CC BY
372007.04.017. Д.А.ШКИТТИНА. СТАТЬЯ 13 КОНСТИТУЦИИ КНР В СОВРЕМЕННЫХ ПУБЛИКАЦИЯХ КИТАЙСКИХ ЮРИСТОВ. (Обзор).
Статья 13 Конституции КНР 1982 г. до 2004 г. действовала в следующей редакции: «Государство охраняет право собственности (со-ю-цюань)1 граждан на законные доходы, сбережения, жилище и другое законное имущество (цайчань)2. Государство, согласно закону, охраняет право граждан на наследование частного имущества (сы-ю цайчань)». Действующая редакция ст. 13, появившаяся в результате внесения поправок в 2004 г., содержит следующее положение: «Запрещено посягательство на законное частное имущество (сы-ю цай-чань) граждан. Государство, согласно закону, охраняет частные имущественные права (сы-ю цайчань-цюань)3 граждан и право на наследование. Государство может в соответствии с законом национализировать (чжен-шоу) и реквизировать (чжен-юн) частное имущество (сы-ю цайчань) граждан на общественные нужды при условии пре-
4
доставления компенсации» .
Таким образом, если до внесения поправок в 2004 г. государство на конституционном уровне охраняло право собственности (со-ю-цюань) граждан на законные доходы, сбережения, жилище и другое законное имущество, то теперь государство охраняет «право на частное имущество» или «частные имущественные права» (сы-ю цайчань-цюань) граждан.
Китайский исследователь Ван Кай отмечает, что история охраны права на частное имущество цайчань-цюань отражает тяготение к
1 Сы-ю - частный; со-ю-цюань (цюань - право) - право собственности, дословно «право на все»; сы-ю со-ю-цюань - право частной собственности.
2 Цайчань - имущество, данный термин переводится как «вещи, имущество, собственность, владение, обладание, предметы или опредмеченные сущности, составляющие собственность какого-либо лица, пожитки, материальные ценности, богатства и т.д.» (этот термин состоит из слов «деньги» и «производить, продукт, имущество, недвижимость»).
3 Цайчань-цюань - право (права) на имущество, имущественное право (права), сы-ю цайчань-цюань часто также переводится как «право частной собственности», однако дословно этот термин означает «право на частное имущество», «частные имущественные права» и имеет иное содержание, что и будет показано ниже.
4 Здесь и далее перевод автора.
охране права собственности, что свидетельствует о тесной связи с марксистской теорией собственности (6). Длительное время основой экономической теории собственности, отраженной в конституциях КНР, были положения марксизма о захвате материальных благ, их присвоении (откуда и пошло употребление китайского термина со-ю -объявление вещи «своей»), преобразовании в право собственности с помощью права и т.д. (6). Данная теория базируется на представлении, что объектом права собственности является «вещь», т.е. материальный объект, поскольку К. Маркс понимал под имуществом материальные объекты. Именно их присваивают, на них устанавливается право собственности. Китайский исследователь Хуан Вей отмечает, что до сих пор господствует мнение об имуществе как о конкретной и телесной вещи, и эта позиция преодолевается с трудом (2). В известной мере можно утверждать, что в марксизме по-китайски «право на имущество» во многом отождествлялось с «правом собственности», поэтому применялся один термин цайчань-цюань. Однако по мере развития общественных отношений имущество перестало ограничиваться материальными объектами. В настоящее время этот термин имеет значительно более широкое значение, а термин со-ю-цюань -право собственности, используется для целей гражданского законодательства. Так, ст. 71 Общих положений гражданского права КНР 1986 г. гласит: «Право собственности (со-ю-цюань) на имущество (цайчань) представляет собой принадлежащее на основании закона собственнику в отношении своего имущества право владения, пользования, извлечения выгоды и распоряжения»1. Расширение содержания понятия «право на частное имущество» позволяет говорить об отходе от его марксистского понимания, что равнозначно изменению его конституционного смысла. Таким образом, поправки в Конституцию отражают не только повышение внимания к проблемам собственности, но и малозаметное на первый взгляд, но важное изменение теоретической основы собственности.
Так, содержание «права на частное имущество» в учебнике по конституционному праву, подготовленный специалистами Пекинского университета, раскрывается следующим образом: «Право на частное имущество» указывает на материальную сторону имущества, это
1 Zhongguo renmin gongheguo mingfa tongze. Китайский судебный портал. -Mode of access: http://www.chinacourt.org/flwk/show1.php?file_id=5139
S3
право непосредственно связанно с экономическими интересами, оно включает в себя право собственности (co-ю чжи)1, а также иные, помимо права собственности, вещные права, права на нематериальные объекты, обязательственные права, права на водопользование, недропользование и т.д. Право на частное имущество охватывает вещные права и обязательственные»2. Китайский исследователь Лю Чен выделяет три группы прав, которые охватывает цайчань-цюань: право собственности, право на частное имущество, обязательственные права и «производные» права (чань-цюань3), объединяющие ограниченные вещные и обязательственные (интеллектуальная собственность, корпоративная собственность юридических лиц и т.д.) (S). Последние также иногда используются для обозначения таких понятий, как «имущественные права» и даже как «право собственности». Объединение столь разнообразных прав под одним термином обосновывается тем, что все они сочетают как вещный, так и обязательственный характер (например, право интеллектуальной собственности, которое дословно переводится как «интеллектуальное имущество»).
Таким образом, в ст. 1З Конституции КНР введены гарантии не института права собственности, а института имущественных прав. Появление на конституционном уровне гарантии частных имущественных прав граждан связано с бурным развитием китайской экономики, формированием информационного общества, которые вызвали потребность в защите не только права частной собственности, но и иных вещных прав, прав на нематериальные объекты имущества граждан, прав инвесторов, акционеров, прав на объекты интеллектуальной собственности, свободу торговли, обязательственных прав и т.д. (б)
1 Со-ю-чжи (чжи - система) - система собственности; система присвоения и распределения в конкретном обществе; этот термин используется для конструирования терминов «коллективная собственность», «всенародная собственность», кроме того, он иногда применяется в качестве синонима понятия «право собственности».
2 Конституция: Теория и практика. - Пекин, 2002. - С. 209.
3 Чань-цюань - право, объединяющее права, сочетающие черты вещных и обязательственных прав (например, интеллектуальная собственность чжиши-чань-цюань - дословно - «право на интеллектуальное имущество», «право на произведенное интеллектуальным путем», что отражает отсутствие смешения данного понятия с понятием «собственность»).
Статья 13 Конституции КНР предусматривает охрану имущественных прав на основе закона. В охране частных имущественных прав граждан китайскими исследователями выделяются три аспекта правового регулирования: во-первых, гражданско-правовой аспект (положение ст. 13 об охране прав конкретизируется далее в договорном, ипотечном, авторском, патентном праве, праве исключительных наименований и т.д.); во-вторых, административно-правовой (для охраны частных имущественных прав граждан предусмотрены соответствующие нормы в административном процессуальном праве, в правовых нормах о возмещении ущерба государством, правилах наложения административных штрафов и т.д.);
в-третьих, уголовно-правовой и уголовно-процессуальный (применительно к преступлениям в имущественной сфере) (4).
Представители либерального направления активно отстаивают необходимость уделять больше внимания защите права собственности и отказаться от неопределенного понятия «общественные интересы» (7). По мнению Ван Либиня, сотрудника Хейлундзянского инженерного института г. Харбина, «так называемая “социализация права собственности” - это проблема не столько гражданского права, сколько конституционного, эта идея ставит целью изжить концепцию “священной и неприкосновенной частной собственности” в современных конституциях» (7).
По мнению бывшего научного сотрудника Института политологии Академии общественных наук Китая Лю Цзюньнина, право собственности необходимо всецело защищать: оно «является предварительным условием демократии... меняет отношения между гражданином и государством, а также понимание гражданином сущности этих отношений. Право собственности создает принадлежащую гражданину сферу самоуправления частного лица, в этой сфере гражданин может пользоваться свободой, на которую государство не должно ни под каким предлогом посягать...» (1).
Важной новеллой новой редакции ст. 10 и 13 Конституции КНР являются положения об изъятии имущества для общественных нужд. Если ранее ст. 10 устанавливала право государства «в соответствии с законом реквизировать земли на общественные нужды», то в новой редакции ст. 10 содержит следующее положение: «Государство может в соответствии с законом национализировать и реквизировать земли
на общественные нужды при условии предоставления компенсации». В статью 13 также внесено аналогичное положение.
Таким образом, изменения касаются двух аспектов регулирования.
Во-первых, изменился сам характера изъятия имущества: ранее говорилось только о реквизиции, теперь - о реквизиции и национализации. Между этими двумя понятиями, отражающими принудительное отчуждение имущества, имеются существенные различия. Национализация влечет изменение права собственности, перемену правообладателя, а реквизиция - это ограничение права пользования в неотложной ситуации, в случае прекращения которой все изъятые предметы должны быть возвращены владельцу полностью. Отметим, что в российском праве и реквизиция, и национализация попадают в разряд оснований прекращения права собственности.
Во-вторых, особенностью нового конституционного регулирования является включение положений о компенсации. Однако в отличие от конституций большинства стран мира, устанавливающих требование предварительной и равноценной компенсации, Конституция КНР содержит положение просто о компенсации без каких-либо пояснений. В китайской литературе активно обсуждается вопрос о принципах определения размера компенсации.
Профессор Народного университета Ван Лимин, отдавая дань западной концепции «равноценного, полного и справедливого возмещения», высказывает мысль, что при определении размера компенсации «не стоило бы делать ее равноценной, в конце концов, это же в общественных интересах!» (8).
Другой китайский исследователь Ху Аньбяо выделяет такие требования к компенсации, как необходимость возмещения стоимости вещи в случае ее порчи или утраты, определение размера компенсации в специальном законе согласно конкретной ситуации; своевременность компенсации и т.д. (4).
Внесение в ст. 13 Конституции поправок в 2004 г. рассматривалось в прессе и исследованиях специалистов как революционный шаг в защите имущественных прав граждан. Однако понятие революционности не применимо к законодательной сфере Китая, где знаковые законы принимаются в результате апробации и сами по себе часто носят «рамочный характер», чтобы в дальнейшем изменять такие законы соответственно правоприменительной практике, выявившей их
достоинства и недостатки. Еще 12 апреля 1986 г. были приняты Общие положения гражданского права КНР, где в абз. 2 ст. 75 содержится следующее положение: «Законное имущество граждан охраняется законом, любым организациям или лицам запрещается захватывать, разворовывать, портить или незаконно описывать, арестовывать, задерживать, изымать его»1.
Поскольку конституционный уровень гораздо значимее, внесенные в конституционный текст поправки свидетельствуют об изменении подхода государства к проблеме в сторону более серьезной охраны имущественных прав. Однако отсутствие указания о порядке и размерах компенсации несколько снижает значимость новой редакции ст. 10 и 13 Конституции, оставляя существенную лазейку законодателю и правоприменителю, особенно если принять во внимание не только экономические, но и политические реалии современного китайского общества. Тем не менее в ситуации, когда КПК заботит не только экономический рост, но и сохранение стабильности в обществе путем жесткой защиты своей власти, следует отдать должное и тому немногому, что было внесено поправками 2004 г. Это - принцип, который прозвучал на высшем уровне и спрягается на всех уровнях власти, что для китайского менталитета означает - он уже начал действовать. Показателем этого является и принятие нового Закона от 16 марта 2007 г.2 «О вещных правах в КНР».
Закон КНР о вещных правах заслуживает особого внимания и отдельного исследования. В рамках настоящего обзора необходимо отметить, что проект закона, внесенного еще в 2002 г., вызвал ожесточенные споры. Его принятие оценивается китайскими исследователями неоднозначно. С одной стороны, принятие закона, одновременно регулирующего и государственные, и частные вещные права, рассматривается юридическими кругами как угроза неконтролируемой приватизации государственных предприятий, легализации незаконно полученного имущества и в целом -как подрыв основ «социализма с китайской спецификой». Так, еще до его принятия профессор Пекинского университета Гун Сянтянь в открытом письме назвал закон о вещных правах «предательством социализма» и нарушением положе-
1 Zhongguo renmin gongheguo mingfa tongze. Китайский судебный портал. -Mode of access: http://www.chinacourt.org/flwk/show1.php?file_id=5139
2 Закон вступает в силу с 1 октября 2007 г.
ния ст. 12 Конституции КНР и ст. 73 Основных положений гражданского права, провозглашающих КНР социалистическим государством, а социалистическую собственность - священной и неприкосновенной (3). С другой стороны, принятие закона уравнивает правовое регулирование государственного и частного секторов экономики, что делает более стабильным имущественное положение частного бизнеса и граждан и облегчает построение рыночной экономики.
Позитивной чертой нового Закона является четкое определение понятия «вещное право». После образования КНР в связи с аннулированием гражданского кодекса институт вещного права был исключен из гражданского права. После восстановления системы гражданского права использовалось туманное понятие «имущество», которое, как было показано, не содержит четкого гражданско-правового смысла, а в конституционно-правовом плане имеет тенденцию к расширению своего содержания. В Законе о вещных правах китайский законодатель обратился к немецкой системе пандектного права и дал строгое определение объектов вещного права, к которым отнесены: 1) движимые вещи, 2) недвижимые вещи и 3) права (только в случае, если их отнесение к объектам вещных прав предусмотрено в других законах). В статье 2 Закона к разделам вещного права отнесены права собственности (узуфрукт и залог) (9).
Обобщая все вышесказанное, можно сделать вывод, что поправка в ст. 13 Конституции КНР:
- закрепляет сложившуюся тенденцию к более широкому регулированию и охране прав граждан и юридических лиц в имущественной сфере;
- является основой для более детального законодательного регулирования отдельных видов имущественных прав, в том числе в гражданско-правовой сфере;
- на высшем законодательном уровне гарантирует права собственников в случае реквизиции и национализации;
- является шагом вперед на пути к «выравниванию» правового регулирования государственного и частного секторов экономики.
Принятие вслед за изменением Конституции в 2004 г. Закона о вещных правах отражает общее правило, применимое не только к политике КНР, но и к особенностям правового регулирования различных сфер общественной жизни: «Переходить реку, нащупывая камни». От общего положения ст. 13 Конституции китайский
законодатель переходит к частным законам, а после того, как правоприменительная практика выявит их недостатки и достоинства, вполне вероятно принятие Гражданского кодекса КНР.
Список литературы
1. Лю Цзюньнин. Право частной собственности: конституционное законодательство и правительственные указы. - Цит. по: Фан Нин. Три крупнейших течения общественной мысли, имеющих влияние в современном Китае // Экономические стратегии. - М., 2005. - № 5-6. - С. 24-28. - Режим доступа: http://www.inesnet.ru/magazine/mag_archive/free/2005_05_06/nin.htm
2. Хуан Вэй. Права собственности в РК и КНР // Юрист. - 2004. - № 1. (Казахстанский юридический портал). - Режим доступа: http://www.zakon.kz/ magazine/archive/2004_01_9.asp
3. Gong Xiatian. Yibu weibei xianfa de «Wuquanfa (caoan)» // Официальный портал «Выборы и управление в Китае». - 2005.12.08. - Mode of access: http://www.chinaelections.org/NewsInfo.asp?NewsID=45986
4. Hu Anbiao. Baohu gongminde hefade siyou caichan bu shou qinfan. // Официаль-
ный портал Собрания народных представителей провинции Сычуань // Изучение конституционного права. 2004.22.07. - Mode of access:
http://www.rd.sc.cn/xfzt/infoBrowse.aspx?kid=54
5. Liu Cheng. Chanquan, chanquanfa yu caichanfa tixi // Официальный портал го-
сударственного департамента КНР по интеллектуальной собственности. 2004.24.03. - Mode of access: http://www.sipo.gov.cn/sipo/zscqb/lilun/
t20040310_26480.htm
6. Wang Kai. Zhongguo xianfa zhong caichanquan de lilun jichu // Dangdai faxue («Современная юриспруденция») - Чанчунь, 2005. -№ 1. - Mode of access: http://www.yfzs.gov.cn/gb/info/xsll/flx/2006-01/17/0921123132.html
7. Wang Libing. Yelun suoyouquan shehuihua. 2005.05.03. - Mode of access: http://www.hotlw.com/2007-5-10/968-30.htm
8. Wang Liming. Jinyibu qianghua duiyu siyou caichan de baohu // Правовой портал Пекинского университета. - 2005. - Mode of access: http://article.chinalawinfo. com/article/user/article_display.asp?ArticleID=30403
9. Zhonghua renmin gongheguo Wuquanfa. Центр новостей Sina. 2007.27.03. -Mode of access: http://news.sina.com.cn/c/l/2007-03-19/135712555855.shtml
