CC BY
49ступлений, которые можно также назвать мерами профилактики преступности.
Всякая современная наука, пишет автор, изучает закономерности, присущие той или иной области естественных (природных) или общественных (социальных) явлений. Если с этой точки зрения подойти к предмету криминологии, то можно сказать, что ее специфическая задача - раскрытие следующих закономерностей: а) существования преступности во всех ее проявлениях; б) детерминации и исторической изменчивости преступности; в) степени подверженности преступности и личности преступника воздействию общества9 (с. 11).
Криминология, указывает автор, преследует познавательные, объяснительные, прогностические и профилактические цели. Она не только расширяет наши представления о преступности и преступнике, но и объясняет причины этих социальных явлений, стремится предсказать движение преступности и изменения в составе участвующих в ней лиц, а также вырабатывает профилактические рекомендации. Тем самым наука соединяется с практикой.
Сходные представления о предмете криминологии и ее задачах присущи и другим странам. Единое понимание предмета и задач криминологии учеными и практиками разных стран, заключает автор, соответствует международному сотрудничеству в сфере борьбы с преступностью.
Л.Л. Ананиан
2007.01.033. ГОРЬКОВАЯ И. А. ЛИЧНОСТЬ ПОДРОСТКА-ПРАВОНАРУШИТЕЛЯ. - СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2005. -234 с. - Библиогр.: с. 203-232.
В книге исследуются девиантные формы поведения как социально-психологическое явление; проводится разграничение вариантов нормы и патологических нарушений поведения у подростков; рассматривается влияние родительской семьи на правонарушения у подростков; освещаются межличностные взаимодействия подрост-ков-правонарушителей; личностные особенности подростков с противоправным поведением; психические состояния и их проявления, воздействие на поведение индивида и психология активного потре-
9 Криминология / Под ред. Долговой А.И. - М., 1999. - С. 1.
бительства как основа формирования криминальной личности. В монографии предпринята попытка показать роль личностных особенностей подростка и микросредовых факторов в генезисе противоправного поведения несовершеннолетних с 1989 по 2004 г.
Одна из острейших проблем, пишет автор, которая закономерно беспокоит общество и государство, - проблема постоянного роста преступности. Особую тревогу вызывает рост правонарушений у наиболее уязвимой и восприимчивой части населения - у детей и подростков. Практика свидетельствует о серьезном обострении криминальной ситуации в молодежной среде. Так, с 1990 по 1995 г. преступность несовершеннолетних выросла на 21% и продолжается тенденция ее роста. Практические работники, пишет автор, приводят данные, согласно которым число преступлений, совершаемых подростками в Санкт-Петербурге, увеличилось с 1974 г. почти в четыре раза и являет собой «болевую точку» криминальной ситуации в стране, криминальная пораженность несовершеннолетних почти в три раза выше по сравнению с населением в целом. Более того, в отличие от взрослых у несовершеннолетних с асоциальным и антисоциальным поведением велика доля латентных преступлений, которая по отдельным категориям дел в 3-5 раз превышает регистрируемую. При этом различают три основных вида латентности преступлений: естественная латентность (когда органам, регистрирующим преступления, неизвестно о них); искусственная латентность (когда правоохранительным органам стало известно о факте преступления, но они его не регистрируют) и пограничная латентность (правоохранительным органам известно о событии, но оно ошибочно воспринимается как непреступное). Зарубежные авторы также отмечают высокую латентность преступлений у подростков: приблизительно лишь от 3 до 15% серьезных правонарушений заканчиваются вмешательством полиции в той или иной форме, несовершеннолетним преступникам, совершающим более одного серьезного правонарушения, удается избегать обнаружения на протяжении 86% времени в течение пятилетнего периода (с. 3-4). Фактически в России рост криминальной активности молодежи наблюдается с 1989 г. на фоне снижения численности этой возрастной группы в общей популяции.
Кроме количественных, пишет автор, отмечаются и качественные изменения: увеличивается число преступлений, совершае-
мых подростками с психическими отклонениями; резко возросла агрессивность несовершеннолетних мужского и женского пола и как следствие - насильственная преступность названной возрастной группы. Наблюдается выраженный рост психосоциальных расстройств: злоупотребление психоактивными веществами, сексуальные девиации, бродяжничество и т.д., что характерно для подростков с асоциальным и антисоциальным поведением.
Практика, продолжает автор, свидетельствует о низкой эффективности как борьбы с криминальной ситуацией в молодежной среде, так и ее профилактики. Среди объективных факторов роста преступности несовершеннолетних можно выделить следующие: обострение социально-экономической ситуации в стране; идеологическая дезориентация широких слоев населения; утрата культурных и нравственных традиций, падение уровня правовой культуры и уважения к закону на фоне слабой правовой осведомленности подростков и их родителей; проблема занятости и коммерциализация центров досуга; культ наживы любым путем в сочетании с алкоголизацией и наркотизацией значительных слоев населения и т.д. Широкое распространение приобрела криминальная субкультура, так как громадное число людей прошли школу ВТК и ИТУ, общежитий ПТУ и армейских казарм с их нравами и неписаными правилами. Иррадиация этого слоя очень высока. Если слой не сужается и не истончается - его негативное влияние на подростков будет неизбежно возрастать; пропаганда криминальных обычаев и следование традициям преступной и тюремной жизни - характерная особенность российского криминалитета. В то же время, пишет автор, на социальные позиции и поведение несовершеннолетних влияет их низкая социальная и правовая защищенность. Следовательно, на современном этапе развития России отмечается стремительный рост деструктивных механизмов и форм поведения: делинквентные, криминальные, девиантные, аддиктивные,
саморазрушающие формы поведения, аномальные личностные реакции, взрыв насилия, социальная фрустрированность и апатия, что наиболее ярко проявляется в пубертатном возрастном периоде.
В заключение автор вносит ряд практических рекомендаций. Не вызывает сомнения, пишет она, необходимость оказания социальной помощи определенным контингентам населения. Но эта помощь может приводить к двоякому результату: с одной стороны,
повышать уровень социальной защищенности, с другой - вырабатывать пассивное потребительство и иждивенчество. Поэтому надо более обдуманно подходить к оказанию и распределению социальной помощи и не создавать условий для возможности многолетнего полного иждивенчества и пассивного потребительства. Видимо, социальную защиту следует в первую очередь оказывать беженцам, семьям, которые неожиданно лишились кормильца и т.д. При этом помощь должна носить временный характер с целью создания «трамплина» для определения собственных стратегий и ресурсов людей по оптимальному выходу из трудной жизненной ситуации. Только пенсионеры и инвалиды имеют право на неограниченную социальную поддержку, ибо в силу объективных причин не в состоянии решать часть своих проблем.
Результаты проведенных исследований подростков с устойчивым противоправным поведением, продолжает автор, свидетельствуют об актуализации проблемы подростковых судов. Именно подростковые суды, пишет она, наиболее эффективное средство социальной защиты от общественно опасных деяний со стороны несовершеннолетних и их предупреждения.
В связи со значительным ростом злоупотребления несовершеннолетними не только спиртными напитками, но и психотропными веществами, по мнению автора, необходимо в больших городах, в частности в Санкт-Петербурге, срочно создать вытрезвитель для несовершеннолетних. Эта необходимость в первую очередь обусловлена защитой здоровья несовершеннолетних, так как в данном учреждении будут созданы условия для оказания квалифицированной медицинской помощи, появится возможность более полно выявлять и учитывать алкоголизирующийся, наркотизирующийся контингент несовершеннолетних; принимать меры по их лечению, если злоупотребление психотропными веществами достигло болезненных проявлений, или проводить профилактические и психокоррекционные мероприятия на базе вытрезвителя для несовершеннолетних, если это пробные или эпизодические приемы. Открытие названного учреждения, указывает автор, может также создать одно из оптимальных оснований для координации работы медиков, работников правоохранительной системы, психологов и педагогов для комплексного решения вопроса о снижении или хотя бы удержании на одном уровне одной из наиболее акту-
альных проблем нашего времени - стремительного роста злоупотребления психотропными веществами несовершеннолетними.
Наличие института лишения родительских прав, продолжает автор, совершенно правомерно и необходимо как наиболее действенная мера защиты прав и здоровья детей. Однако этот институт нуждается в изменениях. Во-первых, если ребенок живет в условиях крайне дезорганизованной родительской семьи, особенно когда оба родителя страдают алкоголизмом, то детей необходимо изолировать в возможно кратчайшие сроки. Бытующее мнение, согласно которому ребенку лучше и комфортнее находиться даже с неблагополучными родителями, чем в условиях детского дома, совершенно не обоснованно. Государственное детское учреждение интернатского типа может дать ребенку гораздо больше не только материальных условий, но и нравственно-морально в результате многолетней планомерной воспитательно-педагогической работы, тогда как в подобных родительских семьях происходит усвоение асоциальных и антисоциальных видов, форм поведения, а также норм и ценностей, характерных для криминальной субкультуры. Во-вторых, пишет автор, стоит продумать систему частичного лишения родительских прав. Если семья с социальных позиций вполне благополучна, но вместе с тем годами проживает за счет детей, то подобные семьи и их процветание не следует поддерживать, а надо применять другие меры социальной защиты. Так, если семейная пара, проживая в одной или двух комнатах коммунальной квартиры, имея доход на каждого члена семьи гораздо ниже прожиточного минимума, рожает пятого-восьмого ребенка в расчете на субсидии и льготы со стороны государства, то предоставлять эту помощь нецелесообразно. Ведь, по сути дела, рождение множества детей в таких семьях - способ заработка посредством детей. Видимо, если родители не в состоянии обеспечить основные потребности своих детей, то целесообразнее отдавать этих детей на воспитание в интернаты с частичным лишением прав опеки родителями. При этом, естественно, должна сохраняться возможность контактов между всеми членами семьи, в ряде случаев проведение выходных у родителей. Однако полное восстановление прав возможно, по мнению автора, только в случае доказывания родителями способности самостоятельного обеспечения, хотя бы на минимальном уровне, собственных детей.
Л. Л. Ананиан
