CC BY
49
ЭКОСОЦИОЛОГИЯ
2011.02.027. ШТОРХ Х. ФОН. ИССЛЕДОВАНИЕ КЛИМАТА И ПОЛИТИЧЕСКОЕ КОНСУЛЬТИРОВАНИЕ - МЕЖДУ ВОЗМЕЩЕНИЕМ ДОЛГА И ПОСТНОРМАЛЬНОСТЬЮ. STORCH H. VON. Klimaforschung und Politikberatung - zwischen Bringeschuld und Postnormalität // Leviathan. - B., 2009. - Jg. 37, H. 2. -S. 305-317.
Современные представления об изменении климата можно разделить на научные и культурные, пишет профессор Ханс фон Шторх (Метеорологический институт Университета Гамбурга, ФРГ). Согласно докладам Межправительственной группы экспертов по изменению климата, промышленные выбросы парниковых газов, в первую очередь двуокиси углерода и метана, изменяют климат планеты в сторону его потепления, что приводит к повышению уровня моря, изменению количества осадков и другим проявлениям дестабилизации климатической системы. Причем в ближайшем будущем не только сохранится тенденция повышения средних годовых температур практически во всех точках планеты, в которых проводятся измерения, но и возрастет частота экстремальных погодных явлений. По крайней мере, это одна из точек зрения, которые автор характеризует как научные представления об изменении климата, основанные на «статистике погодных явлений» (с. 306). К культурным представлениям об изменении климата относятся дискуссии о причинах вырубки лесов и увеличения эмиссии парниковых газов, в частности представление о том, что важными мотивами действий, ведущих к глобальному потеплению, являются «человеческая жадность» и «глупость». Сюда же относится убеждение в том, что изменения климата уже приводили к гибели цивилизаций и культур и, следовательно, наша цивилизация тоже находится под угрозой. Поэтому неудивительно, что в немецком языке чаще употребляют термин «климатическая катастрофа»
(«К11така1а81хорке»), а не «изменение климата» («К11та'№а^е1»). Полученный в результате объединения научного и культурного представлений об изменении климата единый конструкт - «представление об изменении климата» - характеризуется более слабым научным обоснованием, чем входящие в него научные гипотезы, и большей действенностью, чем отдельные культурные репрезентации этой проблемы. Иначе говоря, общественное доверие к этому конструкту возрастает, а его устойчивость к научной критике уменьшается. При этом культурные представления ученых об изменении климата оказывают влияние на научную теорию и практику. Воздействие культурных представлений проявляется, например, в формулировке учеными научных гипотез и построении ими научной аргументации.
В 1960-1970-е годы в Германии появилась теория «возмещения долга» («Вп^е8сИиЫ») в рамках дискуссии о социальной роли науки. Речь идет об этической обязанности, в первую очередь представителей естественных наук, информировать общество о существующих, возникающих и возможных в будущем опасностях. Реализация этого принципа затруднена следующими факторами: 1) невозможностью точно определить содержание и объем опасности; 2) невозможностью отделить реальную опасность от мнимой. Что знают ученые, которые являются экспертами в своей области, и простые обыватели об опасности? Очень часто воспринимаемая нами опасность лежит вне области определенной науки, т.е. даже эксперты работают с культурными конструктами, тогда как представители общественности уверены, что ученые оперируют сугубо научными данными. Таким образом, эксперты производят не столько научное знание, сколько знание, соответствующее социальному «запросу» и позволяющее облечь властные притязания в «научную» форму. Наряду с реальными опасностями существуют и фантомные, научно не доказанные, в значительной мере конструируемые самими экспертами или СМИ. Они вступают между собой в своеобразную конкурентную борьбу, поскольку внимание общественности на протяжении какого-либо периода времени может быть сфокусировано лишь на ограниченном количестве тем. Некоторые из этих тем постоянны, например футбол. Как же выбираются остальные? Хотелось бы надеяться, пишет автор статьи, что вопросы выбираются в связи с важностью и неотложностью их
решения, но это не так (с. 307). Вероятно, решающую роль играют эмоции, которые вызывает у общественности обсуждение той или иной темы, например страх. Знающий об этом эксперт может попробовать привлечь общественное внимание к определенной теме, используя такие инструменты, как преувеличение, ассоциации, манипулирование культурными конструктами и т.д. Например, популярная в 1970-1980-е годы тема «умирания лесов» явно конструировалась именно по этому образцу.
Сегодня предупреждения, которые наука делает о рисках и возможных опасностях, также пользуются общественным спросом. Поощрение со стороны общества может выражаться в повышенном внимании публики к тем или иным научным исследованиям, в получении грантов на эти исследования и даже в чувстве удовлетворения, которое испытывает эксперт, осознавая социальную полезность своей работы. «Возмещение долга» - это больше не акт альтруизма, а целенаправленный элемент рыночной стратегии. «Возмещение долга» научным сообществом способствует привлечению внимания общества к множеству различных опасностей, которые получают статус научно обоснованных. При этом многие направления научной деятельности, в частности науки об окружающей среде, обретают характеристики «постнормальных».
Понятие «постнормальная наука» было впервые использовано Сильвио Фунтовицем и Джеромом Равецем во второй половине 1980-х годов1. Ситуация постнормальности в науке характеризуется, с одной стороны, высокой степенью неточности научных данных и, с другой стороны, влиянием сделанных на этой основе заключений на процесс принятия политических решений. Таким образом, развитие науки все реже направляется чистым «любопытством» ученых и все чаще - пользой, которую она может принести политике. Именно потенциальное политическое воздействие тех или иных исследований становится решающим аргументом, оттесняя на второй план их научное обоснование или качество методики. «Ничто не может быть так практично, как хорошая теория», -
1 Funtowicz S.O., Ravetz J.R. Three types of risk assessment: A methodological analysis // Risk analysis in the private sector / Ed. by C. Whippe, V.T. Covello.- N.Y.: Plenum, 1985. - P. 217-231.
говорил Курт Левин1, имея в виду, что теория служит ориентиром в процессе принятия решений и определении набора конкретных действий. При этом основную роль играют не верифицируемость или фальсифицируемость теории, а ее социальное восприятие (акцептация). Естественные науки в постнормальной фазе зависят от репрезентаций в СМИ и от их совместимости с культурными конструктами. Кроме того, на научность претендуют не только представители академического знания, но и эксперты, представляющие общественные организации, например представители Гринпис.
Исследования климата в настоящий момент представляют собой образец постнормальной науки, пишет фон Шторх (с. 309). Прогнозы на будущее требуют от ученых конструирования моделей воздействия изменений климата на человека, т.е. моделирования условий, которые еще никогда не наблюдались в реальности, что ведет к неточности, неоднозначности и оспоримости научных заключений. Этот недостаток знаний связан не с беспомощностью науки, а с ограниченным набором данных: документированные сведения об изменении климата за несколько десятилетий недостаточны для прогнозирования. Конечно, есть некоторые бесспорные аргументы, но есть и такие, правильность которых может показать только время.
В такой ситуации представители тех или иных групп интересов выбирают для себя те научные утверждения, которые подкрепляют их позиции. Но и сами научные исследования бывают сформулированы таким образом, что результатом исследований становится эклектичный набор слабо связанных между собой фактов и гипотез. Так, например, возникают утверждения, что потепление климата приведет к увеличению числа пациентов с камнями в почках2. Не выдерживающий никакой научной критики фильм «Где будешь ты послезавтра?» («The day after tomorrow», 2004) заслужил похвалу со стороны известных ученых как «повышающий экологическое сознание». Научные и политические успехи явно были смешаны и в процессе принятия решения о присуждении Но-
1 Lippitt R. Kurt Lewin // International encyclopedia of the social sciences / Ed.
by D. Sills. - N.Y.: Macmillan & Free press, 1968. - Vol. 9. - P. 266-271.
2
Brikowski T.H., Lotan Y., Pearle M.S. Climate-related increase in the prevalence of urolithiasis in the United States // Proceedings of the National academy of science. - Wash., 2008. - Vol. 105, N 28. - P. 9841-9846.
белевской премии мира совместно Альберту Гору и Межправительственной группе экспертов по изменению климата. Политики все чаще используют угрозу изменения климата как аргумент для объяснения обществу необходимости принятия непопулярных решений. С алармистами спорят скептически настроенные педанты, привлекая внимание общественности к своим аргументам, например к фильму «Обман глобального потепления» («The great global warming swindle», 2007). Обе эти тенденции характерны для постнормальной науки. Сначала внимание общественности привлекается к громким, вызывающим сильные эмоции, но необязательно однозначно доказанным научным утверждениям. И лишь по прошествии времени, когда напряжение спадет, а за это время будут собраны новые доказательства правильности или неправильности ранее сделанных предположений, наука возвращается к нашумевшим результатам с целью их перепроверки.
Представители естественных наук задаются вопросом, как действовать в ситуации «постнормальности», чтобы поддержать качество научных исследований и предоставить общественности объективную информацию. Автор реферируемой статьи видит выход в том, что наука умеет лучше всего, - в научном анализе создавшейся ситуации. Но представители естественных наук могут проделать такой анализ лишь в ограниченном объеме. Научная деятельность является социально обусловленной; по крайней мере при постановке исследовательских вопросов и формулировке объяснений, которые будут понятны общественности, ученые находятся во власти культурных представлений об объекте исследования. Для того чтобы анализ ситуации «постнормальности» был комплексным, необходимо участие социальных наук.
Роджер Пильке1 классифицировал способы взаимодействия ученых с общественностью и описал пять «типов ученых». «Чистым ученым» двигает исключительно научный интерес. Такой исследователь практически не проявляет желания ориентировать свою научную деятельность на политические или социальные процессы. «Третейский судья от науки» выступает с истолкованием неоспоримых научных фактов. Деятельность двух этих категорий
1 Pielke R.A., jr. The honest broker: Making sense of science in policy and politics. - Cambridge: Cambridge univ. press, 2007.
ученых не выходит за рамки «нормальной науки», характеризующейся тем, что на поставленные перед научным сообществом вопросы даются вполне достоверные ответы, а практические последствия реализации научных достижений обычно совпадают со сделанными ранее прогнозами.
В ситуации «постнормальной науки» на арену выходят другие категории ученых. «Научные адвокаты» используют свои профессиональные знания не для объективных научных исследований, а для поддержки ценностно ориентированных, в том числе политических, программ. В последние десятилетия многие ученые выступили в роли научных адвокатов, защищающих те или иные политические или экономические интересы. Четвертую группу Пильке называет «честными маклерами». «Честный маклер» отличается от «научного адвоката» тем, что объясняет все возможные последствия своего открытия, в то время как «научный адвокат» заявляет только о тех, которые ему выгодны. Представители пятой группы -«скрытые адвокаты» - действуют как «научные адвокаты», при этом выдавая себя за «третейских судей» или «честных маклеров». «Скрытый адвокат», таким образом, не приносит пользу ни науке, ни обществу. Пильке советует ученым выбрать путь «честного маклера», который разъясняет сложность проблемы и старается взвесить последствия возможных ее решений.
В последнее время участились случаи, когда политики терпели неудачи, пытаясь принимать решения, негативно воспринимаемые влиятельными социальными группами. В такой ситуации политики нередко прибегают к ссылкам на зависимость предстоящих политических решений от результатов научных исследований. Но именно в случае изменений климата сформулированные наукой цели предотвращения климатической катастрофы были представлены как ultima ratio, которому политика обязана подчиниться. При таком подходе дальнейшие дискуссии становятся ненужными, а достижение целей борьбы с глобальным потеплением может быть реализовано в рамках энергетической политики. Проблема заключается в том, что дебаты и решения с более транспарентной для общества политической арены переносятся в менее транспарент-ную область - научную. Однако на научной арене так же мало согласия, как и на политической, и противостояние различных научных подходов вновь возвращается на политическую сцену, где,
пользуясь предоставленными учеными аргументами, бой окончательно «выигрывает» одна из сторон. Политики используют этот процесс, чтобы принять и легитимировать то или иное решение, но вовлекаемой в политическую борьбу науке при этом наносится серьезный ущерб. Пильке предлагает два условия, соблюдение которых сможет исправить ситуацию: ученые должны вести себя как «честные маклеры», а политики должны ставить перед наукой только разрешимые проблемы.
Петер Вайнгарт и его коллеги в книге «От гипотезы к катастрофе»1 реконструировали развитие темы климатических изменений в научной и политико-медийной сферах Германии. Сначала представители научного сообщества приступили к обсуждению гипотезы антропогенной природы изменения климата и, следовательно, наличию возможностей воздействовать на этот процесс, регулируя человеческую деятельность. В заявлении рабочей группы по энергии Германского физического общества в 1986 г. было однозначно заявлено: «Чтобы избежать климатической катастрофы, необходимо... сейчас... начать с того, чтобы... резко ограничить эмиссию... газов». Это заявление было воспринято в политических кругах, т.е. стало частью политико-экологического дискурса, а СМИ позаботились о драматизации ситуации. Национальные эксперты в области климата получили общественное признание, а «климатическая катастрофа» стала объектом политического регулирования. Вайнгарт описывает элементы процесса «концентрации внимания на изменении климата», «инсценировки важности изменения климата для повседневной жизни» и в конечном итоге - «трансформации научной гипотезы в ощущение грядущей катастрофы».
Здесь, однако, возникает вопрос о рисках, угрожающих всем трем акторам - политике, науке и СМИ. Научное сообщество рискует утратить доверие в связи с динамикой развития метафоры катастрофы. Политики рискуют тем, что поставленные цели не будут достигнуты. То, что Киотский протокол не сможет предотвратить «климатическую катастрофу», было ясно изначально, а фокусировка внимания исключительно на энергетической политике не соответствовала реальному положению вещей, хотя и находила отклик
1 Weingart P., Engels A., Pansegrau P. Von der Hypothese zur Katastrophe: Der anthropogene Klimawandel im Diskurs zwischen Wissenschaft, Politik und Massenmedien. - Opladen: Leske + Budrich, 2002.
в общественном мнении. Наконец, СМИ рискуют потерей внимания публики. Если в 2005 г. объявляется, что для спасения климата у нас есть всего десять лет и в последующие годы ничего кроме рассуждений и символических акций не происходит, то СМИ пытаются инициировать «противоположный дискурс» в духе «прощания с идеей конца света», что и происходит в последние годы. Таким образом, эти социальные институты пытаются минимизировать нарастающие риски: наука - налаживая профессиональную работу с прессой, политика - путем иерархаизации знаний и постоянных консультаций с представителями научного сообщества, СМИ -осуществляя селективную презентацию результатов научных исследований.
В.Н. Гиряева
2011.02.028. ГЕНРИ Л. ОТ КРАСНОГО К ЗЕЛЕНОМУ: ЭКОЛОГИЧЕСКИЙ АКТИВИЗМ В ПОСТСОВЕТСКОЙ РОССИИ. HENRY L.A. Red to green: Environmental activism in post-Soviet Russia. - Ithaca (NY): Cornell univ. press, 2010. - 296 p.
В 2010 г. вышла в свет монография профессора Колледжа Боудойн (г. Брансуик, шт. Мэн, США) Лоры Генри «От красного к зеленому: Экологический активизм в постсоветской России», в которой представлены результаты исследования, проведенного автором в период с 1999 по 2008 г. Предметом исследования являются стратегии выживания, развития, а также мобилизации российских экологических некоммерческих организаций (экоНКО), что, по оценке Генри, имеет ключевое значение для прогнозирования развития экологического активизма в российском политическом контексте.
Монография состоит из введения и семи глав: 1. Гражданский активизм и политические изменения; 2. Пространство для активизма? Российские политические и экономические трансформации; 3. Экологические организации в регионах России; 4. Сохраняя стабильность: Динамика организационного развития; 5. Стратегии защиты российской окружающей среды; 6. Инвайронментализм и отношения «государство-общество» в России; 7. «Зеленеющее будущее?»
Автор подробно описывает результаты крупного полевого исследования. Было проведено 125 полуструктурированных интер-
