CC BY
29
ИСТОРИЯ РОССИИ И СССР
2014.04.015. О'РУРК Ш. МАТУШКА-БЛАГОДЕТЕЛЬНИЦА И СВЯЩЕННАЯ ДРУЖИНА: ВЕЛИКАЯ КНЯГИНЯ ЕЛЕНА ПАВЛОВНА, РЕДАКЦИОННЫЕ КОМИССИИ И ОСВОБОЖДЕНИЕ КРЕСТЬЯН.
O'ROURKE Sh. The Mother Benefactress and the Sacred Battalion: Grand Duchess Elena Pavlovna, the Editing Commission, and the emancipation of the serfs // Russian rev. - 2011. - Vol. 70, N 3. -P. 584-607.
Ключевые слова: Российская империя; Крестьянские реформы 1858-1861 гг.; вел. кн. Елена Павловна.
В статье Шейна О'Рурка (университет Йорка, Великобритания) предложен новый подход к изучению политики императорской России. В центре внимания автора - фигура вел. кн. Елены Павловны, сыгравшей важную роль в подготовке Крестьянской реформы в 1858-1861 гг. О'Рурк отмечает, что в историографии, за исключением работ Л.Г. Захаровой и американца Б. Линкольна, участие великой княгини в деле освобождения крестьян не получило освещения. Причем ее отсутствие в политической истории России XIX в. тем более удивительно, что современники, отдававшие себе отчет в значении личных отношений как важного фактора политики, оставили большое количество свидетельств об активной роли вел. кн. Елены Павловны, которая отнюдь не была периферийной фигурой в подготовке и принятии Положения 19 февраля (с. 585).
При традиционном подходе к изучению политики императорской России «с точки зрения вечности», пишет автор, в центре внимания находятся причины и последствия, при этом многочисленные случайности не учитываются, а результаты «выглядят предопределенными», что значительно обедняет наши представления о политическом процессе (с. 588). Предложенный О'Рурком новый взгляд на историю отмены крепостного права подразумевает выход за пределы официальной сферы и обращение к источникам главным образом личного происхождения, а не делопроизводственной документации. Это позволяет автору рассмотреть такие вопросы, как институт императора и крайне персонализированный характер
самодержавной политики, роль женщин императорской фамилии, женский салон как политический институт и особенности осуществления власти на самом высшем уровне. Наконец, осветить центральную роль Александра II на всех стадиях подготовки крестьянской реформы (с. 584).
В статье кратко обрисовывается биография принцессы Фредерики Шарлотты Марии, родившейся в Штутгарте 28 декабря 1806 г. и получившей первоначальное образование в Париже. В возрасте 16 лет она была сосватана императором Александром I для своего брата, Михаила Павловича. Юная принцесса, получившая в православии имя Елены Павловны, произвела в Петербурге фурор, потому что не только выучила русский, но и потрудилась узнать как можно больше об истории и обычаях страны, где ей предстояло прожить всю свою жизнь. Брак ее с Михаилом был неудачным, а из четырех рожденных ею дочерей только одна пережила ее. В 1845 г. она потеряла двух старших дочерей, и вскоре после этого открыла свой салон, который стал заметным явлением в культурной и общественной жизни Санкт-Петербурга. К этому времени Елена Павловна уже была полноправным членом семьи, «являвшейся центром великой империи, в которой семейные, политические и имперские сферы сливались и нерасторжимо переплетались», - пишет автор (с. 588).
Характеризуя особенности политической системы императорской России, О'Рурк указывает на центральное место, которое занимал в ней самодержец, будучи одновременно священным и сакральным центром империи. Сосредоточение в персоне царя многообразных форм власти усиливало значение случайности в политике, учитывая то обстоятельство, что альтернативные центры власти - институциональные, правовые и конституциональные -были в России слабо развиты, и политика оставалась там персональной вплоть до конца старого режима. Милость императора, по словам автора, значила гораздо больше, чем формальные титулы, министерские посты и личные интересы участников политической игры. В этой системе, продолжает он, личное пространство императора являлось зоной в каком-то смысле мистической, и доступ к его особе был «самым драгоценным политическим товаром - и самым дефицитным» (там же).
Посредством множества формальных и неформальных преград доступ к императору достаточно эффективно ограничивался, его имела небольшая горстка людей, принадлежащих к семье и двору. Это был очень замкнутый мирок, а строгий распорядок жизни императорской фамилии в целом и императора в частности усиливал изоляцию. Даже для придворных доступ к царю был жестко нормирован сложными правилами этикета, когда никто не мог вступить с ним в разговор без приглашения: инициатива всегда исходила от самодержца. При этом он постоянно находился в центре внимания, поскольку приближенные либо группировались вокруг царской особы, либо отступали на некоторую дистанцию, не сводя, однако же, глаз с беседующих. Слова императора, сказанные в этих частных беседах, могли облететь всю Европу и оказать серьезное влияние на международные дела. Но и жесты, тон, мимика императора имели большое значение, поскольку могли «сделать карьеру либо сломать ее». Они предоставляли окружающим наблюдателям информацию об отношении царя к собеседнику и, соответственно, о статусе последнего. Это обстоятельство было особенно важно в случае с Александром II, который редко выражал свои чувства открыто, замечает О'Рурк (с. 588-589). В таких условиях вероятность того, что аутсайдеру удастся привлечь к себе внимание самодержца, была минимальной. И такую возможность великая княгиня Елена Павловна сумела предоставить деятелям крестьянской реформы в самые критические моменты ее подготовки.
Ум и образованность сочетались в великой княгине с необыкновенным обаянием и чувством такта, что отмечали современники. Она была плохо приспособлена к жизни при дворе, однако успешно справлялась с правилами этикета и умела использовать их в своих интересах, которые с годами становились все более серьезными. О' Рурк отмечает и ее организаторские способности, силу характера в сочетании с развитым вкусом, которые позволили Елене Павловне создать по французскому образцу салон (как альтернативу пустоте придворной жизни), где по четвергам встречались выдающиеся люди того времени. Частым гостем на ее музыкальных вечерах был император Николай I, что делало салон «ареной власти» (с. 592-593).
Решение великой княгини оказывать влияние на политику, пишет автор, созрело во время катастрофы Крымской войны, когда
она особенно сблизилась с Николаем I, искавшим у нее «эмоциональной поддержки». Именно тогда он поделился с великой княгиней сожалениями о том, что ему не удалось освободить крестьян, и выразил надежду, что его сын преуспеет в этом великом деле. После смерти императора Елена Павловна начала целенаправленно действовать в этом направлении, действуя доступными ей способами. Отмена крепостного права стала для нее «моральным императивом», и после достижения своей цели великая княгиня устранилась из политики, хотя и продолжала внимательно следить за ходом Великих реформ вплоть до своей смерти в 1873 г.
Интерес к крестьянскому делу Елена Павловна проявила еще в 1845 г., когда по ее просьбе молодым чиновником Министерства внутренних дел Николаем Милютиным был составлен проект освобождения крепостных в ее имении Карловка, насчитывавшем 15 тыс. душ. Это подавалось (и расценивалось исследователями) как «скромный акт частной благотворительности», однако здесь впервые была сформулирована программа освобождения крестьян с землей. Этот вариант, по убеждению О'Рурка, и продвигала великая княгиня в 1858-1861 гг. Первоначально он казался слишком радикальным молодому самодержцу, так что главной задачей стало изменить взгляды Александра II на способы решения крестьянского вопроса. Это была непростая задача, поскольку Елена Павловна не имела никакого влияния ни на своего племянника, ни на высшую бюрократию.
Обстоятельства сложились в ее пользу, когда после неудачи очередного Секретного комитета по крестьянскому делу император принял решение о создании совершенно нового для России типа учреждения - Редакционных комиссий, в работе которых приняли участие как чиновники, так и эксперты. Причем большинство во главе с Я. И. Ростовцевым являлись сторонниками радикальной программы освобождения крестьян с землей. Однако это не могло служить гарантией успеха, поскольку, будучи освобождены от «мертвой руки» бюрократии, Редакционные комиссии находились в прямом подчинении у императора и таким образом полностью зависели от его мнения и поддержки. По мнению автора, большую роль в принятии царем твердого решения освободить крестьян сыграло то обстоятельство, что на встрече в Висбадене вел. кн. Елена Павловна передала ему слова отца, расцениваемые как пред-
смертное завещание Николая I. Тем не менее все понимали, учитывая особенности характера молодого царя и сильное противостояние реформе при дворе и в обществе, что борьба предстоит нешуточная (с. 595-596).
Автор описывает стратегию Елены Павловны, которая заключалась прежде всего в усилении влияния сторонников радикального варианта реформы, в устранении взаимных предубеждений и установлении отношений сотрудничества между председателем Комиссий Ростовцевым и группой «активного большинства». Преодолев собственную неприязнь, она не только сумела установить хорошие отношения с Ростовцевым, которые переросли в дружбу, но и способствовала улучшению его репутации в свете, что было чрезвычайно важно. Ее целью было достижение единства любой ценой. Именно поэтому она предоставила свой дворец на Елагином острове в распоряжение Комиссий, поселила там таких ведущих ее членов, как кн. Черкасский и Юрий Самарин. Как пишет О'Рурк, великая княгиня не только обеспечила этих людей своего рода «площадкой» для встреч, но и стимулировала возникновение в этой группе esprit de corps, что позволяло преодолевать мелочный эгоизм, полностью отдаваясь работе. Успех этой стратегии, отмечает автор, выразился, в частности, в том, что члены группы называли себя «священной дружиной», а Елену Павловну - «матушкой-благодетельницей» (с. 598).
Не менее важной задачей стало установление контактов с императором и обеспечение доступа к нему ведущих деятелей крестьянской реформы. Для этого требовалось постоянное преодоление того сопротивления, которое оказывало «чужакам» придворное окружение, равно как и предубеждений самого Александра II, испытывавшего, например, личную антипатию к Николаю Милютину. Так что огромным достижением следует признать состоявшийся между ними в середине апреля 1860 г., в критический момент противостояния с Паниным, долгий разговор. Автор отмечает, что сам факт этой доверительной беседы, который видели все присутствующие на вечере у Елены Павловны, много способствовал успеху ее «священной дружины» (с. 602-603).
В статье подробно рассматриваются отношения великой княгини с императором и показывается та роль, которую она сыграла в кризисные для Редакционных комиссий моменты. Всякий раз во-
время и с особым тактом сказанное слово, краткий, но содержательный разговор оказывали влияние на ход событий, которые, по мнению автора, полностью контролировались самодержцем. О' Рурк полагает, что Александр был гораздо более тонким политиком, чем это принято считать, и использовал салон Елены Павловны в своих целях. Ведя длительные беседы с членами Редакционных комиссий, он подавал обществу сигналы о своей поддержке, но при этом не становился открыто на их сторону, что оставляло возможности к отступлению в любой момент (с. 604-605).
В конечном итоге вел. кн. Елене Павловне удалось установить столь же доверительные отношения с Александром, что и с его отцом. Благодаря этому, а также благодаря своим исключительным организационным способностям, ей удалось внести большой вклад в дело освобождения крестьян и в конечном итоге - в дальнейшее развитие империи, вклад «бесценный, но не поддающийся количественной оценке», заключает автор (с. 607).
О.В. Большакова
2014.04.016. МЕЛЬТЮХОВ М.И. КРАСНАЯ АРМИЯ И НЕСОСТОЯВШАЯСЯ РЕВОЛЮЦИЯ В ГЕРМАНИИ (1923). - М.: АИ-РО-ХХ1, 2013. - 216 с.
Ключевые слова: Советская Россия; «мировая революция»; революция в Германии; Красная армия.
В монографии сотрудника Всероссийского научно-исследовательского института документоведения и архивного дела, д-ра ист. наук М.И. Мельтюхова впервые в исторической науке исследуется вопрос о соответствии лозунгов «мировой революции» реальным военным и экономическим возможностям Советского Союза в 1920-х годах. Анализ последних, а также изучение мероприятий, проводившихся в советских вооруженных силах в условиях подготовки революции в Германии, связаны с необходимостью осветить вопрос, на какой стадии находилась подготовка «революционной интервенции» в Европу. Автор использовал неопубликованные архивные материалы из Российского государственного архива социально-политической истории и Российского государственного военного архива, опубликованные официальные документы, научную литературу.
