CC BY
14Третья часть книги посвящена договорам. Автор утверждает, что еще одна причина, по которой Верховный суд не может избежать обращения к зарубежному праву, заключается в том, что Суд должен толковать международные договоры. Возникает двоякая ситуация. Если международные нормы будут автоматически включаться во внутреннее право, тогда американцы могут оказаться лишенными конституционных гарантий и демократического контроля над правилами, которые регулируют их правоотношения. Но если Суд посчитает, что международные нормы должны соответствовать национальным актам, то он может помешать международному сотрудничеству. С ростом нормотворчества международных органов Суд будет вынужден искать компромиссы.
В четвертой части книги автор задается вопросом: должен ли Суд толковать положения Конституции в свете различных иностранных и международных материалов, в том числе судебных актов и законов в зарубежных странах, международных актов и решений международных трибуналов?
Ведущим критиком применения зарубежного права автор книги называет судью А.Г. Скалии (Scalia). Она считает, что Верховный суд не компетентен оценивать иностранное право, которое отражает правовые особенности и культурные различия разных государств. Рецензент отмечает, что С. Брейер путает две разные точки зрения. Судья Скалии и другие критики зарубежного права возражают против его использования для толкования Конституции США. Они не против толкования договора или закона, которое дает Суд по зарубежному праву.
О.Х. Молокаева
2018.04.067. ЛИНФОРД Дж. РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ: СДЕЛКИ С ТОВАРНЫМИ ЗНАКАМИ: ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО И ПРАКТИКА НА ГЛОБАЛЬНОМ И МЕСТНОМ УРОВНЕ / Под ред. А. Кальболи и Ж. де Верра.
LINFORD J. [Resensio] // IP law book review / Golden Gate University school of law. Intellectual ргорейу law; Ed. by Gallagher W.T. - San Francisco, 2018. - Vol. 8, N 2. - P. 10-17. - Rec. ad op.: The law and practice of trademark transactions: A global and local outlook / Ed. by I. Calboli & J. de Werra. - Cheltenham, UK: Edward Elgar, 2016. -671 p.
Ключевые слова: товарный знак; сделки с товарными знаками; уступка товарного знака; лицензионный договор; деловая репутация.
При передаче товарных знаков в другие руки ожидания потребителя могут быть обмануты, поэтому такие сделки долгое время в большинстве не разрешались (если только речь шла не о приобретении бизнеса в целом). Запрещены были и лицензионные соглашения по поводу товарных знаков, за исключением случаев, когда лицензиат использовал оборудование лицензиара. Например, так было в США еще в начале прошлого века. Однако сейчас эти запреты смягчены, и сделки с товарными знаками получили распространение, напоминает рецензент Джейк Линфорд. Книга, изданная под редакцией Айрен Кальболи и Жака де Верра, включает в себя материалы, подготовленные множеством авторов из разных стран.
В главах, включенных в первую часть, рассматриваются такие вопросы, как регулирование совершения сделок с товарными знаками на международном уровне; превращение объектов авторского права в товарные знаки и обратно; передача доменных имен; совместное обладание товарными знаками; товарные знаки и конкуренция; оценка товарных знаков; налогообложение при совершении сделок с товарными знаками; судьба лицензионного договора при банкротстве лицензиара; альтернативные пути разрешения споров и процедуры примирения, согласие на регистрацию схожих до степени смешения товарных знаков, коллизионное регулирование.
Главы второй части книги посвящены отдельным странам и регионам: Евросоюзу; относительно либеральному правовому регулированию в Великобритании; ослаблению ограничений на сделки с товарными знаками в германском праве; влиянию концепции предпринимательских активов на сделки с товарными знаками по французскому праву; стремительному ослаблению ограничений на сделки с товарными знаками в праве США; изменениям в правовом регулировании в Бразилии, Китае, предполагаемым изменениям в праве Японии, которые должны расширить оборотоспособность товарных знаков. Отдельные главы посвящены Индии и сравнению права участников Ассоциации стран Юго-Восточной Азии.
Читатель может увидеть, как различные правовые системы ищут баланс между свободой распоряжения активами и защитой интересов потребителей. Теперь, когда соглашение ТРИПС лишило своих участников возможности запрещать продажу товарного знака без бизнеса, в США отголоском былых ограничений осталось только требование прецедентного права передавать товарный знак вместе со связанной с ним репутацией - «goodwill». Таким образом, ограничения на отчуждение товарного знака ослаблены, создается правовая неопределенность для приобретателей и лицензиатов, а потребители недостаточно защищены, комментирует рецензент. Суды пытаются позаботиться об интересах потребителя, выясняя, имел ли приобретатель доступ к материальным и нематериальным ресурсам правообладателя товарного знака, а также насколько соответствуют товары нового правообладателя товарам прежнего. Несоответствие может повлечь прекращение прав на товарный знак, как это было в деле PepsiCo, Inc. vs Grapette Co (приобретатель использовал спорный товарный знак Peppy не для того безалкогольного напитка, для которого его использовал продавец). Однако позднее это правило стало применяться более мягко (главное, чтобы товары входили в одну категорию, а различия в качестве уже не важны). Таким образом, сейчас ожидания потребителя, покупающего товар под привычным товарным знаком, могут быть обмануты. А с лицензионными соглашениями, по словам рецензента, дело обстоит еще хуже, поскольку суды, как правило, смотрят только на положения лицензионного договора о контроле лицензиаром качества товаров лицензиата, но не интересуются тем, осуществлялся ли он на самом деле. Не обращают они внимания и на несоответствие качества товаров лицензиата и лицензиара.
В Великобритании во главу угла поставлена свобода договора. Поэтому, например, когда известный дизайнер Элизабет Эмануэль (Elizabeth Emanuel) продала свою компанию, за которой сохранилось право использовать ее имя в качестве товарного знака, суд решил, что договор является действительным, несмотря на то что потребители могут ошибочно предполагать, что Элизабет Эмануэль по-прежнему имеет отношение к товарам, выпускаемым под этой маркой. В другом деле Scandecor Development AB vs Scandecor Marketing AB Палата лордов отказалась признать, что отсутствие контроля со стороны лицензиара за качеством само по себе свиде-
тельствует об обманном характере лицензионного договора. Подобным либерализмом характеризуется и право Сингапура. Другие правовые системы уделяют больше внимания защите потребителя от обмана и введения в заблуждение, предусматривая для этого различные механизмы: возложение на приобретателя обязанности информировать потребителя о факте приобретения товарного знака; признание договоров недействительными и прекращение прав на товарный знак; привлечение лицензиара к ответственности за вред, причиненный продукцией лицензиата; обязательную регистрацию лицензий в патентном ведомстве; ограничения на раздел рынка между совместными обладателями товарного знака.
Редакторы издания предсказывают дальнейшую гармонизацию правового регулирования оборота товарных знаков в направлении уменьшения ограничений и более широкой свободы договора.
Е.Г. Афанасьева
2018.04.068. ГАУДЕР П. ИНСТИТУТЫ И ИНСТРУМЕНТАЛИ-ЗАЦИЯ В МЕЖДУНАРОДНОМ ПРАВЕ: РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ: КРИДДЛ И.Дж., ФОКС-ДИСЕНТ И. ФИДУЦИАРИИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА: КАК МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО УСТАНАВЛИВАЕТ ВЛАСТЬ.
GOWDER P. Institutions and instrumentalization in international law [Recensio] // Tulsa law review. - Tulsa, 2017. - Vol. 53, Issue 2. -P. 261-266. - Rec. ad op.: Criddle E.J., Fox-Decent E. Fiduciaries of humanity: How international law constitutes authority. - Oxford: Oxford univ. press, 2016. - 382 p.
Ключевые слова: международное право; государственный суверенитет; фидуциарные обязанности; политическая власть; международный правопорядок.
Автор рецензии - профессор права Университета Айовы (University of Iowa) (США) П. Гаудер.
Позиция авторов книги состоит том, что государственный суверенитет основывается на тех же идеях, которые объясняют и иные правовые отношения власти и подчинения, - на идеях, лежащих в основе фидуциарных обязанностей, вытекающих из общего права. Поскольку политическая власть обладает чертами, характерными и для более привычных источников фидуциарных обязан-
