CC BY
13
2007.02.018. ТЕРНЕР Б. ДИСЦИПЛИНА.
TURNER B. Discipline // Theory, culture and society. - Cleveland, 2006. - Vol. 23, N 2-3. - P. 183-186.
Ключевые слова: дисциплинарность; постдисциплинарность; постмодернизм.
Согласно автору, профессору социологии из Государственного университета в Сингапуре, существует несколько взаимосвязанных значений термина «дисциплина». Во-первых, с давних времен он обозначает предписания ученикам и, следовательно, направляющие рамки в сфере знания. Этот исконно религиозный контекст (поскольку «учениками» изначально назывались «ученики церкви») и вывел к современному образовательному понятию дисциплинарной структуры знания. Во-вторых, «дисциплина» - это такой метод приобретения знания, когда важно не столько «что», сколько «как». Данный смысл «дисциплины» наиболее прямо и жестко проявляется в военной, армейской сфере. В-третьих, существует значение «дисциплины» с акцентом на карательные методы приведения людей к повиновению, покорности: по логике «дисциплинировать» - значит наказывать. Наконец, в современном обществе, если верить М. Фуко, актуально понятие «дисциплинарное общество», отражающее ситуацию возрастающего манипулирования индивидом со стороны самых разных манипуляторов - государства, СМИ, рекламы, общественных организаций, индивидуальных манипуляторов.
Дисциплина индивида, пишет автор, - это необходимое технологическое условие формирования персонального сознания, а становление персонального сознания является предпосылкой образования. В рамках традиционной программы образования «академическая дисциплина» может быть определена как организационная система умственного тренинга. Подобно близким понятиям «культивация» и «культура», академическая дисциплина должна подтверждать себя в постоянной практике научного сообщества. Есть также «дисциплина души и тела», практикуемая, например, в монашеском сообществе и призванная «укреплять дух». Это единство духовной и телесной дисциплины весьма существенно в некоторых культурах, в частности в буддизме.
Ключевой характеристикой интеллектуальной дисциплины -организационной системы в сфере образовательного, умственного
тренинга - является структура знания, представляющая собой набор фундаментальных дисциплин. Так, в средневековом образовании базовую организационную систему умственного тренинга составлял «тривиум» гтит) научных дисциплин. Конфликты в организационной системе науки и образования всегда отражали конфликты в обществе в целом. Достаточно вспомнить исследование Кантом связи между теологией и философией, выступившее прямым отражением борьбы между Просвещением и Церковью - авторитетом разума и авторитетом откровения.
Дисциплинарные границы внутри современной организационной системы науки и образования очень быстро меняются под влиянием новых информационных технологий, культурного постмодернизма, и прежде всего трансформируются связи между университетами, национальной культурой и национальным государством. В свою очередь, такие социальные и технологические изменения - это особенность возникновения глобальной экономики и глобальной культуры. Человечество движется в постдисциплинарную среду, органичную постмодернизму. В постдисциплинарном образовательном контексте авторитет дисциплин падает, уступая место фрагментированному знанию. Эрозия дисциплинарного авторитета имеет своим прямым следствием падение профессионализма в университетах. Понятия парадигм и «связующих» эпистемологий теперь не в моде.
Работы Ж. Лиотара (Lyotard), М. Маклеана (МсЬикап), Д. Белла (Бе!Г) в период с 1964 по 1984 г. сообщали о состоянии науки и образования в контексте развития новых средств коммуникации. Эти исследователи высказывали (в том числе и для национальных правительств) истину, которая заключалась в том, что формирующаяся «цифровая» культура постиндустриального мира резко понижает уровень социальной стабильности по сравнению с миром, в котором господствовала «печатная» культура. В частности, М. Маклеан доказывал, что новые коммуникационные технологии требуют новых форм умственного (образовательного) тренинга, поскольку де-факто являются новыми технологиями формирования персонального сознания. Феномен «электронного» знания (e-knowledge) нуждается больше в гибких, чем в иерархических и «дисциплинарных» формах социальной организации (с. 184).
Между тем «восход и закат» дисциплин - очень часто следствие изменений в национальной культуре. Ренессанс социологических обследований, этнографии и литературы всегда был эффектом национально-государственной консолидации, когда политические элиты искали свою легитимность в традиции, точнее, в «изобретении традиции». На различных стадиях роста национализма происходит развитие определенных научных дисциплин как необходимого основания риторики с позиций «национального духа». В 60-х годах XIX в. М. Арнольд (Arnold), понимая национально-культурную традицию как «лучшее, что может мыслиться в отношении общества», говорил о моральном авторитете английской «высокой культуры» и миссии интеллектуалов выражать и защищать ее (цит. по: с. 184). Тезис о «высокой культуре» был призван «дисциплинировать» нацию. Видение М. Арнольдом системы образования в современной ему Англии увязывало требование сильной национальной культуры с требованием полновластного государства, осуществляющего свою власть дома и во всем мире. Подобным образом в Англии в 1835 г. один официальный документ, касающийся образования, с совершенной самонадеянностью фиксировал правильность имперского курса страны. Автор этого документа утверждал, что одна полка любой европейской библиотеки стоит всей туземной литературы Индии и арабского мира (цит. по: с. 184).
В реализации проекта «великой культуры» важны словари, с помощью которых определяются «национальные границы». Однако сегодня фрагментация культур и «перемешивание» национальных традиций усиливают среди интеллектуалов ощущение, что не только не существует каких-либо «конечных» словарей, но и все перспективы носят сугубо частный характер. Университет во многом утратил связь с «национальным проектом» и стал просто служить экономике. Мультикультуральность вызвала существенный подрыв самого феномена национальной культуры. Сегодня оспаривается сама идея «дисциплинарного» единства нации. Интеллектуальный контекст английской культуры в его отношении к остальному миру со времен М. Арнольда изменился радикально, и эти изменения сильно сказались на государстве, университетах, структуре знания.
Дисциплинарно структурированное знание - искусственный конструкт, отвечающий не столько естественным требованиям человеческого разума, в том числе научного мышления, сколько решению
социальных задач, которые в разные периоды времени являются разными. Поэтому дисциплинарная структура знания всегда может быть реструктурирована или вовсе разрушена. Так, с эрозией религиозной веры и упадком интеллектуального значения духовенства христианская теология отчасти превратилась в «религиозную науку», если вообще не в разновидность культурологии. Исчезла из университетов советология, а исследования Европы, напротив, заняли видное место в структуре современного знания. Исследования феминистского толка, некогда утверждавшиеся «радикалами», теперь являются междисциплинарной областью в рамках общественных наук. Исследования терроризма вошли в дисциплинарную структуру знания лишь после террористической атаки на Нью-Йорк 11 сентября 2001 г.
Нынешние споры о постмодернистских методах свидетельствуют о реальном постмодернизме современного мира - противоречии между процессом глобализации культуры и локальным сопротивлением этому процессу. Действительно, глобализация означает, что благодаря современным информационно-коммуникационным технологиям, развитию глобальной экономики, появлению глобальных систем военной коммуникации и обороны, глобальному движению за права человека, развитию глобальных систем туризма и образования мир стал более целостным и системным.
Однако парадокс глобализации состоит в том, что она, ставя «лицом к лицу» разные культуры, разные знания, разные интересы, неизбежно активизирует не «глобальное», а «локальное» сознание, которое и порождает дезинтеграционные тенденции. Культурная глобализация воспринимается таким сознанием как прямая угроза самому существованию локальных практик и убеждений, которые исчезают в унифицирующем процессе культурной интеграции. Отсюда -постмодернистские и «герменевтические» попытки протекционизма в отношении локального знания, локальной культуры, локальной практики, локальных «смыслов». Действительно, глобализация внутри религиозных и интеллектуальных систем вызывает сильный националистический ответ «на местах». Например, современный исламский фундаментализм, скорее всего, не носит «эндогенного» характера, но является сопротивлением ислама глобализации, пытающейся интегрировать его в мировую систему. Причем существует не только постмодернистская реакция «локального» сознания на глобализацию, которая отстаивает право мирового сообщества на культурное много-
образие, на эклектику стилей, традиций, смыслов, знаний, но и «постколониальная» реакция, которая связана с критикой доминирования западных форм модернистской рациональности.
«Постколониальное» сознание, рожденное глобализацией, - это критика любых имперских притязаний, и, таким образом, по своей сути она направлена не против глобализации, а против имперского проекта глобализации. Сегодня «постколониальное» сознание борется с «культурным империализмом» Запада, однако для него дело заключается не в Западе, а в неприятии имперского порядка как такового. Процессы глобализации активизируют именно демократические тенденции, рост которых имеет фундаментальную мотивацию в том, что индивид больше не хочет быть марионеткой «дисциплинарного общества». По крайней мере, глобализация помогла индивиду осознать его естественное право на личный суверенитет, и это осознание вызвало постмодернистский и «постколониальный» протест, направленный против «централизации» культур, смыслов, структур знания.
Глобализация способствовала эрозии того исторического альянса между научным знанием и государством, который возник в конце XVII столетия и который обязал университеты придерживаться единой эпистемологической парадигмы. Сегодня единая эпистемологическая парадигма вытесняется постмодернистской тенденцией фрагментации знания в контексте роста мультикультуральности. «Нам следует иметь в виду тот факт, - пишет автор в заключение, -что с момента своего средневекового основания университеты существовали в противоречии между национальным партикуляризмом и преданностью более универсальным стандартам. Глобализация существенно усилила это противоречие, и маловероятно, чтобы в современных условиях восторжествовала дисциплинарная согласованность - скорее, наоборот, восторжествует фрагментация» (с. 186).
А.А. Али-заде
