CC BY
214
ДРЕВНИЙ МИР
2004.04.001. САПРЫКИН С.Ю. БОСПОРСКОЕ ЦАРСТВО НА РУБЕЖЕ ДВУХ ЭПОХ / Отв. ред.: Браунд Д., Бонгард-Левин Г.М.; РАН. Ин-т всеобщ. истории. Центр сравн. изучения древ. цивилизаций. - М.: Наука, 2002. - 271 с.
Монография посвящена реконструкции политической истории Боспорского царства во второй половине I в. до н.э. - первой половине I в.н.э. Его взаимоотношения с Римом, греческими городами и варварскими племенами Северного Причерноморья (скифами, сарматами, меотами) рассматриваются на основе обширного комплекса литературных, археологических, эпиграфических и нумизматических материалов. При этом внешняя политика правителей Боспора, а также спорные вопросы внутриполитической и династической истории исследуются автором в контексте социально-экономической эволюции Боспорского царства от государства полисного типа, каковым оно являлось, по его мнению, при Спартокидах, к полноценной эллинистической монархии. Книга состоит из введения, пяти глав и заключения.
После падения в самом конце II в. до н.э. тиранического по характеру режима Спартокидов, опиравшегося на экономический потенциал греческих полисов (существенно подорванный к тому времени катастрофическим сокращением экспорта боспорской пшеницы), Боспор становится частью эллинистического государства Понт, правитель которого - Митридат VI Евпатор - в условиях напряженной борьбы с Римом осуществляет на подвластной территории меры, направленные к концентрации материальных ресурсов в руках центральной власти. Начиная с 80-70-х годов I в. до н.э. Митридат проводит на Боспоре политику ограничения полисных свобод, сокращения принадлежащих полисам земель и, напротив, расширения территории «царской земли»
(хюра ВааЛікф, на которой создаются укрепленные военноземледельческие поселения - катойкии и клерухии. Таким образом, как отмечает С.Ю.Сапрыкин, формируется типичная структура эллинистического государства, аналогичная той, которая сложилась в самом Понтийском царстве на территории Малой Азии (с.16-17).
Эти меры, сопровождавшиеся усилением налогового давления на города, а также сближение Митридата с варварскими племенами явились главной причиной перехода эллинских полисов Боспора на сторону его сына Фарнака, возглавившего в 63 г. до н.э. заговор против понтийского царя, закончившийся гибелью последнего. Придя к власти, Фарнак первоначально вынужден был считаться с интересами греческого населения городов. Однако подготовка к войне за восстановление в прежнем объеме Понтийской державы и, следовательно, к конфронтации с Римом означала вместе с тем и возврат к принципам митридатовской политики на Боспоре (с.37-41).
В течение 49 - первой половины 47 г. до н.э. Фарнаку в значительной мере удалось решить задачу возвращения территорий, принадлежавших его отцу. Но уже в августе 47 г. войска боспорского царя были разгромлены Цезарем в сражении у Зелы. В то же время власть на Боспоре захватил оставленный там наместником Асандр, который использовал недовольство боспорских греков политикой Фарнака. Для них, как и для эллинского населения малоазийских полисов, автономия в условиях гегемонии Рима была гораздо менее обременительной в материальном отношении, чем следование в фарватере антиримской политики Митридатидов.
Впрочем, власть Асандра не была санкционирована Римом, который предпочел сделать ставку на капитулировавшего перед Цезарем Фарнака, а затем на политического авантюриста Митридата Пергамского. Тем не менее усилия римлян по устранению узурпатора не достигли цели, и в 42 г. до н.э Асандр, разгромив своих противников, провозгласил себя царем Боспора. Причем враждебная позиция Рима привела к новому возрождению принципов «митридатизма», но в более «мягкой» форме, позволявшей Асандру выглядеть покровителем эллинских свобод. Благодаря браку с Динамией, дочерью Фарнака и внучкой Митридата Евпатора, он породнился с митридатовским царским домом, приобщившись тем самым к потомкам Ахеменидов и Отанидов. Этим он привлек симпатии промитридатовски настроенных местных племен и военных поселенцев-катойков, а также добился расположения к себе
Марка Антония, проявлявшего особую благосклонность к потомкам Митридата VI. В результате римляне признали Асандра царем и «другом римского народа», что, по-видимому, объясняется стремлением Марка Антония создать на Востоке группу лично преданных ему вассальных правителей (с.72-83). Эффективность системы вассальных («клиентских») государств в качестве форпостов Римской империи против парфян и сарматов послужила, вероятно, причиной того, что и Октавиан Август подтвердил в 30 г. до н.э. царский титул Асандра. Прекращение конфронтации с Римом позволило боспорскому царю еще более укрепить свою власть и завершить начатое его понтийскими предшественниками преобразование Боспора в эллинистическую монархию греко-иранского типа, а также распространить свою гегемонию на всю Таврику вплоть до Перекопа (с.86).
Однако, как отмечает С.Ю.Сапрыкин, резкое усиление могущества Асандра, а тем более возрождение митридатовских традиций не входило в планы Августа. С конца 20-х годов I в. до н.э. римляне предпринимают усилия по дестабилизации внутри-политического положения на Боспоре, используя своего ставленника Скрибония, а затем супругу царя Динамию, к которой после смерти Асандра в 16 г. до н.э. переходит боспорский престол. В те же годы Август пытается реализовать идею объединения Боспорского и Понтийского царств под властью преданного римлянам понтийского царя Полемона I, и в 12 г. до н.э. Динамия вынужденно уходит с политической сцены. По замыслу Августа, как полагает автор, Полемон должен был ликвидировать на Боспоре митридатовскую систему военных поселений, предоставить больше автономии городам, ограничить влияние местного варварского населения и способствовать романизации Боспора, с тем чтобы подготовить условия для превращения его в перспективе в римскую провинцию (с .124). Реализации этого плана помешало, однако, сопротивление боспорского населения, среди которого внучка Митридата VI пользовалась большой популярностью, особенно среди военных поселенцев. В одном из сражений с ними на азиатской стороне Боспора в 8 г. до н. э. Полемон был убит и власть перешла к Аспургу, сыну Асандра и Динамии.
В научной литературе Асандра и Аспурга часто считают основоположниками сарматской династии боспорский царей. На самом деле, как доказывает автор, их родовые корни уходили в митридатовскую династию, хотя несомненно и то, что Аспург имел отношение и к местной эллинизированной сармато-меотской среде. Главной его опорой
е
были военные поселенцы-катойки из числа эллинизованных варваров, которые в качестве сторонников Аспурга во время его борьбы с Полемоном I за боспорский престол и получили название «аспургиане» (с.136-139).
Захват власти Аспургом означал, по существу, крах римской авантюры на Боспоре, и это заставило Августа изменить свою политику в отношении боспорской митридатовской династии. Однако Аспург был признан царем только в 13I14 г.н.э., и тогда же с ним был заключен договор о дружбе и союзе. Теперь курс римской политики был направлен на создание сильного в экономическом и военном отношении Боспора, что позволило Аспургу проводить активную завоевательную политику в Таврике и вновь, как при Асандре, распространить боспорское влияние на Западный Крым (с.176-177).
Лояльность Аспурга Риму была подкреплена его браком с принцессой Гепепирией, сестрой верного друга римлян Котиса III и представительницей фракийского сапейского царского дома, что, как считает С.Ю.Сапрыкин, делало Аспурга в глазах населения эллинских полисов преемником боспорских Спартокидов, фракийского или фрако-иранского по происхождению рода. Эту преемственность, видимо, старался сознательно подчеркнуть и сам Аспург, на что указывают использование им традиционной спартокидовской титулатуры, «полисной» по своей структуре, а также меры, направленные на расширение прав граждан греческих городов, укрепляющие в интересах Рима позиции проримски ориентированных слоев населения (с. 174—175).
Вынужденный под нажимом Рима предоставить ряд привилегий греческим городам, Аспург в то же время продолжал восстановление и расширение системы крепостей и военных поселений на царской земле. Возможно, полагает автор, что эти меры предпринимались теперь с санкции римлян, которые рассматривали Боспор как ключевой форпост стратегической обороны северо-восточных рубежей империи. В результате на Керченском полуострове, в Прикубанье, на Тамани, в окрестностях Анапы и Новороссийска формируется целая сеть укрепленных поселений и фортов, в совокупности образующих иерархически организованную военно-административную структуру Боспорского царства. Эти крепости, населенные эллинизованными варварами, воинами и земледельцами одновременно, обеспечивали безопасность греческих полисов и вместе с тем давали возможность царской администрации осуществлять контроль над ними. В то же время
военно-земледельческие поселения способствовали возрождению хозяйства на сельской территории, укрепляя тем самым не только военно-политическую, но и экономическую базу режима Митридатидов. Созданная при Асандре, и главным образом при Аспурге, эта структура успешно функционировала до III в.н.э., на протяжении, таким образом, двух-трех столетий, являясь прочной основой существования Боспорского царства как государства эллинистического типа (с.198-199).
В целом политика Аспурга носила демонстративно проримский характер, и поэтому новый император Тиберий спокойно относился к возрождению на Боспоре митридатовских традиций. Более того, Аспургу было предоставлено право римского гражданства, а также право ему и его потомкам именоваться Тибериями Юлиями, титул «друга римлян и друга цезаря» (фЛорюдаш<; кш фЛокаюар) и ранг сенатора Римской империи. Таким образом, как полагает С.Ю.Сапрыкин, именно Рим при Аспурге содействовал развитию Боспора по эллинистическому пути, тогда как Аспург, в свою очередь, заставил митридатовские традиции и структуры, ранее служившие для противодействия Риму, работать в римских интересах, что и обеспечило их консервацию на долгие годы (с.224-226).
Попытка старшего сына Аспурга Митридата III в 40-х годах I в.н.э. возродить антиримский курс и, опираясь главным образом на союзные сарматские племена, добиться независимости от империи потерпела полный крах как в силу ненадежности союзников, так и по причине раскола самого боспорского общества, в котором помимо промитридатовской сложилась мощная проримская группировка во главе с младшим братом Митридата Котисом. Прямое военное вмешательство римлян обеспечило победу Котиса, который, став царем в 49 г.н.э., вновь обеспечил стабильность баланса основных социально-политических сил на Боспоре. Но если раньше, пишет С.Ю.Сапрыкин, на передний план выступали все-таки митридатовские (ирано-анатолийские) принципы государственности, через призму которых строились взаимоотношения с Римом, то теперь римско-боспорские связи выступили на первое место, и лишь они диктовали политику царей в отношении городов, военных поселенцев (катойков) и местных племен (с.265).
Характеризуя в заключении боспорское царство как эллинистическое, автор исходит из концепции эллинизма, сформулированной к. к.зельиным, согласно которому данному историческому феномену свойственно сочетание и взаимодействие эллинских и местных, восточ-
ных начал в экономическом строе, социальных отношениях, политической системе, идеологии и культуре, обусловленное греко-македонским завоеванием ряда территорий ближнего востока, передней и средней азии. становление эллинистических отношений на боспоре происходило в условиях создания панпонтийской державы митридата евпатора и вмешательства рима в дела причерноморья. «поэтому, - пишет автор, -взаимовлияние греческого и восточного начал в этой ситуации протекало не как результат греко-македонского и персидского симбиоза, а как распространение эллинистических греко-ирано-анатолийских установлений митридатовского образца среди ирано-эллинских традиций, сложившихся в боспорском царстве» (с.266).таким образом, здесь наблюдается сочетание и взаимодействие все тех же основных элементов, что и в классическом эллинизме, местная специфика которого была обусловлена комплексом черт, связанных с понятием «митридатизма», а также сильным влиянием рима на внутреннюю и внешнюю политику боспора (с.268).
А.Е.Медовичев
2004.04.002. ГОРЬКОВ С.Ю. РИМ И КАРФАГЕН: ВЕЛИКАЯ
МОРСКАЯ ВОЙНА. - М.: Наследие, 2003. - 350 с. - Библиогр.: с.338-345.
Реферируемая книга представляет собой первый в отечественной историографии детальный (насколько это позволяют источники) анализ всех поддающихся реконструкции аспектов военно-морского дела и боевых действий на море в эпоху Пунических войн - наиболее грандиозного по масштабам, а также по своим последствиям военного столкновения во всей античной истории. Победа в нем Рима, по существу, предопределившая его превращение в великую средиземноморскую империю, в значительной степени была достигнута, как доказывает автор, благодаря завоеванию господства на море. Соответственно, особое внимание уделяется стратегическому аспекту использования противниками военно-морских сил, впрочем, как и сравнительному анализу тактических форм, а также вопросам организационно-структурного и военно-технического характера.
В главе I рассматривается состояние римского военного флота до Пунических войн и во время вооруженного конфликта с Карфагеном, анализируется его организация, структура командования, типология боевых кораблей, состав и система комплектования экипажей. Неоспоримыми свидетельствами наличия у Рима военного флота уже в
