CC BY
22
ми нарушениями = Vogt S., Kauschke C. Observing iconic gestures enhances word learning in typically developing children and children with specific language impairment // J. of child lang. - Cambridge etc., 2017. - N 44 (6). - P. 1458-1484. -doi:10.1017/S0305000916000647.
2. Исследование цифровых изображений путем полимодального анализа языка эмоций у детей-австралийцев / Милс К. А., Белучи А., Патулни Р., Дули Дж. = Indigenous children's multimodal communication of emotions through visual imagery / Mills K.A., Bellocchi A., Patulny R., Dooley J. // Australian j. of lang. a. literacy. - Adelaide, 2017. - Vol. 40 (2). - P. 95-108.
3. Соу В., Вонг К.М. Исследование описательно-изобразительных жестов у китайско-говорящих детей, не владеющих кинесикой = So W., Wong K.M. Tracing the development of spatially modulated gestures in the manual modality in nonsigning Chinese-speaking children // Applied psycholinguistics. - Cambridge etc., 2018. - Vol. 39 (3). - P. 527-544. - doi:10.1017/S0142716417000510.
ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЯ
2018.04.019. ЗАБРОДИНА Г. Д. МОДЕЛЬ ПЕРВОТЕКТОНАЛЬ-НОГО ЯЗЫКА КОММУНИКАЦИИ: От символа к эстетическому образу. - Саратов: Сарат. гос. техн. ун-т, 2017. - 224 с.
Ключевые слова: язык и культура; архетипы; семиотика культуры; символика культуры; теория культуры; система «человек-среда»; визуализация; субъектно-объектные отношения; модель пространства культуры; аксиологический подход; символы культуры.
Монография состоит из введения, трех глав и заключения.
В работе предлагается новый подход к изучению семиотических текстов системы «человек - среда». Этот подход представлен в виде методологического аппарата гуманитарного инжиниринга, основанного на принципе визуального моделирования процессов культуры и разработанной модели первотекстонального языка коммуникации. По своей сути предлагаемый подход представляет собой корпус методологии и инструментария в изучении процессов смыслообразования и визуализации символов культуры.
Во введении отмечается, что современное пространство культуры сформировано комплексом противоречивых факторов и представляет настолько сложный конгломерат идей и образов, что попытка охарактеризовать его относительно стиля и цельной эстетической концепции практически не дает результатов. Неэффек-
тивность привычных методов оценки культурного, художественного, семиотического пространства приводит к необходимости поиска точки зрения и методов исследования, лежащих в сфере аксиологического подхода. Если культура предшествующих периодов, так называемых «больших стилей» отличалась относительной однородностью внутреннего пространства и наличием единого принципа решения художественно-образных задач, то ныне говорить о гармоничном и едином культурном пространстве затруднительно. Если каждая эпоха формировала вполне конкретное представление об эстетическом идеале своего времени, то ментальное пространство современного общества освобождено от какой-либо конкретики и однородности в представлении об «идеальном». Так что же связывает в единую ткань культурного ландшафта постмодерна столь разнохарактерные и зачастую противоречивые артефакты? И связывает ли? В чем же специфика системы ценностей современного общества, влекущая за собой столь разительное отличие пространства культуры периода постмодерна от предшествующих этапов?
Причина этих отличий коренится в принципиальной смене парадигмы мышления современного общества. Весь путь развития человечества, начиная от архаики и заканчивая современным обществом информационного типа с его виртуальной реальностью, есть путь осмысления человеком себя, своих взаимоотношений с миром и поиск истины. Этот поиск - основополагающий вектор обозначения миропонимания и устремлений человека, во все времена формировал пространство культуры, а в разные времена истина виделась по-разному. В предшествующие периоды он носил линейный характер и, соответственно, нахождение истины зависело от «направления» вектора миропознания, который задал четкие и определенные координаты - истина либо находились за гранью видимого мира, либо сам видимый, материальный мир являлся для человека источником знания и истины.
Так, в период премодерна, истина виделась за гранью материального мира. Модерн, отринув все, что не увидено и не познано, утвердил в качестве истины только видимый мир и только тот, который доступен изучению и пониманию. Мировоззрение периодов премодерна и модерна, несмотря на противоположность точек зрения на источник истины, манифестируют линейный принцип бытия. В отличие от них постмодерн занял «подвижную» точку зре-
ния, которая, не отрицая ни одну из предшествующих, формирует иной взгляд на истину - она обнаружена и определена в накопленном опыте человечества в виде некой «знаковой поверхности», за грань которой не имеет смысла проникать, достаточно «ризомати-ческого» скольжения по ней. Постмодерн внес хаос и нелинейное движение в столь упорядоченный мир, изменив самого человека и его представления о мире, утвердив новый тип мировосприятия, где поиск истины перестает быть столь актуальным. Отныне нет константного знания - есть контекст, в котором оно прочитывается; нет границ - есть бесконечное, подвижное пространство и все-присутствие; нет «дома» как такового - есть дом-вселенная; видимый мир - иллюзия, виртуальный мир - реальность; человек - не бог и не раб, он личность, связанная со всей вселенной невидимыми виртуальными нитями. Но, несмотря на это, человек Постмодерна, с его мобильностью и всеприсутствием, с его направленностью на наращивание внутреннего потенциала и активное взаимодействие с внешним миром бесконечно одинок. Обретя виртуальную свободу, он лишился истинной свободы - близкого, однозвучного мира.
Попав в полную зависимость от виртуальной паутины, он стал частью информационного пространства. Его свобода - иллюзия, миф, бегство от одиночества в стремлении обрести потерянное собственное «Я». Иррациональное, внедряясь в рационально сложившийся семиотический текст, создает мощный поток «информационных шумов», открывает проблематику взаимодействия линейных и нелинейных сред, вызывая внутреннее сопротивление и «эмоциональное» напряжение в системе. Уничтожив границы между «всем и вся», человек Постмодерна уничтожил обозначенность оппозиции «свое - чужое» и тем самым чувство защищенности, понятие «дома», необходимые человеку изначально. Современный «человек-кочевник» находясь в пространстве материального изобилия, под прессом предлагаемых услуг и ежеминутного воздействия «спектаклей повседневности», создаваемых рекламой и маркетингом, попадает в ритм, подчеркивающий эфемерность любого опыта и мимолетность мгновения.
Потребность в потерянном личном пространстве и невозможность отказа от мобильности, всеприсутствия рождает новую форму существования в мире - мобильное пространство, мобиль-
ный образ жизни и нелинейный характер бытия. Чтобы успешно существовать в таких условиях, современный человек более чем когда-либо нуждается в комфорте, «кочующем» вместе с ним. Причем комфорт, порожденный психологией потребления, должен компенсировать человеку утраченную стабильность мобильным и комфортным «микродомом» (нанотехнологии т.д.) и, увы, приобретенное одиночество - виртуальным общением, доступностью любой информации. Все это формирует образ человека, эпохи - «кочевник», новые потребности - «комфорт в подвижном пространстве» -и новые архетипы - «ризома», «лабиринт», «хаосмос».
В результате активность человека направлена на обеспечение наибольшего комфорта своего внутреннего пространства и на активное информационное взаимодействие с миром по принципу «здесь и сейчас». Как следствие в период постмодерна сверхактуальна «скорость» - в образе жизни, в получении информации, ее усвоении и реализации, в реагировании на постоянно меняющуюся реальность, на изменчивость «контекста». Это является непременным условием существования человека в глобальном информационном пространстве XXI в. В противном случае он обречен на информационный вакуум и рискует оборвать связи с виртуальной реальностью, которая претендует на роль парадигмы мышления. В этом парадокс современного мира и трагедия человека, и это придает постмодерну «привкус» горечи и разочарования. На этом построена эстетика современной культуры и искусства - гротеск, соединение несоединимого, столкновение противоположностей, игра смыслами в различных контекстах, создание иллюзорного мира - все это результат отказа от поиска истины, глубинных метафизических основ бытия и формирования калейдоскопического мировоззрения. Этот путь грозит человеку окончательной потерей «самости» и объективного восприятия окружающей действительности. Человечеству, достигшему в своем развитии точки бифуркации и поверхностного, «скользящего» мировосприятия, возможно, уже не избежать духовного опустошения, если не противостоять духовной пассивности и отречению от поиска глубоких смыслов бытия. В ситуации, когда происходят замещение и потеря истинных ценностей культуры, необходимо заострить внимание на поиске универсалий, способных возродить гуманизацию общества и
вернуть человеку постмодерна утраченную связь с сакральными смыслами.
На основе полученных результатов, а также обобщения существующих исследований в работе предлагается новый подход к изучению семиотических текстов системы «человек - среда». Этот подход представлен в монографии в виде методологического аппарата гуманитарного инжиниринга, основанного на принципе визуального моделирования процессов культуры и разработанной модели первотекстонального языка коммуникации. По своей сути предлагаемый подход представляет собой корпус методологии и инструментария в изучении процессов смыслообразования и визуализации символов культуры.
Итоговые выводы по ключевым позициям исследования формулируются автором в следующих положениях.
1. Язык коммуникации в пространстве культуры представляет собой трехчастную систему взаимодействия семантики, синтак-тики и прагматики. В предлагаемой модели первотекстонального языка процесс формирования объектов культуры понимается как процесс смыслообразования и представлен тремя информационными моделями: «Модель пространства культуры», «Жизненный цикл семиотической информации» и «Матрица образно-символических структур». Использование метода визуального моделирования позволило создать концептуальную модель бытия смысла и процесса формирования семантических характеристик объектов пространства культуры.
1.1. В основе процесса визуализации символов культуры лежит взаимосвязь смысловых доминант семиосферы и ценностной парадигмы. Формой проявления этой взаимосвязи в системе «человек-среда» является эстетическая ценность, порождаемая субъект-но-объектными отношениями. Интерпретация этих взаимосвязей, представленная в модели пространства культуры, в предельно обобщенной форме визуализирует процесс формирования, трансляции и проявленности смысла в символах культуры. В контексте моделирования первотекстонального языка коммуникации данная структура является базовой для всех последующих интерпретаций культурных процессов.
1.2. Процесс смыслообразования и формирования семантики протекает в пространственно-временных координатах, претерпевая
различные по степени активности этапы, с каждым циклом наращивая семиотическое тело культуры. Автором предпринята попытка обозначить условные границы цикла, зоны активности и пассивности его внутреннего пространства в зависимости от характера взаимодействия векторов смыслообразования. Такое моделирование жизненного цикла семиотической информации служит инструментом в изучении закономерностей формирования парадигмы мышления, системы ценностей, художественного стиля во взаимосвязи с конкретно-историческими условиями.
1.3. Субъектно-объектные отношения формируют смысловые доминанты аксиосферы и образно-символические конструкты, находящиеся в иерархической взаимосвязи между собой и слагающие семиотическое тело культуры. Систематизация данных отношений в виде матрицы образно-символических структур позволила конкретизировать не только план выражения, но и план содержания этих структур, определив характер трансмутации формы символической проявленности в контексте общей системы. Организация образно-символического поля в матричной форме позволяет осуществить моделирование процесса кодирования / декодирования смысловых и образных конструктов, формируя тем самым методологический аппарат прочтения семиотических текстов.
2. Любой язык предполагает наличие кода, поиск которого в данном исследовании осуществлялся с позиций аксиологического подхода, что позволило выявить базовые ценностные доминанты пространства культуры, универсальные в любых пространственно-временных координатах и слагающие модель культурного кода.
2.1. Разработанная универсальная система ценностных доминант представлена в данном исследовании «аксиологическим модулем». Данная система является моделью иерархической организации базовых аксиологических образов пространства культуры, позволяющая как осуществлять «поверку» эстетической ценности артефактов, так и выполнять функцию культурного кода в процессе формирования семиотических текстов.
2.2. Использование «аксиологического модуля» в качестве культурного кода требует дополнительного инструментария, который представлен в проведенном исследовании поведенческой моделью взаимодействия базовых аксиологических образов. Эта модель визуализирует принцип функционирования процесса коммуника-
ции в границах оппозиции «визуальное - вербальное», «природное -культурное» и может выполнять методологическую функцию в использовании «аксиологического модуля» при проверке семиотического пространства.
3. На основе выявленных закономерностей смыслообразова-ния и анализа архетипического основания символов культуры предложена модель синтаксической организации визуальных символов.
3.1. В основе любых текстов лежат архетипические смыслы культуры, визуальными носителями которых являются базовые символы первотектональной геометрики - круг, квадрат, треугольник. В структурной организации данных первотектонов заключена символика пространства и времени в границах оппозиций «Природное - Культурное», «Космос - Хаосмос», что легло в основу систематизации этих элементов при помощи принципа структурной организации геометрических фигур. Это позволило создать матрицу первотектональной геометрики, представляющую собой модель «алфавита» символов или систему взаимосвязи визуальной и вербальной формы выражения смысловых конструктов в динамике.
В заключении автор отмечает, что результаты исследования содержат всю необходимую информацию и отвечают требуемым условиям для создания экспертной системы в сфере оценки / проектирования эстетического качества объектов в системе «человек -среда».
Е.А. Казак
2018.04.020. А.Б. БУШЕВ. ИССЛЕДОВАНИЕ РУССКО-КИТАЙСКОГО ЯЗЫКОВОГО И КУЛЬТУРНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ. (Обзор).
Ключевые слова: русско-китайская межкультурная коммуникация; изучение китайского языка; нейминг; концепт; этнокультурные стереотипы.
В работе А.Я. Дударевой «Межкультурная коммуникация между Россией и Китаем: Нейминговый словарь» (1) обосновывается необходимость создания нейминговых словарей русского и китайского языка для преодоления проблем, связанных с существованием межъязыковых лакун. Первая часть статьи словаря долж-
