CC BY
23
Рассматривая вопрос об ограничениях банковской деятельности (таких, как закон Гласса - Стигала, правило Волкера) с точки зрения обеспечения стабильности финансовой системы, автор приходит к выводу: ограничения, применяемые к какому-либо типу финансовых учреждений, приводят лишь к трансферту рисков на другие финансовые учреждения, усиливая взаимозависимость и непрозрачность рынков.
Г. В. Семеко
2013.02.022-023. МИКРОФИНАНСЫ: СОЦИАЛЬНЫЕ
ИНИЦИАТИВЫ И ИННОВАЦИОННЫЕ ФИНАНСОВЫЕ ИНСТРУМЕНТЫ В БОРЬБЕ С БЕДНОСТЬЮ. (Сводный реферат).
2013.02.022. ASHTA A. Co-creation for impact investment in microfinance // Strategic change. - 2012. - Vol. 21, N 1-2. - P. 71-81. - Mode of access: http://onlinelibrary.wiley.com/doi/10.1002/jsc.1896/pdf
2013.02.023. LERPOLD L. The contextualization of a microfinance model: From India to South Africa // Thunderbird internat. business rev. -2012. - Vol. 54, N 1. - P. 117-128. - Mode of access: http:// onlinelibrary .wiley .com/doi/10.1002/tie.21444/pdf
В настоящий момент модель микрофинансирования воспринимается многими экспертами как панацея от бедности и инструмент преобразования социальных и экономических структур, вовлеченных в работу с бедными слоями населения. Такие вливания капитала извне должны, в свою очередь, сопровождаться передачей технологий и услуг для построения соответствующих социально-экономических институтов. Основными препятствиями для микрокредитования бедных слоев населения являются низкий уровень человеческого и социального капитала, неспособность указанных слоев населения пользоваться новыми технологиями, а также высокие издержки при малом объеме трансакций.
В 2009 г. система микрофинансирования охватывала 190 млн. человек по всему миру, а если учитывать семьи получателей кредитов, то порядка 950 млн. человек при общей численности бедных людей на Земле в 2,8 млрд. При этом сектор микрофинансов растет средними темпами 30% в год благодаря притоку капиталу. Пять крупнейших институтов, занятых в сфере микрофинансов (VBSP, «Grameen bank», BRAC, SKS, ASA), охватывают 30 млн. заемщиков, при этом каждый финансовый институт работает с 4-8 млн.
человек. На таких достаточно насыщенных рынках, как Вьетнам и Бангладеш, темпы прироста кредитования у VBSP, «Grameen bank», BRAC и ASA в период 2003-2009 гг. составляли 10-15%. В Индии же, где рынок еще далек от насыщения, темпы прироста кредитования у SKS достигли за тот же период в среднем 150% в год, что, в свою очередь, делает очевидным огромный потенциал данного вида финансовой деятельности, например в странах Африки, где насыщение рынков доступными финансовыми средствами остается крайне низким (022, с. 72).
Анализ рентабельности данных институтов показал, что наиболее успешно работает некоммерческая организация ASA, доходность активов (ROA) которой в 2004-2008 гг. достигла 12%, а доходность собственного капитала (ROE) - 22%, тогда как у других вышеупомянутых институтов данные показатели составили, соответственно, 1-4 и 11-13% (022, с. 73).
В деятельности этих институтов активное участие принимают социально ответственные инвесторы и инвесторы, занимающиеся инвестициями влияния (impact investing)1, т.е. вложениями в социальные инициативы и инициативы по сохранению окружающей среды при минимальной доходности, едва покрывающей инфляцию. Инвестиции влияния в настоящее время осуществляют многочисленные национальные и международные организаций, фонды и финансовые институты, объединения инвесторов, исповедующих те или иные религиозные убеждения, пенсионные и инвестиционные фонды, страховые компании, венчурные и частные фонды, частные лица, которые вкладывают средства в соответствующие фонды либо работают в них за символическую плату в качестве финансовых консультантов и инвестиционных экспертов. Среди них выделяются такие, так «Global impact investor network», «Investor's Circle», ANDES, «Social venture network» и «Slow money movement». Их инвестиции являются источником сближающего, инклюзивного, охватывающего всех членов общества социального капитала (bridging social capital), а не эксклюзивного, охватывающего только «своих» (bonding social capital).
1 Инвестиции влияния (impact investing) - новый класс активов, направленных на поддержку компаний с ярко выраженной социальной миссией. - Прим. реф.
Интересен пример шведско-индийской некоммерческой организации «Hand in hand» (HiH), которая была основана в 1988 г. во время путешествия одной шведской супружеской пары по Индии. Они начали с того, что стали снабжать едой нуждающиеся семьи и предоставлять им образовательные услуги. С 1998 г. HiH работает в статусе индийского общественного благотворительного фонда при поддержке шведского промышленника П. Барневика (P. Barne-vik). В настоящее время деятельность HiH охватывает, помимо Индии, также Афганистан, ЮАР и Бразилию. Концепция организации включает следующие аспекты борьбы с бедностью: 1) искоренение детского труда и развитие образования; 2) поддержка групп взаимопомощи и микрокредитование предприятий с целью создания новых рабочих мест; 3) поддержка гражданских инициатив на низовом уровне с целью укрепления демократии; 4) создание медицинских пунктов и поддержка кампаний по информированию населения о мерах по сохранению здоровья; 5) защита окружающей среды посредством экологических программ, в том числе по переработке мусора. На конец 2009 г. в HiH насчитывалось 2727 работников и 33 956 волонтеров; было предоставлено микрокредитов на сумму около 70 млн. долл.; при поддержке HiH было основано 364 980 микропредприятий (023, с. 121).
В статье А. Ашта (1) рассматривается пример инвестиционного фонда совместного создания благ «Riskebiz» (co-creation investment fund), начавшего работу в феврале 2011 г. Фонд предварительно собрал в единую команду представителей организаций, владеющих технологиями развития рынка в бедных сообществах. Фонд находится в партнерских отношениях с компанией PlaNIS, предоставляющей широкий спектр услуг в сфере микрофинансов и являющейся своего рода связующим звеном между международными фондами и бурно растущим сектором микрокредитов. Компания проводит отбор объектов финансирования по регионам, осуществляет высококачественный анализ инвестиционных и кредитных рисков, проводит консультирование и мониторинг инвестиций. Проекты PlaNIS направлены на развитие в бедных странах структурированной финансовой деятельности путем организации предоставления синдицированных кредитов, проведения операций с облигациями, обеспеченными займами (collateralized loan obligations).
Организации и частные лица в бедных странах, которые получают финансирование от «Riskebiz», имеют доступ к онлайн-платформе для микрофинансирования «Mambu2», где находятся их личные кабинеты. Претенденты на финансирование могут пользоваться обширной информационной базой по микрокредитам и установить контакт с инвесторами в режиме реального времени. Еще один партнер фонда, компания «Kopo Kopo», предоставляет клиентам программное обеспечение для осуществления платежей посредством мобильной связи, что радикально сокращает операционные издержки.
Очевидно, что дальнейшее развитие онлайн-технологий для осуществления микрофинансирования предприятий и частных лиц, в том числе в бедных странах, обеспечит значительный рост сферы микрокредитования, дав возможность инвесторам по всему миру использовать инновационные схемы пожертвований.
О.Н. Пряжникова
2013.02.024. БРЭЙК Т., БУНДА И. ПРИВЯЗКА ОБМЕННОГО КУРСА: СОХРАНЯЕТСЯ ЛИ ДЕ-ФАКТО ДОЛЛАРОВЫЙ СТАНДАРТ?
BRACKE T., BUNDA I. Exchange rate anchoring - is there still a de facto US dollar standard? // ECB working paper series. - Frank. a. Main: ECB, 2011. - N 1353. - 40 p. - Mode of access: http://www.ecb.europa. eu/pub/pdf/s cpwps/ecbwp1353.pdf
Брэйк Т. (Европейский центральный банк, ЕЦБ) и Бунда И. (Международный валютный фонд) предлагают методику измерения степени гибкости обменного курса валют с помощью коэффициента гибкости и применяют ее при анализе режимов валютного курса в 149 странах с формирующейся рыночной экономикой (СфРЭ) и развивающихся странах (РС) в 1980-2010 гг.
Предложенный авторами индикатор отражает степень гибкости обменного курса и глобальные веса основных якорных валют. Анализ коэффициента гибкости показывает, что за последние 30 лет не было ни системных, ни текущих изменений в практике обменного курса в СФРЭ и РС. Доллар остается основной якорной валютой, а евро стал второй якорной валютой со значительным отставанием от валюты-лидера. Вместе с тем исследование выявило отдельные краткосрочные отклонения от общей тенденции в практике уста-
