CC BY
20
вый — просто 'болтун, пустослов', то второй — это 'тот, кто действует злонамеренно, используя в качестве оружия клеветы перо', т.е., по терминологии И.И.Дмитриева, подлый стиховралъ («Послание от английского стихотворца Попа...»). Именно эти клеветники — врали с чердаков имеются в виду в исследуемой цитате из «Евгения Онегина».
Это слово не только частотно, оно и детально разработано с точки зрения семантических оттенков и производных, а также «обыграно» в литературных текстах эпохи. Так, существуют производные от враля смехо-вые антропонимические маски, образованные по моделям фамилий: Вралев, Вралъкин, Вральман (А.Е.Измайлов, К.Ф.Рылеев, П.А.Вяземский); зафиксировано его гендерное соответствие вралиха (И.И.Дмитриев, А.С.Пушкин); обнаруживается также представленная в словосочетаниях «типологическая классификация»: помесячные врали, врали-журналисты, суточные врали, врали-газетчики (В.А.Жуковский, С.Т.Аксаков, К.Ф.Рылеев). Слово манифестировано в многочисленных литературных текстах — шутливых иронических и самокритичных посланиях, переводах сатир Буало, в подражаниях античным классикам и в обширном корпусе эпиграмм. Связь враль — чердак в рассматриваемых значениях обнаруживается с конца XVIII в. Таким образом, можно постулировать существительное враль как знак специализированного «цехового» метаязыка «литераторского дела», как часть более широкого метаязыка русской культуры пушкинской эпохи. Сама же цитата представляет собой генерализованный, сведенный к малозначимой, как бы заурядной ситуации намек на действительно имевший место эпизод — распространение в обществе пущенной Ф.И.Толстым (Толстым-американцем) оскорбительной выдумки о том, что Пушкин был высечен в Секретной Канцелярии.
Е. О. Опарина
2003.04.029. ЖУРНАЛИСТИКА И КУЛЬТУРА РУССКОЙ РЕЧИ: МАТЕРИАЛЫ МЕЖДУНАР. КОНФ., 17-19 апр. 2003 / Ф-т журналистики МГУ. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 2003. - 128 с.
Л.П.Крысин («Современная русская интеллигенция: штрихи к речевому портрету») указывает, что социально маркированные способы выбора и употребления языковых средств и особенности речевого поведения являются основой для создания речевых портретов социальной группы. Отмечается неоднородность понятия «интелли-
гент» и «интеллигенция». Особенности набора языковых единиц, характерных для речи представителей интеллигенции проявляются в фонетике, лексике и в словоупотреблении. Более подробно автор останавливается на особенностях речевого поведения интеллигентных носителей языка. Показательным в этом отношении представляется использование формул обращения, прецедентных феноменов и языковой игры. Наборы формул обращения в русской разговорной речи немногочисленны и устойчивы. В интеллегентской среде общения приняты обращения к продавцу, прохожему и другим незнакомым лицам: Скажите, пожалуйста..., Простите..., Не могли бы вы сказать ... и др. Нехарактерны для этой среды обращения типа мужчина, женщина, а также апеллятивы Продавец! Кассир! и другие именования адресата по его служебной или профессиональной роли. Как правило, не используются и многочисленные просторечные и жаргонные формы личного обращения типа мамаша, дед и др.
Разные социальные группы могут различаться также типом прецедентных феноменов (текстов, высказываний, имен). В речевой коммуникации представителей интеллигенции, по мнению автора, велика роль прецедентных текстов, высказываний и имен литературных персонажей. В «простой» среде с иными, чем у интеллигенции, культурными традициями преобладают прецедентные ситуации. Для интеллигентской среды характерны такие явления, как рефлексия над словом, намеренное его искажение, обыгрывание его звукового состава, внутренней формы, связей с другими словами, словесные каламбуры и т.п. — иначе говоря, языковая игра. Игра со словом и в слово — характерная черта речевого поведения представителей интеллигенции, отличающая их от носителей языка из других социальных слоев и является важным штрихом в социально-речевом портрете интеллигента.
М.Н.Володина («Прагматическая функция слова-термина в сфере общественно-политической коммуникации») подчеркивает прагматическую ценность терминологической информации, которая заключается в ее способности определенным образом влиять на поведение человека и его способ мышления. Информативность общественно-политической терминологии характеризуется открытой социальной позицией или ценностной установкой. Большое значение имеет при этом выбор того или иного термина в конкретной ситуации. Показательным является выбор определения к термину «социализм», обусловленный политической ориентацией говорящего: аг-
рарный, деформированный, чиновно-бюрократический и т.д. Массовое сознание формируется на основе стереотипов, которые выражают привычные, устойчивые представления людей о каком-либо явлении, сложившиеся под влиянием конкретных социальных условий и предшествующего опыта. В качестве примера приводится «возрождение» слова «офицер» в русском языке. Оно вновь вошло в употребление лишь после того, как «стерлась» отрицательная коннотация, связанная с понятием «белый офицер». Особое значение придается метафорическому использованию терминологической лексики, широко распространенной в текстах массовой коммуникации: война законов, парад суверенитетов и др. Уникальность метафорической информации заключается в том, что с ее помощью создается панорамность образа, позволяющего выходить за пределы конкретной ситуации.
Е.В.Какорина («Стилистический облик демократической и оппозиционной прессы») выявляет типологические особенности демократических и оппозиционных изданий на взаимоконтрастном фоне, который образуют данные издания в современном политическом дискурсе. При этом газетный текст рассматривается на стыках язык -речевая деятельность, текст — стратегия его порождения, слово - концепт. Коренное различие наблюдается в целях коммуникации и способах построения политического дискурса. В значительной мере «лицо» издания определяют преобладающие типы речевых актов и речевых действий и соответствующие им жанровые формы текстов. Сообщения и аксиологические высказывания характерны для демократической прессы; экспрессивы и различные речевые действия (требования, побуждения, решения и др.) — специфическая черта недемократических газет. Характеру речевых действий соответствуют особые жанровые формы текстов (постановления, лозунги, листовки и др.). Языковая специфика газет разных направлений проявляется в наборе жанровых форм, в использовании лексических ресурсов языка, в словотворчестве и языковой игре, в концептуальных особенностях газетных текстов, а также в политической демагогии как непрямого способа воздействия.
Н.И.Клушина («Язык публицистики: константы и переменные») относит к публицистическим универсалиям, константам шкалу ценностей, оценочность, идиологему и образ автора. На современном этапе эти константы претерпевают изменения. Например, шкала ценностей усложнилась по сравнению с предшествующим периодом,
так как стала включать в себя все виды оценки: общесоциальную: цивилизованный мир/террористы; классовую: демократы/коммунисты; групповую: правительство/оппозиция; индивидуальную: нравится/не нравится. Ведущими «переменными» современного языка публицистики стали интер-текстуальность, ирония, языковая игра, выступающие в роли стилеобразующих черт публицистического дискурса, а не просто стилистических приемов. Отмечается, что эти «переменные» в современном языке публицистики выполняют две текстовые функции. Во-первых, они могут быть стилистическим прие-мом(например, интертекстуальность проявляется в аллюзиях, реминисценциях, намеках; языковая игра — в каламбурах; ирония — в различных тропах). Во-вторых, пронизывая весь публицистический дискурс, эти «переменные» создают вертикальный контекст, усложняющий речевое поведение журналиста, порождая двуплановость или многоплановость текста.
О.А.Лаптева («Русское слово у журналиста») отмечает, что задача современной языковой нормы состоит в том, чтобы фиксировать путем кодификации рекомендуемые к употреблению системные средства языка на данном синхронном срезе. Для журналиста здесь возникают две трудности, связанные с тем, что язык непрестанно находится в движении, тогда как кодифицируемые срезы статичны и стабильны, и кодификация языковых средств не может равномерно и последовательно охватить разные языковые уровни. Более того, характер нормы отдельных языковых единиц и текстовых соединений различен. В тексте гораздо легче языковые единицы соединяются разово, и применить к ним критерий нормативности далеко не всегда удается. Это качество текста укрепляется с нарастанием текстовой массы в условиях возрастающей роли средств массовой информации в жизни общества. Некоторые разовые сочетания повторяются и соединяют в себе два противоречащих друг другу свойства: узуальную закрепленность и языковую ненормативность. В создавшейся ситуации автор считает необходимым обозначить границы допустимых отклонений. В то же время автор привлекает внимание к недопустимым, но массовым отклонениям. Неточный выбор слова имеет следствия двух типов: прямое следствие — затруднение восприятия смысла; косвенные следствия выходят за рамки индивидуального восприятия текста и касаются неправомерного расширения границ сочетаемости слова, ведущего к изменению его семантики.
Л.П.Катлинская («Актуальная лексика в социокультурном контексте нынешней России») выделяет в социокультурном контексте российской действительности два доминирующих фактора: стратегию догоняющего развития в экономике и примитивное копирование западных образцов в публичной общественной жизни. Экстралингвистическая специфика функционирования социума получает выражение в специфичности лексических процессов в русском языке последних десятилетий. Обвальные темпы расширения и обновления словарного состава родного языка, по мнению автора, не могут считаться нормальным явлением. По совокупности функционально-семантических и культурно -речевых характеристик агрессивные новации образуют ряд множеств.
Единицы самого крупного из этих множеств представляют собой номенклатурно-терминологические наименования в области компьютерных технологий и Интернета. Другое множество составляют иноязычные слова, пристрастие к которым объясняется примитивной ориентацией на англоязычные стандарты авторов и исполнителей в публицистическом речевом жанре. Автор подчеркивает необходимость решения вопроса о нормативной оценке новых словоупотреблений. Серьезный ущерб родному языку наносит использование новейших англицизмов на законном месте русского (исконно русского или освоенного с давних времен) слова. Нежелательным также представляется обращение к иноязычному слову при наличии русского синонима.
Л. Г. Лузина
2003.04.030. КУЛЬТУРА ЯЗЫКА В ЕВРОПЕ: МЕЖДУНАР. СПРАВОЧНИК.
SPRACHKULTUREN IN EUROPA: Ein internationales Handbuch / Hrsg. von Janich N., Greule A. - Tübingen: Narr, 2002.-354 S.
В справочнике представлено 56 статей по всем европейским национальным языкам. Поскольку не всегда возможно четко дифференцировать язык и диалект, эта проблема обсуждается в соответствующих статьях. В них же даются взаимные отсылки.
В теоретическом «Введении» указывается, что развивающиеся экономические и культурные связи европейских стран, глобализация рынка и коммуникации подчеркнули актуальность вопроса о месте национальных культур и языков в объединенной Европе. Об этом
