CC BY
9
Наблюдаемое обращение к новому концепту национальной науки, подчеркивает автор, не просто оживляет тематику старых споров - возникают новые сюжеты. Например, поднимаются вопросы не только о том, как культурная специфика того или иного общества может повлиять на судьбу науки в соответствующей стране, но и об изменениях в культуре, возникших под влиянием науки. Иллюстрацией может служить позиция авторов и составителей сборника «Восприятие дарвинизма в Иберийском мире: Испания, Испанская Америка и Бразилия» (т. 221), вышедшего в свет в 2002 г. Наряду с работами, посвященными философскому анализу тех или иных конструктов теории эволюции, в нем содержатся статьи, показывающие социальные последствия распространения теории естественного отбора в странах, переживающих процесс формирования национального самосознания. Концепция науки, восходящая к идеям европейского Просвещения, и ее роль в формировании национальной идентичности мексиканцев затрагиваются в «Мексиканских исследованиях по истории и философии науки» (т. 172), опубликованных в 1996 г.
Все эти направления автор считает весьма перспективными. «Единственное, что не сулит никаких перспектив, - пишет он в заключение, - это нежелание работать над осознанием собственной миссии, собственного культурного своеобразия в области науки, ибо это обрекает нас на бесконечную и беспросветную подражательность, вторичность по отношению к тем образам национальной науки, которые будут созданы кем-то, причем не ради обеспечения наших интересов» (с. 142).
Т.В. Виноградова
2012.02.011. АЛБЕРТ М., КЛЕЙНМАН Д.Л. ВКЛАД ПЬЕРА БУР-ДЬЕ В ИССЛЕДОВАНИЯ НАУКИ И ТЕХНОЛОГИЙ. ALBERT M., KLEINMAN D.L. Bringing Pierre Bourdieu to science and technology studies // Minerva. - L., 2011. - Vol. 49, N 3. - P. 263-273.
Ключевые слова: исследования науки и технологий; П. Бур-дье; научная область; капитал; автономия науки.
На протяжении многих лет, по словам авторов - американских социологов, в исследованиях науки и технологий (ИНТ) практически не уделялось внимания роли и механизмам распределения
власти в науке. Представители этого направления не занимались изучением проблем, связанных с тем, как социальная организация науки влияет на выигрыш и проигрыш в той борьбе, которая постоянно в ней ведется. Ситуация стала меняться в 1990-е годы, и сегодня уже можно насчитать немало работ, рассматривающих науку как малоотличающуюся от других областей с их спорами, интересами и борьбой за власть. Но несмотря на это, лишь немногие исследователи пользуются концептуальными средствами, предложенными известным французским социологом П. Бурдье.
Принято считать, что концепция П. Бурдье своими корнями уходит в теоретические традиции, ассоциируемые с Э. Дюркгей-мом, К. Марксом и М. Вебером. Первые работы, выполнявшиеся в 1970-е годы в рамках социально-конструктивистского подхода к ИНТ, несут на себе отпечаток тех же традиций. Тем не менее в большинстве своем представители этого направления отказались от классической традиции в пользу микросоциологических подходов, таких как символический интеракционизм и этнометодология. Авторы же полагают, что в ситуации глобального экономического кризиса и постоянно растущей роли науки и технологий идеи П. Бурдье предлагают концептуальные средства, которыми даже ведущие специалисты в области ИНТ не располагают.
Невозможно говорить об ИНТ, не вспомнив Б. Латура. Этот социолог-иконоборец, в чьих работах видно влияние А.Н. Уайтхеда и Ф. Ницше, прежде всего известен своей «акторо-сетевой» теорией. С ее помощью Б. Латур бросает вызов жесткому разграничению, типичному для традиционных подходов контекста и контента, внутреннего и внешнего, науки и общества, человеческого духа и остального мира, акторов и среды. Основное внимание он уделяет процессам взаимодействия и взаимного конструирования этих и некоторых других оппозиционных категорий и критикует утверждения об однонаправленных причинных связях.
Конфликты занимают центральное место в теории Б. Латура. Согласно его представлениям, структура социальных сетей такова, что одним членам они дают преимущества, а других - ставят в невыгодное положение. Однако Б. Латур, по словам авторов, не дает четкого ответа на вопрос, каков первоначальный источник этой способности сетей. «В рамках теории Б. Латура невозможно в полной мере понять пересечение между наукой и социальным неравен-
ством, а также найти точку опоры для анализа связей между социальной организацией науки и распределением власти в ней» (с. 265).
Второе важное направление в ИНТ, близкое по своей ориентации к идеям Б. Латура, - это подход к науке с точки зрения «социальных миров». Эта концепция, появившаяся в конце 1980-х годов и испытывающая сильное влияние символического интеракциониз-ма, как и «акторо-сетевая» теория, стирает границы в таких традиционных дихотомиях, как контекст и контент, структура и действие, внутреннее и внешнее. В противоположность большинству работ, выполненных в традициях классической социологии, и подходу П. Бурдье, которые делают упор на конфликты и борьбу, эта концепция обычно подчеркивает взаимные выгоды и способы, которые делают возможным сотрудничество между разными «социальными мирами».
Однако, как полагают авторы, без обращения к проблемам власти и социального неравенства невозможно провести различия между кооперацией, основанной на равноправных отношениях, и теми интеракциями, которые строятся на доминировании и подчинении. Это говорит о том, что теория «социальных миров» также не располагает средствами для анализа подобных проблем, в отличие от теории П. Бурдье.
М. Линч - возможно, самый известный современный сторонник этнометодологического подхода, развиваемого в рамках ИНТ. В своей книге «Ремесло и артефакт в лабораторной науке»1 М. Линч подробно анализирует, как происходит упорядочивание экспериментальных данных и их интерпретаций и как устанавливается консенсус внутри одной конкретной лаборатории. Основную роль в этих процессах он отводит переговорам.
Авторы не отрицают, что порядок и согласие в определенной степени достигаются на локальном уровне. Однако они сомневаются, что можно понять отношения внутри лаборатории без обращения к более крупным структурам, отражающим неравномерное распределение власти в научной сфере. Концепция П. Бурдье, считают они, помогает понять то, что этнометодологический подход, нацеленный на микроанализ конкретных случаев, понять не позволяет.
1 Lynch M. Art and artifact in laboratory science: A study of shop work and shop talk in a research laboratory. - L.: Routledge Kegan Paul, 1985.
Таким образом, все три ведущих направления в ИНТ игнорируют или отрицают структурные основы конфликта, а также тот факт, что положение и возможности акторов часто определяются теми отношениями, которые сложились в данной области еще до их появления в ней. Тогда как именно эти проблемы распределения власти в науке интересуют П. Бурдье.
Одно из центральных мест в его концепции занимает понятие социального поля. Как и любое другое социальное поле (экономическое, политическое, искусство и пр.), научное поле - это арена, на которой акторы борются за власть. В науке власть эквивалентна научному авторитету и, соответственно, возможности определять, что является легитимной наукой. Согласно П. Бурдье, ученые, как и другие создатели продуктов культуры, находятся в состоянии постоянной борьбы со своими коллегами за то, чтобы их практики и дефиниции рассматривались в качестве легитимных. Победителями становятся те ученые, которые завоевывают научный авторитет и получают возможность задавать тон в оценке и ранжировании других исследований и других ученых.
Концепт поля подчеркивает значимость символического, или культурного, измерения борьбы за власть, поскольку ее центральным компонентом П. Бурдье считает конкуренцию за право атрибутировать значение и ценность различным социальным практикам и качествам. «Однако сколь бы ни был важен символический аспект борьбы за господство, он всегда сопряжен с вполне материальными выгодами. Ученые соревнуются за доступ к ресурсам (лабораторное и офисное пространство, финансирование, профессорские звания, деньги на командировки и т.д.) и за контроль над распределением этих ресурсов в соответствии с их представлениями о "плохой" и "хорошей" науке» (с. 266).
Другой ключевой аспект теории поля П. Бурдье состоит в том, что это конструкт, подчеркивающий взаимодействие между представителями данного поля (учеными, художниками, писателями и пр.). Для П. Бурдье важен характер их взаимоотношений (оппозиция или союз, доминирование или сопротивление, бунт или подчинение), которые складываются внутри иерархически структурированной сети. Определяющую роль, согласно П. Бурдье, играют не те социальные отношения, которые находятся на поверхности, но те, которые остаются невидимыми для наблюдателя. Эти
базовые отношения возникают из иерархической конфигурации позиций внутри поля, которая, в свою очередь, определяется распределением различных видов капитала (власти) среди его представителей.
В состав игроков на этом «поле» входит не только специфическая категория создателей культурного продукта (например, ученые или художники), но и все социальные акторы, которые разделяют данную систему верований и готовы играть в эту специфическую социальную игру. Соответственно, в состав игроков, представляющих науку, следует включать не только ученых, но и тех, кто занимается научной политикой, университетскую администрацию, финансовые агентства, неправительственные организации и пр.
В зависимости от размеров и распределения капитала строится иерархия взаимоотношений в поле. Согласно П. Бурдье, размер капитала, которым наделяется человек или группа, зависит от символической ценности, приписываемой их качествам или ресурсам: чем выше символическая ценность, тем больше размер капитала. В социальном пространстве существуют три основных вида ресурсов, которые функционируют в качестве капитала: 1) экономический капитал - деньги и другие материальные ресурсы; 2) культурный капитал - уровень образования и квалификации, а также неформальные культурные установки; 3) социальный капитал - сеть людей, с которыми связан человек и которых он может мобилизовать.
Помимо трех ведущих форм ученые создают свой специфический вид капитала, а именно научный капитал. В социологии, например, в зависимости от ценности, приписываемой таким параметрам, как теоретический подход (феминизм, марксизм или ин-ституционализм), предмет исследования (организация, гендер или медицина), метод (этнографический, сравнительно-исторический или математическое моделирование), способ распространения (статья в ведущем журнале, книга или доклад на конференции), определяется размер капитала, которым будет наделен тот или иной субъект.
Для П. Бурдье поле - это иерархически структурированное пространство, где одни занимают господствующее положение, а другие - подчиненное. Каждый ученый (как и каждая лаборатория, исследовательский институт, отделение университета и пр.) зани-
мает свое место внутри этого пространства в соответствии с размером своего научного капитала. Ученые, владеющие большим капиталом, обладают достаточной властью, чтобы устанавливать правила игры и заставлять эти правила работать на себя. Однако их власть и авторитет подвергаются постоянным атакам со стороны соперников, которые пытаются их сместить и занять доминирующие позиции.
Стратегии такой борьбы могут быть разными. Одни ученые приобретают научный капитал путем следования установленным правилам и занимают высокое положение в иерархии, не подвергая сомнению саму эту иерархию. Другие - видят свою цель в том, чтобы разрушить сложившуюся структуру распределения научного капитала и создать новую иерархию. В противоположность многим подходам, получившим известность в рамках ИНТ, П. Бурдье утверждает, что социальные акторы (ученые) не вольны в своих действиях, поскольку существуют в жесткоструктурированном мире. Для того чтобы понять поведение ученых, необходимо анализировать то, что П. Бурдье называет «объективными отношениями» (структуру распределения власти, вытекающую из неравного обладания научным капиталом). Ученые вписаны в эти отношения.
Для П. Бурдье научное поле (как и любое другое) не может управляться только в соответствии с ее внутренними законами. Тем не менее оно должно рассматриваться как социальная арена, относительно независимая от более широкого социального окружения. Автономия научного поля определяется, во-первых, тем, что для вхождения в него необходимо отвечать формальным критериям (например, обладать докторской степенью), а во-вторых, тем, что «оружие», которое допускается к использованию в научных спорах, должно отвечать критериям «научной рациональности». Без автономии науки, что служит условием получения истинного научного знания, авторитет ученых не был бы столь высоким, а их вмешательство в публичную сферу столь эффективным. Для П. Бурдье автономия научной области - это главное условие, обеспечивающее прогресс рациональности и рост знаний.
Как отмечают авторы в заключение, они не призывают к безоговорочному принятию теории и концептов П. Бурдье, что на самом деле противоречит его принципиальной позиции. Но они верят, что его идеи обладают большим творческим потенциалом и
способны помочь наряду с другими методами и подходами в изучении функционирования науки в современном мире.
Т.В. Виноградова
2011.02.012. КАМИК Ч. ДВОЙСТВЕННОСТЬ СОЦИОЛОГИИ НАУКИ П. БУРДЬЕ.
CAMIC Ch. Bourdieu's cleft sociology of science // Minerva. - L., 2011. -Vol. 49, N 3. - P. 275-293.
Ключевые слова: П. Бурдье; производство научного знания; научная область; эклектизм.
Автор, американский социолог, анализирует публикации П. Бурдье, касающиеся производства научного знания. По его мнению, П. Бурдье предложил не один, а два разных подхода к изучению науки: один из них сформулирован в его теоретических, программных работах, а другой - развивается в его эмпирических исследованиях. П. Бурдье никогда в явной форме не проводил различий между этими подходами, поэтому автору пришлось самому подыскивать термины для их обозначения: первый он назвал «теоретическим» подходом, а второй - «эмпирическим».
В своих концептуальных публикациях П. Бурдье представил программу изучения производства научного знания, которую он сформулировал, когда стал рассматривать науку в качестве предмета социологического исследования. Программа П. Бурдье опирается на две аксиомы.
Во-первых, любые социологические теории должны учитывать тот факт, что наука занимает двойственное положение в социальном пространстве. «Наука, - пишет он, - должна рассматриваться с точки зрения ее двойственных отношений, с одной стороны, с социальным космосом, в который она вписана (внешнее прочтение); а с другой стороны, с социальным микрокосмом, образованным научным универсумом, тем относительно автономным миром, который располагает своими правилами функционирования и должен описываться и анализироваться как самостоятельное целое (внутреннее прочтение)» (цит. по: с. 277). С точки зрения П. Бурдье, авторы, которые основное внимание уделяют внешним факторам («общим экономическим и социальным условиям»), впа-
