CC BY
5В заключительной, тринадцатой, главе Л. Урхарт исследует сложности, связанные с регулированием кибербезопасности, описывает наиболее распространенные виды угроз кибербезопасности и требований уведомления о нарушениях данных в соответствии с GDPR и требованиями Директивы (ЕС) 2016/1148 Европейского парламента и Совета от 6 июля 2016 г. «О мерах по обеспечению высокого общего уровня безопасности сетевых и информационных систем по всему Союзу» (Директива о сетевой и информационной безопасности). Автор выступает за более перспективный подход к регулированию кибербезопасности, поскольку цифровые технологии внедряются в повседневные взаимодействия людей и организаций, и их последствия в реальном мире значительны.
О. Л. Алферов
2020.03.029. ГРАБОСКИ П. РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ: ХОЛДЕР Р. СПРАВЕДЛИВЫЕ ИНТЕРЕСЫ: ЖЕРТВЫ, ГРАЖДАНЕ И ПОТЕНЦИАЛ ПРАВОСУДИЯ.
GRABOSKY P. [Recensio] // Criminal law and criminal justice book. -New Jersey, 2019. - Rec. ad. op.: Holder R. Just interests: Victims, citizens and the potential for justice. - Cheltenham, UK: Edward Elgar, 2018. - 265 p. - Mode of access: https://clcjbooks.rutgers.edu/books/ just-interests-victims-citizens-and-the-potential-for-justice/ (дата обращения: 24.12.2019).
Ключевые слова: уголовный процесс; жертва преступления; правосудие; насилие в семье; сексуальное насилие.
Современный уголовный процесс, отмечает рецензент - Питер Грабоски, почетный профессор Австралийского национального университета, превратился в вертикально интегрированную государственную монополию. Сегодня судьбы преступников и их жертв находятся в руках полиции, прокуроров и судей.
Традиционно механизм уголовного процесса в юрисдикциях общего права и за его пределами действовал в соответствии с потребностями и приоритетами его государственных органов. Те жертвы, которые обращаются к закону, чтобы защитить свои права (исследования показывают, что большинство из них этого не делают), традиционно рассматриваются как пешки в широком поле государственного социального контроля. В частности, женщины,
ставшие жертвами сексуального насилия и насилия в семье, считали себя объектами жестокой системы до тех пор, пока феминистское движение не убедило государство более серьезно отнестись к этим преступлениям и их жертвам.
Поскольку невзгоды, с которыми сталкиваются жертвы преступлений, становятся всё более очевидными для граждан и государственных органов, первоначальные меры реагирования приняли форму программ компенсации за причиненный ущерб. Эти меры способствовали устранению, хотя и неадекватному, финансовых трудностей, с которыми сталкиваются многие жертвы, в свете того факта, что большинство правонарушителей являются безденежными, и, таким образом, потерпевшие не могут получить гражданскую компенсацию. В 1970-1980-х годах стало очевидно, что социальная поддержка и информация для жертв преступлений зачастую крайне недостаточны, что усугубляет посттравматический стресс жертвы. В то же время интересы жертв были лоббированы представителями движения «Закон и порядок», которое стремилось облегчить вынесение уголовных приговоров и ужесточить наказания, призывало сосредоточить внимание на голосах самих жертв. Начиная с 1980-х годов в некоторых юрисдикциях жертвам разрешалось прямо или косвенно обращаться в суд на этапе вынесения приговора, с тем чтобы привлечь внимание к последствиям для них лично применения уголовного преследования. В других случаях им также предлагалось высказать свое мнение относительно приговора для осужденного. Несмотря на эти события, многие жертвы продолжали считать себя гражданами второго сорта, маргинализированными участниками уголовного процесса. Одна из проблем, связанных с этими различными подходами, заключается в том, что они в той или иной мере опираются на характеристику жертв.
Робин Холдер в своей книге уделяет особое внимание уязвимости положения жертв и их потребностям. Однако автор оставляет в руках государства решение вопроса доступа к правосудию и получения защиты со стороны закона. В этих целях автор провела двухлетнее эмпирическое исследование группы жертв нападений в австралийском городе среднего размера, дополненное данными, полученными в ходе бесед с бывшими прокурорами в Австралии и Соединенном Королевстве. Кроме того, значительное
внимание она уделила анализу литературы по дискуссионной демократии и по теории справедливости, разработанной нобелевским лауреатом Амартия Сеном.
Анализ Р. Холдера показателен: те жертвы, которые дают показания в качестве свидетелей, не испытывают в ходе допроса сострадания и сочувствия. Один из ее респондентов, страдавший психическими расстройствами и имевший незначительные судимости, утверждал, что ранее он пользовался большим уважением в качестве обвиняемого по уголовным делам, чем в качестве потерпевшего / свидетеля.
Прокуроры играют важнейшую роль в уголовном процессе. Традиционно их работа состояла в том, чтобы добиваться как можно большего числа обвинительных приговоров и более сурового наказания. Отмечается, что в настоящее время прокуроры сталкиваются с огромными проблемами в своей традиционной роли обвинителя. Их критикуют онлайн и СМИ за явное отсутствие сострадания и сочувствия. Современные дебаты по-разному ведутся вокруг этих отношений между специалистами и «обычными людьми».
Цель достижения равенства и справедливости в уголовном процессе усугубляется тем, что жертвы могут иметь психологические и социальные особенности. Одни мстительны, а другие готовы прощать. Некоторые из них настойчивые или, наоборот, гибкие, в то время как другие уязвимы и хрупки. Есть те, кто возлагает надежды на процесс, в котором они участвуют, и на конечные результаты этого процесса. Некоторые из них социально изолированы, в то время как встречаются те, кто имеют крепкую семью и системы поддержки. Р. Холдер отмечает, что жертвы не только сильно отличаются друг от друга в плане того, что они привносят в уголовный процесс и чего они от него хотят, но и их собственные ожидания и предпочтения развиваются с момента первоначального обращения к закону и до тех пор, пока «их» дело не будет решено окончательно. Задача, стоящая перед прокурорами и другими участниками уголовного процесса, состоит в том, чтобы сделать всё возможное для потерпевших без ущерба для принципов справедливости и равного правосудия в соответствии с законом.
Анализ потребностей и интересов жертв, проведенный Р. Холдер, выводит читателя за рамки дискурса о правах жертвы как гражданина. Концепция жертвы как гражданина, обладающего демократическими правами, может окрылять, но и в демократическом государстве есть проблемы, например, как лучше обратить внимание прокуроров на потребностях жертв и др.
Р. Холдер признает различие между той частью общественности, которая косвенно вовлечена в отправление правосудия и часто выступает как «популистская», и теми лицами, которые непосредственно затронуты совершенным преступлением - как жертва, так и обвиняемый. Кроме того, автор обнаруживает, что жертвы не хотят ответственности за принятие решений, а просто желают участвовать в этом процессе, они рассматривают уважение к их правам как основную ценность в уголовном процессе. По мнению потерпевших, уважение, в котором им долгое время отказывали, может быть достигнуто не в ущерб умаления внимания, оказываемого государственным должностным лицам или даже обвиняемым по уголовным делам.
В последние годы в уголовном процессе произошло много событий, направленных на то, чтобы обеспечить потерпевшему большее уважение. В этих целях используются камеры видеонаблюдения, ведутся видеозаписи, которые позволяют защищать уязвимых свидетелей (например, несовершеннолетних) от возможных столкновений с предполагаемым противником в открытом суде. Сегодня наиболее серьезные судебные ошибки в отношении правонарушителя являются, по мнению автора, следствием неправомерных действий полиции и прокуратуры, не связанных с потерпевшим.
Говоря далее о жертвах (и обвиняемых), принадлежащих к меньшинствам или находящихся в неблагоприятном положении, так называемые «несимпатичные» потерпевшие из маргинализо-ванных слоев общества, автор обращает внимание прокуроров и судей на необходимость создания такой обстановки, в которой такая жертва чувствовала себя в качестве равного гражданина, была услышана в суде и имела возможность играть достойную роль в процессе.
Е.В. Алферова
