CC BY
71
страненность контаминации кириллицы и латиницы в словообразовании. Контаминация алфавитов проявляет языковую игру, позволяя соединить «моду» на иностранные слова и эмоциональную близость кириллицы: пвуаляшки, гвткарнация, sama газберусь; 4) мифологические представления о мире, о прошлом в интернет-поэзии соединяются с картиной современной технической реальности, порождая особую «мифологию нового времени». В семантическом плане значительная часть окказионализмов связана с описанием явлений природы: Соловьенье, фонечанье, буквогрань; Солнце -звездопузый лучень. В этой тенденции Л.В. Михайлова видит родство с опытом русских поэтов-футуристов начала ХХ в., в частности с поисками В. Хлебниковым «самовитого слова» и предпринятой им попыткой создания «звездного языка», или «азбуки ума».
Авторские окказионализмы не только повышают экспрессивность речи, выполняя в поэтическом тексте стилистическую функцию. Их ценность состоит в том, что они выявляют скрытые за повседневной бытовой речью смыслы основ и потенциальные возможности языка. Поэтому эти эксперименты, как и поиски футуристов, не следует считать созданием формы ради самой формы. Кроме того, окказиональные языковые единицы требуют активного творческого соучастия со стороны читателя, который должен отыскать скрытый смысл незнакомого слова и понять замысел автора. Поэтические эксперименты заставляют носителей языка размышлять не только над какой-либо окказиональной лексемой или одним текстом, но и над родным языком как явлением в целом.
Е.О. Опарина
ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЯ
2015.04.033. ГЕРМАНОВА Н.Н. ИСТОРИЯ НОРМИРОВАНИЯ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА: Лингвокультурные основания британской нормативной грамматики. - М.: Ленанд, 2014. - 368 с.
Ключевые слова: нормирование; нормализация; кодификация; прескриптивизм; история английского языка; языковая норма; нормативные рекомендации; научный подход к описанию языка.
Исследование Н.Н. Германовой посвящено истории становления нормативной грамматики английского языка в XVII-XIX вв.
Процесс нормирования английского языка представлен в широком социокультурном контексте, показаны связи нормативной грамматики с философией языка, неоклассической литературой, риторикой и универсальной грамматикой.
Содержание работы включает в себя введение, три главы, заключение и список литературы на русском и английском языках, всего 290 источников.
Во введении, озаглавленном «История нормирования языка -часть истории лингвистических учений», автор указывает, что «целью нормативного подхода к описанию языка, лежащего в основе письменно-литературной культуры, является создание сочинений, регулирующих общественно-речевую практику (словарей, грамматик, риторик, различного рода справочников речевого употребления)» (с. 7), а сам подход «содержит аксиологическую и дидактическую составляющие и основан на оценке и селекции языковых средств» (там же). Н.Н. Германова отмечает, что «необходимость в создании и закреплении общих языковых норм была осознана уже в эпоху формирования древнейших государств, поэтому исторически нормативный подход предшествует объективной систематизации языковых фактов и описанию языка» (там же).
При обращении к проблемам нормирования языков необходимо уточнить термины, которыми пользуются авторы: нормализация, нормирование, кодификация, прескриптивизм. Основная проблема здесь заключается в том, что каждый из указанных выше терминов разные авторы используют то в широком, то в узком смысле. Автор данной работы полагает, что противопоставлять термины «кодификация» и «нормализация» «нецелесообразно и практически едва ли осуществимо» (с. 16), поскольку «нормативная традиция неизбежно имеет двойственную природу: отражая уже сложившуюся общественно-речевую практику, авторы нормативных сочинений одновременно и регулируют ее» (там же). Наиболее общим и широким по сфере применения является термин «нормирование языка», который в отличие от термина «нормализация» не содержит в себе аксиологического компонента. Термин «кодификация» следует употреблять в широком значении «применительно к любому описанию языковых норм в нормативном сочинении, вне зависимости от того, ориентировано ли оно на фиксацию сложившихся языковых норм или их реформирование» (с. 17).
«Прескриптивизм» обозначает активное вмешательство автора нормативного сочинения в формирование языковой нормы и проявляется в эксплицитной оценке языковых явлений по шкале «хорошо - плохо», «правильно - неправильно».
Несмотря на то что нормативные сочинения составляют важную часть лингвистических учений, в историографии лингвистики вопросы нормирования языка находятся только на втором месте, поскольку историки лингвистики интересуются в первую очередь теоретической основой лингвистических учений и полагают, что нормативный подход к языку «ненаучен»: «авторов нормативных сочинений обвиняют в отсутствии научно-методической базы, вмешательстве в язык и произвольном навязывании ему правил и субъективных оценок» (с. 8). Н.Н. Германова считает, что «роль филолога не сводится к беспристрастной фиксации языковых фактов. Вмешательство лингвиста в жизнь языка - это не пагубная практика, свойственная донаучному этапу развития языкознания, но естественное и неизбежное следствие деятельности лингвиста» (с. 9). Языковая правильность - та лингвистическая проблема, которая волновала филологов с момента появления первых сочинений о языке. Критерий языковой правильности организовывал, регламентировал и направлял общественно-речевую практику. Так было уже в античном мире. Так, в Древней Греции грамматисты-аналогисты Александрийской школы полагали, что грамматист должен упорядочивать язык, а, по мнению Марка Фабия Квинти-лиана (Древний Рим), правильность, ясность и красота составляли три основные достоинства речи, формирование же речи - одна из функций грамматики. В эпоху Средневековья понятие языковой грамотности было положено в основание многих определений грамматики, которая понималась как искусство правильно говорить и писать. В эпоху Возрождения понимание задач грамматики остается прежним и понятие грамматической правильности по-прежнему оказывается в центре внимания. Становление наций и национального самосознания, образование национальных государств, появление книгопечатания в эпоху Возрождения и Нового времени с новой силой ставят перед обществом проблему нормирования национальных языков. В практике нормирования европейских языков Нового времени распространенным является этимологический принцип, заключающийся в том, чтобы языковая форма
соответствовала формам латинского или греческого языков, которые выступают в качестве языков-эталонов. В эпоху Просвещения особое значение приобретает рациональное обоснование грамматических правил, в основу нормативной традиции кладется принцип изоморфизма языковых и мыслительных категорий, а «язык понимается, прежде всего, как "одежда" для уже готовой мысли» (с. 21). В современный период значимым критерием отбора оказывается распространенность языковой единицы в речевой практике широких слоев населения.
Автор монографии отмечает, что «принципы нормирования языка имеют не только историко-культурную, но и национально-культурную специфику» (с. 24), которая проявляется в разных сторонах нормативной традиции. Национально-культурные различия нормативной традиции затрагивают не только принципы отбора рекомендуемых вариантов и структуру нормативной традиции, но и само понимание литературного языка.
В англоязычной традиции стандартный язык понимается как язык, «выполняющий преимущественно инструментальную функцию и имеющий не эстетическую, но риторико-прагматическую направленность» (с. 25), назначение языка усматривается «в передаче с помощью конвенциональных словесных знаков знаний, которые находятся за пределами самого языка» (там же), поэтому главными достоинствами языка являются: ясность, рациональность и точность. Концепция литературного языка имеет культурно-ценностную ориентацию: язык представляется носителем и, возможно, создателем интеллектуальных смыслов.
Имея в виду все сказанное выше, Н.Н. Германова рассматривает процесс нормирования английского языка в широком культурном контексте в соотнесении с философскими, семиотическими и эстетическими учениями его (языка) времени.
Глава первая «История нормирования английского языка» включает в себя четыре подпункта. В первом подразделе период с XIV по XVII в. в истории Англии рассматривается как период укрепления престижа и расширения позиций английского языка во всех сферах политической, экономической, религиозной и куль-
турной деятельности1. Становлению английского языка как национального способствовало несколько факторов. Во-первых, распространению английского языка способствовало развитие торговли и производства, распад аристократического феодального общества и выдвижение класса буржуа. Во-вторых, быстрыми темпами распространялось книгопечатание, массовое распространение получило образование, увеличились объем коммуникации и развитие средств коммуникации.
В результате спрос на литературу на английском языке был шире, нежели на труды классиков в оригинале; правила латинской грамматики объяснялись учащимся частично на английском языке; возникла необходимость перевода Библии на английский язык2. По мере роста национального благосостояния формировался целый класс людей, располагавших достаточным досугом, который они все чаще заполняли чтением книг. Именно в таких условиях остро встал вопрос о формировании общих языковых норм. Процесс нормирования языка, на ранних стадиях протекавший стихийно, со временем переместился в центр общественного внимания. В работах по истории английского языка термин «языковой стандарт» употребляется применительно к позднему Средневековью, но до сих пор существуют разные мнения по поводу того, в каком веке -в XV или XVI - уже можно говорить о существовании стандарта и каковы истоки стандартного английского языка, где именно он зародился: устная речь жителей Лондона, королевский двор, речь лондонских торговцев, диалект Мидленда, письменный язык, в частности язык королевской канцелярии, или что-то еще.
Во втором подразделе XVII век в Англии рассматривается как начало кодификации языковых норм. К этому периоду относится обсуждение создания в Англии академии подобно тем, которые существовали к тому времени в Европе. Академия должна была
1 Французский язык ко второй половине XV в. перестал употребляться как живой язык, хотя в практике судопроизводства его употребление сохраняется до XVII в. - Прим. реф.
Библия на английском языке, известная как Библия короля Якова, появилась в начале XVII в., но это был не первый перевод Библии на английский язык, так как первый, содержащий много ошибок, был осуществлен Дж. Уиклифом и его последователями в 1384 г., но в 1408 г. был запрещен. В 1526 г. был опубликован Новый Завет в переводе У. Тиндейла. - Прим. реф.
бороться «с языковым варьированием во всех его проявлениях. Ограничение регионального, социального и индивидуального варьирования должно было сделать письменные тексты общепонятными и упростить автору выбор языковых средств. Предполагалось, что, достигнув совершенства, язык может остановиться в своем развитии, так что литературные произведения будут понятны не только современникам, но и далеким потомкам» (с. 44). Среди поддержавших идею создания академии были основоположник английского неоклассицизма, переводчик Дж. Драйден и писатель Д. Дефо. Можно утверждать, что в XVII в. в Англии «складывается интеллектуальный климат, способствующий формированию нормативной традиции» (с. 49). На протяжении XVII в. в Англии было создано довольно большое количество работ по лексике, орфографии и грамматике. Первая опубликованная грамматика английского языка, написанная на английском языке, - грамматика У. Буллокара «Краткая английская грамматика» (1586), за которой последовали и другие: 1594 г. - грамматика П. Гривза «Grammatica Anglicana», написанная на латыни; 1619 г. - грамматика А. Гилла «Logonomia Anglica», также написанная на латыни; 1633 г. - «Английская грамматика» Ч. Батлера; 1640 г. - «Английская грамматика» Б. Джонсона, изданная посмертно; 1646 г. - «Английское словоизменение» Дж. Пула; 1653 г. - «Grammatica linguae Anglicanae» Дж. Уоллиса и др.
Оценивая грамматики XVII в., некоторые исследователи отмечают, что «в ранней грамматической традиции точность описаний конкретных участков грамматической системы достаточно высока и в ряде случаев даже превышает точность описаний структуры ранненовоанглийского языка в современной лингвистической литературе» (с. 59). Говоря о специфике грамматик того периода, Н.Н. Германова пишет: «Ранненовоанглийские грамматики были адресованы в первую очередь иностранцам латинского языка или замышлялись как учебники, готовившие учащихся к изучению латинского языка. Они должны были дать представление об основах устройства английского языка; оценка фактов языкового варьирования не представлялась их авторам первостепенной задачей» (с. 60).
Третий подраздел посвящен XVIII в. как периоду расцвета прескриптивной традиции в Англии. В XVIII в. прославление дос-
тоинств английского языка, характерное для большинства грамматик XVII в., сменяется критикой языка: английский язык признается слишком неупорядоченным, и в 1712 г. вновь поднимается вопрос о создании академии, призванной упорядочить английский язык. В этом столетии в сознании широких социальных слоев мысль о неразрывной связи «правильного языка» с продвижением по социальной лестнице прочно закрепилась, именно поэтому в грамматиках XVIII столетия особое внимание стало уделяться вопросам культуры речи, а количество издаваемых грамматик увеличивается в разы. Среди наиболее популярных грамматик, изданных в этот период: 1711 г. - «Грамматика английского языка» Дж. Брайт-ленда, 1711 г. - «Очерк практической английской грамматики» Дж. Гринвуда; 1712 г. - «Английская грамматика, или Очерк грамматического искусства, приложенный к английскому языку и проиллюстрированный примерами из него» М. Мейттера; 1734 г. -«Практическая грамматика английского языка» У. Лоутона; 1735 г. -«Краткая английская грамматика» Ст. Стирлинга; 1735 г. - «Общие принципы грамматики» Дж. Коллье; 1739 г. - «Краткий обзор английской грамматики и риторики» Д. Тернера; 1761 г. - «Основы английской грамматики» Дж. Пристли; 1762 г. - «Краткое введение в английскую грамматику» Р. Лаута и «Британская грамматика» Дж. Бьюканана; 1765 г. - «Очерк английского языка» У. Уорда и несколько лет спустя его более краткий практический учебник; 1795 г. - компилятивный учебник «Английская грамматика, адаптированная для различных классов учащихся» Л. Маррея. В XVII в. впервые появился учебник грамматики, написанный женщиной: 1745 г. - «Новая грамматика» Энн Фишер. Помимо грамматик издавались так называемые «спеллеры», предназначенные для обучения детей чтению и письму. В рамках нормативной традиции спеллеры важны как учебники, знакомившие учащихся с правильным произношением слова, поскольку особое внимание в них уделялось месту ударения, а также долгим и кратким гласным и орфографии. В некоторых предлагались образцы прописей, т.е. образцы рукописной нормы.
У истоков американской нормативной традиции стоял Ной Вебстер (1758-1843), мечтавший о процветании демократического по духу «федерального» американского английского, который бы вышел из-под контроля британского господства и сплотил нацию.
В 1800 г. Вебстер опубликовал учебник «Грамматический институт английского языка», состоявший из спеллера, грамматики и хрестоматии для чтения1. В 1807 г. Вебстер издал «Философскую и практическую грамматику английского языка».
В структуре учебника грамматики XVIII в. сложился определенный стандарт. Грамматика обычно включала в себя четыре части: орфографию, этимологию, синтаксис и просодию, соответственно, в грамматиках рассматривались: буквы и звуки в их соотношениях; слова как единицы морфологического строя; словосочетания и предложения как единицы синтаксической организации языка; произношение, т.е. грамматика понималась шире, чем принято сегодня. Вклад английских авторов в грамматическую науку принято оценивать довольно сдержанно, отмечая ее консерватизм и крайне медленное появление инноваций.
В XVIII в. грамматика и словарь были не единственными видами нормативных сочинений, которые формировали представления о языковой норме. Большую роль в закреплении и распространении языковых стандартов, особенно во второй половине столетия, играла риторика. По большей части это была риторика письменного дискурса, которая способствовала распространению стилистических норм и развитию литературного вкуса. В риторике грамматическая правильность рассматривалась как основа хорошего слога. На эту основу накладывались другие, уже чисто риторические требования, призванные обеспечить не только правильность, но и выразительность, убедительность и живость речи.
В подразделе четвертом подробно исследуется нормативная грамматика XIX - начала XX в., описываются традиции и инновации. Работы, целью которых стало закрепление норм английского языка, продолжали издаваться и в XIX в., а интерес к исследованиям подобного рода не только не снизился, но, наоборот, возрос, чему способствовали как социальные, так и культурные факторы. Благодаря дальнейшему расширению системы образования увеличилось количество учащихся, соответственно, увеличился спрос на учебную литературу. Старшее поколение было заинтересовано в пособиях по культуре речи, поскольку возросло количество выходцев из низов, наживших состояние и продвинувшихся по социаль-
1 Спеллер только при жизни автора выдержал 385 изданий. - Прим. реф.
ной лестнице, которые жаждали социального признания и понимавшие, что, чтобы быть принятыми в высшее общество, им и их детям были необходимы хорошие манеры и правильно поставленная речь. Кроме того, критике в Великобритании подвергались жители Нового Света, их американский английский и американский образ жизни в целом. Фактором, обострившим интерес к проблемам культуры речи, стало появление средств массовой коммуникации с их особым языком и стилем. Многие считали язык и стиль газет и журналов безвкусным и вопиющим и видели в их слоге угрозу английскому языку. Соответственно, авторы работ по культуре речи видели свой долг в том, чтобы «выработать осознанное отношение к новым языковым веяниям и воспитать у читателей определенные стандарты вкуса» (с. 136). В этих условиях роль нормативных пособий в формировании языковых навыков возрастала. От учебника стали требовать не научных рассуждений о природе языка, но точных указаний, четко разграничивавших «верное» от «неверного», а «правильное» от «неправильного». Эти запросы во многом определили прескриптивный тон учебников XIX в. Это привело к тому, что «грамматисты игнорируют возникающие в языке инновации и продолжают запрещать обороты, давно закрепившиеся в речевой практике, в том числе и в речевой практике образованных людей» (с. 136-137), - пишет Н.Н. Германова, а «приметой времени становится перемещение обсуждений проблем языковой нормы из научных трудов, рассчитанных на образованную аудиторию (таких как риторики Х. Блэра и Дж. Кэмбелла), в средства массовой информации - издания более демократичные и доступные широким массам» (с. 137).
Дискуссии о культуре речи во второй половине XIX - начале XX в. имели место и в Соединенных Штатах. В целом можно сказать, что большинство авторов XIX - начала XX в., активно обсуждавших вопросы языковой нормы, были американцами по происхождению или проживали в США.
В Великобритании соображения по поводу нормирования языка содержались в грамматиках, но были в своей основе декларативными, в духе Квинтилиана или Дж. Кэмбелла, и сводились к следующему: «...в основу языковой нормы должен лечь узус, но только узус просвещенных людей, очищенный от ошибок и стилистических изъянов» (с. 147).
В 1864 г. особое внимание привлекла к проблемам языковой правильности книга британского автора Генри Элфорда «Обращение в поддержку королевского английского», в которую вошли опубликованные ранее в журналах его статьи. В книге Г. Элфорда отчетливо выражено характерное для XIX в. представление о связи правильного языка, нравственности и социального положения говорящего: «... достоинства речи и поведения человека автор видел в честности и прямоте, умеренности, отсутствии манерности, скромности» (с. 138). Роль языка он оценивал как роль социального маркера. «Г. Элфорд настаивал на том, что забота о языке является общественно значимой проблемой: если в обществе возобладает пошлый и безвкусный стиль выражении, это не может не сказаться на общественной морали» (с. 139).
В 1906 г. в Великобритании вышел справочник по вопросам языковой нормы братьев Г.У. Фаулера и Ф.Дж. Фаулера «Королевский английский». Этот справочник был особого типа, в нем соседствовали орфографические, орфоэпические, грамматические, лексические и стилистические рекомендации. В англоязычной традиции такой тип справочника получил название «style guide» (букв. «гид по стилю»), поскольку основой рекомендации в справочнике стали именно стилистические соображения. Авторы выступали «за ясный стиль и краткую, четкую манеру выражения мысли. Они советовали предпочитать простые знакомые слова искусственным оборотам; конкретную лексику - абстрактной; одно слово - перифразе; короткое слово - длинному, слово англосаксонского происхождения - слову романского происхождения» (с. 148). По многим вопросам вкусы авторов были консервативны и не всегда последовательны.
Постепенно в лингвистической науке Великобритании, как и в США, стала наблюдаться тенденция к отходу от прескриптивного подхода к развитию лингвистической традиции, основанной на фактах и наблюдениях.
Изучив большое количество грамматик, изданных в Великобритании и США в период с XVII по XIX в., Н.Н. Германова отмечает, что «генеральной линией развития грамматики XIX века стало усиление практического характера грамматик. Тексты грамматик упрощаются, оформление становится более ясным; от учащихся в большей мере требуют понимания материала, нежели его запоми-
нания, более разнообразными становятся практические задания, в том числе и творческого характера. Акцент на синтаксисе усиливает коммуникативную направленность грамматик и подчеркивает, что в основе языковой деятельности лежит предложение как форма обмена мыслями» (с. 180).
В главе второй «Проблемы нормирования английского языка в англоязычной лингвистике» автор монографии обращается к проблемам становления языковой нормы в работах по истории языка и кодификации норм литературного языка в освещении англоязычных авторов.
В англоязычной традиции нормированный язык принято называть стандартным языком. Термин подчеркивает, что это общепринятая норма или по крайней мере принятая в широких кругах Отношение к стандартному языку отличается в работах по социолингвистике и работах по истории английского языка. В англоязычной социолингвистической традиции оборот «стандартный английский» часто употребляется с негативной коннотацией, поскольку понимается как «усредненный», лишенный индивидуальностей и креативного потенциала, используемый как своего рода язык-посредник для общения в официальной среде. Также стандартный язык воспринимается как язык «навязанный» массам против их воли и желания в силу его социального престижа. Н.Н. Германова подчеркивает, что «в работах социолингвистов явственно ощущается идеологическая подоплека: доминирование стандартного английского в общественно значимых сферах коммуникации воспринимается как ограничение языковых прав личности и нарушение принципа политической корректности, который подразумевает поддержку маргинальных слоев населения и, соответственно, их языковых навыков» (с. 187). В работах по истории языка «стандартизация языка понимается многими авторами как закономерный культурно-исторический процесс, который не противоречит законам развития языка» (там же). Кодификация рассматривается как «завершающий этап стандартизации языка» (с. 196).
Англоязычные авторы различают процесс стихийного складывания языковых норм и их кодификацию, т.е. процесс закрепления этих норм в нормативных сочинениях. Понятия «стандарт» и «норма» многоплановы, и они необязательно понимаются как некоторый образец, навязанный внешними авторитетами. Исследова-
тель уточняет, что «в работах последних лет акцент переносится на его распространенность и приемлемость в глазах широких слоев населения» (с. 188-189). Также подчеркивается роль стандарта в формировании новой общенациональной идентичности.
Стандартный английский язык имеет различные истоки. Одна из первых попыток установить источники языковой нормы в письменной английской речи принадлежит М. Сэмуэлсу, который выделял четыре попытки создания языкового стандарта: базирующиеся на диалектах Мидленда религиозные тексты, созданные во второй половине XIV в. Дж. Уиклифом и его окружением; тексты дочосеровского периода, ориентированные на язык Лондона или Эссекса; сочинения Дж. Чосера, близкие к тому варианту английского языка, который был принят при дворе; стандарт королевской канцелярии XV в., включивший в себя черты не только лондонского диалекта, но также черты диалектов севера Англии и Мидленда. Появление общих норм в устной речи исследователи в целом связывают «со стихийно формирующимся с лондонским койне и придворной речью» (с. 191).
Появившаяся благодаря усилиям лингвистов западноевропейских стран историческая социолингвистика как отдельное направление англистики в конце ХХ в., своей задачей ставит «воссоздание истории английского языка в социальном и историческом контексте» (с. 198). Изучая вариативное использование языковых форм в текстах различных типов, историки языка получают возможность сравнить эту многообразную и часто противоречивую языковую практику с рекомендациями нормативных сочинений. При рассмотрении вопросов стандартизации английского языка традиционным стало противопоставление нормативных сочинений сложившемуся узусу.
Первым детальным исследованием, специально посвященным анализу критериев грамматической правильности грамматистов XVIII в., стала работа С. Леонарда «Доктрина правильности в английском употреблении. 1700-1800 гг.», вышедшая в 1929 г., в которой были сформулированы претензии к нормативной традиции, актуальные и для последующих работ: 1) непоследовательность, проявляющаяся в использовании для обоснования прескрип-тивных рекомендаций разнородных, порой противоречащих друг другу принципов; 2) разрыв грамматической и философской тра-
диций XVII в. С последней трети ХХ в. критика нормативной традиции приобретает более выраженный социологический акцент: стандартный английский представляется исследователям идеологическим конструктом.
В 1991 г. был опубликован «Словарь английской нормативной грамматики», в котором предложена типология нормативных рекомендаций. В их основу положены типичные ошибки: двусмысленность; ошибки в сочетаемости слов, согласовании; употребление сокращенных форм вместо полных; отсутствие координации между членами предложения; неразличение сходных элементов (например, наречий и прилагательных); эллипсис; ошибки в управлении, в употреблении форм неправильных глаголов; искажение устойчивых лексических единиц; избыточность; нарушение порядка следования элементов; тавтология; транспозиция.
В современной исторической социолингвистике, как свидетельствует Н.Н. Германова, «обозначилась тенденция к пересмотру представлений о решающей роли предписаний нормативных сочинений» (с. 225). Нормативные сочинения замедляют, но не останавливают процесс языковой эволюции, и их воздействие на общественно-речевую практику не является решающим.
В главе третьей «Лингвокультурные основания нормативной традиции: принципы нормирования языка в культурно-историческом контексте» рассматривается динамика отношения дескриптивного и прескриптивного подходов в британской грамматической традиции; описываются доминанты нормативного дискурса: требования ясности, единства и выразительности; определяются социальные ориентиры нормативной традиции; нормирование языка соотносится с принципом иконичности языкового знака.
Английская грамматика в целом в XVII-XIX вв. проявляет тенденцию к усилению прескриптивного начала, т.е. осуществляется переход от научно-академического дискурса к научно-учебному, что ведет к увеличению различий в лингвопрагматических характеристиках текстов, поскольку «в научно-учебном дискурсе отчетливее выражена статусно-ролевая асимметрия; для него в большей мере характерен учет возрастных особенностей аудитории (доходчивая манера изложения, подчеркнутая дидактичность, наличие пассажей, предполагающих заучивание на память, проверочных вопросов и упражнений для закрепления полученных знаний
и т.п.)» (с. 230). Однако грамматики XVIII-XIX вв. не ограничиваются прескриптивными рекомендациями, они описывают звуковой строй английского языка, в них обсуждается классификация частей речи, словоизменительные категории и вопросы словообразования.
Нормативные рекомендации опирались на определенную систему взглядов на соотношение языка и мышления. Требование ясности вытекает из характерных для эпохи Просвещения лингво-философских представлений о соотношении языка, мышления и окружающей действительности и из эстетики неоклассицизма. Именно ясность выражения в эпоху Просвещения считалась основным залогом успешной коммуникации: «Залогом ясности было такое выражение мысли средствами языка, при котором словесное выражение в точности соответствовало мысли автора» (с. 243). Требование единства имело прямое отношение к содержательно-стилистическим требованиям, которые предъявлялись к литературным произведениям в целом и их частям. Принцип единства проявлялся как в стилистических, так и собственно грамматических рекомендациях и имел целью «придать предложению связность и целостность» (с. 248). В этот период грамматики уделяют большое внимание средствам связи дискурса. Связностью должно обладать не только каждое предложение, но и весь текст в целом. В эпоху Просвещения основополагающее требование ясности, рационалистическое в своей основе, обладало и эстетическими свойствами. Ряд рекомендаций нормативных сочинений имел эстетическую основу и отражал стилистические предпочтения авторов нормативных сочинений: «грамматические рекомендации нередко учитывали то, как та или иная конструкция воздействует на слушателя, какой стилистический эффект она создает, усиливает или ослабляет воздействие текста на слушателя» (с. 255).
Н.Н. Германова рассматривает нормирование языка как «вид языкового творчества, направленный на упорядочение естественных языков, в процессе которого изменяются свойства языка как семиотической системы» (с. 278).
Одним из следствий нормирования языка является сокращение сферы свободного варьирования - за счет семантического и стилистического разграничения существующих в языке вариантов, уточнения значений лексических единиц, четкого разграничения синонимов и паронимов и устранения лексико-морфологической
омонимии. Не получившие права на широкое использование языковые единицы не исчезают, а перемещаются в социальные диалекты, что приводит к дальнейшей социальной и стилистической дифференциации языка, приобретая дополнительные смысловые обертоны, т.е. помимо выражения денотативного и сигнификативного значения получает способность передавать разнообразную информацию о говорящем. Автор монографии отмечает, что «важным следствием нормированности английского языка в XVIII-XIX вв. стало усиление иконичности языковых форм» (с. 278). Для практики нормирования английского языка особенно актуальным является сигнификативное понимание иконичности. Точность в выражении мыслей достигалась, по мнению авторов нормативных сочинений, тщательным разграничением синонимов и паронимов, а также отказом от перифраз, метафор, силлогизмов и любых других потенциально двусмысленных выражений.
В «Заключении» автор отмечает, что наибольшее значение для выработки нормативных рекомендаций имел XVIII в., когда деятельность нормализаторов опиралась на философию языка и имела контакты с универсальной грамматикой. В более позднее время, «потеряв философское и эстетическое обоснование, нормативные рекомендации начинают восприниматься как формальные искусственные правила, навязываемые говорящим извне» (с. 321). Однако нормативные сочинения продолжают сохранять свою значимость как социально-культурные маркеры, которые указывают на социальный и образовательный статус говорящих, что, в свою очередь, приводит к все более усугубляющемуся разрыву между нормативным подходом к описанию языка и научным.
М.Б. Раренко
2015.04.034. ПОНСОННЕ М. МЕТАФОРИЧЕСКОЕ И НЕМЕТАФОРИЧЕСКОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ НАИМЕНОВАНИЙ ЧАСТЕЙ ТЕЛА ПРИ ОПИСАНИИ ЭМОЦИЙ В ЯЗЫКЕ ДАЛАБОН: (СЕВЕРНАЯ АВСТРАЛИЯ).
PONSONNET M. Figurative and non-figurative use of body-part words in descriptions of émotions in Dalabon: (Northern Australia) // Intern. j. of lang. a. culture. - 2014. - N 1 (1). - P. 98-130.
