CC BY
10
2008.03.013. ОЭСР О ПЕРСПЕКТИВАХ НАУКИ, ТЕХНОЛОГИИ И ПРОМЫШЛЕННОСТИ
OECD science, technology and industry: Outlook. - Paris: OECD, 2006. - 250 p.
Ключевые слова: конкурентоспособность в глобальной экономике, интеллектуальное управление.
Вступление в ВТО - одну из влиятельных структур глобальной экономики - это акт интеграции страны в глобальную экономику. К такому акту страна должна быть готова: ее экономика должна быть конкурентоспособной настолько, чтобы не «путаться в ногах» у сильных и набирающих силу глобальных игроков типа США, стран ЕС, Китая и т.д. Это не может произойти мгновенно. К примеру, ЕС не стал сильным глобальным игроком мгновенно, странам ЕС потребовалось на это становление 40 лет. Любой стране, чтобы войти в глобальную экономику, требуется предъявить определенный (хотя бы на начальной ступени) мандат своей конкурентоспособности, иначе будет большой риск «утонуть». Особенно велик этот риск для экономик, малоопытных в строительстве не только институтов инновационного развития, но и просто рынка.
Вступлением в ВТО неконкурентоспособная национальная экономика не может решить задачу своей конкурентоспособности. Напротив, достойное приобщение такой страны к глобальной экономике произойдет лишь вследствие решения страной задачи своей конкурентоспособности. Для этого от страны, например, богатой сырьевыми ресурсами, потребуются:
- технологическая перестройка всего промышленного сектора как в крупном, так и в малом и среднем бизнесе, на основе передовых технологий и осваивания высокотехнологичного производства;
- формирование полных производственных циклов - от добычи сырья до производства продукции высокого товарного качества;
- переход к новым корпоративным структурам, адекватным задачам инновационного развития и соответствующего менеджмента;
- создание информационно-технологической инфраструктуры национальной экономики и на этой основе формирование единого национального рынка товаров и услуг.
У национальных экономик, не имеющих собственных сырьевых ресурсов и вынужденных импортировать сырье, нет иного выбора, кроме формирования институтов и структур инновационного развития. В отношении же других экономик, например «нефтяных», можно задаться «провокационным» вопросом: а так ли уж нужна им структурная перестройка в экономику диверсифицированную, строящуюся вокруг не связанных с сырьем малых и средних предприятий? Действительно, существуют экспертные прогнозы о сохранении высоких цен на нефть в долгосрочной перспективе -например, согласно аналитикам ^Мо^ап, на уровне 65 долл. за баррель.
О чем говорит этот долгосрочный экспертный прогноз? О том, что приток нефтяных денег в «нефтяную» экономику в долгосрочной перспективе не уменьшится. Правда, в литературе сегодня много всяких спекуляций на тему «кризиса» американской экономики. Они порождают ожидания существенного снижения активности этого ключевого в глобальной экономике игрока, а значит, и снижения потребления энергоресурсов в мире, что должно ударить по экономикам - экспортерам нефти. Однако считать экономику США с ее институтами развития «кризисной» - преувеличение. На сегодняшний день по своим размерам и, главное, по своей структурной (институциональной) защите, не дающей функциональным спадам превратиться в системные кризисы, она остается несопоставимой с любой другой национальной экономикой. Если даже страны - экспортеры нефти и столкнутся с ситуацией существенного снижения спроса на энергоносители, аналитики прогнозируют, что проблемы будут у всех, но у нефтедобывающих стран будет два козыря. Как поставщики нефти они пострадают в последнюю очередь, поскольку первыми жертвами окажутся, естественно, экономики, снизившие потребность в энергоносителях по причине своего упадка. При этом страны - экспортеры нефти будут иметь «копилку», наполненную в эпоху нефтяного изобилия, по крайней мере, те, которые позаботились об этом заранее.
Если нефти «на наш век хватит», зачем «нефтяной» экономике диверсификация? Быть может, «голландская болезнь» в данном случае не так и опасна, если прогноз (по расчетам Всемирного банка) уверенно обещает поступление нефтяных денег в экспортирующие нефть экономики, по крайней мере, до середины XXI в.?
Ответы на эти «провокационные» вопросы могут подсказать Соединенные Штаты. Эта страна обладает большими запасами нефти и технологически развитой и передовой системой нефтеразведки, нефтедобычи и нефтепереработки, однако она отказалась стать страной - экспортером нефти и приняла решение нефть импортировать, экономя собственные ее запасы. Ответ на эту загадку - в способности правительства мыслить стратегически в интересах национального социально-экономического развития. Нельзя в долгосрочной перспективе строить социально-экономическое благополучие на растрачивании собственных естественных ресурсов, которые когда-нибудь исчерпаются, и благополучие, следовательно, закончится. Конечно, мировая экономика нуждается в нефти, и страны, наделенные этим естественным ресурсом, вправе выбрать для себя путь нефтяного обслуживания мировой экономики, однако в этом случае они должны согласиться со своей ролью сырьевого придатка мировой экономики. Каждая «нефтяная» страна делает свой выбор индивидуально. Сама ситуация выбора возникла с подачи Соединенных Штатов, которые предложили миру иной тип конкурентоспособной экономики, чем экономика, оцениваемая по своему естественно-ресурсному потенциалу. Этот новый тип конкурентоспособности был воспринят мировым сообществом как более убедительный вектор социально-экономического развития, чем вектор, задаваемый естественно-ресурсным типом экономики, поскольку в основе нового типа конкурентоспособности лежала убедительная идея о сбережении естественных ресурсов. Таким образом, мир разделился на: 1) страны, выбравшие путь сбережения собственных естественных ресурсов, включая и страны с дефицитом собственных естественных ресурсов; 2) богатые естественными ресурсами страны с возможностями соответствующего экспорта в страны первой группы.
Страны первой группы (одни по собственному выбору, как США, другие вынужденно, как Япония или Южная Корея, практически лишенные собственных естественных ресурсов) пошли по пути строительства экономики, в которой главными факторами наращивания конкурентоспособности становились управленческий интеллект и инновационный менеджмент. Страны второй группы оказались перед выбором - либо идти по пути стран первой группы и выстраивать соответствующий тип экономики, либо согласиться
с ролью мировых поставщиков сырья. Очевидно, что в текущих условиях появления новой парадигмы экономической (социальноэкономической) конкурентоспособности - ухода фактора естественных ресурсов в тень фактора управленческого интеллекта и инновационного менеджмента - национальная экономика, специализирующаяся на экспорте сырья, заведомо ставит себя даже вне оценки своей конкурентоспособности.
Следовательно, у стран второй группы на самом деле нет иного выбора, кроме как избавиться от своего «сырьевого флюса» через диверсификацию своих экономик ради вступления в мир конкурентоспособности. Поэтому «провокационный» вопрос, нужно ли таким странам менять нефтяные деньги на диверсификацию, разрешается просто. Необходимо воспользоваться удачной ценовой конъюнктурой на мировом рынке нефти, приносящей нефтяные деньги, именно для проведения - финансирования нефтяными деньгами - диверсификации национальной экономики в стратегических целях вступления в «клуб» конкурентоспособных стран.
Сегодня мировая экономика хотя и остается весьма зависимой от традиционных энергоносителей, не становится в своем новом качестве глобальной экономики структурно другой, ориентирующей национальные экономики на экспорт высокотехнологичной продукции. Именно такой экспорт характеризует сегодня конкурентоспособную экономику, поэтому национальная экономика, ориентированная на экспорт энергоносителей, будет выполнять лишь подсобную роль, обслуживая конкурентоспособность других экономик - с иной структурой экспорта.
При этом «нефтяным» странам вовсе не требуется отказываться от экспорта энергоносителей - речь идет только о диверсификации их экспорта. Путь осуществления такой диверсификации указывают страны, сделавшие сектор малого и среднего бизнеса главным структурным обеспечением роста национальной экономики. Истина заключается в том, что национальную экономику поднимают и наращивают не подневольные «винтики больших машин» - государственных или негосударственных корпораций, - но субъекты экономической свободы, которые наилучшим образом реализуют себя именно в качестве субъектов малого и среднего бизнеса. По сути, состояние малого бизнеса в национальной экономике - это тест для правительственной социально-экономи-
ческой политики: насколько правительство не на словах, а на деле озабочено задачей наращивания социально-экономической конкурентоспособности своей страны. Известно, что наиболее успешные, конкурентоспособные на сегодняшний день экономики обязаны своим положением именно малому и среднему бизнесу, доля которого в ВВП доходит до 50% и более. То есть если убрать связанное с этим сектором качество этих экономик, они окажутся не просто другими, но неконкурентоспособными.
Впрочем, в «нефтяных» странах могут возразить, что инвестиции в их экономики хорошо идут именно как в сырьевые экономики, в нефтяной сектор, а вовсе не в сектор малого и среднего бизнеса. Зачем же менять эту проверенную инвестициями структуру, имеющую высокую инвестиционную привлекательность? Это действительно так. Но при этом иностранные инвестиции, идущие в основном в нефтяной сектор таких экономик, консервируют их сырьевой профиль, по понятной логике: цены на нефть растут, и возникает естественное стремление наращивать объемы нефтедобычи, поскольку вся нефть идет на экспорт, гарантируя большую экспортную выручку. Работает механизм блокирования диверсификации экономики: инвестиции идут именно под рост нефтедобычи с целью выгодной для инвесторов продажи нефти, а в результате в «нефтяных» странах не развиваются секторы экономики, где производится добавленная стоимость, в том числе и нефтепереработка.
Экономике, нацеленной на разработку природных ресурсов, не нужен человеческий капитал. Такая экономика вполне обходится малым количеством высококвалифицированных работников, она не требует специальных вложений в образование и здравоохранение, т.е. инвестиций в расширенное воспроизводство человеческого капитала - в диверсификацию. Другими словами, инвестиции инвестициям рознь. Актуальным становится вопрос качества инвестиций: куда, на какие цели они направляются? Качество же инвестиций, поступающих в экономику, определяется структурой этой экономики.
В консервативной инвестиционной политике «нефтяных» стран, консервирующей сырьевой статус их экономик, есть свои плюсы и минусы. Положительный момент заключается в том, что подобной политикой можно открыть путь подлинным структурным реформам в национальной экономике - постепенно скорректиро-
вать распределение инвестиционного потенциала под требования именно инновационной экономики. Но это только возможный плюс. Отрицательным является то, что инвестиционная политика в подобных странах осуществляется, как правило, без использования этого плюса. Например, выравнивание в этих странах межрегиональных диспропорций в уровне социально-экономического развития за счет инвестиционного питания инновационных секторов экономики так и остается возможным, но не реализованным. Вместо этого поддерживается добыча сырья (даже в тех регионах, где можно было бы инвестировать в инновационную экономику), что лишь укрепляет роль страны в качестве сырьевого придатка глобальной экономики.
Таким образом, проводимая сегодня в «нефтяных» странах инвестиционная политика «замечает» в инвестиционном потенциале своих экономик лишь добывающие отрасли, старается именно в них привлекать инвестиции. А между тем интенсивной разработки требует другая часть инвестиционного потенциала этих стран - отрасли инновационной экономики, которые следует формировать и в инвестиционном обслуживании которых и содержится ключ к новому качеству национального социально-экономического роста. Должна измениться инвестиционная политика «нефтяных» стран, как это в свое время произошло в США, Канаде, Норвегии и других богатых естественными ресурсами странах. Инвестиционная политика, ориентированная на реальную диверсификацию национальной экономики, предусматривает инвестиции в человеческий капитал - в образование и здравоохранение, этого не делает инвестиционная политика, поддерживающая сырьевую экономику.
Требование перемены инвестиционной политики - это задача проведения структурных реформ на их существенном уровне, институционального обеспечения выхода национальной экономики на путь инновационного развития и достижения нового качества социально-экономического роста.
А.А. Али-заде
