЕРИЯ 5

ИСТОРИЯ

1

издается с 1973 г. выходит 4 раза в год индекс РЖ 3 индекс серии 3.5 рефераты 95.01.001 - 95.01.045

МОСКВА 1995

японскую промышленность составляют всего 0,7% ВВП против 28,6% в США и 38,5% в странах Западной Европы (020, с.З).

Однако на деле импорт в Японию промышленных товаров, отмечает Дж.Бхагвати, за последнее десятилетие увеличился настолько, что составляет более половины всего японского импорта. "Более того, доля иностранного капитала в японских современных предприятиях, о которых так много говорят сторонники Клинтона, не остается неизменной или незначительной" (021, с.10). Японский положительный торговый баланс, говорится далее в работе, не является ни странным, ни зловещим. В связи с этим автор напоминает о том, что США сами имели положительный торговый баланс в течение двух десятилетий после окончания второй мировой войны.

Бхагвати отмечает, что ничего особенного нет в спорах о японо-американской торговле. Аналогичные жалобы могли бы быть направлены в адрес и других стран.

Прогнозируя дальнейшее развитие мировой экономики, Р.Альтман подчеркивает, что трудно себе представить весь спектр проблем и задач мирового экономического прогресса, но ясно одно: "в центре международных проблем будет экономика и американо-японские отношения будут играть ключевую роль в определении направления развития мировых событий’ (020, с.б).

Б.С.Тупов

95.01.022. МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ И СТРАНЫ ЦЕНТРАЛЬНОЙ И ЮГО-ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ В ПЕРИОД ФАШИСТСКОЙ АГРЕССИИ НА БАЛКАНАХ И ПОДГОТОВКИ НАПАДЕНИЯ НА СССР (сентябрь 1940 * июнь 1941) / Отв. ред. Гибианский Л.Я., Случ СЗ. - М.: Ин-т славяноведения и балканистики РАН, 1992. - 166 с - Библиогр. в конце ст.

Данный сборник статей заключает серию, предпринятую сектором истории международных отношений Ин-та славяноведения н балканистики РАН и посвященную положению стран Центральной

и Юго-Восточной Европы в международных отношениях накануне и в начальный период второй мировой войны. В первых двух сборниках рассматривалось положение стран региона в условиях политического кризиса 1939 г.1) и затем в течение первого года войны - до августа

1940 г.2) Третий, завершающий серию сборник, включает 11 статей и охватывает период с начала осени 1940 г. до нападения гитлеровской Германии на СССР 22 июня 1941 г. Одни из публикуемых статей носят в основном постановочный характер, либо посвящены общим подходам и оценкам в изучении проблем положения стран региона в рассматриваемый период, другие статьи представляют собой более конкретные исследования, в значительной степени основанные на архивных материалах, как правило, впервые вводимых в научный оборот. В сборнике также отмечается, что анализируемые проблемы “либо в своем большинстве вообще не исследовались в советской исторической литературе и представляют собой "белые пятна" в нашей историографии, либо, если в той или иной мере и рассматривались, то, как правило, с позиций характерной на протяжении длительного времени фальсификации исторической действительности, прежде всего всемерного восхваления тогдашней сталинской внешней политики, в том числе в отношении восточноевропейских стран, всяческого затушевывания ее истинного характера" (с.4).

В.К.Волков в статье "Советско-германские отношения и советская политика на Балканах накануне гитлеровского нападения на СССР (осень 1940 - первая половина 1941 г.)" отмечает, что "с осени 1940 г. Германия фактически перестала считаться с реальными интересами

Ч Политический кризис 1939 г. и страны Центральной и Юго-Восточной Епропы / Рсдкол.: Поп И.И. (отв. ред.) н др.; АН СССР. Ин-т славяноведения и

балканистики. - М., 1989. - 155 с.

2) Международные отношения и страны Центральной и Юго-Восточной Епропы в начале второй мировой войны (сентябрь 19Э9 • август 1940) : Сборник ст. / Рсдкол.: Гибка![скин Л.Я. (отв. ред.) и др.; АН СССР. Ин-Т славяноведения и

балканистики. - М., 1990. - 211 с.

Советского Союза и совершала действия, нарушавшие советско-германский пакт о ненападении” (с.8). Проведение второго Венского арбитража, попытка созвать экспертов по Дунаю без участия советских представителей, появление так называемых германских "инструкторских" частей и "военной миссии" на территории Румынии свидетельствовали об эскалации советско-германских противоречий на Балканах. В оценках общей ситуации советским руководством превалировали просчеты стратегического характера, прежде всего в прогнозе дальнейшего хода войны. Совершенно необоснованно считалось, что Германия заинтересована в сохранении пакта о ненападении и не пойдет на войну с Советским Союзом, по крайней мере в обозримый период.

Откровенное игнорирование Германией интересов Советского Союза на Балканах, где в соответствии с советско-германскими договоренностями обе стороны обязаны были действовать согласованно, должно было бы насторожить Сталина и его окружение. Более того, в рассматриваемый период из различных источников в Москву поступали предупреждения о подготовке нападения Германии на СССР. В создавшихся условиях перед Сталиным и теми его приближенными, кто участвовал в принятии политических решений, встала альтернатива: либо немедленно начать подготовку к военным действиям, либо дипломатическими средствами избежать войны. Был избран второй вариант, хотя он имел практически нулевые шансы на успех. Таким образом, "в слепой самонадеянности Сталин повел страну по этому пути и приступил к проведению ряда внешнеполитических мероприятий, многие из которых носили крайне сомнительный и двусмысленный характер" (с.14). Этот новый этап сталинской внешней политики (примерно с середины апреля до 22 июня 1941 г.) В.К.Волков условно называет этапом "умиротворения агрессора".

В условиях тоталитарной системы политико-стратегический просчет Сталина обернулся трагедией для страны. Автор подчеркивает, что за этим просчетом " стояли не просто личные

недостатки Сталина как руководителя, а пороки сложившейся в Советском Союзе тоталитарно-бюрократической системы, которая и вознесла Сталина на вершину административной пирамиды" (с.19-20). Между тем лишь взаимодействие СССР с западными державами могло в той обстановке принести определенные плоды. Разрозненность усилий оказалась только на руку агрессорам.

В статье С.З.Случа анализируется проблема борьбы на два фронта в политике и стратегии "третьего рейха" в начальный период второй мировой войны. Автор отмечает, что эта проблема, принимая во внимание геостратегическое положение Германии, имела длительную историю. Гитлер уже на раннем этапе своей политической деятельности обратил внимание на данную проблему и первоначально сводил ес к дилемме - вместе с Англией против России или вместе с Россией против Англии. В 1922 г. он явно склонялся к необходимости выбрать первый вариант, имея в виду прежде всего идею завоевания "жизненного пространства" на Востоке. Кардинальное изменение расстановки сил на международной арене к концу 30-х годов обусловило перевод проблемы борьбы на два фронта "из разряда кабинетных разработок в сферу практической военной стратегии и большой политики" (с.22). Уже приняв в конце весны 1939 г. решение о нападении на Польшу, Гитлер на совещании с верхушкой командования вооруженных сил особенно подчеркивал опасность возможности войны на два фронта. Гитлер не видел, как можно решить эту проблему военными средствами и склонялся к политическому решению. В конце июля

1939 г. ему стало ясно, что германской дипломатии не удалось добиться изоляции Польши, что войну Германии придется вести фактически без каких-либо реальных союзников. Именно тогда Гитлер окончательно решил, что необходимо заключить договор со Сталиным.

Таким образом, до 1 сентября 1939 г. политическое и военное руководство гитлеровской Германии в своих расчетах исходило из вероятности войны одновременно на двух фронтах, хотя после

21-325

подписания советско-германского пакта о ненападении эта опасность стала минимальной. После вторжения советских войск в Польшу 17 сентября 1939 г. проблема борьбы на два фронта была снята окончательно и вплоть до нападения на СССР существовала лишь в оперативных разработках.

Автор отмечает, что политика и стратегия Гитлера и германского военного руководства привели лишь к временному решению проблемы борьбы на два фронта. Оно было найдено с помощью "политических, а, не военных средств, ограниченность которых постоянно входила в противоречие с масштабами поставленных задач" (с.30). В этой связи принятое в конце июля

1940 г. решение о нападении на СССР было роковым не потому, что не была завершена борьба с Англией, а потому, что "исходило из возможности сокрушения Советского Союза в ходе "молниеносной войны", для чего также не было необходимых средств и ресурсов, а пространства для политического манипулирования больше не существовало" (с.30).

Т.Ю.Григорьянц в статье "Проблема сфер интересов СССР и Германии накануне и во время визита В.М.Молотова в Берлин в ноябре 1940 г." показывает, что "политика сталинского руководства в отношении Германии перешагнула рамки "умиротворения" агрессора и стала политикой, построенной на общности имперских интересов, на сговоре о территориальных захватах" (с.34). В качестве одного из доказательств этого тезиса приводится заявление Сталина в ответе британскому послу, что отношения между СССР и Германией "основаны не на преходящих обстоятельствах, а на коренных национальных интересах обеих стран" (цит. по: с.34). Автор подчеркивает, что в данном случае не может быть и речи об интересах народов Советского Союза, которые постоянно, грубо и цинично попирались сталинским режимом. Дело в том, что в лице нацистского руководства подвернулся партнер, с помощью которого прсдстанилась возможность осуществить старые имперские амбиции

Сталина и его окружения. В этом плане краткосрочные интересы Сталина и Гитлера вполне совпали.

Поведение Молотова в ходе визита в Берлин и его заявления свидетельствовали о продолжении прежней линии сталинского руководства на тесное советско-германское сотрудничество в так называемом "территориальном переустройстве". В ответ на предложение Риббентропа Сталину (13 октября 1940 г.)

присоединиться к Тройственному пакту Молотов 25 ноября сообщил германскому после Шуленбургу о готовности советского руководства принять это предложение, правда на определенных условиях. Спустя 10 дней после того, как Сталин дал согласие на присоединение к Тройственному пакту, начальник генштаба сухопутных войск Гальдер докладывал Гитлеру основное содержание плана нападения на СССР, который Гитлер в целом одобрил.

Ф.И.Фирсов анализирует ряд новых архивных документов, касающихся советско-германских отношений, политики СССР на Балканах в конце 1940 г. и роли Коминтерна в проведении этой политики. На основании этих документов автор делает следующие выводы.

Во-первых, в рассматриваемый период в результате сталинской политики Советский Союз подошел "к краю бездны". Если бы в самом конце 1940 - начале 1941 г. Гитлер не потерял интереса к вхождению СССР в Тройственный пакт, то "Сталин в своих маневрах, похоже, вполне мог, пусть даже из чисто тактических соображений, пойти на такой шаг'’ (с.61). В условиях войны это могло бы привести к вовлечению СССР в войну на стороне государств "оси”. Тем более, что есть некоторые свидетельства того, что Сталин в начале второй мировой войны питал серьезные иллюзии в отношении Германии. Сталин, в частности, полагал, что война Германии против Англии и Франции может принять "антикапиталистическую направленность”.

Во-вторых, эти документы "не оставляют никакого сомнения и в том, что Коминтерн в тот период был внешнеполитическим инструментом в руках советского руководства и очень четко 21*

выполнял свою служебную роль, в том числе и в осуществлении балканской политики Сталина" (с.61-62).

О.Н.Решетникова, привлекая целый ряд новых документов, рассматривает обстоятельства заключения советск'о-югославского договора о дружбе и ненападении (он был подписан в ночь с 5 на б апреля 1941 г. в Москве). Автор отмечает: в советской исторической литературе длительное время преобладала точка зрения, что советское правительство делало максимум возможного для предотвращения распространения фашистской агрессии на Югославию. Не случайно широкое хождение получило утверждение, что с инициативой заключения советско-югославского договора будто бы выступил Советский Союз. Советские дипломатические документы, ставшие доступными исследователям сравнительно недавно, позволяют пересмотреть многие вопросы, связанные с советско-югославским договором.

После подписания советско-германского пакта о ненападении 23 августа 1939 г. советское правительство пыталось на равных вести диалог с Гитлером. Тогда исход соперничества между Советским Союзом и Германией за преобладание на Балканах еще не был предрешен. В начале 1940 г. обстановка на Балканах, по оценке советского руководства, была благоприятной для заключения совстско-югославского договора о взаимопомощи. "Именно в этот период советское правительство не только проявляло заинтересованность в установлении дипломатических отношений с Югославией, но и подчеркивало свою готовность пойти на самые тесные контакты с ней" (с.111). В новой обстановке, когда к весне

1941 г. Германия заняла господствующее положение на Балканах, "договор о взаимопомощи с Югославией был неприемлем для советского руководства, поскольку было очевидно, что его неизбежным последствием стало бы обострение отношений между Советским Союзом и Германией, чего в Кремле пытались избежать во что бы то ни стало" (с.111-112).

Инициатива заключения советско-югославского договора принадлежала югославской стороне. Правительство генерала Д.Симовича 30 марта 1941 г. предложило советскому руководству заключить не договор о дружбе, как это сформулировано в исторической литературе, а "военно-политический союз на любых условиях, которые предложит советское правительство, вплоть до некоторых социальных изменений, осуществленных в СССР...". Более того, 3 апреля Д.Симович официально предложил немедленно ввести в Югославию контингент советских войск, а также сообщил

I

данные о готовящемся предположительно в мае нападении Германии на СССР (с.112). Югославское правительство рассчитывало, что советско-югославский договор, выступление СССР в той или иной форме в защиту Югославии позволит ей избежать немедленного вовлечения в войну.

Советское правительство понимало, что Югославии, готовой к мужественному сопротивлению против гитлеровского диктата, необходимо оказать поддержку. Однако, определяя форму этой поддержки, советское руководство исходило из ошибочного прогноза развитии войны, полагая, что до окончательной победы над Англией Гитлер не решится напасть на Советский Союз. Сильно преувеличивая заинтересованность Германии в сохранении "дружественных" отношений с Советским Союзом, советское руководство пошло на заключение советско-югославского договора о дружбе и ненападении, несмотря на то, что этот шаг не сулил благожелательной реакции Гитлера. Ф.Шуленбург достаточно откровенно заявил В.М.Молотову, что подписание договора вызовет "большое удивление в Берлине", "едва ли улучшит международную ситуацию", напротив "может иметь обратной действие". Молотов ответил, что "советское правительство обдумало свой шаг и приняло окончательное решение". Этот ответ в советской исторической литературе обычно трактуется как доказательство твердого и последовательного курса советского руководства в борьбе за мир, стремления всемерно помочь государствам, оказавшимся перед

лицом фашистской угрозы. В действительности же советское руководство по-прежнему опасалось спровоцировать нападение Германии и согласилось начать официальные переговоры с Белградом, лишь убедившись, что югославское правительство официально не денонсировало участие Югославии в Тройственном пакте и отказалось принять помощь Англии. Советское руководство не пошло на то, чтобы заключить полномасштабный военнополитический союз с Югославией как "несвоевременный", а первоначально настаивало на подписании договора о дружбе и нейтралитете. "Принципиальная" позиция Молотова в разговоре с германским послом,- отмечает автор,- объяснялась прежде всего уверенностью советского руководства в том, что ради сохранения "дружбы" с СССР Гитлер пойдет на уступки в югославском вопросе или, по крайней мере, примет во внимание мнение Советского Союза" (с.115).

Советское правительство не решилось на открытый протест в связи с нападением Германии на Югославию 6 апреля 1941 г. В дальнейшем советское руководство неоднократно препринимало попытки смягчить недовольство Гитлера в связи с подписанием советско-югославского договора "вопреки советам Германии" (с.118). Вскоре было принято решение о прекращении советско-югославских дипломатических отношений. Югославскому посланнику М.Гавриловичу было заявлено, что "советское правительство не видит юридических оснований для дальнейшей деятельности в СССР югославской миссии, так как югославское правительство покинуло территорию Югославии и с ним нет контактов" (с.119). (В связи с этим автор замечает, что в годы первой мировой войны в сходной ситуации и царское, и Временное, и советское правительства сохраняли дипломатические отношения с Сербией, которая была оккупирована центральными державами и правительство которой находилось в эмиграции на острове Корфу).

В заключение автор отмечает, что нет никаких оснований представлять советско-югославский договор как акт крупного

международного значения и большой исторической важности, что было характерно для советской историографии. Вместе с тем он имел весьма большое моральное значение для народов Югославии с точки зрения укрепления их решимости в борьбе с фашистскими агрессорами.

В.В.Марьина в статье "Политика СССР по чехословацкому вопросу накануне Великой Отечественной войны (сентябрь 1940 • июнь 1941 г.)" констатирует, что в указанный период отношения Советского Союза со Словакией и Протекторатом Богемия и Моравия практически не исследованы. Своеобразная "незаинтересованность" историков в исследовании этих проблем объясняется не только отсутствием архивных документов, но и тем, что "почти двухлетний период (осень 1939 - июнь 1941 г.) советской политики по чехословацкому вопросу "не укладывался" в сконструированную ранее схему советско-чехословацких отношений, где Советскому Союзу всегда отводилась роль защитника именно чехословацких интересов" (с.133). Имеющиеся весьма скудные сведения о политике СССР в чехословацком вопросе в рассматриваемый период позволяют заключить, что существовала "внешняя, официальная сторона вопроса, и другая, которую можно было бы назвать полуофициальной и которая явственнее. обозначилась со второй половины 1940 г. после падения Франции, выразившаяся в стремлении (пока тайном) наладить контакты с эмигрантским правительством Бенеша в Лондоне и поддерживавшими его силами в чешском движении Сопротивления" (с.134). Автор заключает, что обсуждение еще до 22 июня 1941 г. различных аспектов возможного советско-чехословацкого сотрудничества способствовало созданию основы для того, чтобы через три недели после начала Великой Отечественной войны советское правительство признало чехословацкое эмигрантское правительство де-юре, предложило обменяться послами и заключить соглашение о совместной борьбе против нацистской Германии. Соглашение было подписано 18 июля 1941 г.

В сборнике также публикуются следующие статьи: Т.А.Покивайлова "К истории второго Венского арбитража"; А.И.Пушкаш "Венгрия и ее балканские соседи (август 1940 - апреля

1941 г.); Е.Л.Валева "К проблеме присоединения Болгарии к Тройственному пакту в 1941 г."; В.С.Парсаданова "О некоторых аспектах внешней политики польского правительства в эмиграции в 1940-1941 гг."; И.И.Поп "Словакия в системе гитлеровского "нового порядка" (июнь 1940 - июль 1941)". В этих статьях основное внимание авторы уделяют рассмотрению положения и политики отдельных государств региона.

В.М.Фомин

Страны Европы

95.01.023. ЗОЛОТУХИН М.Ю. РОССИЯ, ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИЕ ДЕРЖАВЫ И ОСМАНСКАЯ ИМПЕРИЯ В ПЕРИОД МЕЖДУНАРОДНЫХ КРИЗИСОВ НА БАЛКАНАХ (1885-1888) : МОНОГРАФИЯ. - М.: Наука, 1993. - 320 с. - Библиогр.: с. 302-319.

Книга кандидата ист. наук М.Ю.Золотухина состоит из введения, четырех глав и заключения. Опираясь на широкий круг опубликованных и архивных источников, привлекая значительное число исследовательских работ, автор анализирует политику европейских великих держав на Балканах в 80-е годы XIX в., раскрывает причины образования новых группировок государств, в результате чего существенным образом изменилась расстановка политических сил в Европе. Центральное место в монографии занимает анализ внешней политики России, программ и тактики российского МИД, объективных и субъективных причин неудач царской политики в Болгарии в рассматриваемый период. В связи с этим в работе прослеживаются русско-болгарские отношения, ставшие одним из важнейших факторов, способствовавших развитию международных кризисов в 1885-1888 гг., а также отношения России с Германией и Австро-Венгрией. Особое внимание уделяется