CC BY
17
СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ И МЕТОДОЛОГИЯ
2006.01.005. СКРИБС З., КЕНДАЛЛ Дж., ВУДВОРД Я. ОПРЕДЕЛЯЯ КОСМОПОЛИТИЗМ: МЕЖДУ ГУМАНИСТИЧЕСКИМ ИДЕАЛОМ И ПОЧВЕННОЙ СОЦИАЛЬНОЙ КАТЕГОРИЕЙ. SCRIBS Z., KENDALL G., WOODWARD I. Locating cosmopolitanism: between humanist ideal and grounded social category // Theory, culture a. society. - Cleveland, 2004. - Vol.21, N 6. - P.114-136.
Австралийские ученые Златко Скрибс, Гэвин Кендалл и Ян Вудвoрд пытаются в своей статье определить смысл понятия «космополитизм». Они выделяют четыре главные проблемы в современной литературе о космополитизме. Первая проблема - проблема неопределенности. О космополитизме написано очень много, но складывается впечатление, что под космополитизмом понимают все, что угодно. Вторая проблема - проблема идентификации, состоящая в попытках ответить на вопрос о том, кто является космополитом. Третья проблема является следствием первых двух. Ее можно назвать проблемой определения детерминантов космополитизма. Четвертая проблема связана с анализом того, как форма правления оказывает влияние на проявления космополитизма.
Ряд исследователей, например С. Поллок (2000), считают необходимым оставить понятие космополитизма без всякого конкретного определения. По мнению Поллока, позитивное описание космополитизма невозможно потому, что такое описание не будет космополитичным. Авторы статьи не считают космополитизм Святым Духом социальной науки, который невозможно назвать по имени. Они считают космополитизм иллюзией, фантазией. Необходимо сопротивляться воздействию этой фантазии, чтобы превратить космополитизм в значимое аналитическое понятие.
Авторы статьи выделяют три группы людей, которых можно считать потенциальными космополитами: мировая бизнес-элита, беженцы, эмигранты. Космополитами являются представители ме-
ждународной бизнес-элиты, которые выигрывают от глобализации. Они обладают знанием, имеющим спрос на рынке. Это знание и социальные связи позволяют им действовать наиболее эффективно и устанавливать глобальные взаимосвязи. Космополиты обладают формами интеллектуального, социального и культурного капитала, высоко ценящимися в глобальной экономике. Космополитами становятся граждане развитых либеральных государств и любые обеспеченные, привилегированные и мобильные индивиды. Жертвы капиталистической модернизации и глобализации становятся космополитами поневоле. К ним относятся беженцы, изгнанники, эмигранты.
Дихотомия «выигравшие-проигравшие» весьма популярна в исследованиях космополитизма. Авторы статьи считают необходимым перейти от общих рассуждений о космополитизме к исследованию повседневного, практического космополитизма. Они обращают внимание не на мировую элиту, а на космополитизм трудовых мигрантов. Их понимание космополитизма не является конструированием воображаемых, утопических или идеальных типов. Сложность и противоречивость космополитизма можно выявить только в ходе эмпирического исследования обыденной действительности.
В исследованиях космополитизма трудно найти единство мнений о том, что такое космополитизм. Большинство авторов считают космополитизм планетарным явлением, не ограниченным региональными и национальными границами. Как правило, космополитизм рассматривается как совокупность позитивных ценностей и принципов. К более конкретным свойствам космополитизма относят: повышенную пространственную мобильность индивидов, способность преодолеть национальную и культурную ограниченность, умение понять национальные и культурные особенности других людей и т.д. Д. Хелд (2002) к атрибутам космополитизма относит признание взаимозависимости политических и культурных общностей, способность принимать различия между собой и другими людьми и народами. Дж. Урри (2000) под космополитизмом понимает мобильность индивидов, усвоение ими разных культурных символов и кодов, общую открытость к другим культурам и людям. Тем не менее непонятно, как перевести эти мысли в аналитические категории. Интересный пример такого перевода предложили М. Ламонт и С. Аксатрова (2002). Они определяют космополитизм, описывая то, как обычные люди в повседневной жизни устанавливают отношения с теми, кто отличается от них. Космополитизм определяется ими как культурный репертуар «частичного
универсализма», с помощью которого индивиды воспринимают единство всех людей. Они показывают, как французские и американские рабочие, исходя из близких универсальных дискурсов, формируют свое уникальное восприятие действительности.
Адекватному пониманию космополитизма мешает нежелание исследователей дать четкое определение этого понятия и достичь минимального согласия о том, каковы его свойства. Поэтому его рассматривают и как социальную категорию, и как социальный идеал. Авторы статьи не согласны со сложившимся представлением о космополитизме как о кантовском универсализме, идеальном типе. Тем не менее космополитизм - это повседневный жизненный опыт конкретных людей.
У. Бек (2002) обсуждает космополитизм как «второй век мо-дерности», как парадигматический сдвиг от национальных государств. По его мнению, космополитическое общество не только увеличивает солидарность с иностранцами, но и создает условия для правового объединения всемирного общества индивидов. Глобальное открытое общество не обязательно должно быть западным и либеральным. Возможны разные формы космополитизма и всемирное сопротивление западному космополитизму.
Существует противоречие между идеей плюралистичного космополитизма и зарождением космополитизма в западной философской традиции. К. Кэлхаун (2002) убежден, что космополитизм -это дискурс, порожденный западным мировоззрением. Ван дер Вир (2002) называет космополитизм проявлением колонизации Западом остального мира. Последнее утверждение не совсем верно, поскольку существует незападный космополитизм. Авторов статьи волнует не то, является ли космополитизм западным изобретением, а то, можно ли считать его универсальной ценностью, применимой к разным культурным контекстам. Для таких комментаторов, как Дэвид Хелд космополитизм порождает новый тип гражданства. При старом политическом порядке гражданин занимался политической деятельностью на муниципальном уровне, городском, национальном. В глобальном обществе возник новый тип «интернациональных граждан», которые вышли за пределы национальных границ и действуют на международной арене. Они борются за «формирование демократических ценностей» во всем мире.
Космополит стал, таким образом, агентом создания глобального правительства. Однако доминирующей тенденцией на правительственном уровне является отстаивание национальных, а не международных интересов. Главный вопрос состоит в том, способны ли космополиты создать глобальную демократию. Можно предста-
вить себе идеальную космополитическую глобальную демократию. Однако скептики умеряют космополитический оптимизм. Они обращают внимание на то, что современная демократия возникла на базе суверенных территориальных государств. Эти государства прилагали большие усилия для того, чтобы сделать население более однородным, создать национальные языки, общие традиции и социальные институты. Существует «мифический» элемент в однородности национальных государств, которая является результатом политики правящей элиты.
В дискуссиях о космополитизме редко обращают внимание на эти проблемы. Национальные государства все еще сохраняют доминирующую роль, а региональные, социальные и культурные различия не позволяют говорить о глобальных правах и обязанностях космополитических граждан. Те, кто стремится избежать ответственности перед национальным государством (например, не платит налоги), может утратить и национальные права. События последних лет, начиная с теракта 11 сентября 2001 г. в США, показали ошибочность надежд на торжество западного либерализма после крушения коммунизма. Национальные и культурные границы оказались реальностью, которую нельзя игнорировать. Однако это не значит, что существующая система национальных государств останется неизменной и не превратится во что-то новое.
Авторы статьи пытаются описать наклонности и диспозиции космополитов. Они также хотят определить структурные условия, складывающиеся в сферах культурного производства и потребления, способствующие формированию космополитических диспозиций. Особенности мышления и поведения космополитов проявляются в их практической, повседневной деятельности. Поэтому описывать их лучше всего с помощью предложенного Бурдье понятия габитус. Главным качеством космополитического габитуса является открытость космополита другим культурам.
Открытость проявляется в интеллектуальной и эстетической областях. Эмоционально открытость выражается в индивидуальном интересе к контактам с людьми других культур. В конечном итоге космополитическая открытость - целостное проявление этической позиции индивида. Современные антивоенные движения, борьба за сохранение окружающей среды, антиглобализационные движения являются этически мотивированными.
Существует несколько попыток описать эмпирически проявления космополитизма. Дж. Урри (2000) проанализировал повседневную интерпретацию и восприятие космополитических текстов в средствах массовой информации. Он пришел к выводу, что по-
всеместное распространение образов глобальной жизни может создать предпосылки для возникновения космополитического гражданского общества. Р. Холтон и Т. Филипс (2001) исследовали австралийские данные об отношении общества к глобализации, включая проблемы протекционизма, политики ООН и иностранных капиталовложений. Они обратили внимание на молодежь, которая активно путешествует, пользуется сотовой связью и Интернетом. Такие граждане положительно относятся к космополитизму. Ла-монт и Аксатрова использовали развернутые интервью для исследования повседневной культурной жизни рабочего класса. Они не согласны с распространенным мнением, что космополитизм является стратегией верхних средних классов. Их интервью свидетельствуют, что культурные группы используют космополитический дискурс для преодоления существующих между ними различий. Подтверждением существования повседневного космополитизма является способность людей протестовать против расизма. Ряд конкретных исследований показал, что существует выраженная положительная корреляция между космополитизмом и уровнем образования. Женщины и молодежь более космополитичны, чем мужчины. Космополиты обладают более оптимистическим взглядом на жизнь и больше удовлетворены собой в целом.
Космополитическое мировоззрение формируется убеждениями и личными качествами индивидов. В любом измерении космополитизма необходимо различать повседневные, нерефлексивные формы космополитизма и аутентичный, рефлексивный космополитизм. Повседневный космополитизм включает в себя: типы пищевого потребления, туризм, распространение «этнического» стиля в одежде и музыке. Коммерческий характер таких проявлений космополитизма не следует противопоставлять формированию всемирного гражданского общества. Они являются предвестниками более существенных социальных изменений. Космополиты мобильны, имеют достаточные ресурсы для пересечения национальных границ и использования всемирного культурного наследия. Эти глобальные потребители образуют новый класс людей, который необходимо эмпирически исследовать.
В конце статьи авторы формулируют следующие выводы. В существующей литературе понятие космополитизма определяется недостаточно четко и строго. Поэтому трудно однозначно понять, о чем идет речь. Космополитизм воспринимается многими исследователями как утопический идеал открытости чужим культурам и терпимости по отношению к другим народам. Авторы статьи предлагают очистить понятие космополитизма от уто-
пического политического содержания. Космополитизм не изменит мир, однако он может привести к существенным изменениям в западной цивилизации. Нельзя утверждать, что космополитизм -благо, что он сделает мир лучше. Он не является чисто западным идеалом, но его можно рассматривать как вариант либерального самопознания и самоуправления. Подробное представление о космополитизме можно получить только в ходе его новых эмпирических исследований.
П.Н. Фомичев
2006.01.006. ДАЛБЕРГ Л. ПУБЛИЧНАЯ СФЕРА ПО ХАБЕРМАСУ. DAHLBERG L. Habermasian public sphere: taking difference seriously // Theory a. society. - Amsterdam, 2005. - Vol.34, № 2. - P.111-136.
Линкольн Далберг (Новая Зеландия) убежден, что концепция публичной сферы занимает ведущее место в дискуссиях о демократии, и работы Юргена Хабермаса по-прежнему являются отправной точкой в развитии этой темы. И все же понятие публичности подвергается критике с разных сторон. Автор статьи концентрирует внимание на критике со стороны теоретиков, которые, по его мнению, представляют различные позиции демократического дискурса. Далберг выделяет три основных аргумента критики. Во-первых, по мнению оппонентов Хабермаса, его концепция публичности исключает эмоционально-чувственную составляющую коммуникации и, как следствие этого, голоса некоторых групп. Во-вторых, концепция Хабермаса отделяет власть от общественного дискурса, за которым скрывается вытеснение и доминирование. В-третьих, Хабермас полагает целью рационального обсуждения согласие, что вытесняет голоса тех, кто не готов соглашаться. Автор статьи ставит задачи развенчания этих критических аргументов. Далберг утверждает, что понятие публичности предполагает включение максимального числа отличий в позициях при рациональной коммуникации. По его мнению, Хабермас учитывает и эмоционально-чувственный компонент дискурса, и то, как соотносятся позитивная и негативная формы власти в дискурсе, и, главное, аспект бесконечности рационального дискурса в процессе формирования общественного мнения.
Многие современные социологи и политологи продолжают считать, что сильная демократия нуждается в постоянном неформальном гражданском обсуждении, дающем возможность сформировать рациональное общественное мнение, которое критически воздействует на политическую систему. Понятие публичности у Хабермаса до сих пор остается наиболее разработанным концептом
