CC BY
57
начиная с IX в. до н.э. вступившая в ожесточенное соперничество с Аргосом и одновременно испытавшая на себе его все усиливающееся культурное и политическое влияние» (с. 195).
А.Е. Медовичев
СРЕДНИЕ ВЕКА И РАННЕЕ НОВОЕ ВРЕМЯ
2016.03.005. МЕРЕМИНСКИЙ С.Г. ФОРМИРОВАНИЕ ТРАДИЦИИ: АНГЛИЙСКОЕ ИСТОРИОПИСАНИЕ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XI - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XII в. - М.: Ун-т Дм. Пожарского, 2016. - 496 с.
Ключевые слова: Англия, вторая половина XI - первая половина XIIв.; историография; источники.
Монография Станислава Мереминского, научного сотрудника ИВИ РАН, посвящена периоду, который справедливо считается эпохой наивысшего расцвета средневекового английского исто-риописания. Хотя данному периоду посвящено множество работ английских и американских исследователей, С. Мереминский первым поставил перед собой задачу проанализировать весь корпус источников, так или иначе затрагивающих историческое прошлое Англии. В круг внимания исследователя попадают хроники (на древнеанглийском языке, латыни и англо-нормандском диалекте старофранцузского языка), короткие записи летописного характера, жития, картулярии и другие собрания документов, фрагменты юридических трактатов, посвященные истории, стихи, письма и пр.
В первой главе «Гардероб Клио: типология и номенклатура исторических текстов» автор характеризует по отдельности каждый тип используемых им источников. Далее дается информация об имеющихся текстах; рассматриваются их предположительные датировки, авторство, текстологическая история, особенности и пр. Результаты этих исследований сведены вместе в таблице, помещенной в приложениях к книге.
Глава вторая «Историографический ландшафт: авторы, тексты, центры и их взаимодействие» начинается с краткой характеристики историографической ситуации в Англии и в Нормандии до нормандского завоевания. С. Мереминский высказывает гипотезу, что в поздней англосаксонской Англии существовали две различ-
ных (хотя и взаимодействовавших так или иначе) традиции исто-риописания: одна из них была связана с королевским двором, другая - с крупными бенедиктинскими монастырями. «Королевская» традиция в силу исторических обстоятельств к середине XI в. практически исчезает, но «бенедиктинская» пережила и датское, и нормандское завоевание и вобрала в себя многие элементы «королевской». Однако после нормандского завоевания практически все английские исторические тексты (написанные на древнеанглийском языке и на очень своеобразной «герменевтической» латыни) оказались непонятными для новой нормандской образованной элиты. Кроме того, многие предания, касавшиеся, например, англосаксонских святых, бытовали в устной традиции и были утрачены. Как считает С. Мереминский, в большинстве английских религиозных корпораций нормандское завоевание не привело к разрыву традиции, хотя оно радикально изменило социальный контекст, в котором функционировали церковные учреждения. Сосредоточение земельных владений и властных полномочий в руках выходцев с континента вынудило монастыри заново выстраивать взаимоотношения со светскими магнатами, прежде всего - на местном уровне. Важнейшими инструментами для этого стали культы местных святых и исторические повествования о прошлом обителей.
Исходя из этой концепции С. Мереминский полемизирует с гипотезой Э. ван Хотс о «коллективной психологической травме», пережитой англичанами в результате нормандского завоевания, как причине «историографического молчания» - фактически полного отсутствия английских исторических текстов во второй половине XI в. Он показывает, что количество исторических текстов, созданных в указанный период, примерно такое же, как и непосредственно до 1066 г. Правда, все эти тексты обладают определенной спецификой: они непосредственно связаны с частными интересами крупных бенедиктинских обителей.
После этого С. Мереминский переходит к обсуждению собственно «золотого века» англо-нормандского историописания, т.е. периода 1110-1140 гг. Исследователь систематизирует источники по географическому принципу, выделяя в каждом регионе центры «историографической активности»: Юго-Восточная Англия (кафедральные соборы и монастыри Кентербери и Лондона), Западная Англия (Вустер, Ившем, Уинчкомб), Юго-Западная Англия
(Мальмсбери, Гластонбери, Бат, Олд-Минстер и Нью-Минстер в Уинчестере), Восточная Англия и Озерный край (Питерборо, Или, Ремзи, Бери-Сент-Эдмундс) и Северная Англия (Дарем, Йорк, Ри-во, Гексам, Беверли). С. Мереминский также прослеживает на основе текстологических исследований контакты между различными центрами историописания, как географически близкими, так и весьма удаленными (например, Дарем и Собор Христа в Кентербери). По его мнению, на севере историографическое взаимодействие представителей различных монашеских орденов друг с другом и с белым духовенством шло более активно, чем объясняется, отчасти, расцвет историописания именно в этом регионе. Исследователь обсуждает также конкретно-исторические причины, вызывавшие расцвет историописания в определенных центрах. Например, он анализирует исторические и агиографические тексты, созданные в общине каноников собора Христа (Кентербери) и располагавшегося по соседству монастыря св. Августина, в контексте соперничества этих двух корпораций за влияние в городе и в округе. Не меньший интерес представляет в этом плане и проведенный автором анализ текстов, созданных в Кентерберийской архиепархии, призванных подтвердить ее главенство над архиепархией Йорка.
В заключительной части главы С. Мереминский рассматривает новые тенденции в английском историописании во второй половине XII в. Носителями этих тенденций, как указывает исследователь, были представители белого духовенства - Генри Хантингтонский, Жоффруа Гаймар и Гальфрид Монмутский. Представители англо-нормандской элиты во втором-третьем поколении начинали все больше интересоваться английской историей. В связи с расширением аудитории историографических текстов происходит секуляризация их содержания, а также потеря бенедиктинским монашеством монополии на их создание. Но из указанных трех авторов именно Гальфрид, попытавшийся полностью пересмотреть традиционную картину прошлого Британии, стал ключевой фигурой для последующего развития английской историографической традиции.
В главе третьей «Образы прошлого: основные элементы английской исторической традиции к середине XII в.» анализируются основные идеи и концепции, сформированные в английском исто-риописании XII в. и влиявшие на восприятие англичанами прошло-
го их страны фактически до середины XX в. (а во многом влияющие и сейчас). Исследователь обсуждает такие вопросы, как «заочная» полемика между хронистами по поводу фигуры «апостола Британии» - должен ли носить этот почетный титул папа Григорий Великий, его посланец Августин Кентерберийский или папа Лу-ций, живший во II в. и преподавший христианскую веру бриттам. Он также рассматривает процесс «присвоения» крупными монастырями культов прежних англосаксонских святых и формирования за счет этого английского агиографического канона. В той части главы, которая посвящена «светской» истории С. Мереминский обсуждает предлагавшиеся хронистами схемы периодизации истории. В связи с характерным для эпохи зарождения схоластики стремлением к упорядочиванию, хронисты XII в. стремились вписать историю в рамки четких и понятных схем. Так появляется концепция «гептархии» - семи королевств, в соответствии с которой ранняя история англосаксонской Англии предстает как история сосуществования и последовательного доминирования королевских династий Нортумбрии, Мерсии и Уэссекса. Эта схема, предложенная Генрихом Хантингтонским и к настоящему моменту убедительно отвергнутая историками, по сей день присутствует во всех популярных книжках по истории Англии. Тот же автор представил в наиболее ясной форме концепцию «пяти казней» Британии, согласно которой римское, пиктское, англосаксонское, датское и нормандское завоевания рассматриваются как наказание жителей Британии за их грехи. Схема «пяти казней» господствовала в английском историописании до середины XII в., однако в период правления короля Генриха II некоторые авторы, в том числе Альфред Беверлийский начинают описывать историю Британии просто как последовательность периодов, которые он именует «бриттским», «саксонским» и «нормандским». Такая схема, не имеющая, в отличие от первой, эсхатологического оттенка, сделала возможным, по мнению С. Мереминского, формирование общей исторической памяти завоеванных и завоевателей, происходившее интенсивно в правление Генриха II и символически воплотившееся в фигуре этого короля, который являлся потомком и нормандской, и англосаксонской династий.
В приложениях помещены список рукописей с текстами исторического характера, созданных или находившихся в Англии во
второй половине XI - первой половине XII в., описание «иностранных» исторических текстов, использовавшихся англо-нормандскими авторами и хронологическая таблица. Также имеется детальная библиография.
З.Ю. Метлицкая
ИСТОРИЯ РОССИИ, СССР И ГОСУДАРСТВ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА
2016.03.006. БЕКМАХАНОВА НЕ. ПРИСОЕДИНЕНИЕ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ К РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В XVIII-XIX вв.: ИСТОРИКО-ГЕОГРАФИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ. - М.; СПб.: ИРИ РАН: Центр гуманитарных инициатив, 2015. - 240 с. -(Historia Russica).
Ключевые слова: Российская империя, XVIII-XIXвв.; Центральная Азия; миграция населения; переселенческая политика государства; присоединение территорий.
Монография д-ра ист. наук Н.Е. Бекмахановой, состоящая из введения, пяти глав и заключения, посвящена проблемам присоединения Центральной Азии к Российской империи в XVIII-XIX вв. Территориально исследование охватывает историко-этнографи-ческую область Туркестан и примыкающие к ней центральноазиат-ские регионы, где проживали тюркоязычные народы: казахи, киргизы, узбеки, туркмены, каракалпаки, а также таджики и другие. Позднее здесь сложились Кокандское и Хивинское ханства, Бухарский эмират, Младший, Средний и Старший жузы (Казахстан), Киргизия. В работе отражена взаимосвязь историко-географи-ческих и историко-демографических процессов в Казахстане и Средней Азии; показано влияние природно-географических факторов на стихийные миграции населения и контролируемое государством переселенческое движение. Характеризуются также фрон-тирные зоны с полиэтничным населением в Российской империи, где размещались Сибирское, Семиреченское, Уральское, Оренбургское, Астраханское казачьи войска. Описано становление государственной границы Российской империи с Китаем, Афгани-
