CC BY
61
2004.02.012. УТКИН А.И. ВЫЗОВ ЗАПАДА И ОТВЕТ РОССИИ. - М.: Алгоритм, 2002. - 541 с.
В монографии д.и.н. А.И.Уткина анализируется почти полувековое противостояние Запада и восточного блока. Работа освещает и события 11 сентября 2001 г., когда Запад, его авангард США и Россия столкнулись с невиданным ранее противником.
Двумя главными, определяющими обстоятельствами российской истории, считает автор, является то, что: 1) рядом, на Западе уже пять столетий идет важнейшая для Новой и Новейшей истории революция во всех сферах человеческого бытия; 2) в то же время Россия при всех поворотах ее исторического существования участвовала в этом лишь частично.
Сейчас страна стоит на перекрестке трех дорог. Некоторые российские политики и ученые в свое время говорили о возможности объединения Востока и Запада, создания единой политико-социальной системы от Ванкувера до Владивостока. В послегорбачевской России эта идея несколько померкла: слишком явно обозначились геополитические, экономические, межцивилизационные рубежи. К тому же оба западных региона - США и Западная Европа - с 90-х годов подчеркнуто защищают свои региональные интересы.
Вторая дорога зовет к европейскому единству в континентальных масштабах. Слом Варшавского Договора и падение коммунизма создали необходимые предпосылки для сближения по оси Париж - Берлин -Варшава - Москва. «За» говорят традиционные связи, историческая близость, потребность Запада в восточноевропейском рынке и сырье, заинтересованность Восточной Европы в западно-европейских технологиях и капиталах. Но обозначились жесткие препятствия. Шрамы 1914 и 1941 гг. все еще ощутимы. Существенно то, что Западная Европа стремится не рисковать своей интеграцией, она не желает растворять достигнутые результаты внутренней интеграции ЕС в обширной и аморфной новой среде. Еще более важно то, что на своем новом (а по существу, старом, восстанав-ливающем маршрут развития предшествующих столетий) пути Восточная Европа все еще обнаруживает себя в ином, незападном измерении. Накладываются различия исторического опыта и национального менталитета, сталкиваются идеи индустриальной эффективности и социальной справедливости, о которой у Запада и Востока Европы несколько иные представления.
Третий путь Россия, видимо, выберет, если будет заблокировано движение по двум первым дорогам, допускает автор. Не желая быть лишь поставщиком сырья и дешевой рабочей силы, ощущая свое неравенство с передовым Западом, не сумев пробить цивилизационную брешь, Россия может обратиться на Восток, оживить евразийские схемы 20-х годов, найти более благоприятную историческую нишу, используя внутренние ресурсы и взаимодействие с ближайшими соседями (с. 7).
Далее автор дает широкий ретроспективный анализ исторических событий, связанных с развитием России от петровских времен до сегодняшнего дня, сложности сближения с Западом на определенных этапах исторического пути.
Идеологический конфликт России с Западом, начатый в 1917 г., завершился в августе 1991 г. победой демократических, прозападных сил в России, отмечается в работе. Россия, лидер крупнейшего в истории, противостоявшего Западу блока, сломала барьеры, отъединяющие ее от Запада как лидера мирового технологического и гуманитарного прогресса. В период между 1988 и 1993 гг. Запад не услышал от России «нет» ни по одному значимому вопросу международной жизни. Более того, без всякого ощутимого принуждения начала «фантастическое по масштабам саморазоружение»: Договор по сокращению обычных вооружений (1990), роспуск Организации Варшавского Договора и Совета экономической взаимопомощи.
Столь быстрого отказа от идеологической зашоренности никогда бы не произошло, пишет А.И.Уткин, без очевидной надежды всего общества порвать с изоляционизмом. Наиболее отчетливо эту надежду выражала интеллигенция. «Выход из изоляции стал официальной идеологией этого периода» (с. 371). Однако антиизоляционистский курс был тесно сплетен с идеей вестернизации России - не только выйти из изоляции, но и догнать Запад. Внешне-политическое ведомство и окружение президента возглавили лица, считавшие западное направление российской политики и интеграцию России с Западом своей прямой миссией. Период 1991-1994 гг. знаменателен тем, что Москва желала (как, может быть, никогда более во всей русской истории) восстановления прежних и создания новых связей между недавними антагонистами.
События рубежа 80-90-х годов сломали противостояние, а российский министр иностранных дел А.Козырев определил новую формулу отношений как «стратегическое партнерство». Однако, замечает автор, это определение двусторонних отношений было сделано лишь одной
стороной. Необычным было наблюдать стремление радикальных российских западников собственным «указом» включить Россию в западный мир и предполагать, что Вашингтон будет поддерживать некую биполяр-ность в условиях, когда второй полюс столь драматически самоуничтожился. Тем не менее автор констатирует, что после августа 1991 г. в России впервые за 70 лет целенаправленной пропаганды не стало антизападных настроений, а на Западе - антирусских настроений. Новая реальность дружественной России вызвала надежды западных аналитиков, что объединившиеся первый и второй мир помогут менее удачливому «третьему миру».
Колоссальные военные бюджеты можно было теперь направить в производительную сферу, использовать мощности технологически хорошо оснащенной военной промышленности для производства товаров народного потребления. Многие надеялись на открытие торговой зоны, допуск западных инвестиций, появление на русском рынке западных товаров и т.д. Дело было за конструктивной программой, за талантливыми исполнителями, за учетом мнения экспертов. Следовало избегать одного - некомпетентности, дилетантизма. Однако реально получаемые займы, не дающие стимулов к производству, были потрачены впустую. В результате 120 млрд. долл. российского долга стали не связующим звеном, а постоянным раздражителем.
Российское руководство ожидало «премий» за крах коммунизма, говорило о «золотом дожде» западной помощи и инвестициях, о приеме в основные международные организации (МВФ, ГАТТ, Г-7, ОЭСР, ЕС, даже в НАТО), о ликвидации военной угрозы, о добровольном изменении геостратегической ситуации в пользу Запада. Однако события в очередной раз наказали дилетантов, построивших свои оптимистические прогнозы не на реализме, не на знании Запада, а исходя из иллюзий, внутренней конъюнктуры и попросту безоглядного российского «авось!», делает вывод автор (с. 373).
Запад испытывал определенное разочарование как минимум в трех сферах:
- в России так и не сложился и не складывается подлинный рынок с классическими правилами биржевой игры, со здоровой конкуренцией, акционированием, оформлением стабильного законодательства, гарантирующего участие американских компаний; гигантская американская индустрия так и не вышла на российские просторы в условиях отсутствия надежного законодательства, чиновничьего произвола и открытого кри-
минала, соответственно, в Вашингтоне не действует «русское лобби» (в отличие от активно действующего, например, «китайского лобби»); экономического Эльдорадо, нового Дальнего Запада из России, где сужается внутренний рынок, не получилось, взаимосвязь не реализовалась» (с. 376);
- русская демократия не достигла западных норм; в стране нет ни одной политической партии западного типа, не сложилась система разделения трех властей, ибо судебная власть заняла заведомо подчиненное положение, а исполнительная, по Конституции 1993 г., имеет полномочий больше, чем законодательная ветвь;
- после нескольких лет (1988-1991) непрерывного «да» Россия стала говорить Америке «нет» на международной арене (поставка российского оружия «не тем странам», строительство АЭС Ирану, самостоятельная позиция России в югославском кризисе), что не совпадает с планами американских геополитиков; новый мировой порядок не был установлен, что вызвало раздражение Запада и стремление многих к единому западному центру.
Ситуация в настоящее время крайне противоречива и парадоксальна. С одной стороны, впервые за несколько десятилетий у России нет даже гипотетического потенциального противника. Отпала губительная для экономики задача 60-80-х годов иметь вооружения и вооруженные силы, примерно равные совокупной мощи практически всех вооруженных соседей. Теперь Россия официально сотрудничает с НАТО. Но есть другая менее радужная сторона - расширение НАТО за счет бывших членов организации Варшавского Договора, что означает изоляцию нашей страны от западной системы, и вся последующая логика ее действий, полагает автор, «будет отныне направлена на то, чтобы создать противовес. Частью его могут быть и антизападные державы, и традиционный русский ответ - национальная мобилизация» (с. 387). Главный положительный фактор - прекращение открытого противодействия с Западом. Однако появились новые негативные факторы соседства с бывшими республиками Союза, ослабляющие безопасность России из-за отсутствия легитимных, географически выверенных границ, двуязычия во всех четырнадцати странах, а также нестабильности части из них. На старых границах России Япония и Китай не смягчили своих территориальных претензий. Китай увеличивает свой военный бюджет и развивает современные вооруженные силы, а Япония блокирует стремление России войти в некоторые международные организации и ограничивает доступ Рос-
сии к мировым валютным ресурсам, будучи самым крупным мировым финансовым донором.
Нынешняя военная политика российского правительства, отмечается в работе, далека от совершенства. Это не политика, а сумма акций в ответ на возникающие проблемы, нет единства в вопросе о том, до какой степени сокращать вооруженные силы и вооружения, о возможности большой войны, применения ядерного оружия и т.д.
Страны Запада и отдельные группы населения в этих странах неоднозначно воспринимают события в России с 1985 г. Их развитие было столь стремительным и спонтанным, что потребовалось время, чтобы прошел «интернациональный шок». В настоящее время на Западе обозначились четыре группы политиков, бизнесменов и идеологов, выразивших свое отношение к эволюции Восточной Европы и к будущему России как сверхдержавы и наиболее переменчивой величины в мировой политике.
У первой группы - скепсис в отношении необратимости перемен, она допускает ту или иную форму восстановления СССР. Вторая группа экспертов, политиков и деловых людей сходится на том, что восстановление некой формы Союза, если и возможно, то неопасно (подобной точки зрения придерживаются Пентагон, ЦРУ, умеренные демократы и республиканцы), и не видит особых возможностей развития связей с Россией. Третья группа симпатизирует России и не уверена, что ослабление России на руку Западу. Четвертая группа наиболее многочисленна и аморфна, не знает истинного пути и придерживается идеи «подождать» и посмотреть (именно поэтому Запад в своей основе еще ждет).
В главе «Холодный мир» автор пишет, что после 1991 г. десятилетний экономический бум привел к приросту американской экономической мощи на одну треть, а на международной арене крах СССР «даровал» Америке роль гегемона и единственной сверх-державы. Поэтому стратегией американского глобального доминирования становится создание ПРО стратегического масштаба, которая могла бы прикрыть не только территорию США, но и три критически важных для США региона -Западную Европу, Восточную Азию и Персидский залив. На вопрос, насколько долго продлится «американский век», автор отвечает, что история говорит, что доминирование может быть продолжительным и гегемония может оказаться долговременной (примеры Рима, Византии, Британии). Однако, по мнению автора, подъем лишь одного из субъектов
мировой политики не может длиться бесконечно долго по объективным причинам.
Во-первых, контроль над всеми основными мировыми процессами чрезвычайно сложен. Мировое развитие в постиндустриальный век практически непредсказуемо, в своей эволюции даже малая точка на горизонте способна принести разрушение, предотвратить все проявления мировой анархии не может никакая сила. Поддержание благоприятного для себя соотношения сил требует от лидера Запада - США расходов на военные нужды не менее 3,5% своего ВНП, в оправданности подобных расходов американские законодатели и население в настоящее время начинают сомневаться.
Во-вторых, в начале XXI в. долг Запада перевалил за 1 трлн. долл., увеличиваясь ежегодно на 15-20%. В будущем инвестиции иностранцев в лидирующую западную экономику - американскую - могут превзойти американские инвестиции за рубежом, знаменуя собой окончание великого наплыва западных инвестиций во внешний мир.
В-третьих, на Западе все труднее рассчитывать на внутреннюю солидарность. Однако уже сейчас большинство европейских союзников выступает против излишнего рвения Вашингтона в вопросе о гегемони-ческих притязаниях, ЕС создает свою сепаративную военную машину; сложнее становится реализация контроля над «несоюзными» странами.
В-четвертых, даже колоссальная западная военная мощь никогда не будет достаточной для контроля над всем миром. Более того, эта мощь провоцирует соперников.
После 11 сентября 2001 г. уязвимость Америки стала фактором мировой политики, а враждующие лагеря и нации мира объединились против общего врага - глобального терроризма. Казалось, общий страх и общий враг объединят страны. Россия самым активным образом помогла США, предоставив свое воздушное пространство, разведывательные данные, свои союзнические связи и свою лояльность. Именно вооруженный российским оружием Северный альянс проделал всю «грязную» работу за американцев. Только Россия могла убедить Узбекистан, Таджикистан и Киргизию предоставить американцам военные базы, на которых они обосновались надолго. Только Россия смогла вооружить Северный альянс так, что его ударная сила оказалась необратимой, только Россия с ее афганским опытом оказалась стратегическим партнером Соединенных Штатов. Это обернулось стремительным поражением талибана в ноябре-декабре 2001 г.
Поначалу казалось, что даже в умах самых больших противников России происходят большие перемены. Но реальность обесценения казавшегося американцам столь важным союза преподнесла России как минимум четыре урока.
1. 7 декабря 2001 г. союзники по НАТО отвергли идею замены схемы «19+1» двадцаткой нового совета Запада и России (где у России было бы не больше прав, чем у Люксембурга, но и не меньше). Решающая сила - администрация Буша - не поддержали инициативу Блэра, сведя предложение о новом органе НАТО, где Россия была бы полноправным членом, к пожеланию о необходимости расширять сотрудничество.
2. Вашингтон провозгласил 13 декабря 2001 г. о выходе из Договора 1972 г. о запрете на создание национальной системы противоракетной обороны. Это одностороннее решение крушит свою систему стратегической стабильности в мире. Это решение было принято, не теряя ни дня, после того, как фактические союзники России в Афганистане - бойцы Северного альянса - выполнили за американцев опасную работу.
3. В марте 2002 г. заместитель государственного секретаря США Р.Армитэдж высказался на форуме стран НАТО и государств-претендентов на вступление в НАТО за вступление трех Прибалтийских государств и даже не планировавшихся Болгарии и Румынии.
4. Ситуация с главным союзником по антитеррористической коалиции оказалась еще хуже в свете ядерного планирования администрации Буша. В пик союзнических действий администрация предписала министерству обороны разрабатывать планы применения ядерного оружия «на случай непредвиденных обстоятельств» против семи государств, одним за которым была названа Россия.
В 56-страничном секретном докладе Пентагона от 8 января 2002 г. говорится, что Россия не является более официальным «врагом», но указывается на ее опасность: Россия располагает 6 тыс. единиц оружия стратегического назначения и общим арсеналом в 10 тыс. единиц ядерного оружия. В докладе говорится, что от Москвы в настоящее время ждать угрозы не следует, но «нельзя исключить», что дружественные отношения могут ухудшиться. Этот доклад сейчас используется стратегическим командованием США для разработки нового плана ведения войны.
Что России дал новый союз с Западом? «Россия реально и жестко понадобилась Америке на слишком короткое время», - отвечает на этот вопрос автор (с. 511). Америка воспользовалась войной с международным терроризмом для значительного расширения своего влияния в гео-
политическом сердце Евразии. Американские войска впервые разместились в Афганистане, Узбекистане, Таджикистане, Киргизии, возвратились на Филиппины и впервые высадились в Грузии.
А что же Россия? Вместо ожидавшейся экономической помощи американцы вводят новые тарифы на русскую сталь, подрывающие позиции российского металлургического экспорта в США. 2 апреля 2002 г. Вашингтон уведомил Москву, что свертывает многие новые проекты в сфере разоружения, поскольку подвергает сомнению соблюдение Россией договоров о запрещении химического и биоло-гического оружия. Будут отменены дополнительные ассигнования на некоторые осуществляемые проекты.
Для России встал вопрос о международной ориентации государства. Выбор России, заключает автор, «будет зависеть от типа избранной ею модернизации, от степени активности интеллигенции, от позиции внешнего мира, но, прежде всего, от национального самосознания, которое обязано сделать вывод из пятисотлетнего опыта» (с. 540).
В.М. Соломатина
