CC BY
34обоснованную концепцию измерения общественной опасности явления преступности.
В монографии раскрыты и продемонстрированы резервы развития социологических исследований социальной сущности преступности с применением разработанных статистической теорией и практикой методов анализа. Перспективы статистического анализа социальной сущности преступности ставят задачу разработки соответствующих социальных технологий его применения в правотворческой, правоприменительной и правоохранительной областях социальной жизни.
Л.ЛАнаниан
2004.02.051. ХОФЕР Г. ФОН. ЧИСЛО ЗАКЛЮЧЕННЫХ И УГОЛОВНАЯ ПОЛИТИКА В ГОЛЛАНДИИ.
HOFER H. VON. Fângtal och kriminalpolitiki Holland // Nord, tidsskr. for kriminalvid. - Kobenhavn, 2002. - Ârg. 89, N 3. - S. 175-189.
Статья сотрудника Института криминологии стокгольмского университета, доктора юридических наук, профессора Ганса фон Хо-фера посвящена исследованию вопросов тюремного заключения и уголовной политики Голландии.
В середине 70-х годов, указывает автор, Северный совет сотрудничества по криминологии занялся изучением причин низкого числа заключенных в тюрьмах Голландии. Так, например, в 1975г. число заключенных в Финляндии составляло 111 на 100 тыс. населения, в Дании — 67, в Швеции - 61, в Норвегии — 48, а в Голландии всего 19. Более того, с 1955 по 1975 г. число тюремного населения Голландии снизилось от 35 на 100 тыс. населения до 19. Чем, спрашивает автор, объясняется столь значительное различие? Оно на 80% определялось сроками назначаемых наказаний в виде лишения свободы. В Голландии эти сроки были короче, чем в Швеции (в Голландии в среднем 3 месяца, а в Швеции — пять). Срок, который осужденный фактически отбывал в тюрьме, составлял в Голландии полтора месяца, а в Швеции — четыре. Что же касается остальных 20%, то, пишет автор, здесь не удалось получить каких-либо однозначных ответов. Возможно, это объясняется несколько более низким уровнем преступности в Голландии. Причиной названных различий могут также служить более широкие возможности (компетенция) голландской прокуратуры прекращать дела, освобождать от обвинения.
Исследование ограничилось анализом данных уголовной статистики. Приблизительно в этот же период времени тюремные власти Голландии объясняли снижение численности тюремного населения широкой компетенцией прокуратуры, политика которой состояла в стремлении ограничить число правонарушителей, привлекаемых к уголовной ответственности, сузить круг лиц, вовлекаемых в орбиту деятельности правоохранительных учреждений. Такой подход определялся уверенностью в отрицательном, вредном воздействии наказания в виде тюремного заключения, а также в его стигматизирующей роли. Подобной же позиции придерживались пресса, судебные органы, таково было и общественное мнение. Основой для данного подхода служила, по мнению тюремного управления Голландии, особая толерантность (терпимость), характерная для всего голландского общества. Такого объяснения продолжают придерживаться многие иностранные специалисты и наблюдатели. В частности, отмечается, что система наказаний Голландии значительно мягче, чем английская, и приписывается повышенная толерантность, присущая голландскому обществу, историческим и географическим особенностям страны. С самого начала XVI в. Голландия служила пристанищем для любых религиозных и политических беженцев. Голландский университет всегда придерживался позиции толерантности, провозглашал ее как добродетель. Следует также отметить глубокие голландские традиции в сфере социальных и пенитенциарных реформ. Кроме того, в ходе Второй мировой войны многие граждане Голландии оказались в тюрьмах, память о чем также служит подтверждением бессмысленности и унизительности этой меры наказания. Среди лиц, осужденных немецкими оккупационными властями к лишению свободы, было много голландских судей. Этот уникальный исторический опыт обеспечил возможность перекинуть мост, сократить расстояние между судьями и обвиняемыми, а также объяснить, почему судебные органы продолжают ограничивать применение наказания в виде тюремного заключения.
Однако в конце 70-х годов наступил переломный момент (период) в пенитенциарной политике Голландии. С 1975 по 2001 г. наблюдается беспрерывный рост тюремного населения, которое за названный период увеличилось от 19 до 95 заключенных на 100 тыс. В итоге число заключенных в Голландии достигло уровня Германии и превысило его относительно Северных стран. Среди 15 стран - чле-
нов Европейского союза только, в пенитенциарных учреждениях Испании, Англии и Португалии содержится более высокое число заключенных. Представляется, пишет автор, что есть все основания для новой постановки вопроса о «случае с Голландией», ибо гипотеза особой толерантности оказалась неспособной предусмотреть резкий рост числа заключенных.
Многие эмпирические исследования показали, пишет автор, что нет механической связи между вынесением приговора о наказании в виде лишения свободы и его исполнением. Поэтому, указывает он, более широкое применение наказания в виде лишения свободы ставит политиков перед проблемой — приведет ли это, и в какой мере, к росту тюремного населения. Для обеспечения исполнения данной меры наказания необходимы соответствующие помещения. Задача состоит в изыскании политически приемлемого баланса между «предложением» (числом тюремных (пенитенциарных) мест) и «спросом» (числом выносимых приговоров к лишению свободы). Это соотношение можно разрешить разными способами. Приток осужденных можно регулировать путем введения альтернативных лишению свободы наказаний. Исполнение наказаний в виде тюремного заключения может откладываться и реализовываться в порядке очереди. Если же очередь становится слишком длинной, то часть ожидающих могут быть помилованы (амнистированы). Осужденные могут отбывать наказание в виде лишения свободы не только в тюремных, но и в других помещениях. В одной камере могут содержаться не один, а несколько человек. Число тюремных мест можно также увеличивать за счет строительства новых пенитенциарных учреждений. В конце концов, можно сократить сроки заключения, в частности, посредством более широкого применения условного (условно-досрочного) освобождения или помилования (амнистии). Таким образом, выбор достаточно широк, и задача состоит в определении альтернативы, которая представляется политически наиболее подходящей, оптимальной,
В феврале 1981г. была организована специальная рабочая группа (Capacity problems in the prison service), которая внесла предложение о постоянном расширении пенитенциарных учреждений. В 1983 г. значительное большинство Второй палаты парламента (Голландии) потребовало у коалиционного правительства, состоящего из христианских демократов и либералов, разработать (подгото-
вить) план по поддержанию, обеспечению закона и порядка. Требование мотивировалось: растущим беспокойством населения в связи с ростом преступности; риском утраты доверия правительству и его роли гаранта личных (частных) и общих интересов. В результате был создан так называемый комитет Ротхофа (Roethof-kommitten) и предприняты решительные шаги в сторону повышения числа заключенных, особенно после опубликования программного разъяснения Министерства юстиции в 1985 г. («Society and crime. A policy plan for the Netherlands»), которое в свою очередь было построено на прелиминарном предложении комитета Ротхофа.
В этом политическом плане констатировался сильный, стремительный рост преступности в Голландии, в особенности организованной, которая составляла основу наркопреступности, в свою очередь находящую выражение в имущественной и насильственной преступности. Рост преступности и недостаток (нехватка) ресурсов на обеспечение работы судебной системы привели к снижению эффективности ее деятельности, в том числе и превентивной. Возникла необходимость в глубоких преобразованиях. В итоге была предложена двойная стратегия. Контроль над малозначительной преступностью был отнесен к компетенции местных (локальных) органов, в то время как борьба с серьезной преступностью должна была вестись интенсифицированными, ужесточенными уголовно-правовыми мерами посредством более широкого привлечения к уголовной ответственности и назначения более суровых наказаний. В заключение было также внесено предложение о принятии широкой программы пенитенциарного строительства. Министр юстиции был вынужден признать, что уголовно-правовая система страны не способна, при имеющихся у нее ресурсах, обеспечить даже минимальный уровень правоприменительной деятельности, которая предполагается в правовом государстве. Разрыв между числом совершенных преступлений и фактически приведенных в исполнение приговоров недопустимо велик.
Планы строительства (расширения) и повышения ресурсов пенитенциарных учреждений были осуществлены, а их положения подтверждены и дополнены в новом политическом плане 1990г. В плане констатировалась необходимость принятия серьезных мер по повышению и расширению возможностей пенитенциарных учреждений. В 1996 г. ожидалось, что в общей сложности названные учреж-
дения будут обеспечены приблизительно 12 тыс. камер, и эти ожидания подтвердились. Согласно выводам голландских экспертов, строительство тюремных мест (пенитенциарных учреждений) привело к росту тюремного населения Голландии, который, по всей вероятности, будет еще долго продолжаться.
Какие же причины, спрашивает автор, лежат в основе изменения стратегии в такой, казалось бы, либеральной и негативно настроенной в отношении наказания в виде тюремного заключения Голландии? В качестве исходного положения автор выбирает тезис, согласно которому рост тюремного населения представляет открыто заявленную политическую постановку цели. В течение десяти лет, приблизительно между 1975 и 1985 гг., произошли принципиальные изменения стратегии уголовной политики Голландии от практически полного отказа от применения наказания в виде лишения свободы, от «обезлюдения тюрем» до широкого применения названной меры, заполнения и переполнения пенитенциарных учреждений. Каковы же предпосылки для таких перемен? Из данных специальной литературы Голландии, пишет автор, можно сделать следующие выводы. Политический план 1985г. был опубликован в период глубокого экономического кризиса, который переживала Голландия с начала 80-х годов. С 1980 по 1984 г. число безработных в стране возросло от 260 тыс. до более 800 тыс. Стремительный послевоенный экономический рост закончился. С начала 80-х годов на смену государству всеобщего благосостояния приходит всеобъемлющее господство рынка. Это повлекло за собой много изменений в жизни общества и, в частности, привело к снижению ответственности государства перед личностью и возрастанию индивидуальной ответственности, а также пересмотру представлений о причинах преступного поведения и переходу от причин, связанных с социальными условиями жизни, жизненной ситуацией и обстоятельствами совершенного преступления, к причинам, связанным с личностью правонарушителя, с моральной виной деятеля, с свободой воли.
Средства массовой информации и политики все в большей степени сосредоточивают свое внимание на необходимости эффективного контроля над преступностью. Это определяется и пониманием того, что повсеместное открытое потребление наркотиков повлекло за собой рост преступности и нарушений общественного
порядка, который воспринимается обществом с раздражением и тревогой.
Весьма показательным, пишет автор, представляется также и тот факт, что планы строительства новых пенитенциарных учреждений не встретили какого-либо организованного политического сопротивления. Полное единодушие тюремного персонала, заключенных и групп давления в позиции, направленной против введения общих (многоместных) тюремных камер (как способа увеличения числа мест в пенитенциарных учреждениях), фактически обеспечило беспрепятственное принятие названных планов. Отчасти именно это единогласное сопротивление вынудило министра юстиции отказаться от плана введения многоместных камер, который поддерживался значительным большинством парламента. Критика же планов строительства новых пенитенциарных учреждений была оценена как политическая безответственность. К этому прибавилось давление извне, со стороны друтих государств, в первую очередь Франции, Швеции, США и Западной Германии (до объединения Германии), с требованием отказаться от либеральной политики в сфере обращения с наркотиками. В итоге либерализм Голландии в обращении с наркотиками, способствовал ее изоляции в данной сфере международных отношений. Можно ли, спрашивает автор, считать достижением, успехом изменение курса тюремной политики в Голландии?
Исследования жертв преступлений, пострадавших от насильственных посягательств, краж и нанесения вреда (ущерба), показали, что с середины 80-х годов, их число стабилизировалось относительно роста, наблюдаемого в предыдущий период, в то время как, согласно полицейской статистике, рост насильственной преступности продолжается. В 90-х годах аналогичная картина наблюдается во многих других европейских странах — число краж стабилизируется на высоком уровне, в то время как, согласно полицейской статистике, рост насильственной преступности продолжается.
Последующие (новые) специальные исследования не подтвердили наличия широко распространенной организованной преступности или роста злоупотреблений наркотиками, а именно эти две сферы играли большую роль в дискуссии, посвященной проблемам уголовной политики Голландии. С международных позиций, Голландия — страна с низким уровнем «проблемы потребления наркотиков» («problem drug use»). Численность полиции (с международных
позиций) незначительна, процент раскрываемости преступлений постоянно снижается. Тем не менее растет число осужденных, при этом число осужденных к лишению свободы в среднем на более длительные сроки. Что же касается расходов на судебную систему и пенитенциарные учреждения, то они в период с 1995 по 2000 г. удвоились. В сфере законодательства (в 90-х годах) обнаруживается четкая тенденция к повышению максимальных сроков наказания, а также к расширению круга наказуемых деяний, когда дело касается организованной преступности, транспортных преступлений, определенных (некоторых) видов насильственных посягательств и преступлений против общественного порядка.
С середины 80-х годов в Голландии наряду с репрессивными мерами все больше внимания уделяется превентивным мерам как стратегии уголовной политики; после многолетних дискуссий в 1994 г. была проведена широкая реформа полиции.
Средства помощи (возмещения вреда) пострадавшим от преступлений координируются с середины 80-х годов, учрежденной в этот период Национальной ассоциацией службы помощи жертве («The National Association of Victim Support Service»), деятельность которой особенно усилилась в 90-е годы.
Итак, из приведенных данных следует, что уголовная политика Голландии представляется сильной и целенаправленной.
Отразились ли, спрашивает автор, изменения уголовной политики наблюдаемые с середины 80-х годов на общественном мнении? Следует отметить, указывает он, что Голландия характеризуется широкими традициями в области исследований подобного рода, которые обеспечивают освещение изменений, происходящих в сфере общественного мнения. Исследования показывают, что общество крайне обеспокоено состоянием преступности, что борьбе с преступностью отводится одно из самых приоритетных мест, а работа полиции оценивается как наиболее значимая деятельность в сфере политики, за которую правительство несет ответственность.
Представляется маловероятным, неправдоподобным, что тенденция декриминализации 70-х годов могла обрести почву в голландском обществе. Напротив, исследования общественного мнения показывают, что подавляющее большинство населения страны воспринимает преступность как очень серьезную и постоянно возрас-
тающую проблему. В 1980 г. такого мнения придерживались 79% опрошенных, в 1993 г. этот процент возрос до 92.
Доверие к полиции со стороны общества (по международной оценке) — низкое, с 1970 г. практически остался неизменным уровень переживаний личности, связанный с чувством неуверенности, незащищенности.
Даже позиция в отношении целей уголовно-правового вмешательства претерпела за прошедший период очевидные изменения. На вопрос, что служит основной целью — «реабилитация» или «наказание» правонарушителя - в начале 70-х годов 72% опрашиваемых предпочли ответ - реабилитация. В начале 90-х годов этот процент снизился почти в два раза и составил 49. Особенно четки изменения позиций, наблюдаемые в отношении сексуальных преступников. В 1970г., по мнению 68% опрошенных, названные правонарушители должны подвергаться «обращению» (лечению), к концу рассматриваемого периода времени 52 % опрашиваемых считали, что они (сексуальные преступники) в первую очередь должны подвергаться наказанию. От 35 % до 45 % считают разумным за совершение определенных преступлений вновь ввести смертную казнь. Таким образом, ни прежнему правительству, ни действующему не удалось повлиять на общественное мнение.
Во многом, пишет автор, ситуация, наблюдаемая в Голландии, напоминает данные привлекшего всеобщее внимание анализа уголовной политики США, проведенного в 1997 г.1. Здесь, как и там, растет общественное мнение в пользу широкого применения уголовно-правовых мер воздействия, стремительно возрастают расходы на судебную систему и увеличивается число заключенных, которое в значительной степени составляют представители национальных меньшинств. В США такая ситуация обосновывается обычным тезисом — «демократия в действии» («democracy-at-work»), a именно: развитие уголовной политики в США следует в основном понимать как быстрый ответ политиков на требование народа. Остается, пишет автор, провести соответствующий анализ в Голландии. Пожалуй, указывает он, можно утверждать, что требование об изменении уголовной политики исходило снизу, по крайней мере, когда дело
' Beckett К. Making crime play / Law and order in contempory American politics. N.Y.; Oxford: Oxford univ. press, 1997. - 158 p.
касается начала 80-х годов, но вряд ли можно считать требованием народа многократное увеличение числа заключенных в пенитенциарных учреждениях.
Вместе с тем пример Голландии показывает, что борьба с преступностью - это сфера, где победить общественное мнение оказалось сложным делом как для прежнего, так и действующего правительства. Автор придерживается мнения, согласно которому, по всей вероятности, «беспокойство, тревога по поводу преступности» и требование «закона и порядка» отчасти можно рассматривать как выражение с помощью доступных понятий более глубоко лежащего серьезного беспокойства, тревоги, которые гораздо труднее поддаются политическому управлению, или иными словами: экономическое давление, тревога по поводу возможных социальных перемен и всеобъемлющее чувство неуверенности, ненадежности порождают состояние фрустрации. В такой ситуации проще всего отвлекать подобного рода чувства, настроения, с помощью обвинения представителей низших слоев населения (низших классов) и национальных меньшинств.
Л.ЛАнаниан
2004.02.052. КЮВСГОРД Б. МОЖНО ЛИ ПРОГНОЗИРОВАТЬ ПРЕСТУПЛЕНИЯ? - О «СТРАТЕГИЧЕСКИХ ПРЕСТУПЛЕНИЯХ». KYVSGAARD В. Kan forbrydelser forudsiges? - От strategiske forbrydelser // Nord, tidsskr. for kriminalvid. — Kobenhavn, 2002. — Arg. 89, N 1. - S. 27-35.
Статья датского ученого, доктора юридических наук Бритты Кювсгорд посвящена исследованию проблемы прогнозирования преступлений. Попытки прогнозирования рецидива, пишет автор, предпринимались еще на ранних стадиях развития криминологической науки. И это, указывает она, понятно, ибо если с уверенностью можно предсказать рецидив, то общество обретает возможность защищать себя от преступности посредством разного рода индивидуальных превентивных мер.
Недавно внимание датских специалистов привлек доклад (отчет) о «стратегических преступлениях» (2000), который обсуждался на заседании Совета по предупреждению преступности Швеции. Причина большого интереса датских специалистов к названному
