CC BY
16
МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ
2017.02.007. СУБАККИ П. СВОБОДНАЯ ТОРГОВЛЯ, ЗАКОВАННАЯ В ЦЕПИ.
SUBACCHI P. Free trade in chains // Project syndicate. - L., 2016. -Oct. 22. - Mode of access: https://www.project-syndicate.org/onpoint/ free-trade-in-chains.
Ключевые слова: глобализация; свободная торговля; протекционизм.
Автор, руководитель исследований по международным экономическим отношениям в британском аналитическом центре исследований в области международных отношений «Chatham House» и профессор Болонского университета, рассматривает причины и следствия реакции на глобализацию в контексте проблем международной торговли. Ключевым, по мнению автора, является вопрос: нужно ли тормозить процессы глобализации, чтобы защитить открытость мировой экономики?
В Великобритании в связи с голосованием о выходе из ЕС, отмечает автор, не прекращаются дебаты относительно выгодности торговли в рамках единого европейского рынка по сравнению с торговлей по правилам ВТО. В США в ходе предвыборной президентской кампании оба кандидата превратили обсуждение сверхкрупных региональных торговых альянсов - Транстихоокеанского партнерства (Trans-pacific partnership, TPP) и Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства (Transatlantic trade and investment partnership, TTIP) - в один из центральных пунктов. Это неудивительно, если учесть недовольство общественности такими торговыми соглашениями, выявленное в ходе проведения опросов
общественного мнения по обе стороны Атлантики. Примерно 71% опрошенных в США и 58% в Германии считают, что их странам следует проводить в большей мере ограничительную торговую политику, чтобы защитить экономику от иностранной конкуренции. Означает ли это поворот в политике? Мнения наблюдателей по этому поводу расходятся.
Так, профессор Гарвардского университета Д. Родрик (D. Rodrik) отмечает отсутствие признаков решительного отхода правительств от политики открытой экономики. Его коллега Дж. Най (J. Nye) считает, что было бы преувеличением говорить о тенденции к изоляционизму, означающей конец эпохи глобализации. В то же время исполнительный директор Всемирного банка О. Кануто (O. Canuto) указывает на отсутствие прогресса в переговорах о либерализации торговли и на установление нетарифных протекционистских торговых барьеров, что способствовало подъему антиглобализма в промышленно развитых странах (ПРС). Датский специалист Б. Ломборг (B. Lomborg) (Копенгагенская школа бизнеса), подтверждая мнение о росте торговых ограничений, указывает на их усиление в 2015 г. на 50%. Причем 81% вновь вводимых ограничений приходится на долю стран «двадцатки» (G20). Гарвардский профессор Дж. Фрэнкел (J. Frankel) поясняет, что поддержание консенсуса по вопросам торговли требует увеличения «экономического пирога». Если рост такого «пирога» уже недостаточен и для выигрывающих, и для проигравших участников, то неудачники чувствуют себя еще более ущемленными. С. Роуч (S. Roach) (Йельский университет), ссылаясь на данные Международного валютного фонда (МВФ), указывает, что среднегодовой рост объема мировой торговли в 2009-2016 гг. составил 3%, т.е. был значительно ниже, чем в период 1980-2008 гг. Это связывается как с рецессией 2008 г. и последующих лет, так и с вялым оживлением. Поскольку динамика развития мировой торговли значительно замедлилась, политическое сопротивление глобализации лишь усилилось.
Вопреки распространенному мнению, включая позицию МВФ, это не означает, что основная проблема, требующая решения, состоит в замедлении роста мировой торговли. Напротив, как считает, например, директор Центра по изучению европейской политики (Center for european policy studies) Д. Гросс (D. Gross), ос-
новным источником нынешнего политического отступления является «слепая вера в глобализацию», которая ведет к преувеличению выгод и ожиданий от торговой либерализации. По его мнению, большинство политиков и экономистов ошибочно относят рост мировой торговли в предшествующем периоде на счет влияния политики либерализации торговли, тем самым доказывая, что гиперглобализация принесла значительные выгоды всем участникам. Между тем источник роста состоял в повышении товарных цен, приводящих к снижению уровня жизни в ПРС, являющихся импортерами потребительских товаров.
Сомнения относительно способности либерализации стимулировать в дальнейшем мировую торговлю и экономический рост высказывают и многие другие исследователи. Отмечается, в частности, что международные соглашения, подобные TPP, могут усилить позиции финансовых кругов, владельцев интеллектуальной собственности и мультинациональных корпораций (МНК) и тем самым не стимулировать, а, напротив, сдерживать рост развивающихся экономик.
Концепция относительного преимущества, несущего выгоду в условиях свободной торговли, выдвинутая в начале XIX в. Д. Рикардо, считает С. Роуч, не соответствует сегодняшнему сверхвзаимосвязанному миру. К такому же выводу пришел Нобелевский лауреат П. Самуэльсон. Другой нобелевский лауреат и давний критик глобализации Дж. Стиглиц также не видит аргументов в пользу свободной торговли и полагает, что утверждения о ее всеобщей выгодности ошибочны.
Однако с точки зрения некоторых сторонников свободной торговли беды глобализации заключены не в неолиберальной теории, а в противоречащей ей практике. Профессор Принстонского университета Х. Джеймс (H. James) указывает, что решения, налагающие крупные финансовые штрафы на МНК (дело ЕС против компании «Apple» и США против «Deutsche Bank»), напоминают протекционистские торговые войны 1930-х годов. И снова главными соперниками оказываются США и Европа. Правительства стран вынуждены прилагать огромные усилия, чтобы смягчить сдерживающее влияние правил международной торговли на отечественные фирмы. Одним из наиболее ярких примеров является новое положение в регулировании банковской системы, действующее в
ЕС с начала 2016 г. и запрещающее государственным фондам оказывать банкам экстренную финансовую поддержку. После референдума о выходе Великобритании из ЕС еще одним очагом противоречий может стать Италия, поскольку указанное положение затрудняет разрешение банковского кризиса и угрожает политической стабильности в стране.
Отвечая на вопрос об угрозе усиления протекционизма, Д. Родрик напоминает о том, что в 1980-е годы возведение Европой и США торговых барьеров на пути экспорта продуктов японского автомобилестроения и металлургии привело к усилению опасений относительно сползания в «новый протекционизм». Однако в следующем десятилетии наблюдался невиданный подъем глобализации. Это объясняется, по его мнению, тем, что ограничительные меры имели временный характер, но были необходимы как ответ на вызов новых торговых отношений.
Применительно к сегодняшним условиям Дж. Стиглиц склоняется к мерам по подъему благосостояния скандинавского типа, направленным на поддержание открытой экономики. Дж. Фрэнкел и С. Роуч предлагают конкретные меры по подъему уровня жизни -всеобщее медицинское страхование, налоговый кредит, помощь в отраслевой адаптации и переобучении сокращаемых работников. Однако в условиях сохранения депрессивного глобального спроса и низких товарных цен такие меры вряд ли способны восстановить торговлю и глобализацию до прежнего уровня.
По всей видимости, обоснованным является подход Д. Род-рика, заявляющего о необходимости лучшего сочетания национальной автономии и глобализации. Сегодняшняя антиглобалистская тенденция напоминает политикам о том, что требования либеральной демократии имеют приоритет перед задачами в области международной торговли и инвестиций. Ни правоцентристским, ни левоцентристским партиям не следует стремиться сохранить гиперглобализацию любой ценой. Проблема состоит в том, чтобы сберечь относительно открытую глобальную экономику и не следовать безоглядно некой идеальной модели, которой не существует.
И.Г. Минервин
