CC BY
21
рористических группировок, расширению деятельности которых способствовала поддержка отдельными странами откровенно экстремистских организаций. Происходящая трансформация терроризма по таким базовым параметрам, как цели, средства их достижения и масштаб последствий, ставит перед государствами задачу пересмотра своей контртеррористической политики, которая не может быть решена в отрыве от научного анализа наиболее характерных особенностей современного терроризма как социально-политического феномена.
2016.04.001. ВЛИЯНИЕ СОБЫТИЙ 9/11 И БОРЬБЫ С ТЕРРОРОМ НА ПСИХИЧЕСКОЕ ЗДОРОВЬЕ ДЕТЕЙ И МОЛОДЕЖИ: СИСТЕМАТИЧЕСКИЙ ОБЗОР НАУЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ЗА ПОСЛЕДНИЕ 10 ЛЕТ / РУССО С., ДЖАМИЛЬ У., БХАЙ К., БУД-ЖАРАН М.
Consequences of 9/11 and the war on terror on children's and young adult's mental health: A systematic review of the past 10 years / Rousseau С., Jamil U., Bhui K., Boudjarane M. // Clinical child psychology a. psychiatry. - Thousand Oaks (CA), 2015. - Vol. 20, N 2. - P. 173193.
Ключевые слова: терроризм и его последствия; дети и молодежь; психическое здоровье; этнические меньшинства.
Подготовленный Сесиль Руссо (Университет Макгилла, г. Монреаль, Канада), Узмой Джамиль (Университет Южной Австралии, г. Аделаида, Австралия), Камалдипом Бхаем (Институт профилактической медицины Вольфсона, г. Лондон, Великобритания) и Мерьем Буджаран (Университет Макгилла, г. Монреаль, Канада) аналитический обзор научной литературы позволяет проследить влияние множественных эффектов (в том числе эмерджентных) от террористических актов 11 сентября 2011 г. и последовавшей за ними политики борьбы с террором на состояние психики детей и молодежи Северной Америки.
Результаты исследования показали, что следствием произошедшей трагедии стал широкий спектр социальных трансформаций. Сразу после событий 9/11 специалистами были зафиксированы изменения в психическом состоянии взрослых и детей. Уже первые научные работы на эту тему отмечали наличие связи между терро-
ристической угрозой и посттравматическим стрессовым расстройством у детей. Политика борьбы с террором (war on terror), анонсированная американским правительством после трагедии 11 сентября, привела к росту социальной напряженности на локальном и глобальном уровнях. Прежде всего это выразилось в увеличении мер безопасности в государствах, принимающих мигрантов из стран Ближнего Востока и Африки, а также в дискриминации арабских меньшинств. Очевидно, что подобная ситуация - авторы статьи называют ее «сопутствующим ущербом» (collateral damage) - негативно отразилась на мусульманских детях и подростках [с. 174].
Исследователи отмечают, что страх, ассоциирующийся с угрозой терроризма, по-разному воздействует на различные социальные группы и сообщества. Сегодня для жителей многих западных стран характерны опасения перед возможной радикализацией мусульманских меньшинств1. В то же время представители этнических меньшинств чаще сталкиваются с усилением ксенофобских настроений и дискриминацией2.
С. Руссо с коллегами подчеркивают различие, которое существует между медицинским подходом, фокусирующимся на изучении конфликтов и постконфликтных психотравм, и социологическим видением, нацеленным на исследование психосоциальных предпосылок и последствий изучаемых конфликтов. Например, в медицинской и психиатрической литературе в большей степени отмечается негативное воздействие событий 9/11 на клиническую симптоматику у детей или членов одной семьи. Вместе с тем в социологических исследованиях особое внимание уделяется тому, как влияют изменения, вызванные последствиями борьбы с терроризмом, на идентичность и чувство принадлежности в детской и молодежной среде.
Поэтому авторам статьи представляется целесообразным проанализировать весь пласт исследований по данной теме с опо-
1 Aly A., Green L. Fear, anxiety and the state of terror // Studies in conflict a. terrorism. - Wash., 2010. - Vol. 33, N 3. - P. 268-281.
Jamil U., Rousseau C. Subject positioning, fear and insecurity in South Asian Muslim communities in the war on terror context // Canadian rev. of sociology = Rev. canadienne de sociologie. - Malden (MA), 2012. - Vol. 49, N 4. - P. 370-388; Pu-mariega A.J., Rothe E. Leaving no children or families outside: The challenges of immigration // American j. of orthopsychiatry. - Wash., 2010. - Vol. 80, N 4. - P. 505-515.
рой на смешанные методы. На их взгляд, это должно помочь наладить взаимодействие между медицинским и социологическим подходами и дать более полное понимание сути изучаемой проблемы.
Таким образом, группой исследователей под руководством С. Руссо были проанализированы релевантные статьи из медицинских, психологических (Medline, CINAHL, ERIC, Embase, Cochrane, PsycInfo, PILOTS) и социологических (Social Services Abstracts, International Political Science Abstracts, ProQuest, PAIS International и ATLA Religion) баз данных за десятилетний период - с 2001 по июнь 2011 г. Объект исследования - дети и молодые люди в возрасте до 20 лет, а также их родители и беременные женщины, поскольку невозможно отрицать «семейное» влияние на развитие и психоэмоциональное состояние ребенка.
Авторами статьи была проведена работа по отбору необходимых источников и выбору исследовательской стратегии. Было выявлено, что для изучения групп меньшинств, как правило, использовались качественные исследования, а для изучения доминирующих групп - количественные. Тематика материалов, подвергавшихся анализу, чрезвычайно широка - от проблем психопатологии, посттравматического поведения до вопросов, связанных с самоуважением, самоидентификацией, объектностью.
Основным методом анализа стал систематический обзор с применением смешанных методов (mixed method systematic review), позволяющий оценить разноформатные тексты и исследования. Перед учеными стояла задача выявить негативные (посттравматическое расстройство, депрессия, беспокойство, психосоматические проблемы) и позитивные (стратегия преодоления трудностей, адаптация) эффекты террористических актов 11 сентября 2001 г. [с. 175-176].
Все материалы были разделены на семь групп:
1) качественные исследования детей и молодежи (наблюдательные исследования без экспериментального вмешательства);
2) количественные исследования детей и молодежи (наблюдательные исследования без экспериментального вмешательства);
3) исследования смешанного типа, направленные на изучение родителей и семей;
4) экспериментальные исследования (клинические вмешательства, мероприятия на уровне локальных сообществ или при участии референтных специалистов);
5) теоретико-аналитические статьи неисследовательского характера;
6) постановления и документы политического характера;
7) обзорные материалы.
Впоследствии отобранные материалы оценивались на основании специально разработанной системы оценок [с. 176]1.
Результаты исследования показали, что в наибольшей мере негативное влияние событий 11 сентября испытали дети и подростки Нью-Йорка: непосредственная близость к месту катастрофы заставила их бояться за себя и родных. Также в американском обществе было зафиксировано усиление дискриминационных тенденций в отношении лиц арабского происхождения и тех, кто исповедует ислам.
Впрочем, как подчеркивают С. Руссо с коллегами, имеющиеся данные носят неоднозначный характер и зачастую различаются между собой. Так, по результатам одного исследования, сразу после событий 11 сентября в США было отмечено увеличение уровня стресса среди детей: 35% юных американцев проявляли хотя бы один из признаков стресса2. В то же время, по данным другого исследования, уровень детского и подросткового дистресса был обычным3, за исключением Нью-Йорка: 60% опрошенных жителей этого города отметили, что их дети были потрясены произошедшей катастрофой. По мнению авторов статьи, подобные расхождения
1 Les methods mixtes / Pluye P., Nadeau L., Gagnon M.-P., Grad R.M., Johnson-Lafleur J., Griffiths F. // Approches et pratiques en évaluation de programmes / Sous la dir. de V. Ridde, C. Dagenais. - Montréal: Presses de l'Université de Montréal, 2009. -P. 123-141.
A national survey of stress reactions after the September 11, 2001, terrorist attacks / Schuster M.A., Stein B.D., Jaycox L.H., Collins R.L., Marshall G.N., Elliott M.N., Berry S.H. // New England j. of medicine. - Boston (MA), 2001. -Vol. 345, N 20. - P. 1507-1512.
Psychological reactions to terrorist attacks: Findings from the national study of Americans' reactions to September 11 / Schlenger W.E., Caddell J.M., Lori E., Jordan K.B., Rourke K.M., Wilson D.M., Kulka R.A. // JAMA: J. of the American medical association. - Emmitsburg (MD), 2002. - Vol. 288, N 5. - P. 581-588.
могут быть вызваны различиями в выборе исследовательской методологии.
Пренатальные последствия. Исследование большой группы женщин (N=164743), чья беременность пришлась на период совершения терактов 11 сентября, и сравнение их с беременными в прежние и последующие годы, не обнаружило значимой связи между страхом матерей перед терактами и риском для здоровья новоро-жденных1. Вместе с тем в течение шести месяцев после катастрофы в Нью-Йорке было зафиксировано снижение веса новорожденных и ранние роды у женщин с арабскими именами2, что может свидетельствовать об усилении дискриминации и стресса среди матерей «неевропейского» происхождения [с. 177-181].
Последствия для детей дошкольного и школьного возраста. События 9/11 определенным образом воздействовали на детей дошкольного и школьного возраста. Ключевым детерминирующим фактором стала географическая близость к месту катастрофы. В Нью-Йорке для 18% детей была характерна сильная посттравматическая стрессовая реакция3. Выходцы из разных социальных и этнических групп по-разному переживали случившееся: наиболее чувствительными к произошедшему оказались дети из латиноамериканских и материально неблагополучных семей, а юные афроа-мериканцы более остро переживали события 11 сентября, чем их сверстники евроамериканского происхождения.
На восприятие произошедшей трагедии определенное влияние оказали средства массовой информации и реакция домочадцев. Эмоциональная реакция родителей и просмотр телепрограмм о
1 Does acute maternal stress in pregnancy affect infant health outcomes? Examination of a large cohort of infants born after the terrorist attacks of September 11, 2001 / Endara S., Ryan M., Sevick C., Conlin A.M., Macera C., Smith T. // BMC public health. -L., 2009. - Vol. 9, N 1. - P. 252.
Lauderdale D.S. Birth outcomes for Arabic-named women in California before and after September 11 // Demography. - N.Y., 2006. - Vol. 43, N 1. - P. 185-201.
A national longitudinal study of the psychological consequences of the September 11, 2001 terrorist attacks: Reactions, impairment and help-seeking / Stein B.D., Elliott M.N., Jaycox L.H., Collins R.L., Berry S.H., Klein D.J., Schuster M.A. // Psychiatry. - Cambridge, 2004. - Vol. 67, N 2. - P. 105-117.
трагедии усиливали у детей посттравматическую реакцию и страх перед терроризмом1.
Рядом долгосрочных исследований были отмечены проявления симптомов посттравматического расстройства у детей, которые напрямую столкнулись с событиями 11 сентября, на том же уровне, что у их ровесников, переживших стихийные бедствия2. Вместе с тем часть исследований не обнаружили принципиальных изменений в поведении детей3, что говорит о сложной связи между детским стрессом и представлениями ребенка об опасности.
Последствия для подростков и молодежи. В этой группе исследований также есть некоторые расхождения, пишут авторы. Так, по одним данным, была зафиксирована острая негативная реакция на события 11 сентября, которая продолжалась в течение нескольких месяцев4. Другие же исследования не отметили связанных с известными событиями изменений5. Географическая близость к месту катастрофы стала важным фактором для проявления беспокойства в поведении6. Девушки демонстрировали больше призна-
1 Media exposure to September 11: Elementary school students' experiences and posttraumatic symptoms / Saylor C.F., Cowart B.L., Lipovsky J.A., Jackson C., Finch A. // American behavioral scientist. - Princeton (NJ), 2003. - Vol. 46, N 12. -P. 1622-1642.
Pre-attack symptomatology and temperament as predicators of children responses to the September 11 terrorist attacks / Lengua L.J., Long A., Smith K.I., Melt-zoff A.N. // J. of child psychology a. psychiatry. - Oxford, 2005. - Vol. 46, N 6. -P. 631-645.
Henry D.B., Tolan P.H., Gorman-Smith D. Have there been lasting effects associated with the September 11, 2001, terrorist attacks among inner-city parents and children? // Professional psychology: Research a. practice. - Arlington (VA), 2004. -Vol. 35, N 5. - P. 542-547.
4 Matt G.E., Vázquez C. Anxiety, depressed mood, self-esteem and traumatic stress symptoms among distant witnesses of the 9/11 terrorist attacks: Transitory responses and psychological resilience // Spanish j. of psychology. - Madrid, 2008. -Vol. 11, N 2. - P. 503-515.
5 Impact of the September 11th terrorist attacks on teenagers' mental health / Gould M.S., Munfakh J.L.H., Kleinman M., Lubell K., Provenzano D. // Applied developmental science. - Mahwah (NJ), 2004. - Vol. 8, N 3. - P. 158-169.
6 Posttraumatic stress and depressive symptoms in a college population one year after the September 11 attacks: The effect of proximity / Blanchard E.B., Rowell D., Kuhn E., Rogers R., Wittrock D. // Behaviour research a. therapy. - Oxford, 2005. -Vol. 43. - P. 143-150.
ков психологического расстройства, чем юноши: последние предпочитали дистанцироваться от произошедшего1. События 11 сентября негативно отразились на школьной успеваемости и выполнении учащимися других обязанностей2, а те подростки, кто до этого сталкивался с жестокостью или получил психологические травмы, проявляли признаки депрессии и беспокойства [с. 181-182].
Семья по-разному влияла на детей разных возрастов. Например, готовность родных обсуждать случившееся помогала школьникам справиться со стрессом3. В некоторых случаях неспособность родителей поговорить о катастрофе и конфликтные ситуации со старшими родственниками провоцировали у подростков психологические проблемы.
Ряд исследований обнаружили различия в последующем стрессе для представителей разных социальных групп. Подростки, чьи семьи испытывали финансовые трудности, в большей степени были подвержены посттравматическому стрессовому расстройству. Также был зафиксирован рост напряжения между представителями евроамериканского большинства и мусульманских меньшинств, что привело к нарастанию дискриминационных и изоляционных тенденций в отношении мусульманских подростков4.
Авторы статьи выделяют три ключевых вопроса, требующих обсуждения в контексте поднимаемой темы: усиление предубеждений против представителей определенных этнических и религиозных групп; проблема самоидентификации мусульманской молодежи; стратегии адаптации детей и молодежи, исповедующих ислам, к новым социально-политическим реалиям.
1 Ray M., Malhi P. Reaction of Indian adolescents to the 9/11 terrorist attacks // The Indian j. of pediatrics. - New Delhi, 2005. - Vol. 72, N 3. - P. 217-221.
Exposure to the World Trade Center attack and the use of cigarettes and alcohol among New York City public high-school students / Wu P., Duarte C.S., Man-dell D.J., Fan B., Liu X., Fuller C.J., Hoven C.W. //American j. of public health. - N.Y., 2006. - Vol. 96, N 5. - P. 804-807.
Lutz W.J., Hock E., Kang M.J. Children's communication about distressing events: The role of emotional openness and psychological attributes of family members // American j. of orthopsychiatry. - Wash., 2007. - Vol. 77, N 1. - P. 86-94.
4 Ramberg I. L'islamophobie et ses conséquences pour les jeunes: Rapport du séminaire / Centre européen de la jeunesse, Budapest, 1-6 juin 2004. - Strasbourg: Conseil de l'Europe, 2005.
Исследователи отмечают, что и до событий 11 сентября в американском социуме имели место недоверие и негативные стереотипы по отношению к мусульманским общинам. После террористической атаки это давление многократно усилилось: например, в нью-йоркских школах мусульманские и южноазиатские учащиеся чувствовали себя в изоляции, подвергаясь сильному прессингу со стороны одноклассников1.
Анализ показал, что после трагедии 9/11 процесс самоидентификации мусульманской молодежи протекал неоднородно. Одни подростки, переставая идентифицировать себя в качестве американцев и критикуя политику США в Афганистане и Ираке, делали выбор в пользу мусульманской идентичности2. Другие проявляли большую гибкость в вопросе выбора самоидентификации [с. 183]3.
К положительному эффекту политики борьбы с террором можно отнести выработку конструктивных адаптационных стратегий в среде молодых мусульман. Так, произошло укрепление связей внутри молодежных мусульманских общин. По признанию многих молодых мусульманок, после катастрофы 11 сентября 2001 г. они стали испытывать чувство ответственности за формирование позитивного имиджа своего сообщества4.
По словам авторов статьи, больше всего вопросов вызывают темы, связанные с оценкой эффективности профессиональной помощи детям и их семьям во время терактов. Так, специалистами отмечается несоответствие помощи, которая требовалась и которая предоставлялась сразу после катастрофы5. В целом же, продолжают исследователи, после терактов 11 сентября в США заметно увеличилось количество служб психологической помощи.
1 Kromidas M. Learning war / learning race: Fourth-grade students in the aftermath of September 11th in New York City // Critique of anthropology. - L., 2004. -Vol. 24, N 1. - P. 15-33.
Zaal M., Salah T., Fine M. The weight of the hyphen: Freedom, fusion and responsibility embodied by young Muslim-American women during a time of surveillance // Applied development science. - Mahwah (NJ), 2007. - Vol. 11, N 3. - P. 164-177.
Ewing K.P., Hoyler M. Being Muslim and American: South Asian Muslim youth and the war on terror // Being and belonging: Muslims in the United States since 9/11 / Ed. by K. Ewing. - N.Y.: Russel Sage foundation, 2008. - P. 80-104.
4 Ibid.
5 Ford C.A. Living in a time of terrorism: What about older adolescents and young adults? // Families, systems a. health. - Wash., 2004. - Vol. 22, N 1. - P. 52-53.
Самая масштабная инициатива по оказанию психологической поддержки жертв терактов 9/11 была организована в Нью-Йорке: помощь получили 700 детей, в основном - выходцы из латиноамериканских (65%) и малообеспеченных (58%) семей1. В работе психологов применялись экспрессивная и телесно-ориентированная психотерапия, а также стратегии привлечения к помощи родителей. Правда, оценить результаты подобной поддержки довольно сложно, так как помощь оказывалась спонтанно, и сравнений контрольной и экспериментальной групп впоследствии не проводилось [с. 185]. Помимо этого авторы обращают внимание на те трудности, с которыми сталкиваются в работе с посттеррористическими травмами психотерапевты и специалисты схожего профиля: терапевт и пациент могут ощущать себя жертвами одной трагедии2.
Подводя итоги, Руссо с коллегами выделяют три фактора, которые надо учитывать при оценке последствий событий 11 сентября 2001 г. и политики борьбы с террором.
1. Терроризм - явление, рожденное в рамках существующего социополитического контекста. Неопределенный образ террориста и непредсказуемость его действий может усилить страх ребенка перед ним и уменьшить чувство его безопасности.
2. Проблемные дети (легко возбудимые, страдающие от психотравм, выросшие в слаборесурсных семьях) в большей степени оказались шокированы трагедией 9/11.
3. Закрытость мигрантских сообществ и отсутствие информации о случаях дискриминации в отношении членов семей мигрантов осложняет оказание им помощи.
В условиях нехватки информации о мигрантах С. Руссо, У. Джамиль, К. Бхай и М. Буджаран находят крайне эффективным применение в научной работе смешанных методов. По их словам, зачастую американское общество воспринимается как однородное самими исследователями, что не способствует объективным выводам. Также, подчеркивают авторы статьи, при изучении последст-
1 Implementing an evidence-based trauma treatment in a state system after September 11: The CATS project / Hoagwood K.E., Vogel J.M., Levitt J., D'Amico P.J., Paisner W.I., Kaplan S.J. // J. of the American Academy of child a. adolescent psychiatry. - N.Y., 2007. - Vol. 46, N 6. - P. 773-779.
Tosone C. Therapeutic intimacy: A post 9/11 perspective // Smith college studies in social work. - Northampton (MA), 2006. - Vol. 76, N 4. - P. 89-98.
вий терактов ученым важно уметь абстрагироваться от эмоциональных и идеологических оценок: это позволит избежать искажения результатов исследования [с. 187].
Ю.О. Кондрашова, М.А. Ядова
2016.04.002. УОЛШ Дж. КОНСТРУИРОВАНИЕ МОРАЛЬНОЙ ПАНИКИ ПРИМЕНИТЕЛЬНО К ТЕРРОРИЗМУ. WALSH J. Moral panics by design: The case of terrorism // Current sociology. - L., 2016. - March 10. - P. 1-20.
Ключевые слова: терроризм; моральная паника; социеталь-ная реакция; политическое насилие; страх; «народные дьяволы».
На протяжении более сорока лет основные положения теории моральной паники оставались востребованным инструментом анализа процесса конструирования социальных проблем. Авторы, стоявшие у истоков разработки данной концепции - С. Коэн, С. Холл -использовали термин «моральная паника» для описания преувеличенной, не соответствующей реальной опасности социетальной реакции на некое условие. То есть речь шла о знаковых темах общественной «повестки дня», поднимавшихся моральными «крестоносцами» и обязанных своим широким распространением любви масс-медиа к сенсациям. При этом ключевой особенностью обсуждения соответствующих тем был гиперболизированный страх перед так называемыми «народными дьяволами» - явлениями или группами, воспринимаемыми в качестве угрозы социальному порядку. Сохранению аналитического потенциала концепта «моральной паники» способствовала его переоценка в свете произошедших в современном обществе культурных, институциональных и структурных сдвигов, проведенная А. МакРобби и С. Тортон1, Ш. Хайе-ром2 и Д. Гарландом3 и т.п. [c. 1].
1 McRobbie A., Thornton S.L. Rethinking «moral panic» for multi-mediated social worlds // British j. of sociology. - Oxford, 1995. - Vol. 46, N 4. - P. 559-574.
2
Hier S. Conceptualizing moral panic through a moral economy of harm // Critical sociology. - L., 2002. - Vol. 28, N 3. - P. 311-334.
3
Garland D. On the concept of moral panic // Crime, media, culture. - L., 2008. -Vol. 4, N 1. - P. 9-30.
