CC BY
48
A.R. Panov
TO THE QUESTION ON DYNAMIS' POLITICAL ORIENTATION
The image of Bosporan Queen Dynamis' draws great attention of researchers despite the limitation of sources on Bosporan history of the end 1st c. A.D. Since the publication of M.I. Rostovtsev's articles devoted to Bosporan Queen there appeared many works concerning the same problem. Leaving apart a number of debatable questions connected with Dynamis' reign
— first of all, the problem on chronology of her reign, — it is possible to make an attempt to depict Dynamis' foreign policy orientation, using the available data.
©2007 г. В.Н. Парфенов
ЗАГАДКА СКРИБОНИЯ
В последнее время переломному периоду истории Боспорского царства - последним десятилетиям I в. до н. э. — первой половине I в. н. э. - уделено значительное внимание отечественных исследователей . В отношении причин и сущности зачастую неясных в подробностях, но крупных по своему масштабу и последствиям событий на северовосточной окраине античного мира разногласия возникают как из-за нехватки или полного отсутствия источников нарративных, так и возможности различной интерпретации источников эпиграфических и нумизматических, не говоря уже об археологических.
В интересующем нас случае всем специалистам, какой бы точки зрения они ни придерживались, приходится в своих гипотезах исходить из лаконичного сообщения Диона Кассия (LIV.24.4-6), который упоминает, что в консульство М. Лициния Красса и Гн. Корнелия Лентула (14 г. до н. э.) «в Боспоре Киммерийском произошел государственный переворот. Ибо некий Скрибоний, утверждая, что он внук Митридата, получивший от Августа царскую власть после кончины Асандра, женился на его супруге, именуемой Динамией, которой муж передал власть и которая действительно была дочерью Фарнака и внучкой Митридата, и таким вот образом заполучил Боспор. Узнав об этом, Агриппа послал против него Полемона, царствовавшего над пограничной с Каппадоки-ей частью Понта. Но тот уже не застал Скрибония в живых, так как боспорцы, услышав о таком намерении, до этого убили его. Когда же они выступили против Полемона, боясь, чтобы ему не была дана царская власть над ними, он дал сражение и победил их. Однако он не принудил их к подчинению, пока Агриппа не прибыл в Синопу, чтобы тоже идти на них войной. Тогда они сложили оружие и сдались Полемону. А та женщина, Динамия, вышла за него замуж — несомненно, потому, что так решил Август».
Не вдаваясь в дискуссию по всем проблемам, которые ставит перед исследователем этот текст, зададимся вопросом: кто же был этот, по выражению Диона Кассия, «некий Скрибоний» (Екрфш^ю? ть?), деятельность которого, судя по всему, и стала началом конца независимости Боспорского царства?
Недавно опубликованная работа Дэвида Браунда, автора единственного специального исследования о Скрибонии (если не считать лаконичной статьи Штайна в энциклопедии Паули-Виссова), начинается с интригующей фразы: «Проведя десятилетия на бос-порском троне, Асандр в конце концов был устранен человеком, о котором мы не знаем почти ничего» . «Загадочным узурпатором по имени Скрибоний» именует ту же личность Эрих Грюн в новом издании «Кембриджской древней истории»3. Таким образом, западная наука начала XXI века в данном случае констатирует невозможность определенного решения «проблемы Скрибония». В отечественной историографии последних
лет на ней наиболее подробно останавливается С.Ю.Сапрыкин, работы которого хорошо известны и на Западе4. Поэтому имеет смысл выяснить, насколько обоснованно его мнение в отношении эфемерного владыки Боспора5.
Для начала попытаемся принять точку зрения этого исследователя и представить себе Скрибония вольноотпущенником (разведенной жены Августа) по социальному положению и римским куратором (или корректором) при дворе боспорского царя по должности6. Естественно, и статус, и должность его всем, в том числе и Динамии, должны были быть прекрасно известны. Затем вдруг третьеразрядный римский чиновник поднимает мятеж против законного боспорского царя Асандра, «друга римлян» (КБН. 30), каким-то образом умудряется набрать себе войско и начать полномасштабные боевые действия. Асандр, несмотря на свой более чем преклонный возраст, показывает пример доблести в конном и пешем бою против узурпатора, но это делу не помогает.
Перед этим или уже в процессе мятежа между Скрибонием и Динамией неизбежно должна была произойти своего рода «сцена у фонтана», во время которой претендент открыл царице, что является внуком Митридата, то есть ее кузеном. Дочь Фарнака, которая в течение долгих десятилетий своего брака с Асандром тихо ненавидела мужа (он же - виновник гибели ее отца), падает в объятия Скрибония. Happy end (правда, временный) после этого был обеспечен: боспорское войско переходит под знамена потомков великого Митридата, престарелый Асандр вынужден покончить с собой, о чем имеется свидетельство Псевдо-Лукиана (Macrob. 17).
Проблема отношения узурпатора Скрибония к разведенной жене Августа тоже легко поддается решению в том же ключе. Единственным известным нам по имени отпущенником Скрибонии был Скрибоний Афродисий, бывший раб и ученик небезызвестного Орбилия, которого бывшая жена Августа выкупила у хозяина и отпустила на свободу: Scribonius Afrodisius Orbilii servus atque discipulus, mox a Scribonia Libonis filia quae prior Augusti uxor fuerat redemptus et manumissus... (Suet. De gram. 19)7. Хотя автор статьи об Афродисии в энциклопедии Паули - Виссова чрезмерно скептичен, полагая, что больше об этом человеке сведений не имеется8, нас это смущать не должно. Следуя методу С.Ю. Сапрыкина, можно смело предположить, что данному Скрибонию («созвучие имен» решает все!) однажды надоело вколачивать розгами грамматику в юных оболтусов и комментировать чужие сочинения. Тогда он, по понятной причине не доложившись патронессе, которая теплых чувств к бывшему мужу явно не испытывала, явился к Августу, получил от него «ответственное спецзадание» и отправился на Боспор. О дальнейшем см. выше.
Разумеется, такой вариант допустим в исторической беллетристике, но не в научном исследовании. Полагаю, что гипотеза о Скрибонии-вольноотпущеннике отжила свое и серьезной критики не выдерживает9. Д. Браунд с полным основанием отмечает, что, если бы Скрибоний являлся бывшим рабом, то непонятно, как он занял выдающееся положение на Боспоре и почему источники умолчали о столь экзотическом происхождении супруга царицы Динамии10. Кроме того, уместно заметить, что, когда у античных авторов речь идет о римских вольноотпущенниках, их всегда называют не родовым именем патрона, а прежним, превратившимся после получения свободы и гражданских прав в cognomen: Менодор, Менекрат, Нарцисс, Паллант, Феликс и т. д. В данном случае ни Лукиан, ни Дион Кассий этому принципу не следуют.
Наконец, позволю себе высказать еще одно соображение, которое касается набора Скрибонием собственного войска. Можно ли допустить, чтобы свободнорожденные воины согласились подчиняться вольноотпущеннику? Прецедент, конечно, имел место: в командном составе вооруженных сил Секста Помпея, в особенности на флоте, отпущенники играли видную роль. Однако это имело место в экстремальной обстановке гражданских войн конца Республики и всего лишь у одного из нескольких военно-политических лидеров, боровшихся за единоличную власть в Риме. Но даже для него это было таким же вынужденным шагом, как и прием беглых рабов в свое войско и флот. Что же касается обстановки, с позволения сказать, нормальной, то можно привести такого рода пример.
В 43 г., более полувека спустя после рассматриваемых здесь событий на Боспоре, по приказу Клавдия началось завоевание Британии. Командовать экспедицией был назначен Авл Плавций, до того бывший легатом Паннонии. Легионы не хотели переправляться на неведомый остров, находившийся, по их представлениям, за пределами обитаемого мира. Возникшая ситуация была чревата открытым мятежом, но напряженная обстановка неожиданно разрядилась, когда эмиссар Клавдия, могущественный вольноотпущенник Нарцисс, взобрался на лагерный трибунал, где стоял полководец (a/aPf/aL те ет то тои ПХаит'юи (3f||aa), и попытался обратиться с речью к солдатам. Те не дали ему говорить, хором прокричав: «Ио, Сатурналиа!» (au|a(3ofaayTes' e£a[^/f? тоито 8f то ОриХоице^оу “1ш aaTOUp^aXia”). Этим они без обиняков дали понять, что, с их точки зрения, только на Сатурналиях рабам позволено играть роль господ. Выразив таким образом собственное отношение к посланцу императора, войска последовали за своим военачальником (Dio Cass. LX.19.2-3).
Таким образом, при любой попытке определить социальный статус Скрибония следует исходить из того, что вольноотпущенником этот человек быть не мог.
Из античных авторов о Скрибонии упоминает, кроме Диона Кассия, Псевдо-Лукиан. По замечанию В.П. Яйленко, трактат «О долгожителях», сохранившийся в составе сочинений Лукиана, заслуживает доверия в большей степени, чем Дион Кассий, так как хронологически он достаточно близок к описываемым событиям11. В силу важности касающейся нашей темы информации приведем ее целиком: ’'Aaa/8pо? 8е о ипо тои Оеои SefJaaTOU a/т' eО/apxои ^aaiXeu? a/a'yоpeиОel? Воаторои rnepl erf ш/ e/e/eко/тa 1,п"п'о|шхйу Kal пе£о|шхш1/ ои8е/о? ^ттш/ eфa/f. ш? 8е
ewpa тои eaитои ипо xf/ |шхл/ 2кpL(Зо/^ш пpоaтLОe|e/ои? aпоaxO|e/о? aLTLШ/ eтeХeитfae/ (З'ои? ет^ тp^a Kal e/e/eко/тa (Lucian. Macrob. 17).
Нетрудно видеть, что здесь присутствуют два самостоятельных смысловых блока. Первый из них констатирует, что Асандр никому не уступал ни в конном, ни в пешем бою (своего рода «джентльменский набор» эллинистического царя) даже в девяностолетием возрасте. Во втором отмечено, что он, увидев, как во время битвы его войска переходят к Скрибонию, покончил с собой в возрасте девяноста трех лет, отказавшись от пищи.
Чтобы связать два этих блока воедино и выстроить на этом, достаточно шатком, основании целую картину трехлетней войны между Асандром и Скрибонием, как это делает С. Ю. Сапрыкин1 , надо иметь очень богатую фантазию. Чувствуя слабость своей аргументации, автор пытается подкрепить ее нумизматическим материалом. Он отмечает, что «в 22 г. до н.э. Асандр не отчеканил свой очередной золотой 24-го года правления, не получив, вероятно, на это санкции Августа и сената. Хотя на следующий год это право все же было за ним подтверждено - он выпустил золотой от ЕК=25-го года правления = 21 г. до н.э. Приблизительно в эти годы на Боспоре появился некий Скрибо-ний...»13.
Дальнейшие рассуждения С. Ю. Сапрыкина на эту тему тоже основаны на наличии или отсутствии золотых монет Асандра и, соответственно, на выпуске от имени Динамии статеров 21/20 и 17/16 гг. до н.э. С его точки зрения, как видно из приведенной выше цитаты, боспорский царь должен был ежегодно испрашивать у Рима разрешения чеканить золотую монету, а император и сенат могли дать на это санкцию, а могли раскапризничаться и не дать. Кроме того, трогательна вера исследователя в то, что хотя бы одна золотая монета Асандра за каждый год чеканки (вероятно, обязательный экземпляр) непременно сохранилась. Во-первых, как справедливо отметил Д. Браунд, неизвестно, чеканилась ли в это время на Боспоре золотая монета ежегодно; скорее всего, это было не так14. Во-вторых, даже неспециалистам в области нумизматики прекрасно известно, что подавляющее большинство монет закончило свое существование там же, где и начало
— в тигле плавильщика. Почему эту участь не могли разделить монеты Асандра, Динамии и, быть может, Скрибония, непонятно. Соответственно, чистым домыслом является идея о том, что Скрибоний появился на Боспоре в конце 20-х гг. до н.э.15
Попытки определить происхождение Скрибония и суть его политики на Боспоре предпринимались неоднократно, но они, за неимением источниковой базы, естественно, носят сугубо гипотетический характер. На мой взгляд, наиболее аргументированной в настоящее время является точка зрения, согласно которой Скрибоний (или его отец) получил свое имя и римское гражданство не от Скрибонии, разведенной жены Августа, а от ее брата, одного из виднейших приверженцев Секста Помпея, а затем Марка Антония, консула 34 г. до н.э. Луция Скрибония Либона16. По мнению Д. Браунда, это должно было произойти в середине 30-х гг. до н.э., когда Секст Помпей безуспешно пытался утвердиться в Вифинии 7.
Позволю себе заметить, что предположение о получении Скрибонием римского гражданства и родового имени от Л. Скрибония Либона было высказано мной раньше, чем Д. Браундом18. В подтверждение этой гипотезы можно указать на то, что в годы второго триумвирата получение провинциалами римских гражданских прав от Антония и его виднейших приверженцев было обычной практикой19. С британским коллегой можно согласиться в том, что 35 г. до н. э. является наиболее вероятным terminus post quem при определении даты получения будущим узурпатором римского гражданства. Однако это могло произойти и, скорее всего, произошло несколько позже, в период интенсивной подготовки Антония к войне с Октавианом и массового набора провинциалов в легионы, с одновременным предоставлением им римских гражданских прав20.
Новоявленный Скрибоний (его прежнее имя, очевидно, навсегда останется неизвестным) был, однако, отнюдь не рядовым легионером. М.И. Ростовцев соглашается с Г. Дессау в том, что «Скрибоний, представлявшийся внуком Митридата, был действительно провинциалом, может быть, царского происхождения (maybe of royal descent), который принял римское имя. Едва ли вероятно, чтобы Динамия взяла в мужья совершенно постороннего человека, римлянина без какого-либо права на трон»21. Когда после битвы при Акции зависимые от Рима цари и династы Востока приняли сторону победителя, новые граждане, среди которых был и «наш» Скрибоний, должны были последовать их примеру и в дальнейшем служить Августу, хотя бы за отсутствием альтернативы, верой и правдой.
Обстоятельства, заставившие Скрибония отправиться на Боспор, не выяснены. С точки зрения целого ряда исследователей, начиная с М.И. Ростовцева, он мог быть агентом римлян22, и это наиболее вероятно. Однако причина столь активного вмешательства Рима в дела на Боспоре именно в это время, как и утраты интереса к ним позднее, в известных мне работах не указывается. По моему предположению, это могло быть связано как с военным противостоянием Рима и сарматов, так и с началом реализации Августом обширной программы завоеваний, итогом которой должно было стать покорение всего известного римлянам обитаемого мира23. Именно необходимость установления прямого стратегического контроля Рима над северо-восточной периферией античного мира, а вовсе не мифическая опасность возрождения «митридатизма», будто бы исходившая от Асандра и Динамии24, вызвала цепную реакцию событий, которые в конечном счете, уже при изменившихся обстоятельствах, привели к власти дина-стию-долгожительницу, основанную Аспургом.
Политический статус Скрибония после победы над Асандром и женитьбы на Динамии определяется в науке по-разному. М. Грант полагал, что он являлся «вице-королем при местной царице»25. В.П. Яйленко вообще отрицает официальный статус Скрибония26. С. Ю. Сапрыкин считает, что «Август и Агриппа склоняли Скрибония объявить себя царем Боспора»27, но сделал ли он этот шаг, из рассуждений автора неясно.
В действительности здесь едва ли имеется повод для дискуссии. Мне придется вновь сослаться на собственное мнение, высказанное несколько лет назад: если в активе Скрибония была военная победа над Асандром (а этого факта никто не оспаривает), то, согласно сложившейся в эллинистическом мире практике, он имел право провозгласить себя царем и наверняка реализовал это право 8. Д. Браунд придерживается аналогичной
29
точки зрения . А в том, что здесь мы имеем дело именно с таким «классически правильным» случаем30, сомнений нет.
Какое время Скрибоний находился у власти и какую политику он проводил, остается только догадываться. Если бы его поведение было откровенно проримским, то едва ли Агриппа отреагировал бы на него столь энергично. Похоже, что дело обстояло по-иному: либо движимый инстинктом политического самосохранения (нельзя было прямо проявить себя в качестве римской марионетки), либо по заданию своих римских хозяев, но в любом случае новоявленный царь должен был демонстрировать перед подданными и, конечно же, перед женой самостоятельность во внутренней и внешней политике.
Поэтому, может быть, не столь уж неправы те исследователи, которые полагали, что политика «молодоженов» была антиримской. Так, Р. Ханслик, имея в виду Динамию после заключения брака со Скрибонием, указывает, будто «велика была опасность того, что честолюбивая женщина возьмется за осуществление целей своего деда Митрида-та»31. Ему вторит Д. Кинаст, по мнению которого, Скрибоний «начал проводить анти-римскую политику в духе Митридата»32. Близкой точки зрения придерживается С.Ю.Сапрыкин: «Перемену в отношении Рима к своему бывшему ставленнику можно объяснить переусердствованием его в промитридатовской демагогии.»33. Вопрос, насколько искренен был в данном случае Скрибоний, можно оставить открытым, ясно лишь, что на его личной судьбе это сказалось роковым образом.
В заключение имеет смысл остановиться на выяснении вопроса, кто же были те «боспорцы» (о[ Воaп0pLOL), которые, узнав о римской реакции на воцарение Скрибо-ния, убили его (Dio Cass. LIV.24.5)? С точки зрения М.И. Ростовцева, здесь подразумевается греческое население Боспорского царства, или даже более определенно - жители Пантикапея34. С.Ю. Сапрыкин расширяет круг убийц Скрибония почти до бесконечности, считая их «горожанами, жителями хоры и варварами окраинных земель»35. Подобная точка зрения напоминает «новые домыслы» князя Сибирского, некогда с яркостью очевидца описавшего прибытие в Пантикапей «сурового Агриппы», навстречу которому «шла трепетная царица, во вдовьем облачении, и за нею на втором плане виднелись два гроба и две бледные тени - умертвившего себя голодом Асандра и умерщвленного разъяренной толпой Скрибония»36.
В действительности дело должно было обстоять гораздо прозаичнее: устранение Скрибония подготовила и осуществила боспорская политическая элита, интересы которой непосредственно задевал новый военный конфликт, неизбежный, как выяснилось, в случае сохранения за ним трона. Поднимать на мятеж толпу пантикапейцев, да еще с привлечением «второго эшелона» в лице жителей других городов, обитателей хоры и варварских племен, не было никакой необходимости, более того, это было бы не самым умным шагом перед лицом грозной внешней опасности: ситуация могла выйти из-под контроля. Поэтому боспорские «политтехнологи» предпочли более грамотный и экономный вариант - дворцовый переворот, вновь оставивший Динамию вдовой. Информацию о гибели Скрибония заинтересованная сторона, т.е. организаторы заговора против него, несомненно, постаралась как можно быстрее довести до сведения Агриппы. Однако реакция последнего явилась для них полной неожиданностью: вместо того, чтобы отменить военные приготовления, римлянин форсировал их. Таким образом, гибель Скрибония не повлияла на дальнейшее развитие событий, в результате которых Боспорское царство было поставлено под жесткий римский контроль. В конечном счете, только провал амбициозных завоевательных планов Августа предотвратил превращение Боспора в римскую провинцию.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Назовем только наиболее крупные работы: Яйленко В.П. Династическая история Боспора от Митридата Евпатора до Котиса I // Эпиграфические памятники и языки древней Анатолии, Кипра и античного Северного Причерноморья. М., 1990. С. 128-215; Сапры-
кин С.Ю. Боспорское царство на рубеже двух эпох. М., 2002; Панов А.Р. Рим и Боспор: противостояние или сотрудничество? (Боспоро-римские взаимоотношения в I в. до н. э.
— первой половине I в. н. э.). Нижний Новгород, 2003.
2. Braund D. King Scribonius // Боспорский феномен: проблемы хронологии и датировки памятников. Материалы международной научной конференции. СПб., 2004. Ч. 1. С. 81. См. также: id.: Polemo, Pythodoris and Strabo. Friends of Rome in the Black Sea Region // Roms auswartige Freunde in der spaten Republik und im fruhen Prinzipat. In Zusammenarbeit mit H. Heinen undM. Troster. Hg. v. A. Co°kun. Gottingen, 2005. S. 254.
3. GruenE.S. The Expansion of the Empire under Augustus // CAH2. 2001. Vol. 10. P. 151. Ср.: Stein. Dynamis //RE. 2. R. Hbd.3. Sp. 1879 («авантюрист по имени Скрибоний»); Hanslik. M. Vipsanius Agrippa // RE. 1961. 2. R. Hbd. 17. Sp. 1261 («узурпатор по имени Скрибоний»).
4. “Das Thema der romisch-bosporanischen Beziehungen hat auch im postsowjetischen RuBland nichts von seiner Aktualitat eingebttBt, sondern finden, wie vor allem die Arbeiten Sergej Saprykins zeigen, verstarktes Interesse” (Heinen H. Antike am Rande der Steppe. Der nordliche Schwarzmeerraum als Forschungsaufgabe. Mainz; Stuttgart, 2006. S. 32).
5. С.Ю. Сапрыкин в своей реконструкции событий на Боспоре, ссылаясь на Диона Кассия, указывает, что Скрибоний «стремился овладеть Боспором» (Ук. соч. С. 93 сл. (курсив мой. — В.П.). Однако в греческом оригинале слово «стремился» отсутствует. Наш источник недвусмысленно свидетельствует о том, что Скрибонию удалось установить свою власть на Боспоре: то/ В0aпоpо/ 8ia хефо? епо'е'то.
6. «Наиболее вероятной мы считаем версию, согласно которой это мог быть римский вольноотпущенник, очевидно, Скрибонии, первой жены Октавиана, учитывая прежде всего созвучие их имен». Далее С.Ю. Сапрыкин полагает, что сообщение Диона Кассия относительно Скрибония «позволяет в очень осторожной форме предположить, что он мог быть римским куратором или корректором при дворе боспорского царя, посланным Августом или Агриппой для усиления контроля за вассальной династией» (Сапрыкин С.Ю. Ук. соч. С. 91. Ср. его же: Плиний Младший и Северное Причерноморье // ВДИ. 1998. № 1. С. 199). Предположение о том, что Скрибоний был вольноотпущенником - отнюдь не последнее слово в науке: оно было высказано еще В. Гардтхаузеном и поддержано Н.А. Машкиным. Подробнее см.: Парфенов В.Н. Император Цезарь Август: Армия. Война. Политика. СПб., 2001. С. 109 сл.
7. Надпись из Регия с упоминанием Луция Скрибония, на которую ссылается С.Ю. Сапрыкин в обоснование своего мнения, слишком плохо сохранилась, чтобы на ее основе строить далеко идущие выводы. Ср.: Linderski /.Julia in Regium // ZPE. 1988. Bd. 72. S. 195; Сапрыкин С.Ю. Женщины-правительницы Понтийского и Боспорского царств (Динамия, Пифодорида, Антония Трифена) //Женщина в античном мире. М., 1995. С. 39; его же: Боспорское царство. С. 91; Панов А.Р. Ук. соч. С. 42.
8. “Weiteres ist uber ihn nicht bekannt” (Wessner. Scribonius Afrodisius //RE. 1921. 2. R. Hbd. 3. Sp. 860 f.).
9. Аргументированную критику этой гипотезы дает А.Р. Панов (Ук. соч. С. 42 сл.).
10. BraundD. Op. cit. P. 86.
11. Яйленко В.П. Династическая история. С. 136 сл.
12. «Значит, войну со Скрибонием Асандр мог вести в течение трех лет, а поскольку он умер, отказавшись принимать пищу, то совершенно невероятно, чтобы он голодал столько времени. Следовательно, он вел борьбу со Скрибонием в 90 лет и в 93 года» (Сапрыкин С.Ю. Боспорское царство. С. 93 сл. Курсив мой - В.П.).
13. Там же. С. 90.
14. BraundD. King Scribonius. P. 83. Хорошо известно, что лицевая сторона двух имеющихся на сегодняшний день статеров Динамии 21/20 и 17/16 гг. до н. э. бита одним и тем же штемпелем. Это было бы совершенно невозможно, если бы монета чеканилась регулярно: штемпель аверса за четыре года давно износился бы и был бы заменен, причем не один раз.
15. По мнению Штайна, все эти события должны были занять около двух лет и лишь завершились в 14 г. до н.э., под которым помещает информацию о них Дион Кассий (Stein. Scribonius // RE. 1921. 2. R. Hbd.3. Sp. 860).
16. Л. ^рибоний Либон был весьма влиятельным политическим деятелем Рима времени Второй гражданской войны. Достаточно указать, что его сестра была замужем за Окта-вианом, а дочь — за Cекcтoм Помпеем. Проскрибированный в 43 г. до н.э., он спасся бегством на &цилию к Cекcту Помпею. Был посредником при заключении Путеоль-ского мира (App. B.c. V.69.290-292, 298). В дальнейшем оставался на стороне Cекcта Помпея вплоть до момента, когда его положение в Mалoй Азии стало абсолютно безнадежным. Тогда, невзирая на близкое родство (o ic^Sea^? auTO0 no|a’nr|L.ou), Либон в числе остальных аристократов из свиты Помпея перешел на сторону Антония (App. B.c. V.139.579). Ф. Mюнцер отмечает, что «Либон был виднейшим представителем gens Scribonia в конце Республики, но биография его может быть представлена лишь фрагментарно» (Mmzer. L.Scribonius Libo //RE. 1921. 2. R. Hbd. 3. Sp. 885). Д. Браунд (Op. cit. P. 85) полагает, что он еще был жив во времена Августа.
17. Braund D. King Scribonius. P. 85 f.
18. Парфенов B.H. Рим и Боспор во втором десятилетии до н.э. // Cреда. Личность. Общество. Доклады конференции. M., 1992. C. 214. Cм. также: его же. Император. C. 108-111. А.Р. Панов признает такую возможность, но занимает по этому вопросу более осторожную позицию. Cм.: Панов A.P. Ук. соч. C. 44.
19. Cм.: Cuntz O. Legionare des Antonius und Augustus aus dem Orient // JOAI. 1929. Bd. 25.
S. 70-81 (сводка документального материала); Fink R.O. Roman military records on papyrus. Cleveland, 1971. P. 165. № 36.
20. Cм. к этому: Парфенов B.H. Рим от Цезаря до Августа. Очерки социально-политической истории. Cаратoв, 1987. C. 115, 129.
21. RostovtzeffM. Queen Dynamis of Bosporus // JHS. 1919. Vol. 39. P. 99.
22. Poстoвцев М.И. Эллинство и иранство на юге России. 2-е изд. M., 2003. C. 104; C. Каллистов Д.П. Политика Августа в Cевернoм Причерноморье //ВДИ. 1940. № 2. C. 76; Яйленко B.n. Династическая история. C. 136, 195. Прим. 17 (со ссылкой на мнение В.Д. Блаватского); Canpыкин CM. Ук. соч. C. 90 слл.; Горончаровский B.A. Mежду Империей и варварами: военное дело Боспора римского времени. CTO., 2003. 154 сл. А.Р. Панов, напротив, считает, что римляне здесь ни при чем: «Он действовал на свой страх и риск и не имел поставленной Римом задачи дестабилизировать ситуацию на Боспоре. Его энергичность и использование митридатовских лозунгов, еще не утративших популярность на Боспоре, сами по себе были достаточным основанием для успеха» (Панов A.P. Ук. соч. C. 44). Однако автор даже не ставит перед собой вопроса, кто же финансировал предприятие данного «героя-одиночки», ведь всякая война, в том числе и та, которую ^рибоний вел против Асандра — дело весьма дорогостоящее. На мой взгляд, любая энергичность и самые привлекательные лозунги оказались бы бессильны без мощной финансовой поддержки со стороны Рима действий претендента на боспор-ский трон. Cм.: Парфенов B. Н. Император. C. 110. Прим. 3.
23. Парфенов B.H. Император. C. 98, 108.
24. Canpыкин C.Ю. Ук. соч. C. 90 слл.
25. Grant M. Herod the Great. L., 1971. P. 178.
26. Скрибоний не имел царского титула — он был у Динамии, которая и выпускала монету от своего имени. ^рибоний был при ней тем же, кем, к примеру, А. Разумовский при Елизавете или Г. Орлов при Екатерине II» (Яйленко B.n. Ук. соч. C. 196. Прим. 22).
27. Canpыкин C.Ю. Ук. соч. C. 95. Ниже автор, ссылаясь все на тот же многострадальный пассаж Диона Кассия, который в умелых руках, похоже, способен служить ключом к любой загадке, указывает: «Вплоть до 14 г. до н. э., когда в Пантикапей прибыл Поле-мон, ^рибоний не оставлял попыток завладеть престолом и стать единодержавным правителем. Август не посмел тотчас провозгласить ^рибокм царем и, соответственно, убрать Динамию, хотя, быть может, очень этого желал. Он оставил за ним право
добиваться царского титула самому путем демагогического использования популярных еще митридатовских лозунгов и имени понтийского царя» (С. 109). К сожалению, С.Ю. Сапрыкин оставляет без объяснения интересное понятие «митридатовские лозунги» и не объясняет причины столь несмелого поведения Августа. Если судить по контексту высказывания, то могущественный повелитель Рима, которого сама Динамия почтительно именовала «правителем всей земли и всего моря» (КБН. 1046), просто-напросто боялся дочери Фарнака, может быть, сознавая свою безродность в сравнении с внучкой великого Митридата. Далее исследователь присоединяется к мнению В. Гардтхаузена, согласно которому Скрибоний так и не получил царского титула, заставляет Августа признать свое фиаско в борьбе с Динамией и отказаться «от поддержки Скрибония, который в конце концов сам пал жертвой собственных интриг» (С. 112).
28. Парфенов В.Н. Ук. соч. С. 111.
29. BraundD. Op. cit. P. 85. Это, впрочем, видно и по названию его статьи.
30. Ср.: Габелко О.Л., Завойкин А.А. Еще раз о вифинско-понтийско-боспорской эре // Бос-порский феномен: проблемы хронологии и датировки памятников. Материалы международной научной конференции. СПб., 2004. Ч. 1. С. 74 сл.
31. HanslikR. M. Vipsanius Agrippa// RE. 1961. 2. R. Hbd. 17. Sp. 1261.
32. KienastD. Augustus: Prinzeps und Monarch. 2. Aufl. Darmstadt, 1992. S. 281.
33. Сапрыкин С.Ю. Ук. соч. С. 112.
34. Ростовцев М.И. Эллинство... С. 104; Rostovtzeff M. Op. cit. P. 99, esp. note 17: the Greeks from Panticapaeum.
35. Сапрыкин С.Ю. Ук. соч. С. 115.
36. Сибирский А. Гипотеза о происхождении Асандра и новые домыслы о некоторых событиях его правления // ЗООИД. 1877. Т. 10. С. 74 (цит. по: Яйленко В.П. Династическая история. С. 197. Прим. 23).
V.N.Parfyonov SCRIBONIUS’ MYSTERY
Mysterious usurper Scribonius seized power in Bosporan Kingdom and married the king Asander's widow Dynamis, the Mithradates Eupator's granddaughter. The marriage should have caused a political crisis on Bosporus and arrange in a way the annexation of this state by Rome. Those events were closely connected with Augustan turn to «global» policy that has been aimed at gaining the world supremacy. During his short-term administration a new Bos-poran king Scribonius, probably, simulated the anti-Roman policy to provoke the Roman military intervention. But when such a danger came to be real, Scribonius was killed, most likely, as a result of the plot amidst Bosporan aristocracy. His death did not affect the further succession of events; as a result the Bosporan Kingdom had been put under the rigid Roman control. Only the failure of Augustan aggressive plans prevented Bosporus from being transformed into the Roman province.
