CC BY
15
ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ
2019.04.026. ФОРДЖОНЕ Л. КАНТ, ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ «Я» И ТЕОРИЯ ПРЯМЫХ ССЫЛОК. FORGIONE L. Kant, the transcendental designation of I, and the direct reference theory // Theoria: An international journal for theory, history and foundations of science. - Bilbao, 2018. - Vol. 34, N 1. - P. 31-49.
Ключевые слова: Кант; «Я мыслю»; трансцендентальная апперцепция; трансцендентальное обозначение; индексность (контекстная зависимость); теория прямых ссылок.
Автор статьи Лука Форджоне (Гуманитарный факультет Университета Базиликаты) поставил своей целью рассмотреть семантическую проблему природы репрезентации «Я» и трансцендентального указания (т.е. самоотсылочного аппарата, участвующего в трансцендентальном восприятии). «Я мыслю» - это обнаженное или пустое представление «Я», являющееся репрезентативным проводником концепции трансцендентального субъекта; как таковое, оно является простым представлением. Осознание себя в качестве только мышления выражается с помощью понятия «Я» как интеллектуального представления, которое выполняет ре-ферентивную (посредническую) функцию для спонтанно мыслящего субъекта. Автор рассматривает, во-первых, что именно имеет в виду Кант, когда заявляет, что «Я» является простым и пустым представлением. Во-вторых, могут ли особенности представления «Я» и соответствующего трансцендентного обозначения объяснить контекстно зависимую (индексную) природу «Я»? В-третьих, являются ли кантовские соображения относительно контекстной зависимости каких-либо семантических элементов предвосхищением теории прямых ссылок (с. 31)?
Лука Форджоне несколько переформулировал эти три проблемы, он пишет, что из обсуждения феномена «Я мыслю» возни-
кают три ключевых вопроса: семантическая проблема, связанная с типологией ссылок на представление «Я»; эпистемологическая проблема, касающаяся типа знания относительно субъекта мышления, производимого представлением «Я мыслю», и строго метафизическая проблема, связанная с особенностями, приписываемыми природе мыслящего субъекта. В современных дебатах была предложена своего рода связь между кантовским подходом к «Я мыслю» и современной теорией прямых ссылок на семантическое устройство «Я». Эти три разных вопроса, отмечает автор, очевидно, касаются огромной философской области самопознания, которая связана со знанием своих психических состояний и со знанием своих текущих опыта, мысли, убеждений и желаний. Например, классическая проблема связана с возможностью определения того, что субъект чувствует или думает в данный момент, причем, существуют значительные разногласия среди ученых в понимании природы этих знаний. Проблема познания своих психических состояний включает в себя самосознание субъективного измерения. Вопрос о «самосознании» или собственно «самосознание» является одной из основных тем философии. Данная проблематика не рассматривается конкретно какой-либо теорией самопознания или самосознания; тем не менее, поскольку теория самопознания имеет целью объяснить, как субъект чувствует свои собственные ощущения и мысли, эта проблематика, безусловно, дополняет философские вопросы, связанные с областью самопознания, являясь не чем иным, как ссылкой на субъект. Поскольку для выражения самосознания используют такие термины, как «Я» или «Я чувствую зуд», проблема самосознания касается того, как определить «Я», посредством чего и может быть достигнута идентификация этих психических состояний как своих собственных (с. 32).
В современном философском дискурсе некоторые метафизические и эпистемологические тезисы просто принимаются на веру как должное, без подробного обоснования. И даже если некоторые тезисы отклоняются, их семантические результаты все еще считаются ценными. Здесь автор поясняет, что он использует термин «метафизика» в его современном философском смысле, т.е. метафизика «Я», учитывающая особые типы сущностей, известных как «Я», в то время как Кант утверждал, что «этим именем (метафизикой) также может быть названа вся чистая философия»
(с. 32). В своей «Трансцендентальной диалектике» Кант использовал термин «метафизический» для описания и обозначения любой догматической инициативы, направленной на установление реальности Бога, свободы и бессмертия.
Далее Форджоне пишет, что невозможно объяснить трансцендентальное обозначение на основе теории прямых ссылок. Если думать означает концептуально объединять многообразия и, следовательно, если каждая мысль - это суждение, основанное на принципе трансцендентальной апперцепции, тогда автор просто выражает аналитическое единство апперцепции, которое, возможно, является только предпосылкой синтетического единства. Другими словами, с точки зрения перспективы второго порядка «Я» -это представление, которое заложено в самой концепции мышления. Так в первом паралогизме Кант рассматривает взаимосвязь всех мыслей и «Я», взятого как общий субъект, которому они не могут репрезентироваться, а представление «Я» является совокупностью всех мыслей. Кант рассматривает «Я» как нексус (связь), установленный связкой в суждении репрезентативного синтеза и единства апперцепции. Другими словами, «Я» дано исключительно как аналитическая форма мышления (с. 46). Здесь, в некотором смысле, Кант выступает большим Юмом, чем сам Дэвид Юм (не только во внутреннем чувстве, но также и в основе собственно трансцендентальной апперцепции).
Если «Я» апперцепции не порождено правилом ментального знака-отражения, а вместо этого дано как представление логически простого субъекта, аналитически содержащегося в понятия «мышление» или «мысли», тогда оно должно определить форму каждого суждения в общих терминах. По этой причине Кант утверждает (весьма индексальным образом) полностью пустой контент, который «Я» может спроецировать на каждый мыслящий субъект (с. 47). Это подразумевает, что самореференция субъекта через «Я» не импортирует любую сущность в содержание мысли; «Я» есть представление субъекта мышления, но мыслящее существо представлено не чем иным, как формой суждения. Таким образом, возможность думать о себе как о субъекте не порождает сущность, из которой субъект состоит в содержании мысли, но мыслящее существо представлено формой суждения. Короче говоря, это не сущность в содержании мысли, которая могла бы обос-
новать природу «Я», или мысль о «мыслящем субъекте», которая могла бы определить субъект через посредство свойств, поскольку нет способа связываться с «мыслящим существом», за исключением того факта (но, опять же, не свойства), что оно существует, но только в форме «спонтанности» или «мышления», которая содержит представление «Я».
Кант отстаивал познание, которое связано не с объектами, а с их априорными понятиями (трансцендентальная философия - общая система таких понятий); кроме того, Кант указывал на то, что не все априорное познание должно называться «трансцендентальным», «но только то, с помощью которого мы познаем трансцендентальное и определенные представления (интуитивные понятия) априори» (с. 47). Простое представление «Я мыслю» схватывается трансцендентальной активностью мышления, обусловленной синтетическим единством восприятия, служащим связующим звеном между репрезентативным синтезом и синтетическим единством восприятия. Отсюда следует, что трансцендентальное обозначение связано с условиями возможной способности представления «Я мыслю».
В заключение автор пишет, что «Я мыслю» состоит из представления, которое обозначает концепцию трансцендентального субъекта и представляет обозначаемую функцию, относящуюся к чему-то, что на самом деле существует как (акт) мышления (бытия) только по той причине, что это «мышление» как спонтанное является синтетическим единством восприятия (с. 47).
Р. С. Гранин
2019.04.027. Ю.В. ПУЩАЕВ. КН. ЛЕОНТЬЕВ И А.Ф. ЛОСЕВ: СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ОТНОШЕНИЯ ДВУХ МЫСЛИТЕЛЕЙ К СОЦИАЛИЗМУ И КОММУНИЗМУ. (Обзор).
Ключевые слова: К.Н. Леонтьев; А. Ф. Лосев; коммунизм; социализм; капитализм; феодализм; Православие; советский строй.
Сходство этих мыслителей заключается, во-первых, в том, что Константин Николаевич Леонтьев и Алексей Федорович Лосев были не просто выдающимися русскими религиозными мыслителями, но и теми, кто не мыслил свое христианство вне канониче-
