CC BY
23
увеличивает возможность получения финансирования от различных фондов и влияет на рост продуктивности в будущем.
Наличие отрицательных влияний некоторых структурных эффектов и отсутствие положительных структурных эффектов для локальной сети указывают на то, что деятельность продуктивных акторов в такой сети будет незначимой для их будущих результатов, поскольку их решающие связи могут быть сформированы за ее пределами. Если источник их социального капитала, успеха и репутации не находится в их собственном сообществе, это поднимает вопросы о ценности и функциях такого сообщества.
С.М. Пястолов
2017.01.015. ПРОЕКТИРУЯ СЛОЖНЫЕ МЕЖДУНАРОДНЫЕ НАУЧНЫЕ, ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЕ И ИННОВАЦИОННЫЕ ПАРТНЕРСТВА: ИССЛЕДОВАНИЕ ЧЕТЫРЕХ ПРИМЕРОВ ГЛОБАЛЬНОГО СОТРУДНИЧЕСТВА МАССАЧУСЕТСКОГО ТЕХНОЛОГИЧЕСКОГО ИНСТИТУТА / ФОТЕНГАУЭР С М., ВУД Д., РУС Д., НЬЮМАН Д.
Architecting complex international science, technology and innovation partnerships (CISTIP): A study of four global MIT collaborations / Pfotenhauer S.M., Wood D., Roos D., Newman D. // Technological forecasting & social change. - 2016. - Vol. 104. - Р. 38-56.
Ключевые слова: инновационная политика; сотрудничество в исследованиях; региональное развитие; университетские партнерства; системная архитектура; международные партнерства.
Группа экспертов Массачусетского технологического института (МТИ) (С.М. Фотенгауэр является также профессором Мюнхенского технического университета) рассматривает сложные международные партнерства (complex international partnerships) в научной и технологической сфере в качестве нового стратегического инструмента в построении национальной инновационной системы. Возникновению этого мощного инструмента способствовали три тенденции, наблюдающиеся в инновационной политике: растущее внимание к университетам; акцент на международные связи и сотрудничество; усложнение политических стратегий.
В последние десятилетия многие страны инициировали крупномасштабные проекты создания международных партнерств
с участием национальных университетов и авторитетных международных организаций-партнеров. Например, с 2006 г. в Португалии проявились пять инициатив - совместно с МТИ, Университетом Карнеги-Меллона, университетом Техаса в Остине, Гарвардской медицинской школой и немецким Обществом Фраунхофера. Аналогичные усилия предприняло в 2006 г. правительство Сингапура, открыв специальную университетскую площадку - предприятие для совершенствования исследований и технологий (Campus for Research Excellence and Technological Enterprise - CREATE) - и привлекая к работе ведущие мировые университеты и научно-исследовательские институты, включая Калифорнийский университет Беркли, Кембриджский университет, ETH Цюрих, МТИ, Technion и Мюнхенский технический университет. Другим примером является новый Институт в Сколково (SkolTech), объединивший центры исследований, образования и инноваций, в работе которых участвуют национальные и международные партнеры (включая МТИ, университеты Гронингена и Дельфта).
Новое поколение партнерств значительно отличается от традиционных форм. Можно выделить несколько важных свойств. Во-первых, они, как правило, представляют собой соглашения по укреплению исследовательского потенциала одной из сторон, т.е. это ограниченные по времени договорные обязательства. В отличие от университетских кампусов или совместных программ, они не предусматривают постоянного «офшорного присутствия» и, как правило, поддерживаются правительством страны, оказывающей гостеприимство. Во-вторых, они обычно совмещают действия в области исследований с коммерческими услугами, которые один партнер оказывает другому. В-третьих, они размещают деньги местных налогоплательщиков в целях финансирования исследования (и других действий) совместно в университете иностранного партнера, что все еще в основном резко контрастирует с национальной практикой финансирования исследований и формирования институтов. В-четвертых, партнерства «типично сложны»: это означает, что они одновременно решают задачи в разных областях - образовании, исследованиях, инновациях, формировании институтов и т.д. Это отличает партнерства от более традиционных форм международных университетских взаимодействий, которые обычно сконцентрированы только на одном из этих аспектов, например на
студенческих обменах, двойных программах получения ученой степени или сотрудничества отдельных исследователей. В-пятых, это, как правило, крупномасштабные инициативы, которые могут длиться до 20 лет, вовлекать сотни людей, стоить десятки и сотни миллионов долларов (не учитывая потенциал развития инфраструктуры) и объединять множество учреждений в подобной консорциуму структуре.
Эти крупномасштабные университетские партнерства - элемент набора инструментов стратегической политики, направленной на становление и укрепление потенциала того, что называется «Сложные международные партнерства в области науки, технологии и инноваций» (Complex International Science, Technology, and Innovation Partnerships - CISTIP). Другими словами, это гибридная комплексная и крупномасштабная структура, формирующая институциональные условия и осуществляющая усилия в сфере консультирования, финансирования и проведения научных исследований. Кроме того, CISTIP не ограничены партнерствами только с университетами, а существуют в рамках других институциональных и секторных форм и параметров. Например, страны, начинающие космические исследования, строят свою космическую промышленность, как правило, с помощью иностранных партнеров (компаний, правительственных учреждений, университетов); государства, начинающие строительство своей первой атомной электростанции, сотрудничают с партнерами из ядерных держав.
Авторы исследуют работу CISTIP с университетами, используя примеры партнерств МТИ с правительствами Великобритании, Португалии, ОАЭ и Сингапура. Цель работы состоит не в том, чтобы оценить успех и эффективность этого сотрудничества с точки зрения результатов выполнения программы. Авторы стремятся понять и систематизировать выбор дизайна в существующих проектах и разработать инструменты управления сложностью, сосредоточившись прежде всего на структурных аспектах.
Сегодня выявляются три важных тренда в инновационной политике: 1) университетский центризм; 2) международные связи; 3) сложность (с. 39).
1. Университет рассматривается в качестве краеугольного камня национальных, региональных или секторных инновационных систем; университеты - главные экономические субъекты в
экономике знаний (с развитием модели «предпринимательский университет»).
2. Инновационная политика все больше затрагивает различные аспекты международных взаимодействий. Недавние публикации подчеркивают важность технологического трансфера, при этом возможности извлечь выгоду из технологического приобретения в конечном счете зависят от навыков и абсорбционной способности местных структур, а также от способности адаптировать технологии к местным условиям. Расширение международного сотрудничества подтверждают и данные наукометрии: растет число совместных международных проектов на институциональном и дисциплинарном уровнях, растет также число научных публикаций в соавторстве. Одним из важных аспектов инновационной деятельности является международная трудовая мобильность - ученых, преподавателей и студентов. Так, количество мобильных студентов в мире удвоилось в период между 2001 и 2011 гг. и достигло приблизительно 4,3 млн; и, по оценкам, превысит 8 млн к 2025 г. (с. 40). Как следствие, многие страны-доноры пытаются встретить этот вызов и стать странами-реципиентами, что позволяет им извлекать выгоду от притока высокопрофессиональных мобильных людей в университеты и на рынки труда.
3. В последние десятилетия постепенно увеличивается сложность инновационных систем - от относительно простых линейных моделей периода после Второй мировой войны и более поздних интерактивных способов ведения инновационной деятельности к более сложным структурам инновационных систем, где различные части обеспечивают дополнительные функции. Отмечается также постепенное размывание институциональных границ в инновационной сфере и производстве знания. Возникает насущная проблема управления этими сложными системами.
В качестве инструмента стратегического анализа авторы используют концепцию системной архитектуры. Термин «архитектура» понимается как «абстрактное описание элементов системы и отношений между ними... предпосылкой (системной архитектуры) служит то, что наши системы, более вероятно, будут успешны, если мы будем осторожны относительно идентификации и принятия решений, которые устанавливают архитектуру системы» (с. 40).
Далее, в целях анализа конкретных ситуаций вводится понятие «архитектурный вид» (architectural view). Это «относительно широкие концептуальные категории», с помощью которых стейк-холдеры представляют задачи, поставленные перед партнерствами. Они не следуют из дизайна партнерства, а напоминают более широкие дискурсивные категории или стратегические приоритеты, связанные с партнерствами и вовлеченными в них институтами.
Исследование основано на данных, полученных из более чем 100 полуструктурированных интервью, организованных в период с 2010 по 2014 г. с респондентами, вовлеченными в четыре партнерства с участием МТИ, правительств и университетов четырех стран: Кембриджского университета (CMI); Португалии (MITPortugal Program - MPP); Института науки и техники Масдар в Абу-Даби (Masdar Institute of Science and Technology - MI); три партнерства в Сингапуре (MIT - Singapore). Кроме того, был проанализирован широкий диапазон публично доступных конфиденциальных документов, включая годовые, стратегические отчеты, внутренние документы учреждений и контракты.
Инициативы, названные выше, представляют четыре различных случая CISTIP. Эти сложные международные университетские партнерства были использованы в разных странах с целью укрепления их инновационного потенциала. Великобритания заинтересована в механизмах усиления «конца трубопровода инноваций»1 в своем ведущем университете - Кембридже - и усилении экономической конкурентоспособности. Португалия стремится объединить и повысить мощь своих шести ведущих университетов в критических научных областях и создать дополнительные стимулы для появления в них новых образовательных стратегий и развития предпринимательства. Проект в Абу-Даби направлен на формирование новой национальной стратегии развития, создание первого исследовательского университета, поддержку научных исследований для «начала трубы инноваций» низкоуглеродной экономики, основанной на знаниях. Сингапур использует различные партнерства как формы государственного вмешательства с целью поддержки разви-
1 Трубопровод инноваций (innovation pipeline) - термин, означающий, что «деятельность, информационный, материальный объект, продукт, находящийся между началом и завершением (процесса), существует "в трубе"». - Business dictionary. - Mode of access: http://www.businessdictionary.com/definition/pipeline.html
тия стратегических приоритетов, технического образования, собственной базы технологической экспертизы, моделей инноваций, развития творческого потенциала и соответствующих структур.
Сравнительный анализ показал, что различные цели парт-нерств реализуются посредством различных макроархитектур. Несмотря на существенные различия в целях, действиях, контекстах и появляющейся макроархитектуре, можно выделить несколько основных архитектурных принципов организации в рамках С18Т1Р. Они включают четыре архитектурных вида (образование, исследование, инновации и предпринимательство, строительство / изменение институтов) и уровни взаимодействия между партнерами (люди, программы / проекты, объекты, организация / процесс).
Эмпирические наблюдения показали, что пока еще С18Т1Р в значительной степени «управляются практиками»: они инициируются, разрабатываются и управляются правительствами и институциональными лидерами, которые часто не обладают достаточным набором концептуальных оснований и методологических инструментов. Нередко дизайн С18Т1Р сформирован под влиянием политических мотивов, возможностей, ограничений и поддержан опытом или знанием о подобных действиях отдельных лиц. Как правило, в процессах проектирования не делалось систематических обзоров вариантов дизайна и попыток связать эти варианты с определенными функциями или целями.
Например, СМ1 с начала своего проектирования опиралось на модель учреждений «равных по положению», обусловливающую двустороннюю архитектуру с ограниченными возможностями для институциональных изменений, реализации определенных вариантов образовательных программ, отбора участников в эту структуру и выбора направлений. Альтернативный сценарий, возможно, мог бы начаться с изучения предыдущего опыта сотрудничества между двумя вузами и оценки возможностей строительства новой организационной структуры; он мог бы стимулировать студенческую мобильность с прицелом на приоритеты исследования и сосредоточиться на механизмах, поддерживающих институциональные изменения, на которые надеялось правительство.
Все без исключения партнерства подверглись по крайней мере одному изменению - отказу от определенных механизмов и введению новых; часто это была смена руководства. Например, в СМ1
концентрация на небольших научно-исследовательских работах в различных областях в начале проекта позже сменилась интересом к более масштабным и всесторонним проектам. В проекте МРР изменилась практика набора студентов в проекты по международному обмену - от закрытого (внутреннего) набора к открытому (по всей Португалии) с увеличением продолжительности пребывания в МТИ. Таким образом, со стратегической точки зрения следует получить целостное представление об архитектурных вариантах и их характеристиках в начале процесса проектирования и затем делать возможные исправления по ходу реализации проекта.
Авторы отмечают, что процесс проектирования партнерства ориентируется преимущественно на форму, а не на функции. Вероятно, это происходит потому, что процессы принятия решений у высших чиновников обусловлены «примерами в памяти» (с. 51). Например, ключевые стейкхолдеры могут предложить обмен студентами (наиболее распространенный международный механизм в высшем образовании), при этом они могут не уточнять, что ожидаемым результатом этого обмена будет укрепление инновационного потенциала или что этот результат может быть достигнут с помощью другого, более подходящего механизма. Чрезмерная сосредоточенность на форме, кроме того, может привести к замыканию на определенной архитектуре на начальном этапе и к результатам, не соответствующим скрытым целям стейкхолдеров.
В методологической части статьи подчеркивается индуктивный характер полученных результатов. В то время как «архитектурные виды» и «уровни взаимодействия» использовались как априорные аналитические категории, они были в действительности получены индуктивно из эмпирически обоснованного анализа деятельности рассматриваемых партнерств. Дедуктивный стиль представления результатов в статье был выбран в целях «аналитической ясности» (с. 52).
Относительно других компонентов партнерства авторы считают необходимым отметить, что научные интересы могут значительно отличаться с точки зрения образовательных подходов, потребностей инфраструктуры исследований, времени жизненного цикла реализуемого проекта. Например, МРР стала стартовой площадкой для логистических исследований и создания новых областей (например, исследований стволовых клеток).
Эти четыре партнерства воплощают новую гибридную модель трансграничного взаимодействия (hybrid model of cross-boarder interaction) в исследованиях, комбинирующую элементы классического двухстороннего партнерства (например, обмены или научное сотрудничество) с услугами типа консультирования (например, консультации по вопросам организационных моделей, найма специалистов, доступа к существующим научно-исследовательским сетям или трансфера объектов). В этом смысле явно проявляется четвертая институциональная миссия исследовательских университетов (помимо обучения, исследований и развития региональных инноваций) как катализаторов для регионального и / или национального развития в зарубежных странах.
Будущие исследования, считают авторы, должны сосредоточиться на четырех направлениях. 1. Важно более глубоко исследовать социальную, политическую и экономическую историю каждой страны и ее влияние на реализацию партнерских проектов. И здесь неоценимую помощь могут оказать подходы, используемые в ИНТ. Институты современных государств, практика социальных переконфигураций значительно различаются, и это формирует различия в организации применения казалось бы идентичных технологий (такие как, например, в ядерной энергетике). Подобные аргументы могут быть приведены и в пользу выбора различных проектных архитектур, осуществляемого МТИ в разных социополитических контекстах (с. 54).
2. Университетские партнерства имеют некоторые структурные особенности, общие с другими формами совместной деятельности по укреплению технологического потенциала, особенно в космической и ядерной областях. Будущие исследования должны проводить более строгие сопоставления институциональных аспектов организации партнерств и определять соответствующие сходства и различия.
3. Для того чтобы данное исследование могло служить источником информации для администраторов, принимающих решения в области научной политики, оно должно включать всестороннее обсуждение государственных вопросов, связанных с концепцией, дизайном, подготовкой и реализацией этих проектов партнерств, каждый из которых обладает своим собственным набором проблем. Подход на основе концепции жизненного цикла может обеспечить
плодотворное обсуждение ситуаций на различных стадиях управления.
4. Авторы признают, что их целью не была оценка «успеха» этих четырех проектов: они находятся в процессе реализации и их эффективность будет выявлена только через несколько лет. Тем не менее, безусловно, такая оценка важна, особенно для национальных инициатив. Анализ показал, что существуют большие различия между этими С18Т1Р с точки зрения различных параметров -целей, стратегий, социально-экономического и институционального контекстов и складывающейся в результате этого архитектуры. Следовательно, было бы неблагоразумно применять единую меру «успеха» для всех случаев. Проведенный системный анализ архитектуры обеспечивает почву для методов оценки С18Т1Р «на их собственных условиях»: различия в архитектуре оказываются результатом учета различий в целях заинтересованных лиц. В будущих исследованиях следует учитывать этот факт.
С.М. Пястолов
