CC BY
16
Кроме того, в газетных и журнальных статьях наблюдаются также и некоторые другие функции исследуемой лексики. Так, коллоквиализмы (как «свежие», неавтоматизированные средства) могут выполнять компрессивно-информативную функцию в заголовках статей, т. е. передавать в сжатой форме ее содержание. Как «свежие», неавтоматизированные средства они привлекают внимание читателя, обладая большой мотивирующей силой.
А.М.Кузнецов
СРАВНИТЕЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКОЕ ЯЗЫКОЗНАНИЕ. ИСТОРИЯ ЯЗЫКА
2006.01.008. Ьцаь шапа8а: СБОРНИК СТАТЕЙ К 70-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ ПРОФЕССОРА ЛЕОНАРДА ГЕОРГИЕВИЧА ГЕРЦЕНБЕРГА / Отв. ред. Казанский Н.Н. - СПб.: Наука, 2005. -525 с. - Библиогр.: С. 13-20.
Открывает сборник краткая биография профессора Санкт-Петербургского университета, главного научного сотрудника Института лингвистических исследований РАН, ираниста и индоевропеиста Леонарда Георгиевича Герценберга (род. 1934), а также библиография его трудов.
Материалы сборника сгруппированы в три больших раздела. Первый из них - «Общие проблемы индоевропейской реконструкции». Открывает его статья У.Р. Шмальстига «Возвратная природа лингвистических изменений», в которой автор предлагает свою интерпретацию типологического сдвига индоевропейского языка, перешедшего от состояния языка эргативного типа (так называемый «расщепленный» вариант эргативности) к языку номинативного строя. При этом древнейшие процессы преобразований, захватывавших падежную систему и систему глагольных форм, могли повторяться позднее, чем и объясняется заглавие статьи.
В статье Ю.К. Кузьменко «История количественных фонологических характеристик в германских языках» также обсуждается типологическая эволюция, но на материале звуковом. Как отмечает автор, при всем многообразии звуковых изменений корневой морфемы в германских языках можно обнаружить общую тенденцию: сдвиг в сторону моносиллабизма (тип, характерный для языков Юго-Восточной Азии).
А. С. Николаев («К действию закона Рикса в древнегреческом языке») предлагает уточнить закон Рикса (согласно которому в начальной группе «ларингал+сонант+согласный» сонант не вокализовался, а ларингал давал рефлекс в виде протетического гласного) и исключить из него носовые сонанты, для которых развитие с ла-рингальным дает иной результат: #Hq, 2, 3)NC- > 'С. Такая интерпретация закона позволяет уточнить ряд греческих этимологий (например, даор 'меч', даотф 'тина, ил'), а также предложить новые этимологии (в том числе 'psx» 'мужество, доблесть', да^^оф 'ноша', дахер 'вдали, в отрыве от чего-либо').
Н. Эттингер в статье «Гистерокинетические основы на -n-nomina agentis» отмечает, что гистерокинетические основы относятся к производным, и это находит отражение в их семантике как collectiva и nomina agentis. Среди гистерокинетических основ есть в том числе и обозначения животных, которые, следуя общей логике, можно было бы интерпретировать также как первоначальные nomina agentis (ср. греч. Dpc«v 'мужского пола (о животном), первоначально: бодающееся', лат. serpens 'змея, первоначально: ползущее').
У.Ф. Леман в статье «Конвергенция: Санскритские глаголы на -nu-» рассматривает конвергентные процессы как одну из универсальных разновидностей механизмов языкового изменения: два (а иногда и более) элемента языковой структуры могут в ходе развития языка утратить различия, сойтись, «совпасть» в едином феномене. Конвергентные процессы происходят на разных уровнях языковой структуры, наиболее очевидны они на уровне фонетики/фонологии, морфологии и словообразования. В качестве примера конвергентного процесса У.Ф. Леман анализирует санскритские глаголы пятого класса (на -nu-) и приходит к выводу, что в исторически засвидетельствованном виде этот класс образовался в результате дивергенции двух типов глаголов: глаголов с инфиксаль-ным носовым и ларингальным с лабиальным призвуком (т.е. с основой на *-n-ey-) и глаголов с основой на *-n-ew-. После утраты ларингального оставшийся в качестве рефлекса лабиальный призвук действовал так же, как и изначальный лабиальный сегмент *-w-. Другие санскритские глаголы с *-n- в основе (седьмой и девятый классы) также содержали изначально сочетание носового и ларингального.
А.В. Шацков («Хеттские прилагательные с суффиксом -ant-») напоминает о типичности перехода причастий в прилагательные и предлагает в связи с этим рассматривать соответствующие хеттские образования как причастия, которые могли перейти в прилагательные. В некоторых случаях исходные глагольные формы были утрачены, в некоторых случаях, возможно, прилагательные на -ant-образовывались от именных основ по аналогии.
Б.Б. Ходорковская в статье «К вопросу о ранней истории латинского перфекта на -vi» приходит к выводу, что латинский перфект на -vi представлял собой изначально (индоевропейскую) перфектную, а не аористную форму; уже в латинском языке этот тип был расширен за счет ряда других глаголов (стативных и эвентив-ных).
Э. Рикен в статье «Копулятивные композиты в хеттском языке» обращает внимание на то, что хотя словосложение в хеттском языке было менее развито, чем в ряде других древних индоевропейских языков, однако оно все же было заметной составляющей хеттского словообразования.
В разделе также публикуются статьи: М.Н. Боголюбов «К сакскому спряжению», К. Тремблей «Образование хотаносак-ского агентивного претерита», Х.К. Мельчерт «Лат. Insolesco, sulle(ss) и индоевропейские стативы на -e-», Д. Пети «Причастие глагола "быть" в древнепрусском языке».
Второй раздел сборника посвящен лексико-семантической реконструкции и этимологии. В.Н. Топоров в статье «Ночь и день: Их противостояние и их взаимная тяга» реконструирует синтагмы со значением «день и ночь» и «ночь и день» как составляющие праязыкового речевого фонда. Противопоставление двух элементов снимается на уровне синтагмы как единства: вместе они образуют сутки. Семантическая амбивалентность прослеживается и в возможных этимологических связях индоевропейского слова, обозначавшего ночь: здесь представлены как умаление, повреждение, исчезновение, так и приобретение, нарастание (ср. родств. русск. у-нос-ить и при-нос-ить).
Н.Н. Казанский в статье «К этимологии древнегреческого v^mog» предлагает производить неоднократно обсуждавшийся греческий архаизм от инодевропейского корня *H2ep- на нулевой ступени с отрицанием: *ne-H2p- (морфонологические вариации под-
держиваются микенским материалом). Что касается исходной семантики слова, то она связана с понятием крепости, готовности (ср. лат. ap-tus), т.е. ребенок понимается как 'неокрепший, неподходящий, негодный'. В связи с предложенной этимологией Н.Н. Казанский также предлагает вернуться к происхождению имени бога Аполлона: оно также может быть представлено как производное от *H2ep-, т.е. с учетом диалектных форм: *H2p-el-üön/H2p-6l-üön. Аполлон вполне может быть признан «сильным», «крепким» богом.
И. А. Герасимов в статье «К вопросу о рефлексах и.-е. 'солнца'» рассматривает вариативность производных в различных ветвях индоевропейской языковой семьи и подчеркивает необходимость привлечения так называемой ларингальной метатезы для понимания этих вариаций.
В.Л. Цымбурский в статье «Эя и Троя (Прагреки в СевероЗападной Анатолии и происхождение топонима Ada)» рассматривает предысторию и раннюю историю миграционных процессов в Малой Азии и на Балканах, в результате которых сформировалась известная в историческое время этническая конфигурация этого ареала. Эя оказывается связанной и с представлением о крае земли -береговой кромке, и с (само)названием эолийцев. Неоднократное передвижение (пра)греков по линии Балканы - Малая Азия привело к своеобразному напластованию мифологических и исторических, легендарных и реальных этнических и географических характеристик.
М. Петерс в статье «Женщины, не желающие месить тесто» предлагает этимологическое решение для амазонок без обращения к негреческому материалу: по его мнению, обозначение воинственных женщин следует понимать как '-^a^övs^/'-^a^ravs^, т.е. «женщины, которые не месят тесто (= не выполняют традиционную женскую работу)».
Х.Л. Гарсиа-Рамон в статье «Авестийск. Yuxtäspa и аве-стийск., др.-перс. Vistäspa, греч. Zsv^1,ллoф, э1лл®Аитоф» рассматривает мифологическое измерение гиппологической лексики и соответствующих формульных выражений в индо-иранских языках и в древнегреческом.
В разделе также публикуются статьи: Ж.-Ж. Пино «Тохарское слово, обозначающее женщину», А. Либерман «Происхождение гер-
манского слова, обозначающего мужчину», И. Якубович «Карийский монумент», А.В. Грошева «Индоевропейское наследие в латинских названиях деревьев», А.Е. Кузнецов «Древняя этимология латинского рго^шш», Э.П. Хэмп «Албанское дегЬ», Н.Л. Сухачев «Семантика слова и его этимология: рум. Сгасшп 'Рождество'», А.И. Фалилеев «ГАЛАТ1КА», Р. Шмитт «Иранские имена собственные на оттисках печатей из Даскилейона».
Третий раздел «Язык, текст, культура» включает работы, посвященные преимущественно анализу текстовых, лингвокультурных и литературных аспектов индоевропейского и иранского языкового и культурного наследия. Е.Р. Крючкова («'Царь' и 'бог' у индогреков по эпиграфическим данным») анализирует греко-индийскую нумизматику эллинистических правителей и приходит к выводу о различном понимании соотношения царской власти и божественной мощи в греческой и индийской культурах: если для греческих текстов характерно представление о божественности земного правителя, то в индийских текстах представлено представление о правителе как любимце богов.
Т.В. Топорова в статье «О модели "локус - имя собственное" в скандинавской мифопоэтической модели мира» подчеркивает, что анализ древнегерманского материала позволяет отказаться от концепции, согласно которой изначальным был синкретизм, неразличения топографического элемента и связанного с ним мифологического персонажа (гора - дух горы). На самом деле следует исходить из первичности обозначения места, тогда как персонаж и соответствующее имя собственное являются производными.
В разделе также публикуются статьи: Х.А. Альварес-Педроза «Представление о природе в хеттских ритуалах»; С. Фриц, Й. Гипперт «Агшеп0-088ейса»; А.Б. Черняк «Помпей и его жаргон»; Г. Будрусс «Мельница Мары: Анализ текста на языке прасун (афганский Гиндукуш)»; З.А. Юсупова, А. Гармиани «К изучению лурских диалектов курдского языка»; И.А. Смирнова «Строки Ха-физа в газели курдского поэта Маляе Джезири»; Л.Э. Найдич «Стихотворение "Поэт Фирдуси" Генриха Гейне». Завершает раздел публикация «Тиштр-яшт в переводе В.С. Соколовой (подготовка текста Е.Р.Крючковой)».
С.А. Ромашко
