CC BY
10
А когда власть традиционного сценария была ослаблена, составные части системы стали отстаивать свою независимость. Новые лидеры должны были не столько заменить старую концепцию международных отношений новой, сколько перейти от анархической системы в себе к роли актора в анархичном мире. После нескольких лет усмирения и объединения страны Япония стала в полном смысле европоподобной страной.
Автор статьи резюмирует, что перформанс дает новое видение власти. «Обычно ученые представляют властью то, как актор А вынуждает делать актора Б то, что он иначе бы не сделал. Однако на сцене власть не применяется, а разыгрывается (исполняется). Важно не то, что А вынуждает делать Б, а как такое давление воспринимается другими акторами и аудиторией. Их реакция намного важнее, чем само действие. Их реакция - это то, на что изначально власть хочет влиять. Так "перформативна" "мягкая сила" - т.е. сила, которая вдохновляет на свой пример, но таковы же и, с точки зрения перформанса, угроза применения ядерного оружия и действия террористов» (с. 19).
Некоторые черты китайской и токугавской систем оказываются очень подходящими для реалий XXI в., где процессы глобализации лишают государства территориальности. Обе системы скорее реляционные, чем атомистические. Сегодня пересекающиеся юрисдикции все больше становятся реальностью, что делает концепцию суверенности устаревшей. В нашем мире больший вес имеют не государства, а другие образования - транснациональные корпорации и неправительственные организации, наподобие голландской Ост-Индской компании Нового времени.
С.Ю. Крикалова
2014.03.027. ЛИМИВ-ХЭН. ВНЕ БАЛАНСИРОВАНИЯ? СТРЕМЛЕНИЕ КИТАЯ К БЕЗОПАСНОСТИ И ВЛИЯНИЮ В ВОСТОЧНОЙ АЗИИ.
YVES-HENG LIM. Beyon dbalancing? China's quest for security and power in East Asia // Pacific focus. - Incheon, 2013. - Vol. 28, N 2. -P. 218-242.
Доцент Католического университета Фужэн (Тайвань) рассматривает внешнеполитическую стратегию КНР после окончания
холодной войны через призму концепций баланса сил - внешнего, внутреннего и мягкого балансирования.
Спустя столетие после унижения неравноправными договорами, Китай полностью изменил свое положение на международной арене. Однако Пекин по-прежнему видит вокруг себя вызовы. Например, угрозы территориальной целостности, споры вокруг островов в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях.
Сегодня в анархичной международной системе практически невозможно иметь гарантию полной безопасности, поэтому стратегия балансирования является наиболее эффективным инструментом сдерживания. После холодной войны США стали гегемоном глобальной системы и доминирующей силой региональной безопасности Восточной Азии (ВА), что подтолкнуло Китай к стратегии балансирования.
Различают три типа стратегии балансирования. 1. При внешнем балансировании создают альянс с другими государствами. 2. При внутреннем балансировании наращивают собственную экономическую и / или военную мощь. 3. При мягком балансировании избегают прямой конфронтации с доминирующей силой, но стремятся воздействовать на нее через международные институты.
Столкнувшись с доминированием США в ВА, Китай мог бы использовать все три стратегии. Однако Китай не пошел по пути внешнего балансирования из-за нежелания идти на уступки для привлечения сторонников.
Любая разбалансировка, в которой один участник преобладает над другим, обязательно встречает усилия по уравновешиванию, но интенсивность внешнего балансирования усиливается вместе с увеличением разрыва в силе. Поэтому альянсы чаще возникают в разбалансированных многополярных системах.
Вхождение Китая в международную систему фактически состоялось после Синьхайской революции. В связи с изменением международной обстановки молодой Республике удалось включиться в классическую игру альянсов и союзов. Относительное единство Запада, которое удерживало династию Цин, ослабло после Первой мировой войны. Хотя Китай и не мог создать такого альянса, который помог бы сопротивляться агрессии Японии, но все же стал по стандартам политического реализма «нормальным» игроком баланса сил, в отличие от статуса жертвы периода поздней
Цин, и доминирующей позиции в китаецентричной Азии в более ранние времена.
Китай смог стать «нормальным», поскольку международная ситуация была многополярна. Когда после окончания холодной войны возникли потенции многополярности, Китай тоже включился в борьбу по отстаиванию своего места в глобальной расстановке сил. В своих оценках текущей международной обстановки руководство Китая стало часто прибегать к терминологии «многополярности», однако если до 2000 г. фигурировали как глобальная, так и региональная многополярность, то после «региональная» исчезла из повестки. Вместе с тем стало заметно отсутствие интереса у Китая к поиску партнеров в ВА. Эволюция отношений с Индией и Японией показывает, что Китай активно работал против подъема этих стран, т.е. против создания многополярности в ВА.
При внутреннем балансировании государство может погрузиться в военное строительство и модернизацию вооружения либо может увеличивать свою потенциальную мощь, фокусируясь на экономическом развитии, а затем, когда наступит подходящее время, конвертировать свое благосостояние в военную мощь. Однако перспективы подобного конвертирования оценить сложно, и было бы неправильно каждое экономически сильное государство рассматривать в качестве потенциального балансира.
Существуют три способа внутреннего балансирования: терроризм, наращивание обычных вооружений, приобретение оружия массового поражения. Терроризм - средство слабых государств, сильные государства второго эшелона скорее нацелены на два других способа. Китай, к окончанию холодной войны обладавший ядерным оружием, стал активно вкладывать средства в создание и модернизацию обычных вооружений.
Военный бюджет с 1995 по 2010 г. увеличился в 6-10 раз (по разным оценкам) (с. 229). В 2012 г. расходы на оборону достигли 106,4 млрд долл., это самый большой военный бюджет в Азии и второй в мире (с. 229). Военные расходы Китая в 2011 г. стали превышать расходы всех других восточно-азиатских стран вместе взятых (с. 231).
Японские военные силы качественно превосходят китайские, однако если Китай будет продолжать инвестировать в модернизацию армии, то в возможном конфликте за острова Сенкаку / Дяо-
юйдао Япония вряд ли возьмет верх без американской поддержки. События последних лет вокруг спорных территорий в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях подтверждают стремление Китая продолжать наращивать давление и установить свое региональное доминирование.
Появление стратегии мягкого балансирования связано с особой конфигурацией в международной системе, когда противостояние США слишком дорого для многих государств по отдельности и рискованно для объединенного сотрудничества.
Самым существенным поворотом дипломатии КНР после окончания холодной войны стало изменение отношения к региональным институтам, в первую очередь созданным на базе АСЕАН. В Пекине, должно быть, понимают, что, несмотря на рост мощи Китая, агрессивная стратегия может иметь негативные последствия, так как соседние государства могут объединиться и создать альянс с США против Китая.
Самым ярким проявлением мягкого балансирования в регионе стали рост объема торговли между Китаем и странами АСЕАН и формирование зоны свободной торговли. Рост торговли Китая и АСЕАН с 2000 по 2010 г. опережал соответствующий рост между США и АСЕАН в три раза (с. 235).
Китай воспользовался тем, что страны АСЕАН по своим причинам хотели участвовать в динамичном экономическом росте Китая и давали в руки китайцам многие рычаги влияния против недружественных инициатив. В целом Китай смог при помощи форумов АСЕАН поколебать «теорию о китайской угрозе», при этом наращивая военные расходы на 10% ежегодно.
Достижения Китая по созданию зоны свободной торговли не только поддерживают усилия Китая по продвижению мирного имиджа своего роста, но и способствуют поддержке китайского влияния в регионе в противовес США и Японии. При этом Китай прикладывает много усилий, чтобы исключить США из региональных институтов. «У Китая есть все основания полагать, что США могут выйти за рамки правил АСЕАН, а это может нарушить конфигурацию, где Китай является единственным сильным государством в региональных институтах» (с. 237).
Несмотря на признаки успеха мягкого балансирования, некоторые обозреватели усматривают в нем китайский вариант «док-
трины Монро». Иначе говоря, стремление Китая стать центром региональной системы институтов выходит за пределы противодействия влиянию США и может рассматриваться как стремление достичь гегемонии в регионе.
Автор делает вывод, что Пекин выходит за рамки регионального балансирования. С одной стороны, Китай очевидно выступает против идеи многополярного регионального порядка в ВА, так как исключает внешнее балансирование и предпочитает строить одно-полярную архитектуру в регионе. С другой стороны, рост военных расходов и активное участие в региональных институтах нельзя рассматривать только как внутреннее и мягкое балансирование. В обоих случаях усилия Китая выходят за пределы балансирования: Китай не просто стремится вывести США из региональных институтов, но и прилагает сверхусилия, чтобы занять центральное место в системе региональных институтов. Китай явно стремится установить свою гегемонию.
Стратегия регионального доминирования совместима со стратегией балансирования на глобальном уровне. Более того, логика внешнего балансирования на глобальном уровне оказывается не просто совместимой, но и комплементарной по отношению к усилиям в достижении региональной гегемонии. Длительное китайско-российское сотрудничество, упорная поддержка Ирана - это попытки уравновешивания США на глобальном уровне. Региональные и глобальные игры сильно переплетены между собой, поэтому вмешательство в разногласия в отдаленном регионе может открыть для Китая дополнительные возможности в ВА.
С.Ю. Крикалова
2014.03.028. У ЖИЦЗЯН. ОЗАБОЧЕННОСТЬ В КИТАЕ ОТНОСИТЕЛЬНО ПРОТИВОРАКЕТНОЙ ОБОРОНЫ США И РАЗРЕШЕНИЕ ПРОБЛЕМЫ.
WU RIQIANG. China's anxiety about US missile defence: A solution // Survival. - L., 2013. - Vol. 55, N 5. - P. 29-52.
«26 марта 2012 г. США объявили о плане создания противоракетной обороны (ПРО) в Азиатско-Тихоокеанском регионе и на Ближнем Востоке. В августе последовало сообщение, что Вашингтон намерен установить две радиолокационных станции передового базирования (forward based X-band radars) на юге Японии и в
