CC BY
58
2011.03.024. ЯРНЕЦКИЙ М. УКРАИНСКАЯ ИРРЕДЕНТА1 В ПОЛЬСКО-ЧЕХОСЛОВАЦКИХ ОТНОШЕНИЯХ В 1918-1939 гг. JARNECKI M. Irredenta ukrainska w relacjach polsko-czechoslowackich w latach 1918-1939. - Poznan: Uniw. im. Adama Mickiewicza; Kalisz: Kaliskie t-wo przyjaciol nauk, 2009. - 301 s.
Ключевые слова: Европа, межвоенный период, польско-чехословацкие отношения, украинский вопрос.
Книга М. Ярнецкого, подготовленная в Познанском университете им. А. Мицкевича, является первой польской монографией, посвященной месту украинского вопроса в польско-чехословацких отношениях межвоенного периода. Автор использовал неопубликованные материалы украинских, польских, немецких, чешских, словацких и итальянских архивов, опубликованные документы, мемуарную литературу, прессу, разноязычную историографию. Украинский вопрос 1920-1930-х годов - важная часть обширной украинской проблематики в польско-чехословацких отношениях Нового и Новейшего времени. В то время украинцы не имели единого собственного государства, а Украинская Советская Социалистическая Республика существовала в составе СССР и не охватывала все украинские земли. Однако отсутствие единого государства не помешало «развитию тенденций к объединению в странах, населенных украинцами» (с. 6).
Книга состоит из введения, пяти глав и заключения. В первой главе определяется место украинской проблематики в отношениях Польши и Чехословакии. Автор отмечает, что поляки, чехи и словаки - народы, близкие в географическом, этническом, культурном и языковом плане, но в их отношениях присутствовали серьезные политические проблемы, такие, как вопрос о принадлежности Те-шинской Силезии (Заользья). Именно это затрудняло проведение двустороннего диалога вплоть до осени 1938 г. Меньшее значение «в территориальном конфликте придавалось Ораве и Спишу, хоть
1 Ирредента (итал. Irredenta) - часть этноса, составляющая меньшинство населения в пределах данного государства, но проживающая вблизи государства, в котором данный этнос составляет большинство; среди ирредент часто возникает ирредентизм - движение за воссоединение с территорией этнического большинства. - Прим. реф.
им и сопутствовали эмоции, прямо пропорциональные роли этих участков пограничья» (с. 22).
Более того, у Польши и Чехословакии было разное отношение к России. Польша считала ее главным врагом, а Чехословакия, несмотря на неприятие советской власти, относилась к Москве более лояльно, хотя и рассчитывала на смену политического строя в ней. Поэтому ЧСР не спешила одобрить положения Рижского мирного договора 1921 г. и «не собиралась признавать польские границы на востоке» (там же).
В 1919-1920 гг. под нажимом чешской стороны спор о Те-шинской Силезии был разрешен силовыми методами. Но поляки не смирились с потерей части Заользья и попытались ее вернуть в ходе проведения Мюнхенской конференции, участвуя «в разделе соседа (т.е. ЧСР. - Реф.) в 1938 г.» (с. 24).
Украинская проблема тоже сыграла определенную роль в отношениях Польши и Чехословакии. Для Польши это была уже внутренняя проблема, поскольку в 1921 г. западноукраинские земли вошли в состав Польши. Впрочем, это не ослабило националистических настроений в Восточной Галиции, что вызывало политическую, экономическую и культурную нестабильность в польском государстве. Вместе с тем у Польши была цель упрочить свои позиции на международной арене, «главным образом, путем поддержки Речью Посполитой попыток создать украинскую государственность на Днепре» (с. 25).
Для Чехословакии международный аспект украинской проблемы доминировал над внутренним. Украина была для чехов козырем в игре с Польшей, элементом политики в отношении России, одним из внешнеполитических аргументов при попытках занять значимую позицию или стать гегемоном в регионе. В своей внутренней политике Прага использовала украинский вопрос в ходе управления Закарпатской Русью, маневрируя между украинцами разной ориентации - украинофильской, русофильской и русинской. ЧСР была заинтересована также в поддержании связей между чехами, проживавшими на ее территории, и их родственниками, оказавшимися в качестве колонистов на Волыни во второй половине XIX в., поскольку в новой геополитической ситуации чехи оказались «разделенными польско-советской границей, установленной на основании Рижского договора» (с. 27).
Значение украинской проблематики в польско-чехословацких отношениях зависело от изменений международной конъюнктуры. Большую роль она играла в 1920-е годы и драматическим образом отозвалась в 1938-1939 гг. Кроме того, на украинскую проблематику в польско-чехословацких отношениях повлиял ряд факторов: отношение ряда украинских политических группировок и эмиграции к программе получения независимости, администрирование районов, заселенных украинцами, и т.д. С этими проблемами с первых дней своего существования столкнулась Вторая Речь Посполитая. Даже ее военная победа над Западноукраинской республикой не решила существовавших проблем. А чехи столкнулись с такими же проблемами позднее. Они возникли из-за центра-лизаторской политики Праги, игнорирования местных элит, чехи-зации образования и «циничного подхода пражских властей к вопросу об обещанной, но оттягиваемой автономии» (с. 36).
Во второй главе анализируется польско-чехословацкая конфронтация 1918-1921 гг. Осенью 1918 г. ввиду благоприятной международной конъюнктуры на карте Европы появились независимые государства - Польша и Чехословацкая Республика. В первые же дни их существования между ними начали зарождаться острые территориальные противоречия из-за Тешинской Силезии, Оравы и Спиша. А с 1919 г. конфликты приняли форму военных столкновений.
В мае 1919 г., во время польской военной операции в Галиции, принадлежавшей в то время Чехословакии, правительство За-падноукраинской республики потребовало от председателя Парижской мирной конференции Ж. Клемансо мандат на управление Галицией. Совет послов Антанты позволил полякам оккупировать Восточную Галицию, что вызвало негативную реакцию ЧСР. Кроме того, поляки с целью навредить Праге поддерживали словацких сепаратистов.
Серьезной проблемой была принадлежность Закарпатской Руси. Идея присоединить Закарпатскую Русь к Чехословакии, что произошло на рубеже 1918-1919 гг., принадлежала карпаторусин-ской эмиграции в США, а точнее Национальному совету русинов во главе с Г. Жатковичем. Подобная идея могла зародиться главным образом потому, что создать независимое государство в то время было невозможно. По результатам плебисцита, проведенного
в конце декабря 1919 г. в греко-католических приходах, 67% населения Закарпатской Украины высказались за присоединение к ЧСР (с. 36). Поляки расценили акт присоединения Прагой этого региона как «попытку создать с помощью южных соседей территориальный коридор с Россией» (с. 79). Кроме того, в польской прессе зазвучали призывы создать общую границу с Венгрией1, что вызывало беспокойство Чехословакии.
В Закарпатской Руси сложилась непростая этническая ситуация, в которой украинская проблематика занимала свое значимое место. И это понимал Г. Жаткович, приглашенный на короткий период времени в руководство ЧСР и приблизившийся к украино-фильской ориентации, которой он не придерживался ранее. Но она «не соответствовала взглядам большинства пражских элит, которые разыгрывали украинскую карту только для заграницы» (там же).
Третья глава посвящена периоду 1921-1931 гг., когда конфронтация в отношениях Варшавы и Праги перешла в стадию нормализации. Начиная с осени 1918 г., после краха империи Габсбургов, в чешские и словацкие земли стали переселяться освобожденные украинские военнопленные, члены их семей, представители интеллигенции, студенты. Осенью 1921 г. Украинский свободный университет был перенесен из Вены в Прагу. В то время украинцы были вторым по численности национальным меньшинством в ЧСР после русских. В июле 1921 г. с подачи президента Т. Масарика в Чехословакии началась так называемая «русская акция», направленная на чехизацию эмигрантов. Чешская сторона создавала последним условия для учебы, работы, получения материальной помощи и т.д.
Во второй половине 1921 г. наметилось улучшение в польско-чехословацких отношениях. Польша рассчитывала при этом на уступки чехословацкой стороны, например, в вопросе о принадлежности Явожины, но они не были сделаны. Другой целью Польши было ослабление связей между Харьковом и Москвой и «усиление сепаратистских сил на советском Надднепровье» (с. 111).
В то же время улучшение в отношениях с ЧСР произошло благодаря смягчению позиции пражских властей по ряду вопросов.
1 Создание общей границы с Венгрией означало по сути захват поляками Закарпатской Руси либо ее раздел между Польшей и Венгрией. - Прим. реф.
Власти Чехословакии приняли решение «не только о ликвидации лагерей, но и о репатриации» (с. 118). Так, например, шла постепенная ликвидация чешского лагеря для военнопленных в Ёзефове. Интернированным польским военным выплачивалось денежное довольствие за работу в так называемых «рабочих сотнях», а желающим вернуться на родину предоставлялась такая возможность при условии, что они уведомили о своем желании чешскую сторону до января 1924 г. Тем не менее решение о ликвидации лагерей было принято в сложной обстановке, когда среди руководства Чехословакии возникли споры «и разные позиции по вопросу о подходе к делу» (с. 119).
В четвертой главе рассматриваются польско-чехословацкие отношения в 1931-1938 гг. Автор отмечает, что «с начала 30-х годов Версальская система вместе со своей локарнской мутацией подвергалась все большему ослаблению и деструкции» (с. 155). Этот процесс ускорился в 1933 г. в связи с приходом к власти в Германии нацистов. Острее других изменения в международной обстановке ощутила Чехословакия, граничившая с Германией. А когда в марте 1931 г. был озвучен проект создания таможенного союза между Германией и Австрией, Чехословакия «почувствовала прямую угрозу...» (с. 157). Прага начала протестовать против союза и попыталась оказать давление на своих партнеров по Малой Ан-танте1, а Польша, «хоть и без энтузиазма, но тоже присоединилась к протестам» (там же).
Летом 1938 г. международный кризис вступил в новую фазу. Более того, германские нацисты сформулировали официальные территориальные претензии к Польше. В то время Варшава старалась узнать информацию о предлагавшейся Венгрией автономии для Закарпатской Украины. Будапешт, в свою очередь, полагал, что «у поляков есть тайные цели относительно Закарпатской Руси» (с. 197).
Пятая глава посвящена отношениям Польши и Чехословакии на последней стадии существования Версальской системы. В сентябре 1938 г. Чехословакия подверглась расчленению в результате мюнхенского сговора. Польша, ЧСР и Венгрия не были допущены к участию в Мюнхенской конференции и были вынуждены либо
1 Малая Антанта - военно-политический блок, включавший в себя Чехословакию, Югославию и Румынию. - Прим. реф.
ждать решения своих территориальных споров западными державами, либо действовать самостоятельно, как это было в случае с Польшей, оккупировавшей Заользье после расчленения ЧСР.
Более того, польские спецслужбы совместно с венграми участвовали в террористических акциях в Закарпатской Украине. Местное население оказывало им сопротивление, за что Закарпатская Русь в 1938-1939 гг. получила название «украинский Пьемонт» (с. 216). М. Ярнецкий указывает, что во второй половине 1938 г. автономия Закарпатской Руси, за которую боролись карпатские украинцы, «стала, наконец, фактом» (там же). На объединение с ней рассчитывали и закарпатские венгры, однако уже первые дни существования автономии стали трудными из-за сложной международной обстановки. К тому же неясную позицию по закарпатскому вопросу заняли русины, «неоднократно поддерживавшие в новых обстоятельствах венгров» (там же).
Первое заседание автономного закарпатского правительства состоялось 15 октября 1938 г. Его премьер-министр Бродий настаивал на присоединении «русских районов» в Карпатах и создании «единой свободной страны от Попрада до Тиссы» (там же). Более того, представители нового государства, называемого тогда Закарпатской Украиной, всячески пытались создать себе независимые от чехословацкой администрации условия существования на все еще подчинявшейся ей территории, начавшей играть роль «украинского Пьемонта». Однако по итогам Венского арбитража, урегулировавшего отношения Закарпатской Украины с Венгрией и Словакией, автономия лишилась двух территорий общей площадью 1523 кв. км., а закарпатское правительство было вынуждено переехать в маленький городок Хуст. Украинцы потеряли часть железнодорожных путей и магистралей, а также 1/3 деревень, где процветало виноградарство. Это вызвало новое обострение ситуации в Закарпатской Украине с применением террора. В глазах Польши, обнародовавшей 20 ноября 1938 г. соответствующий меморандум, обстановку нужно было улучшить следующим образом: «в (Закарпатской. - Реф.) Руси необходимо создать чехословацкое государство и такое же мышление» (с. 221).
В течение ряда лет на территорию Закарпатской Руси проникали активисты Организации украинских националистов, которые были в большинстве своем галичанами. Их наличие в «украинском
Пьемонте» «было своего рода вызовом для польских властей» (с. 226). В ответ на повстанческие действия украинцев в октябре-ноябре 1938 г. поляки предприняли совместно с венграми акцию «Лом». М. Ярнецкий полагает, что короткая жизнь автономной Закарпатской Украины была предопределена «политической проблематикой» (с. 233). Руководители автономии «в большой спешке и напряжении, делая при этом существенные ошибки, пытались создать основы нормального государства» (с. 233-234). Это привело к ее краху и полному подчинению Чехословацкому государству. В Праге «не могли согласиться с мыслью об отказе от территорий (Закарпатской. - Реф.) Руси... в пользу одного из соседей, иногда даже указывая на Польшу» (с. 235).
В заключение автор приходит к выводу о том, что «украинская проблематика, а также связанный с ней вопрос об украинской ирреденте очевидно не доминировали в и без того сложных, характеризующихся недоверием и соперничеством польско-чехословацких отношениях» (с. 241). Корни конфликта Варшавы и Праги лежали в другой области, прежде всего в тешинской проблеме. Определенное значение имело и региональное соперничество указанных государств «державного характера» (там же). Вину за отсутствие доброжелательных отношений и постоянные конфликты автор возлагает на обе стороны. Чехи, в частности, считали, что «перед лицом острого спора о Тешинской Силезии и нависшей угрозы польского вооруженного ответа стремящийся к реваншу украинский союзник мог эффективно парализовать соперника» (там же).
О. В. Бабенко
2011.00.025. ПОЛИТ Я. БРИТАНСКАЯ, ЯПОНСКАЯ И АМЕРИКАНСКАЯ ДИПЛОМАТИЯ В КИТАЕ, 1895-1949. POLIT J. Dyplomacja brytyjska, japonska i amerykanska w Chinach, 1895-1949 // Dzieje najnowsze. - Warszawa, 2010. - R. 62, N 1. -S. 19-40.
Ключевые слова: первая половина XX в., дипломатия Великобритании, США и Японии в Китае.
В статье адъюнкта Института истории Ягеллонского университета в Кракове доктора истории Я. Полита, написанной на основе неопубликованных архивных материалов и разноязычной литера-
