CC BY
10
ЭКОНОМИКА ЗНАНИЙ
2017.02.025. ШТЕР Н., АДОЛЬФ М.Т. ЦЕНА ЗНАНИЙ. STEHR N., ADOLF M.T. The price of knowledge // Social epistemolo-gy. - 2016. - P. 1-31. - DOI: 10.1080/02691728.2016.1172366. -Mode of access: http://dx.doi.org/10.1080/02691728.2016.1172366.
Ключевые слова: знания; цена знаний; человеческий капитал; социология знаний.
Авторы статьи, сотрудники Университета Цеппелина (Фрид-рихсхафен, Германия), рассматривают проблему определения экономической и социальной ценности знания. В современной экономической науке знания - ведущий фактор производства. Принято даже говорить о постиндустриальной экономике как экономике знаний. Поэтому определение индивидуальной и общественной ценности знаний представляет собой важнейшую теоретическую проблему.
В качестве исходной точки своего анализа авторы принимают утверждение известного экономиста Г. Саймона о том, что «...знания могут подвергаться анализу при помощи инструментов экономической теории. Знания имеют цену и издержки производства; существуют рынки знаний со свойственными им кривыми предложения и спроса и предельными нормами замещения одних форм знаний другими» (с. 2). Подобный подход предполагает, что знание рассматривается как «. просто один из многих видов товаров, предлагающихся на продажу в нашей экономике, несмотря на то что его значение в последнее время быстро возрастает. Он требует к себе особого отношения лишь постольку, поскольку обладает особыми свойствами»1.
1 Simon H. The many shapes of knowledge // Revue d'economie industrielle. -1999. - Vol. 88. - P. 24.
Авторы выделяют два аспекта экономической оценки знаний как потенциальных источников дохода. Во-первых, в современной экономической литературе фактически сложилось отождествление знания и информации. Так, например, Г. Беккер приравнивает обладание знаниями к обладанию рыночной информацией о предложении товаров и ценах или об уровне оплаты тех или иных работ или услуг, которая позволяет потенциальному потребителю сэкономить на их приобретении и тем самым увеличить свои покупательские возможности по отношению к другим товарам и услугам1.
Второй аспект связан с тем, что большинство экономистов, стремящихся тем или иным образом определить стоимость знаний, относят их к категории так называемых «неосязаемых активов», или «невидимого богатства», что в неявной форме содержит сомнение в возможности точного определения его цены. Многие авторы указывают на сложности, возникающие при определении стоимости знаний и навыков отдельно от стоимости патентов, копирайтов, брендов, коммерческих секретов и других форм невещественных активов. В практике финансового и бухгалтерского учета большинства развитых стран вложения в человеческий капитал, который воплощает накопленные фирмами знания и навыки, не разрешается включать в состав активов, а только - в состав расходов. При этом расходы на развитие человеческого капитала, как правило, непосредственно не связаны с его актуальной рыночной ценой, которая остается неопределенной. Эта неопределенность дает многим основание утверждать, что знания по самой своей природе не поддаются точной рыночной оценке и не могут быть адекватно трансформированы в объекты частной собственности. Кроме того, даже если бы точная рыночная оценка была бы возможна, она неизбежно подвергалась бы неконтролируемым изменениям в связи с распространением знания среди других экономических субъектов и появлением новых знаний, которые в значительной мере обесценивают прежние. Поэтому многие исследователи утверждают, что знания должны быть отнесены к категории общественных благ. Однако исключительность, т.е. ограничение доступа,
'Becker G.S. Human capital: A theoretical and empirical analysis, with special reference to education. - 3rd ed. - N.Y.: National bureau of economic research, 1994.
присущая знаниям, является с точки зрения экономической теории неотъемлемым признаком рыночных, а не общественных благ.
Еще одно важное разграничение - это разграничение между знаниями как фактором производства, вносящим вклад в создание какого-то конечного продукта, и знаниями как конечным продуктом исследовательской деятельности. В первом случае знания рассматриваются как свойство человеческого капитала, занятого в производственном процессе, во втором - они представлены в виде оформленных прав интеллектуальной собственности, таких как патенты, копирайт и т.д. Однако при любой интерпретации анализ знаний в качестве экономического понятия требует точного определения цены.
В современной экономической литературе, а также в официальных документах ООН и Всемирного банка термин «человеческий капитал» используется для обозначения одного из основных компонентов национального богатства современных государств. Кроме того, накопление «человеческого капитала» рассматривается как ведущий фактор экономического роста в современном мире. Высокий уровень развития «человеческого капитала» - базовый отличительный признак индустриальных и постиндустриальных экономик в ХХ-ХХ1 вв. Это основной фактор, который обусловливает экономическое лидерство развитых стран, а также структуру распределения доходов в современном обществе. Так, Т. Пикетти в своей известной книге «Капитал в ХХ1 в.»1 утверждает, что «... прогресс технологической рациональности, по всей видимости, автоматически приводит к триумфу человеческого капитала над финансовым и физическим, способных менеджеров над акционерами, квалификации над семейственностью».
Физический капитал создается в процессе развития средств производства, выражающегося в повышении их эффективности. Человеческий капитал является результатом накопления знаний, умений и навыков работников. Так же как отдача от физического капитала реализуется в виде полученной на него прибыли, человеческий капитал приносит доход в виде более высокой заработной платы, которая является вознаграждением за более высокую ква-
1 Piketty Th. Capital in the twentieth-first century. - Cambridge, MA: Harvard univ. press, 2014. - P. 21.
лификацию наемного работника. Приобретение этой квалификации есть форма долгосрочного инвестирования и результат индивидуального инвестиционного решения, продиктованного стремлением к максимизации дохода в долгосрочной перспективе. Квалификация может приобретаться в процессе обучения либо практической деятельности. Большинство исследований, посвященных оценке эффективности подобного рода вложений, касаются затрат на приобретение знаний, умений и навыков в процессе специального обучения. Однако большинство исследователей согласны с тем, что наиболее объективным индикатором ценности знаний, умений и навыков наемных работников является уровень их заработной платы, сформированный на рынке труда. Это подтверждается исследованиями, в которых выявлена жесткая статистическая корреляция между уровнем образования и уровнем доходов.
Человеческий капитал принято разделять на общий и специфический. Общий капитал отличается высокой степенью мобильности, а специфический капитал может быть эффективно использован только в определенном профессиональном контексте и в силу этого иметь крайне низкую мобильность. Кроме того, изменения, происходящие в технологии и структуре спроса, могут в значительной мере обесценить специфическую часть человеческого капитала. Поэтому, хотя человеческий капитал и является неотъемлемой и неделимой собственностью конкретного физического лица, его ценность определяется оценкой других субъектов, с которыми взаимодействует владелец данного человеческого капитала. В более широком смысле он зависит от тех институтов и систем социального взаимодействия, в рамках которых его реализует индивид. Однако при этом в теории человеческого капитала не сказано о том, какие факторы определяют спрос на конкретные навыки. «Эмпирический анализ отдачи от образования не может дать непосредственной информации о том, какие конкретно умения и навыки являются наиболее востребованными в процессе работы, почему они востребованы в данный момент и как эти требования могут измениться с течением времени»1. Кроме того, ценность человече-
1 David A.H., Handel M.J. Putting tasks to the test: Human capital, job tasks and wages // National bureau of economic research // NBER Working paper N 15116. -2009. - (NBER Working paper series). - Mode of access: http://www.nber.org/papers/ w15116
ского капитала будет существенным образом зависеть от степени неравенства стартовых условий, существующих в данном обществе. Чем ниже степень доступности образования на всех его уровнях, тем ниже будет предложение квалифицированных работников и выше уровень их оплаты. Поэтому отдача от инвестиций в человеческий капитал будет существенно выше там, где этот капитал является более редким. Это подтверждается многочисленными эмпирическими исследованиями, в которых проводилось сопоставление уровней отдачи от инвестиций в человеческий капитал. Практически повсюду расхождения в уровне отдачи от человеческого капитала находились в обратной зависимости от степени доступности образования. Так, например, по данным многочисленных исследований, отдача от инвестиций в человеческий капитал в США почти в два раза выше, чем в Скандинавских странах, что, по-видимому, объясняется наличием в этих странах более развитой системы обеспечения доступа населения к образованию на всех его уровнях (с. 8)
Альтернативой теории человеческого капитала является теория культурного или социального капитала, получившая развитие в работах П. Бурдье и его последователей1. В отличие от теории человеческого капитала, которая рассматривает вложение средств в приобретение новых знаний и развитие способностей как результат рационального распределения ресурсов, теория культурного и социального капитала предполагает, что этот процесс предопределен сформировавшейся социальной структурой. Социальная структура и система разделения труда, сложившиеся в данном обществе, определяют различия в доступе к каналам распространения знаний, а также неравный доступ к сферам их практического применения, позволяющим извлекать из них доход. В отличие от человеческого капитала социальный или культурный капитал не является достоянием только его непосредственного обладателя. Он находится в коллективном владении определенной социальной группы, поэтому инвестиции в его развитие порождают положительные внешние эффекты. Издержки, понесенные нынешними поколениями участников социальной группы, послужат основой для развития индиви-
1 Bourdieu P. The forms of capital // Handbook of theory and research for the sociology of education / Ed. J.G. Richardson. - N.Y.: Greenwood, 1986. - P. 241-258.
дуальной карьеры представителей последующих поколений, позволят им увеличить свой доход и повысить социальный статус. При этом социальный капитал является хрупким образованием, поскольку изменения в социальной или технологической системах общества вызывают изменения в структуре спроса на те или иные формы этого капитала. В результате этих изменений социальные и культурные богатства, накопленные предыдущими поколениями, могут быстро утратить способность приносить доход и обесцениться. Следовательно, накопление социального и культурного капитала порождает особого рода риски, которые должны учитываться при его оценке.
Знания могут рассматриваться не только как капитал, но и как продукт, который подлежит коммерциализации. В современной практике коммерциализация знаний непосредственно связана с системой защиты прав интеллектуальной собственности (ИС). Благодаря этой системе знания превращаются в рыночное благо, т.е. приобретают свойства исключаемости и конкурентности. В противном случае они становятся общедоступными и не могут использоваться в качестве рыночного продукта, реализация которого способна приносить прибыль. Поскольку рыночная стоимость знаний базируется на исключительном праве обладания ими, она является частью стоимости имущества, принадлежащего его владельцу. Так, стоимость патентов и иных прав ИС зачастую оценивается исходя из рыночной стоимости акций тех фирм, которые владеют ими. Однако такие оценки позволяют судить об общей ценности ИС, принадлежащей фирме, но не о ценности отдельных объектов, входящих в ее состав. Одни объекты этой собственности могут приносить высокий доход, а доход от других объектов может быть незначительным.
ИС может также быть оценена в общенациональном масштабе как часть национального богатства, источник национального дохода. В последние годы подобные оценки предоставляет Всемирный банк в «Индикаторах мирового развития» (World Development Indicators)1. По данным за 2014 г., «баланс торговли технологиями», как правило, является активным у тех стран, которые
1 World Bank, 2015. World Development Indicators. - Wash., DC: World Bank,
2015.
имеют наиболее высокий процент расходов на ИР в ВВП, и, напротив, пассивным у тех стран, у которых этот процент низок. Активный баланс в торговле технологиями имеют такие страны, как Финляндия (3,5)1, Германия (2,9), Япония (3,4), Швеция (3,4), Великобритания (1,7) и США (2,8). Пассивный баланс характерен для таких стран, как Бразилия (1,2), Канада (1,7), Португалия (1,5) и Россия (1,1) (с. 16).
Статистика международного обмена знаниями и технологиями не может дать точного представления о стоимости и затратах, связанных с ИС. Она может дать лишь самое общее представление о том, как обладание этими правами трансформируется в потоки национального дохода и как издержки и выгоды этого обмена распределяются между различными странами и регионами мира.
В заключение авторы отмечают, что определение стоимости знаний представляет собой комплексную проблему, которая может быть решена только на основе объединенных усилий социальных наук. Это обусловлено тем, что знания неотделимы от своих носителей и могут приносить экономическую выгоду только в рамках определенной социальной структуры и институционализированной системы взаимодействия между носителями знаний и потребителями результатов их применения. Поскольку в современной экономике использование новых научных знаний становится критически значимым фактором развития, оценка знания и в качестве рыночного, и в качестве общественного блага представляет собой все более значимую и все более сложную проблему. Стремительные изменения, происходящие в современном обществе в связи с развитием технологий, увеличивают ценность одних видов знаний и снижают ценность других. С одной стороны, в связи с этим резко возрастают риски инвестирования в создание новых знаний, что ставит под вопрос эффективность рыночной системы производства и использования знаний. С другой стороны, превращение знания в общественное благо поднимает проблему создания эффективных стимулов для производства нового знания. Поэтому необходимо дальнейшее совершенствование механизмов производства, оценки, обмена и воспроизводства знаний для дальнейшего научного и экономического прогресса в современном обществе.
М.О. Лихачев
1 В скобках указана доля расходов на ИР в ВВП в 2010-2012 гг.
