CC BY
14
2006.02.020. КАУФМАН ДЖ., ПАТТЕРСОН О. КРОССНАЦИОНАЛЬНАЯ ДИФФУЗИЯ: ГЛОБАЛЬНОЕ РАСПРОСТРАНЕНИЕ КРИКЕТА.
KAUFMAN J., PATTERSON O. Cross-national diffusion: the global spread of cricket //Amer. sociol. rev. - N.Y., 2005. - Vol. 70. -P. 82-lll.
Авторы статьи Дж. Кауфман и О. Паттерсон (Гарвардский университет) исследуют динамику роста популярности в мире такой культурной практики, как крикет. Этот вид традиционного английского спорта стал своеобразным символом британской цивилизации диккенсовской поры, во времена ее империалистической экспансии XIX в. и формирования колониальной империи. Воспринимаемый сначала в самой Англии как неформальная сельская игра, крикет быстро приобрел черты профессионального спорта. С течением времени он стал необходимой частью системы английского среднего образования и превратился в общепринятый в Англии способ проведения свободного времени в такой же мере, как футбол, регби и скачки. Крикет начал проникать в другие страны, когда британские солдаты и поселенцы привезли его с собой в колонии. И по сей день большинство стран бывшей Британской империи активно поддерживают крикетную культуру.
Констатируя тот факт, что в XIX в. крикет успешно распространился во многих странах, связанных с Англией культурной общностью, авторы статьи утверждают, что ни понятие сетевых связей, ни национальные ценности, ни климатические условия не дают удовлетворительного объяснения неравномерности увлечения игрой в этих странах. Авторы выделяют при объяснении два ключевых фактора. Во-первых, поведение элит этих стран, которые использовали данный вид спорта как средство демонстрации своего привилегированного социального статуса в качестве замкнутого, следующего старым традициям элитарного сообщества. Принимались различные меры, чтобы не допустить к участию в этой игре и к членству в крикетных клубах представителей других социальных слоев и групп (что имело место, например, в американском штате Филадельфия). В то же время элиты активно продвигали и пропагандировали ее среди населения для целей утверждения гегемонии английской культуры, сохраняя, однако, при этом способе
приобщения к английским культурным ценностям статусно-иерархическую дистанцию по отношению к местному населению. Последнее происходило в таких странах, как Индия, Барбадос, Бангладеш, Ямайка и др.
Второй фактор, которому авторы уделили значительное внимание, состоит в популяризаторской и организаторской деятельности «культурных предпринимателей», стремящихся к тому, чтобы сформировать и увеличивать группы зрителей и спортсменов, заинтересованных в развитии того или иного вида спорта. В качестве примера можно привести деятельность американца Э.Г. Спэлдинга, сначала известного игрока, затем менеджера и спортивного предпринимателя, который в 70-е годы XIX в. своими пропагандистскими акциями в значительной мере способствовал снижению популярности крикета в США и продвижению в качестве американской национальной игры бейсбола. Он содействовал созданию образа бейсбола в США как игры, страсть к которой разделяют и элита, и все остальные и в которой неразделимы риск, профессионализм и воля к победе. В то же время крикет он называл игрой для избранных, аристократов и непрофессионалов, что совершенно не соответствовало американским демократическим идеалам и в конечном итоге способствовало оттеснению этой игры на место второстепенной культурно-спортивной практики, где он и остался, еще более потесненный в 20-е годы XX в. распространением среди высших классов американского общества гольфа и тенниса.
Согласно мнению Кауфмана и Паттерсона, действия и элит, и «культурных предпринимателей» либо содействовали диффузии определенной культурной практики, утверждению ее культурного значения и институциональной доступности, либо, наоборот, препятствовали.
Авторы дают широкий исторический обзор культурных перипетий, связанных с усвоением многобразия социально-символических значений крикета как в самой Англии, так и в ее колониях. Особенность рассматриваемой в статье культурной ситуации составляет изучение хода внедрения нового культурного навыка в достаточно крупные коллективные образования страны. Такой анализ представляет большие проблемы для верификации, тем более что источники данных о занятиях спортом в течение середины XIX -начала XX в., также очень ограничены. В то же время период, ко-
торый верифицировать достаточно легко, используя электронные ресурсы периодической прессы, т.е. послевоенные десятилетия XX в., авторами не рассматривается.
Выделив ряд стран, где эта игра первоначально имела широкое распространение, Кауфман и Паттерсон подробно прослеживают все процессы, связанные с успехом или неудачами освоения крикета в каждом случае, включая и те из них, когда после успешной адаптации за ней следовало отторжение нововведения.
Для того чтобы выделить страны, где крикет получил широкое распространение на уровне национального увлечения, они предлагают использовать понятие «господствующая спортивная культура», под которым подразумевается вид спорта, вызывающий «эмоциональную заинтересованность» у всех граждан, признавая при этом неопределенность критериев такого определения общественного сознания.
Крикет был особенно популярен в Канаде и США в середине XIX в. Фактически первые официальные международные крикетные матчи в мире имели место между американскими и канадскими командами в 1844 г. В середине XIX в. популярность этой игры соперничала популярностью с бейсболом до тех пор, пока этот интерес не упал резко в конце века. Интерес к крикету постепенно спал в обеих странах и оживился недавно, когда в Северную Америку начали прибывать новые иммигранты с Карибских островов и Южной Азии, где крикетная культура сохранилась гораздо лучше. Этот пример адаптации и последующего отторжения инновационной культурной практики демонстрирует ряд важных теоретических проблем, относящихся к кросснациональной диффузии культурных практик. На фоне канадских, а в меньшей степени и американских демографических, культурных и социально-политических связей с Британией неожиданный упадок интереса к этой игре может поставить исследователя, занимающегося социологическим изучением диффузии, в тупик, особенно если сравнить ее успешное распространение в гораздо менее связанных культурной общностью с Англией странах и бывших британских колониях.
Пытаясь объяснить недостаток интереса публики к крикету в США и Канаде, авторы рассматривают и критикуют некоторые наиболее часто встречающиеся аргументы, приводимые по этому пово-
ду, среди которых первыми упоминаются климат, несоответствие крикета национальному темпераменту американцев, англофобия.
Некоторые историки крикета в США высказывают мнение, что этот вид спорта не является популярным среди американцев по той причине, что он не совпадает с их культурным отношением к миру. Крикет долгая, медленная, регламентированная игра, американцы предпочитают более мобильные и быстро дающие результаты увлечения. В 1900-1935 гг. бейсбол и крикет были равноправны в Канаде, однако в конечном итоге крикет был отторгнут и канадской культурой, несмотря на то, что канадцы по своему культурно-психологическому складу гораздо больше соответствуют всем канонам крикета, дававшего им ощущение культурной и политической связи с Англией. Эти примеры особенно интересны для анализа в свете того внимания, которое уделяется в последнее время глобализации и гомогенизации мировой культуры.
Английская колониальная элита использовала крикет, чтобы цивилизовать и дисциплинировать местное население, которое, несмотря на то, что крикет служил инструментом колонизации, охотно принимало его. На примере колониальной Индии Кауфман и Паттерсон показывают, насколько благоприятно эта игра была воспринята всеми слоями населения, и прежде всего индийской элитой, оценившей ее как «аристократичность», основанную на традиционных принципах социальной иерархии и патронажа. Таким образом, крикет обеспечил своеобразную площадку для социальной интеракции между английской и индийской элитами. Англичане использовали такой мотив пробуждения интереса к крикету, как конкуренция между различными этническо-религиозными группами местного населения, которая выразилась впоследствии и в крикетном соперничестве. Опираясь на анализ именно этой ситуации, авторы статьи выступают против мнения, что диффузия культурных практик наиболее успешно проходит там, где агенты, вносящие изменения, и агенты, которые усваивают эти изменения, принадлежат к одним и тем же культурным и социальным категориям.
Элиты Индии и других британских колоний в отличие от элит США и Канады активно продвигали крикет и поддерживали его, даже после того, как он стал спортом, практикуемым членами общества с низким статусом. Идентификация крикета с английской культурой сделала его привлекательным и для тех, кто стремился к
поддержанию связей с Англией как родной страной, и для тех, кто стремился хотя бы символически в игре победить эту огромную патронирующую цивилизацию. Таким образом, крикет превратился в популярный спорт, в который играли и от которого получали удовольствие все, чему способствовала и природа самой игры, в частности несложность и невысокая стоимость изготовления самого игрового инвентаря.
Обосновывая свой подход к объяснению описанной выше культурной ситуации, авторы предлагают свою точку зрения на развитие социологии диффузий. В настоящий момент бытует мнение, что процесс диффузии представляет собой перенос, адаптацию и окончательную аккультурацию новшеств воспринимающей стороной. С этой точки зрения целью большинства социологических исследований культурно-диффузионных процессов является осмысление механизмов, посредством которых инновация распространяется в данном обшестве. Но при всем большом количестве исследований на эту тему можно констатировать существование ряда важных нерешенных до сих пор проблем.
Авторы отмечают, что современные исследования распространения культурных практик сконцентрированы в основном либо на структурных аспектах диффузии или контакта между теми, кто оказывает культурное воздействие, и теми, кто ему подвергается, либо на окружающем контексте, который моделирует такое взаимодействие. Этот подход направлен на уточнение роли социальных структурных факторов, таких, как класс, статус и власть, в усвоении или отрицании инноваций. Безусловно, структурные аспекты межкультурных значений контакта дают большие возможности для понимания того, какие виды практик больше подходят для диффузии. В основном именно в этом направлении в социологических исследованиях в последнее время усовершенствуется наше знание о роли социальных сетей в процессе передачи информационных идей.
Согласно другому подходу в социологии диффузий, уделяющему больше внимания культурным моментам усвоения новых практик, отмечается, что приспособление идет успешнее, если нововведения более близки локальной культурной среде, но кроме того, необходимы институциональная поддержка, повторение и/или активное инструктирование в новой практике, что позволяет ей закрепиться в новом окружении. Иногда в социальной, культур-
ной и политической реальности существуют слишком значительные различия между агентами изменений и теми, кто их воспринимает, и именно этим объясняется долгосрочность внедрения новых культурных практик.
Недостаточно изучены с социологической точки зрения случаи, когда инновации передаются, но затем отвергаются, также и случаи, где адаптация предполагается, но не возникает. Именно в этом контексте, например, А. Паллони отмечает в качестве общего исследовательского недостатка отсутствие интереса к объяснению причин устойчивости распространяюшейся практики в ее новом окружении, когда она становится частью жизненного опыта тех, кто ее осваивает. Недостаточно изучены и причины, по которым после первоначальной адаптации инноваций, могут возникать механизмы, подрывающие их сохранение. Таким образом, характерной особенностью многих исследований культурной диффузии является то, что исследователи чаще всего в качестве объекта изучения выбирают практики, получившие широкое распространение, а такие проблемы, как их поддержание или отказ от них, роль в этих процессах местной специфики, которая играет важную, но часто недооцениваемую роль в окончательном успехе или неуспехе диффузии, игнорируются или остаются малоизученными.
Ограничивая свои исследования изучением культурных событий, которые находят широкий отклик на микросоциальном уровне, социологи в основном нацелены на создание формальных моделей, не учитывающих реальные препятствия для диффузии, а также комплексность, континуальность и потенциальную изменчивость самих инноваций.
Д. Вайнер замечает, что во многих исследованиях упускается различие между макро- и микросоциальным уровнемями распространения и поддержки инноваций. Это касается больших коллективных единиц, таких, как, например, страны, где действуют иные диффузионные механизмы, чем в случае небольших объединений или отдельных индивидов.
Особенно перспективным направлением в социологии диффузий авторы считают использование различений между гомофи-лийным и гетерофилийным диффузионными процессами (Э. Роджерс). Речь идет о ситуациях, где агенты изменений и воспринимающие субъекты занимают (гомофилийный процесс) или не
занимают (гетерофилийный процесс) социальные позиции одного и того же уровня. Именно специфику гетерофилийных диффузионных процессов авторы статьи исследовали в ситуации поведения английской элиты при распространении крикета в Индии. Именно статусные различия и сопутствующие им механизмы дистанцирования/включения выступили в качестве решающих переменных в даваемом ими объяснении адаптации игры в крикет. По мнению Кауфмана и Паттерсона, соотношение верха/низа, т.е. вертикально гетерофильного процесса диффузии, наилучшим образом обьясня-ет успех распространения в этих случаях.
В заключении авторы подчеркивают, что на фоне всех современных исследований социологии диффузий их подход отличает прежде всего акцентирование внимания на тех примерах культурной диффузии, когда она сначала имеет успех, а затем терпит неудачу. Сами они в своем исследовании учитывали взаимодействие четырех аспектов социальной системы, связанных между собой косвенными связями, которые, по их мнению, необходимы для того, чтобы потенциальная диффузия культурной практики успешно совершилась. К этим аспектам относятся: социальная стратификация, среднее образование, предпринимательская/сетевая деятельность и национальное сознание (оценка самими гражданами какой-либо культурной практики на национальном уровне). Основным источником, откуда социологи должны черпать материал для своих выводов, они считают кейс-стади на материале культурных и структурных особенностей диффузионного процесса в широкой социально-исторической перспективе.
М.Е. Соколова
