CC BY
106
2012.04.005. СУРИКОВ И.Е. ОЧЕРКИ ОБ ИСТОРИОПИСАНИИ В КЛАССИЧЕСКОЙ ГРЕЦИИ. - М.: Языки славянских культур, 2011. - 504 с. - (Studia histórica).
Ключевые слова: античная Греция; историческая мысль; историческая наука; Геродот.
Монография посвящена развитию исторической мысли и исторической науки в античной Греции и состоит из двух частей и приложения.
В первой части рассматриваются особенности исторической науки в Греции в целом, вторая часть посвящена анализу мировоззрения, стиля и методов «отца истории» - Геродота.
Первая часть - «Общие особенности исторической памяти и исторического сознания в античной Греции» - состоит из пяти глав.
Античная Греция, отмечает И.Е. Суриков, выделяется на фоне иных древних государств тем, что именно здесь появляется жанр исторического исследования (глава первая). Характерная его черта - критическая направленность: историки, начиная от Гекатея, критикуют и перетолковывают сведения предшествующей традиции, полемизируют друг с другом. Особенности греческого исто-риописания определяла и специфика исторической памяти греков, которую можно определить как «память с провалами». Здесь сыграла роль политическая раздробленность территории и наличие бесписьменного периода Темных веков. Но память об эпохе микенской цивилизации сохранялась в форме мифологии, поэтому миф и история срастались: «Греки осознавали мифологию как собственную... древнюю историю» (с. 32), а сама история мифологизировалась. Для греческих историков характерна тематическая избирательность: каждый из трудов посвящен определенной теме (например, греко-персидским войнам) - в современной терминологии это монография.
Глава вторая посвящена взаимодействию древнегреческой драмы и истории. Аттическая трагедия почти не пользовалась историческими сюжетами, однако мифологические сюжеты рассматривались как актуальные и перекликающиеся с современными драматургам событиями. Древняя аттическая комедия пользовалась вымышленными сюжетами, но в них выводились современники
авторов, использовался прием «воскрешения мертвых» для оценки современной ситуации. Поэтому, по мнению И.Е. Сурикова, «классическая драма... с полным основанием может быть отнесена к жанрам исторического характера», где «прошлое воспринималось не иначе как в контексте настоящего» (с. 59).
Другой заметной особенностью было многообразие локальных традиций (глава третья). Исторические «исследования» служили прославлению собственного полиса, были прямым продолжением споров между полисами. Нередко в полемику между собой вступали и историки одного полиса. Каждый из авторов создавал свою версию событий, даже если речь шла о мифологических временах, но этому сопутствовало и уважительное отношение к чужому тексту.
Важным аспектом являются элементы иррационального у историков Античности (глава четвертая). Их можно найти не только у Геродота, чье мировоззрение наполнено религиозными элементами, но и у рационалистов Фукидида и Гекатея. В эпоху походов Александра Македонского развитие греческой историографии идет в том же направлении: описания стран Востока полны чудес и сказочных мотивов.
Заключительная, пятая глава первой части книги посвящена исторической полемике. В Древней Греции, как показывает автор, «историописание... возникает из интересов насущно-политических» (с. 114), с тем чтобы, изучая прошлое, помочь понять факты настоящего и даже будущего. В политической полемике часто возникали парадигматические исторические фигуры (Тезей, Солон, тираноубийцы). Но в период ранней классики, с возрастанием коллективистской тенденции почитаются уже не отдельные лица, а группы людей («марафономахи» - все, кто сражался при Марафоне). Поэтому более поздние исторические деятели не становятся прадигматичными фигурами.
Вторая часть работы, «Проблемы исторического творчества Геродота», состоит из 14 глав и заключения.
Глава первая представляет собой общий очерк, знакомящий читателя с историком и его трудом, а также с зарождением исторической науки в Греции. Ее появление связано с интересом древних греков к окружающему миру, «умением удивляться». В «Истории» Геродота действие разворачивается не столько во времени, сколько
в пространстве, охватывая самые разные области Древнего мира. Этому способствовала судьба самого Геродота, изгнанного из родного Галикарнаса и впоследствии много путешествовавшего. С точки зрения исследователя, Геродота можно назвать «самым характерным воплощением древнего грека, со всеми его достоинствами и недостатками» (с. 146). В дальнейшем на него ориентировались многие историки древности, хотя у Геродота были и критики (например, Плутарх). В Средние века его сочинение было надолго забыто, в Новое время ученые обвиняли его во многих ошибках и неточностях. Теперь же историческая наука во многом «возвращается к Геродоту», признавая широту его взгляда и реабилитируя его труд как исторический источник.
Главы вторая и третья посвящены сопоставлению Геродота с ближайшими предшественниками (логографы) и последующими историками (прежде всего Фукидидом). Обилие отступлений сближает труд Геродота с эпосом, но его «эпический стиль» резко отличается от трудов как Гекатея (и других логографов), так и Фу-кидида, между которыми можно найти немалое сходство. Созданный во временной промежуток между появлением их трудов, геро-дотовский «эпос в прозе» (с. 158) оказывается своеобразным анахронизмом. Традиционное наименование предшественников Геродота, «логографы», также подвергнуто специальному рассмотрению. В Античности термин не имел подобного значения, обозначая «сочинителей речей», в частности надгробных, распространенных в Афинах V в. н.э. и обладавших «высокой исторической насыщенностью» (с. 171). Геродот был знаком с этой традицией и использовал ее в своем труде.
Несколько последующих глав посвящены конкретным темам и мотивам труда Геродота.
В главе четвертой рассматриваются термины для обозначения «времени» в древнегреческом языке и особенности употребления их Геродотом. Вопрос об источниках «египетского логоса» (глава пятая) позволяет автору показать достоверность сведений Геродота о его информаторах. Повествовательное мастерство «отца истории» рассмотрено на примере сюжета «Крёз в персидском плену» (глава шестая). Анализ женских образов как среди варваров, так и в греческих сюжетах в труде Геродота (глава седьмая) демонстрирует внимание греческого историка к ставшим извест-
ными женщинам как из числа варваров, так и среди эллинов. Этот аспект, по мнению исследователя, сближает Геродота с представителями архаической историографии.
В эпоху греко-персидских войн впервые складывается идея о противостоянии «Запада» и «Востока», определяющая для последующей европейской цивилизации (глава восьмая). Именно у Геродота вперые появляется образ «варваров» в целом, выступающих врагами эллинов. Впрочем, он неоднократно отмечает и достоинства варварских народов, за что его нередко критиковали в древности.
Глава девятая посвящена проблеме незавершенности «Истории» и сюжетам последних ее глав. В главе 10 рассматриваются географические представления Геродота. Для античного сознания характерен не картографический, а годологический принцип представления пространства, когда оно «изображалось в виде некоего линейного пути» (с. 282). Существовали описания сухопутных и морских путей, но не пространства между ними. Этот же принцип воплощен и в «Истории» Геродота. Достаточно большой очерк (глава 11) посвящен изменению взглядов Геродота в процессе написания книги. Вопрос этот разобран на примере образа Коринфа в «Истории» - в контексте его отношений с Афинами. В течение V в. до н. э. отношения между городами изменились от дружбы до соперничества и вражды, и текст «Истории» (написанной во многом с проафинской точки зрения) отражает эти изменения. В главе 12 обобщены сведения Геродота о греческих законах; в частности, показана высокая роль в них религиозной составляющей.
Две последние главы исследователь посвящает взаимоотношениям Геродота с политическими и культурными деятелями Афин V в. До н.э. Автор оспаривает точку зрения о том, что знакомство Геродота и Софокла, давно признанное исторической наукой, в действительности имело место (глава 13), показывая также, что гипертрофированный скептицизм в отношении давно сложившихся исторических построений чаще всего излишен. Также рассматриваются (глава 14) отношения Геродота с двумя знатными родами Афин - Алкмеонидами и Филаидами. Геродот, по-видимому, передает собственную традицию Филаидов, где замалчивались или перетолковывались те деяния представителей рода, которые могли бросить на них тень. Та же филаидская традиция, по-видимому, повлияла и на сюжеты, связанные с Алкмеонидами.
В целом, заключает И.Е. Суриков, события, описанные Геродотом, относятся как к периоду архаики, так и к периоду классики, но сам его труд содержит немало именно архаических особенностей. Представляемая им архаическая ионийская историографическая традиция впоследствии не имела прямых наследников (хотя и оказала влияние на последующих историков) - как и существовавшая в то же время архаическая натурфилософская традиция греческой философии.
Завершает книгу приложение: шесть статей, относящихся к смежным темам. Рассмотрен текст закона из Галикарнаса, дающий представление о политической борьбе в городе и участии в ней рода, к которому принадлежал Геродот. Несколько небольших заметок посвящены использованию данных Геродота Аристотелем, отражению в письменных источниках афинской устной традиции (застольные песни, надгробные речи) и представлений о возрастных стадиях и циклическом движении времени. В заключение помещен очерк о темпоральных представлених в Древней Греции.
Ек. Ю. Лебедева
СРЕДНИЕ ВЕКА И РАННЕЕ НОВОЕ ВРЕМЯ
2012.04.006. ФУТ С. ЭТЕЛЬСТАН: ПЕРВЫЙ КОРОЛЬ АНГЛИИ. FOOT S. Aethelstan: the first king of England. - L.; N.Y.: Yale univ. press, 2011. - 284 p.
Ключевые слова: Англия; X в.; первый король Англии; биография средневекового человека; король Этельстан.
Книга Сары Фут, профессора церковной истории Оксфордского университета, представляет собой биографию короля Этель-стана, внука Альфреда Великого, правившего в Англии в 924939 гг. Книга состоит из пролога, восьми глав, эпилога и двух приложений.
Пролог озаглавлен «Как писать биографию человека Средневековья?» Период правления Этельстана, указывает С. Фут, традиционно считается одним из самых значимых в истории англосаксонской Англии. Этельстан первым из английских королей реально объединил под своей властью области, заселенные англосаксами и скандинавами, добился признания своего главенства со стороны
