CC BY
11
возобновление крупномасштабных и продолжительных военных действий в конфликтных зонах представляется маловероятным. Также сохраняется вероятность использования Россией существующих конфликтов в попытках препятствовать вступлению в НАТО кавказских стран. Из этого следует, что, с учетом структурных особенностей региональной системы безопасности, вооруженные конфликты в неразрешенной или деактивированной форме остаются востребованными на всем пространстве российского «ближнего зарубежья».
Д.В. Палаткин
2014.01.003. КУЛИЕВ Э. О БУДУЩЕМ РЕЛИГИИ НА ЦЕНТРАЛЬНОМ КАВКАЗЕ: ОТ РАЗВАЛА СССР ДО «НОВОЙ КАВКАЗСКОЙ ПОЛИТИКИ» // Кавказ и глобализация. - Баку, 2012. -Т. 6, № 1. - С. 102-128.
Автор (Институт стратегических исследований Кавказа, Азербайджан) анализирует религиозные и религиозно-политические процессы в Азербайджане, Грузии и Армении после провозглашения ими независимости в начале 1990-х годов.
Традиционно Кавказ является регионом, где развивается три уровня международных конфликтов: конфликты, происходящие непосредственно между странами Кавказа (армяно-азербайджанский конфликт, например); вмешательство крупных региональных игроков (России, Ирана, Турции); вмешательство глобальных игроков (США, Евросоюз).
Исторически конфликты на Кавказе обостряются религиозным противостоянием межу христианами и представителями различных ветвей ислама, причем в последнее время фактор религии стал выходить на ведущие позиции среди причин появления новых и развития старых конфликтов на Кавказе. Все больше и больше участников конфликтов, а также заинтересованных сторон обращаются к религиозной риторике, отстаивая собственные интересы.
После распада СССР и отказа стран Центрального Кавказа от советской идеологии и политики официального атеизма вновь значительно усилилась роль религии. При этом произошла серьезная деградация в социально-общественной сфере жизни. Проблемы в экономике и вакуум в интеллектуальной жизни позволили активно развиваться радикальным религиозным течениям, противопостав-
ляющим себя традиционным религиям региона. Каждая из стран Центрального Кавказа старается самостоятельно найти правильный политический курс в отношении духовной жизни общества, а также сохранить баланс между светскостью и религиозностью.
Азербайджан традиционно проводит курс на отделение государства от религии. Это привело к полной анархии в религиозной жизни страны и росту числа сект в 1990-е годы. За последние годы ситуация претерпела значительные изменения. Приоритетом в государственной политике стало удовлетворение духовных запросов населения. При этом уделяется внимание всем религиям на территории государства. «За счет государственного бюджета ремонтируются храмы и мечети, государство финансирует Бакинский исламский университет, а президент страны поздравляет верующих с их важнейшими праздниками, независимо от их вероисповедания, но при этом учитываются особенности конфессиональной палитры страны, и власти проявляют повышенное внимание к проблемам мусульман, составляющих 96% населения» (с. 106). Было создано Управление мусульман Кавказа (УМК), однако его деятельность на международной арене оказалась гораздо эффективнее, чем внутри Азербайджана, где организация так и не получила ожидаемого признания и авторитета.
На этом относительно благополучном фоне есть и некоторые проблемы. Растет число «независимых» проповедников, которые финансируются из-за рубежа и не несут ответственность за содержание своих проповедей. Такие проповедники несут массам различные идеи: от мистических до откровенно экстремистских и радикальных. Также до Азербайджана доносятся отголоски противостояния между суннитами и шиитами.
В целом можно отметить усиление роли государства в духовной жизни Азербайджана с целью поддержания порядка и недопущения появления и дальнейшего распространения конфликтов на религиозной почве.
В отличие от Азербайджана, в Грузии очень сильна роль церкви в обществе. «14 октября 2002 года было подписано конституционное соглашение между государством Грузия и Грузинской Апостольской Автокефальной Православной Церковью, что, по существу, явилось конкордатом» (с. 110). Данное соглашение регулирует отношения между церковью и государством, а также закре-
пляет роль церкви в общественной жизни страны. ГПЦ получила широкие полномочия в сфере образования, священники стали направляться в армию, а имущество церкви не может быть отторгнуто или конфисковано. Очень часто различные аспекты деятельности церкви финансировалась из бюджета страны. Таким образом, ГПЦ была поставлена в особое, привилегированное положение перед остальными многочисленными религиозными общинами страны.
Подобное активное «сотрудничество» власти и церкви вызвало неудовольствие не только либерально настроенной части грузинского общества, но и самих верующих, которые полагали, что церковь должна быть максимально независима от политики государства.
Отношения власти и церкви стали стремительно ухудшаться после российско-грузинской войны 2008 г., когда церковь заняла антивоенную позицию. После этого прозвучали обвинения в адрес ГПЦ, в которых говорилось, что она лоббирует российские интересы. В свою очередь ГПЦ не устраивало активное налаживание отношений между руководством Грузии и представителями других религиозных общин, которое активизировалось после избрания М. Саакашвили президентом страны. В свете этих событий и нацеленности руководства Грузии на дальнейшую интеграцию в НАТО можно предположить обострение конфликта между грузинской политической верхушкой и ГПЦ.
Особый формат отношений между государством и церковью сложился в Армении, где этническое самосознание почти полностью идентифицируется с религиозным. Это обусловлено тем, что Армения неоднократно теряла независимость и церковь стала не только центром духовного наставничества, но и активно содействовала реализации национальных интересов и выражала интересы армянской элиты. Несмотря на вялые протесты, в основном молодой части населения, церковь играет все более заметную роль в жизни страны. Положение армянской церкви можно охарактеризовать как исключительное. Она пользуется налоговыми льготами, может свободно вести пропаганду и постоянно получает преференции от государства, чего не могут себе позволить представители других конфессий в Армении. Более того, идет регулярная кампания по давлению на нетрадиционные конфессии. «Свидетели Иего-
вы» подвергаются давлению со стороны «Армянской апостольской церкви и государства» (с. 116).
Роль религии в конфликтах на Кавказе двояка. До недавнего времени религиозный компонент практически отсутствовал в грузино-абхазском и нагорно-карабахском конфликте, а вот в Чеченской войне, наоборот, религиозная риторика и пропаганда активно использовалась боевиками.
В последнее время немаловажным фактором во внешнеполитической борьбе вокруг Кавказа стала возможность доставлять каспийские энергоресурсы через страны Центрального Кавказа на Запад. Очевидно, что как и противники, так и сторонники данного проекта активно проводят свою линию, в том числе используя и религиозный фактор. Так, религиозную карту активно разыгрывают США, которые никогда не стесняются в методах для достижения своих целей.
Российская Федерация проводит политику поддержания стабильности в регионе, активно сотрудничая с официальными властями. Так, она обеспечивает свои интересы в области энергетической политики, а также не допускает расположения баз войск НАТО у своих границ.
В заключение автор отмечает, что в каждом из независимых государств Центрального Кавказа отношения между государством и религиозными объединениями имеют свою собственную логику, определяемую особенностями этноконфессиональной структуры общества, внешнеполитическими приоритетами и влиянием региональных и глобальных игроков.
Д. В. Палаткин
