CC BY
77
2017.03.037. ЛЮБИН В.П. РОССИЯ И ИТАЛИЯ. ИСТОРИЯ, ПОЛИТИКА И КУЛЬТУРА В РАБОТАХ РОССИЙСКИХ И ИТАЛЬЯНСКИХ УЧЕНЫХ, 2011-2016 гг. (Реферативный обзор).
Ключевые слова: Россия, Италия; история; политика; культура; историография.
В обзоре рассматриваются монографии и сборники российских и итальянских исследователей по проблемам российско-итальянских отношений: внутренняя и внешняя политика двух государств, взаимовлияние их истории, политики и культуры, а также история русской эмиграции в Италии.
1. Средние века
В подготовленным в ИВИ РАН итальянскими и российскими историками сборнике «Россия и Италия. Итальянцы в России от Древней Руси до наших дней» (7) (ответственные редакторы д-р ист. наук Е.С. Токарева и канд. ист. наук М.Г. Талалай) дана панорама отношений двух стран, начиная с XIII и до XXI в. В нем содержатся статьи российских и итальянских исследователей, которые на основе архивных материалов рассматривают отношения между Россией и Италией, историю и культуру двух стран. Сборник посвящен памяти известной российской итальянистки Нелли Павловны Комоловой (1929-2010). Он поделен на разделы: «Итальянцы в России: что мы знаем о них» (вместо предисловия), написанный ответственными редакторами сборника Е.С. Токаревой и М.Г. Талалаем; «Пути в Россию»; «Люди и судьбы: Путешествия, миссии, артисты, скульпторы, художники»; «Материалы архивов. Публикации и воспоминания»; «Памяти Н.П. Комоловой»; «Рецензии».
«Взаимопереплетение культур России и Италии уже почти на протяжении двух столетий неизменно привлекает внимание исследователей и является предметом широкого спектра различного рода научных и научно-популярных издания и публикаций», замечают Е.С. Токарева и М.Г. Талалай (там же, с. 9). Данный сборник, пишут они, «посвящен теме "Итальянцы в России", понимаемой как физическое присутствие граждан итальянской национальности на территории современной России или как присутствие предметов
материальной и духовной культуры итальянского происхождения на ее земле и в ее коллекциях» (7, с. 9).
В открывающей сборник статье бывшего корреспондента АПН в Италии Г. А. Баутдинова «Итальянцы в Тартарии» рассказано о путешествии в 1245-1247 гг. итальянца Джованни да (ди) Пиан дель Карпине, известного в русских источниках под латинизированным именем Плано Карпини (1190[?]-1252). Он возглавил направленную Ватиканом на Восток миссию монахов-францисканцев. Карпини стал первым европейским автором, рассказавшим о Тартарии и землях, входивших в ее состав, значительная часть которых относится к нынешней территории Российской Федерации (7, с. 31). Его записки оказались «важнейшим источником по истории народов Евразии» (там же, с. 34).
Большую активность на море в те времена проявляли четыре итальянские морские республики: Амальфи, Венеция, Генуя и Пиза. Их суда стали заходить в Черное море уже с XII в. В «Слове о полку Игореве» можно найти упоминание того, что в Киеве находились «венедици». Территории, позже вошедшие в состав Российского государства, были описаны другим известным путешественником, венецианцем Марко Поло (1254-1324). Путешествию Марко Поло предшествовала поездка на Восток его отца Николо и дяди Маффео (Маттео), они торговали в Константинополе и в Крыму. Никколо и Маффео Поло добрались до Средней и Нижней Волги и завели там торговлю с ордынцами. От Волги они добрались до Бухары, а затем до Монголии и Китая, и только через 15 лет вернулись в Венецию (там же, с. 39).
Далее следуют статьи об итальянцах, работавших в России в качестве мастеров разных ремесел, архитекторов, строителей, ученых, музыкантов, дипломатов. В разделе «Публикации и воспоминания» помещены воспоминания А.В. Мизиано, племянника создательницы школы советской итальянистики К.Ф. Мизиано, В. Страды - известного итальянского русиста, первого директора Института итальянской культуры, созданного после появления новой России.
В последнем разделе сборника (там же, с. 428-440) помещены краткие воспоминания о Н.П. Комоловой ее коллег и учеников -Е.С. Токаревой, Л.М. Брагиной, Р. Ризалити, И.С. Яжборовской, И.С. Пичугиной, В.Л. Романовой, М.Г. Талалая, В.Е. Язькова, а
также публикуется рецензия В.П. Любина на монографию Н.П. Комоловой «Италия в русской культуре Серебряного века. Времена и судьбы» (7, с. 441-444). Обращает на себя внимание обширная рецензия Г. А. Баутдинова на книгу Р. Ризалити «Русская Тоскана», в которой дается научная биография Ризалити (р. в 1935 г.). Автор замечает: «После знакомства с книгой "Русская Тоскана" возникает естественное желание представить ее как своеобразную энциклопедию - настолько она содержательна и всеобъемлюща. Можно вспомнить и о том, что русские исследователи писали о "русских следах" в других городах и регионах Италии. И эта работа находит отражение в материалах хорошо известного сайта www.russitalia.it. И возникает невольный вопрос: что мешает сделать нечто подобное в России? Ведь итальянцы... вносили огромный вклад в историю и культуру России» (7, с. 451).
Тематика истории Средних веков нашла отражение и в других монографиях (5, 6). Сюжет о русско-итальянско-византийских связях, в частности, разрабатывается в статье итальянского исследователя Дж. Веспиньяни. Он описывает визиты Андрея Палеолога в Москву в 1480 и 1491 гг., когда тот посетил сестру Зою Палеолог, ставшую женой великого князя Ивана III Васильевича и принявшую имя Софья. Иван Васильевич способствовал «открытию Московского княжества иностранным элементам», оказывал расположение торговцам, вынужденным покинуть коммерческие центры Черного моря после турецкого вторжения. «Отныне торговые маршруты, связывавшие Запад и Италию с вратами степного торгового пути и проходившие через Эгейское море и Средиземноморье, а также французскую, испанскую и генуэзскую Romanie, завершаются в Московии. В результате открываются пути для передачи знаний о Западе, знакомства с духом предпринимательской и финансовой деятельности, а также возможность сочетать интересы Московии с интересами итальянских синьорий, в том числе и военного толка, оставаясь при этом носителями восточной римской культуры, ответвлением которой и являлась Россия», подчеркивает Веспиньяни (6, с. 47). Венецианский посол Амброджо Контарини, остановившийся в Москве на обратном пути из Персии, отметил, что при дворе имелось большое число греков, что он рассматривал как «признак значительного влияния великой княгини Софьи на двор, и не исключая того, что прибыли они из Рима непосредст-
венно с Госпожой» (6, с. 47). Веспиньяни приходит к выводу, что усилия Ивана III и Софьи были направлены на укрепление самодержавия посредством идеологической, политической и дипломатической деятельности, с тем чтобы «Москва стала Третьим Римом и центром православия» (6, с. 48).
2. Новое время
Нередко итальянские исследователи обращаются к сюжетам российской истории, а российские - итальянской. Так, в изданном Институтом российской истории сборнике «От Рима к Третьему Риму. Миграции. Формирование российского государства» (5) итальянский историк Дж. Манискальки Базиле рассматривает российскую экспансию во второй половине XVII в. в направлении Сибири и российско-китайские отношения данного периода, когда дело доходило до военных столкновений. Мирные переговоры между Россией и Китаем (точнее - маньчжурско-цинской Империей. -Реф.) начались в 1686 г. и были отнюдь не легкими, отмечает историк. Долго согласовывались определения, содержавшиеся в готовившемся договоре о границах. Русские именовали своего царя потомком Цезаря Августа, который господствовал на «всей обетованной земле», в то время как китайцы в определении императора ссылались на его «правление всем, что под небесами». Борьба за границы превратилась в идеологическую борьбу двух «экуменических империй». «К счастью, 28 августа 1689 г. договор, территориальный и идеологический, был все же достигнут, став таким образом первым международным договором между двумя соседними державами» (5, с. 62). Договор, получивший название Нерчинский, был исполнен в четырех экземплярах на трех языках -один на русском, второй на маньчжурском, остальные два - на латыни. Проведенный автором анализ этих текстов позволяет ему констатировать, что они изобилуют противоречиями, и это, по его мнению, создавало проблемы при их интерпретации обеими сторонами.
В монографии историка Альдо Феррари «Когда Кавказ встретился с Россией» (10) рассматривается история взаимоотношений России с народами и странами Кавказа. Она состоит из введения и шести глав: «Русское завоевание»; «Александр Чавчавадзе, поэт между Грузией и Россией»; «Армяно-русский альянс: Хачатур
Абовян»; «К истокам азербайджанской модерности: Фатали Ахундов»; «Шора Ногмов и русско-черкесское культурное пересечение»; «Коста Хетагуров, осетинский Прометей». Книга снабжена обширной библиографией (10, с. 137-155). Автор сосредоточил внимание на вопросах не столько политических взаимоотношений, сколько русско-кавказских культурных связей. Во введении под заголовком «Русская культура и многоэтничная империя» он замечает: «Распад СССР неизбежно оказал глубокое воздействие на исследования, касающиеся культуры составлявших его народов». «Евроазиатское измерение России является фундаментальной составляющей в исследованиях в сфере культуры, не меньше, чем в сфере истории» (там же, с. 7).
Анализируя отношения Грузии с Россией, Феррари пишет, что они существовали со Средних веков, но интенсифицировались начиная с XVI в. и укрепились в ХУШ-ХК вв. Представители грузинской знати, в XIX в. оказавшиеся на службе в Российской империи, участвовали и в военных сражениях. Автор приводит пример Багратиона и 12 других грузинских генералов, отличившихся в Отечественной войне с французами (там же, с. 41). Позитивное отношение к Грузии основывалось на общности вопросов вероисповедания (оба народа исповедуют православие), а также на социальной близости. Грузия в эту эпоху в социальном отношении напоминала Россию наличием аристократии и крепостного крестьянства. Городское население Грузии в этот период, отмечает автор, состояло прежде всего из армян. В то же время грузины негативно воспринимали частичную потерю своей независимости после вхождения в состав Российской империи, этому способствовала и слишком прямолинейная внутренняя политика имперской власти, подчас сопровождаемая репрессивными моментами (там же, с. 42).
В главе, посвященной Александру Чавчавадзе, автор отмечает, что его фигура «вписывается в вековые отношения между Грузией и Россией». Он родился в 1786 г. в Петербурге, в семье грузинского посла, подписавшего Георгиевский трактат 1783 г., и только когда ему исполнилось 13 лет, он увидел Грузию. Его крестными матерью и отцом были Екатерина II и ее сын Павел I. В молодости в 1804 г. он принял участие в антироссийских выступлениях и отбыл за это двухлетнюю ссылку в Тамбове, после чего поступил на военную службу в России. В 1811 г. он вернулся в
Грузию, принимал участие в подавлении восстания в его родной Кахетии, был ранен. А. Чавчавадзе был участником Отечественной войны 1812 г. и вместе с русскими войсками оказался в Париже. Продолжил военную службу в Грузии, в 1828 г. получил чин генерал-майора, был назначен военным губернатором региона Армении, состоявшего из провинций Ереван и Нахичевань. В 1829 г. он стал военным комендантом Кахетии и в последующие годы сыграл видную роль в борьбе с горцами-мусульманами Северного Кавказа (10, с. 45).
Феррари пишет и о другой ипостаси А. Чавчавадзе - поэта, способного объединить русскую и европейскую культуру с грузинской литературной традицией. Автор проводит подробный литературоведческий анализ его произведений, отмечая, что Чавчавадзе был крупным поэтом. В книге прослежена также линия родства семейства Чавчавадзе с А. С. Грибоедовым. Старшая дочь Александра, 16-летняя Нино, вышла замуж за русского писателя в августе 1828 г., свадьба состоялась в Тбилиси. После трагической гибели Грибоедова в Тегеране в январе 1829 г. она вернулась на родину. Оба они похоронены на кладбище в Тбилиси. Автор подчеркивает, что «именно этот семейный союз является ярким проявлением не колониального характера отношений, установившихся между Россией и Грузией. Трудно вообразить нечто подобное в действительно колониальных империях Великобритании и Франции» (там же, с. 54).
3. Новейшая история. Внутренняя и внешняя политика России и Италии
Наибольшее число работ посвящено Новейшему времени, во многих из них проанализированы проблемы внутренней и внешней политики России и Италии. Итальянские авторы сосредоточивают внимание на российско-итальянских и советско-итальянских отношениях, внутреннем развитии России в конце Х1Х - ХХ в. Российские исследователи раскрывают внутриполитическую эволюцию Италии, главные константы ее внешней политики.
Известный специалист по России историк Этторе Чиннелла посвятил свою книгу революции 1917 г. (9). Его монография подразделена на три части: «От Февраля до Октября 1917»; «Больше-
вики у власти»; «Военный коммунизм». Автор пишет во введении, что читатель здесь встретит тех же индивидуальных и коллективных протагонистов, что и в его вышедшей ранее книге «1905 г.: Настоящая русская революция»1: это «фабричные пролетарии и крестьяне, солдаты и матросы, советы рабочих и солдатских депутатов, буржуазные слои и земельные собственники, либеральные партии и социалистические формирования самых разных направлений» (там же, с. 15). Революция 1917 г., несмотря на первые радужные результаты, привела Россию к экономической и политической катастрофе, считает автор. По его мнению, идеалы и мечты революции находят свое последнее отражение в документах моряков и рабочих Кронштадта и в программе союза трудящихся крестьян Тамбова. Даты имеют прежде всего символическое значение, но если мы выбираем одну из них, чтобы обозначить окончание русской революции, мы должны назвать 19 июля 1921 г., когда большевистским лидерам с помощью отданных ими приказов о жестких репрессивных мерах удалось сломить сопротивление тамбовских крестьян, заключает Чинелла (там же, с. 378).
Другой историк, Андреа Грациози, исследует весь период истории Советского Союза, причем точкой отсчета он выбирает 1914 г., когда завязались те узлы, которые развязывались на протяжении последующей истории Российской империи, революционной России, а затем и созданного в 1922 г. и закончившего свое существование в 1991 г. СССР. Ахиллесовой пятой Советского Союза автор считает социально-экономическую систему, с которой страна идентифицировала себя с самого рождения (11).
В книге профессора Триестинского университета Марины Росси «Солдаты Красной армии на восточной границе, 1941-1945» (12), пожалуй, впервые в историографии данного вопроса подробно исследуется участие советских солдат и офицеров, бежавших из вражеского плена и примкнувших к отрядам итальянских партизан-антифашистов, в итальянском движении Сопротивления с осени 1943 до весны 1945 г. В качестве приложения к книге публикуется дневник одного из советских участников Сопротивления, уроженца
1 Стпе11а Е. 1905: Ьа уега пуоккюпе гш8а. - И8а, Са§Цап: Бе11а роЛа е<1, 2008. - 542 р.
подмосковных Люберец Григория Жиляева «Заметки партизана» (12, с. 181-321).
Автор замечает, что в «печальной истории советских военнопленных, численность которых доходила до 5 млн человек (там же, с. 15), (а это число стоит на втором месте после числа подвергшихся в ходе Второй мировой войны репрессиям и казням евреев) содержатся еще много неизвестных моментов. Победы Красной армии под Москвой в 1941 г. и под Сталинградом в 1943 г. изменили положение. Военнопленные разных национальностей, оказавшиеся в Италии (таковых в августе 1943 г. насчитывалось 80 тыс. человек, и среди них было много советских солдат родом из самых разных мест Советского Союза), стремились убежать из плена и вступить в партизанские отряды, боровшиеся с фашистами. Автор не умалчивает и о том факте, что оккупировавшие Северную Италию нацисты предпринимали попытки сформировать из военнопленных разных национальностей воинские части, которые сражались бы на немецкой стороне. В книге показывается, что советские солдаты сражались не только в итальянских, но и в югославских партизанских частях в Словении, на границе с Италией. Публикуемый дневник Г. Жиляева наполнен свидетельствами ожесточенной борьбы партизан в 1943-1945 гг. с немецко-фашистскими войсками.
Проблемам внутренней политики Италии посвящена монография Е.А. Матвеевой (2) (подготовлена во время учебы и работы автора в Иркутском и Томском университетах). В ней, как подчеркивает автор предисловия к книге, известный российский италья-нист В.И. Михайленко, «подробно представлена дискуссия, развернувшаяся во всех слоях итальянского общества по вопросам европейской интеграционной политики и места в ней Италии» (там же, с. 8). Е.А. Матвеева поднимает «вечную тему» итальянской общественной жизни - тему «национальной идентичности», дискуссии вокруг которой вспыхнули с новой силой в связи с празднованием круглой даты объединения Италии (там же, с. 10).
Своего рода обобщающим исследованием проблем внутренней и внешней политики Италии стала изданная в 2011 г. коллективная монография российских итальянистов и итальянских ученых «На перекрестке Средиземноморья: "Итальянский сапог" перед вызовами ХХ! в.» (3). Выделяя болевые точки нынешней итальянской действительности, тогдашний директор Института
Европы РАН, академик Н. Шмелев писал, что в настоящее время «"итальянский сапог" напоролся на гвозди массовой нелегальной иммиграции из охваченных беспорядками и войной стран Северной Африки» и что к этому добавляется еще и «рост сепаратизма в отдельных частях страны, особенно на Севере», «чего не было полвека назад», когда отмечалось столетие итальянского единства (3, с. 15). Наряду с политическими и социально-экономическими проблемами особое внимание в данной коллективной монографии уделено российско-итальянским культурным связям и имиджу России среди итальянцев.
4. Представления о России в Италии и об Италии в России, русская эмиграция в Италии
В монографии сотрудника ИСИ РАН, канд. ист. наук В.К. Коломийца «Политический образ современной Италии. Взгляд из России» подчеркнуто, что история России и Италии имеет много общего, «обусловленность итальянской истории историей российской проявляла себя на протяжении всего ХХ столетия» (1, с. 9). «Переплетение исторических судеб России и Италии обнаруживало себя и в великом международном противостоянии ХХ в. между фашизмом и антифашизмом», Италии принадлежало первенство среди стран, избравших тоталитарную форму правления крайне правого толка, тогда как России была уготована роль естественного центра притяжения «для значительного потенциала антифашистских сил» (там же, с. 10). Автор пытается проводить свое исследование, используя методы исторической, политической и социальной наук. Многие страницы в книге посвящены не русско-итальянским связям и пересечениям, согласно декларированному в названии монографии представлению русских об Италии и ее истории, а современным исследованиям по вопросам исторической культуры, исторического сознания, политических ценностей, политической ориентации, сопредельности политической науки и истории и т.п.
Изданная в 2013 г. монография Витторио Страда «Россия как судьба» (8) содержит его статьи о русской литературе, философии и культуре, краткие воспоминания о жизни и деятельности, в том числе и во время его пребывания в России. Автор книги, как отмечает в кратком введении поэтесса и литературовед О. Седакова,
считает, что «творческий период Европы кончился», но о «России такого окончательного вывода он не делает», он желает России преодолеть «травму изоляции», ибо от этого зависит «будущее всего мира, потому что Россию из него вырвать нельзя» (8, с. 8).
Первая волна русской эмиграции в Италию относится к началу ХХ в., среди причин отъезда были в том числе и политические. Вторая, наиболее многочисленная, - это так называемая белоэмиг-рация, ее представители после поражения белых войск оказались во многих европейских странах, в том числе и в Италии, хотя здесь их было не так много,. К 1970-1980-м годам относится третья волна русской эмиграции, начавшаяся из брежневского СССР, продолженная во время горбачёвской перестройки и достигшая широкого размаха после распада Советского Союза (причем всех этих новоиспеченных эмигрантов, независимо от их национальной принадлежности, в странах Запада называли «русскими»). Последовавшую в ходе перестройки и после нее волну эмиграции конца ХХ -начала XXI в. некоторые исследователи нередко называют четвертой1.
Все вышедшие в последнее время работы, посвященных русской эмиграции в Италии в ХХ в., носят отпечаток все еще не оконченного «транзитного времени», наступившего после крушения СССР и всего, что было связано с существованием «социалистического лагеря», когда, как считает Витторио Страда, «Россия на свой лад входит в Европу», и ее «вхождение в Европу более своеобразно, особенно сейчас, после 70 лет коммунистического господства, когда Россия одновременно деевропеизировалась и денационализировалась» и перед русской интеллигенцией «стоит задача ренационализироваться и реевропеизироваться» (там же, с. 307). «Критическое переосмысление» русской интеллигенцией «самой себя, своей собственной истории в рамках общей российской, европейской и мировой истории» (там же, с. 308), к которому призывает Страда, всегда было характерно и для многих русских, оказавшихся в эмиграции в Италии в ХХ в., по большей своей части они относились к высокообразованному слою, т.е., можно сказать, в основном к той же самой русской интеллигенции.
1 Такие выводы следуют из дискуссии, разгоревшейся после сделанного мною доклада о российской эмиграции ХХ в. в Италии на конференции российских и итальянских ученых «от Рима к Третьему Риму», проходившей в Институте российской истории 25-26 октября 2016 г. - Прим. авт.
В сборнике ИВИ РАН «Россия - Италия: Этико-культурные ценности в истории» опубликована статья исследовательницы Неаполитанского университета «Федерико II» Ренаты Де Лоренцо «Русские эмигранты в Италии в конце XIX - начале XX в.: семейство Горчаковых-Солдатенковых в Сорренто» (6, с. 254-268). В статье другой итальянской исследовательницы Аньезе Аккатоли, научной сотрудницы университета Салерно, «Политика Италии по вопросу о русских беженцах в 1918-1924 гг.», написанной на основе материалов итальянских архивов ACS (Центральный государственный архив Италии) и ASMAE (Архив итальянского МИД), проанализировано, как в 1918-1924 гг., т.е. до установления дипломатических отношений с СССР, Итальянское королевство принимало русских беженцев, вынужденных эмигрировать в ходе революции и Гражданской войны и сразу после их окончания (5, с. 134-143). Резюмируя результаты своего исследования, Аккатоли пишет, что в решении вопроса русской диаспоры итальянское правительство проявило недостаточную гуманитарную солидарность в международном контексте, не оправдав ожиданий беженцев. Итальянские власти систематически препятствовали въезду русских эмигрантов на территорию своей страны. Сознательный и упорный отказ в помощи русским эмигрантам главным образом объяснялся глубоким экономическим кризисом, а также политической и социальной нестабильностью в стране в течение первых послевоенных лет. Другой причиной было общее недоверие к русским эмигрантам, считавшимся носителями «большевистской заразы» и, соответственно, являвшимся непредсказуемым фактором риска (там же, с. 143).
Конкретный пример деятельности одного из русских эмигрантов в Амальфи, художника Василия Николаевича Нечитайлова (1886-1980), представлен в вышедшей в 2014 г. книге о нем «Русский Дон Базилио. Судьба и наследие В.Н. Нечитайлова» в серии «Русская Италия». Ее авторы - Ю.Н. Нечитайлов (внучатый племянник героя книги) и М.Г. Талалай. Художник Василий Нечитай-лов оставался долгие годы неизвестным на своей родине и почти неизвестным - на родине второй, в Италии (4, с. 66). Причиной забвения стала, конечно, его эмигрантская судьба; а также его затворнический образ жизни: он отказывался участвовать в персональных и групповых выставках, которые делают художнику имя среди современников и потомков. Его последнее жилье, мастерская
художника, не случайно в подражание петербургскому музею, где он юношей проводил много времени, было названо «Эрмитажем», (в переводе - «пустынь», «жилье отшельника») (4, с. 66).
Говоря о художественных достижениях Нечитайлова, прославившегося в Италии своими картинами на религиозные темы (он писал огромные полотна для римско-католической церкви), авторы не забывают напомнить о негативном отношении итальянских властей к русским эмигрантам (и здесь мнение авторов совпадает с выводами А. Аккатоли). Итальянское правительство еще до прихода Муссолини к власти подозрительно относилось к русским беженцам, полагая, что они являются «питательной средой» для большевистской пропаганды и для шпионажа. При фашистском режиме эта подозрительность только усилилась. В полицейских управлениях (квестурах) разных итальянских городов сохранились списки, составленные в 1920-1930 гг., где прибывшие из России подразделялись на гш81 ЫапсЫ, белые русские, или ароПШ, лица без гражданства, но иногда и 80у1ейС (советские), хотя в их число включали не только инженеров и торгпредов из СССР, приезжавших в командировки, но и многих ярых «белоэмигрантов». В соответствии с этой линией Министерство внутренних дел фашистской Италии выпустило в 1933 г. особый циркуляр, разосланный по квестурам, где предписывалось «наблюдение за советскими гражданами и подозрительными иностранцами». «Дирекции общественной безопасности», осуществлявшей тайное наблюдение за иностранцами, и в частности за русскими, вменялось в обязанность проверять и идеологическую благонадежность беженцев-эмигрантов (4, с. 96-97).
Список литературы
1. Коломиец В.К. Политический образ современной Италии. Взгляд из России. -М.: Мысль, 2013. - 329 с.
2. Матвеева Е.А. Между Европой и политикой: Европейская интеграция в идеологии и стратегиях политических партий Италии, 1994-2006 гг. - Томск: Изд-во. Томск. ун-та, 2012. - 232 с.
3. На перекрестке Средиземноморья: «Итальянский сапог» перед вызовами ХХ1 в. - М.: Весь мир, 2011. - 449 с.
4. Нечитайлов Ю.Н., Талалай М.Г. Русский Дон Базилио. Судьба и наследие В.Н. Нечитайлова. - М.: Старая Басманная, 2014. - 194 с.
2017.03.038-039
5. От Рима к Третьему Риму. Миграции. Формирование Российского государства. - М.: ИРИ РАН, 2015. - 342 с.
6. Россия - Италия: Этико-культурные ценности в истории. - М.: ИВИ РАН, 2011. -281 с.
7. Россия и Италия. Итальянцы в России от Древней Руси до наших дней. - М.: URSS, 2015. - 460 с.
8. Страда В. Россия как судьба. - М.: Квадрига, 2013. - 535 с.
9. Cinnella E. 1917. La Russia verso l'abisso. - Pisa, Cagliari: Della Porta ed., 2012. -415 p.
10. Ferrari A. Quando il Caucaso incontrô la Russia. Cinque storie esemplari. - Milano: Guerrini e Associati SpA, 2015. - 155 p.
11. Graziosi A. Histoire de l'URSS. - P.: Presses univ. de France, 2010. - LXXV, 559 p.
12. Rossi M. Soldati dell'Armata rossa al confine orientale. Con diario inedito di Grigorij Ziljaev. - Gorizia: Leg edizioni Srl, 2014. - 335 p.
В.П.Любин
2017.03.038-039. ФАШИЗМ И ПРАВЫЙ РАДИКАЛИЗМ: ПОДХОДЫ РОССИЙСКИХ И ЗАРУБЕЖНЫХ УЧЕНЫХ НА СТРАНИЦАХ ЖУРНАЛА «БЕРЕГИНЯ-СОВА-777». (Сводный реферат).
2017.03.038. Берегиня-Сова-777. Научный журнал. - М.; Воронеж,
2014. - № 4 (23). - 397 с.
2017.03.039. Берегиня-Сова-777. Научный журнал. - М.; Воронеж,
2015. - № 3 (26). - 307 с.
Ключевые слова: фашизм; правый радикализм; современная историография.
Опубликованные в двух номерах научного журнала «Береги-ня-Сова-777» работы отечественных и зарубежных ученых отражают современный уровень исследований по тематике «Фашизм и правый радикализм». Авторский коллектив составляют ученые из России, Германии, Франции, Великобритании, США, Австралии, Италии, Испании, Португалии, Греции, Венгрии, Болгарии, Бразилии, Аргентины и Чили. Подобное издание можно рассматривать как комплексное междисциплинарное исследование, к осуществлению которых в последнее время призываются ученые разных отраслей гуманитарных и социальных наук, в том числе профессиональные историки, политологи, социологи, культурологи.
Во введении (отв. редакторы д-р ист. наук А. А. Галкин, канд. ист. наук А. А. Богдашкин) отмечено: «В историографии различных стран мира ведутся активные дискуссии о типологии праворади-
