CC BY
19
щих речевое поведение слушающего, носит характер высказываний-привлечений внимания, высказываний-замечаний по поводу невнимательности собеседника.
Выявлены речевые акты, регулирующие поведение коммуникантов в процессе интеракции.
В заключение автор подчеркивает, что в данной работе описание явлений девиации носит фрагментарный характер, поскольку «акцент делался на структурно-семантическом и функциональном аспектах слова. Исследование данной проблемы может быть продолжено на фонетико-фонологическом, грамматическом (морфологическом и синтаксическом), прагматическом языковых уровнях» (с. 237).
А.М.Кузнецов
2003.04.023. СЕНИЧКИНА Е.П. СЕМАНТИКА УМОЛЧАНИЯ И СРЕДСТВА ЕЕ ВЫРАЖЕНИЯ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ. - М.: МГОУ, 2002. - 307 с. - Библиогр.: с. 289-301.
Монография состоит из введения, трёх глав - «Комплексное описание семантики умолчания в русском языке», «Местоимения как специализированные средства семантики умолчания», «Неопреде-ленные местоимения как ядерные средства семантики умолчания» -и заключения.
В первой главе прослеживается расширение значения умолчания от стилистической фигуры речи до понимания умолчания как функционально-семантической категории русского дискурса. Рассматривается взаимоотношение умолчания с такими сходными понятиями, как апозиопезис, смысловой пропуск, эллипсис, эзопова речь, завуалированность референции, подтекст, эвфемия, ложь и др. Особое внимание уделяется соотношению умолчания и неопределённости, так как эти понятия имеют зону пересечения. Значение умолчания связывается с недосказанностью и в дискурсе выполняет разные прагматические задачи: заинтересовать, приукрасить, создать условия для сотворчества, ввести в заблуждение и др. При умолчании происходит опосредованная передача информации, базирующейся на семантической неполноте, неопределенности языковой единицы, употребленной на месте ситуативно заменяемой. Семантика умолчания использует для своего выражения все виды неопреде-ленности, причем категория неопределенности гораздо более широкое понятие, чем умолчание. Здесь же дается характеристика умолчания с позиций современной функциональной лингвистики.
За исходное принимается, что семантика умолчания — это самостоятельное значение в русском языке, в основе которого лежит неопределенность. Семантическим инвариантом значения умолчания является трехсемный комплекс: 1) формальная возможность выбора, 2) нетождественность, 3) определенная, но неназываемая данность. Семантический инвариант значения умолчания конкретизируется в двух парадигматических микрополях: 1) собственно умолчания — знаю, но не называю, 2) умолчания-намека — знаю, не называю, догадайтесь.
Семантика умолчания являет собой функционально -семантическую структуру, план содержания которой характеризуется принципиальной редукцией информации. Семантическая редукция умолчания выражается в следующем. В системе оппозиции «точеч-ность, определенность, предельность — неточечность, неопределенность, непредельность» средства семантики умолчания принадлежат ко вторым членам оппозиции. Они относятся к единицам с пониженным уровнем конкретности. Редукцией информации характеризуются центральные средства семантики умолчания — местоимения, имеющие большую неопределенность. Совокупность языковых средств выражения семантики умолчания описывается как поле, ядром которого являются неопределенные местоимения, наречия и прономинативы, а также лексические единицы с семой «умолчать». К периферии поля относятся фонетические и графические средства. Значение умолчания имеет прагматический характер и обладает всеми свойствами, присущими прагматической информа-ции. Семантика умолчания имеет также обширную область пересечения со значением уменьшительности, ложности, невыразимого.
Во второй главе отмечается, что прономинальные способы отображения действительности обладают долей неопределенности, семантической редукции и в силу этого являются центральными средствами выражения семантики умолчания. Осуществленный в данной главе системный подход к рассмотрению плана выражения семантики умолчания позволил автору сделать ряд выводов. В круг специализированных средств реализации семантики умолчания включаются: местоимения, местоименные предикаты и наречия, а также многие местоименные фразеологизмы типа в своем роде, где-как (по-разному), так себе, это нечто и др. Они продуктивно выполняют функцию эвфемизмов, в частности, вместо бранной лексики. Для выражения се-
мантики умолчания используются преимущественно первичные осложненные и вторичные значения местоимений: местоименные суб-стантивы, местоименные контоминанты и др. Для местоимений как средств передачи умолчания характерны разнообразные приемы семантической редукции: нейтрализация грамматических категорий местоименного слова, антиципация, пролепсис (прием зависания местоимения), задержка антецедента.
Проведенный автором анализ художественных текстов русских романов Х1Х—ХХ вв. показал, что одним из наиболее распространенных является применение графически выделенных слов как средства выражения семантики умолчания. Графическое выделение при этом сигнализирует об особом употреблении лексемы: наличии в лексико-семантическом варианте слова прагматического компонента, передающего отношение говорящего к обозначаемому, а именно — предмет речи является для говорящего табу.
В третьей главе проведено системное описание неопределенных местоимений в аспекте выражения ими семантики умолчания. Анализ языкового материала подтверждает, что неопределенные слова являются ядерными средствами выражения семантики умолчания. К ним относятся: неопределенные наречия, неопределенные проно-минативы известный, определенный, описательные аналоги неопределенных местоимений. Описанные употребления неопределенных местоимений с разными аффиксами в качестве средства передачи значения умолчания позволяют автору выделить их общие и частные свойства. Так, черты сходства проявляются в том, что местоимения-прилагательные с разными аффиксами служат для косвенного выражения отрицательной оценки, снижают категоричность высказывания, «уменьшают» пафос метафорического высказывания. К числу общих закономерностей относится и то, что местоимения разных групп (с аффиксами кое-, -нибудъ, -то, не-; неопределенные проно-минативы известный, определенный, аналоги местоимений) входят в парадигматическое микрополе значения умолчания с компонентом намека. Общим для неопределенных наречий оказывается также то, что многие из них, используясь как средства выражения семантики умолчания, развивают автосемантическое значение.
Спецификой употребления обладают неопределенные местоимения и наречия с аффиксом кое-. Они составляют ядро парадигматического микрополя семантики умолчания с компонентом намека.
Особенности употребления в этих целях неопределенного местоимения неизвестности проявляются в следующем: местоимения и наречия с аффиксом -то являются слабым членом местоименной оппозиции, обладают повышенной частотностью применения, способны выполнять все функции, свойственные неопределенным местоимениям других групп. В художественном тексте в сочетании со словами-сигналами ситуации они участвуют в создании атмосферы таинственности, загадочности, эмоционального напряжения. В дискурсе они выполняют функцию эвфемизмов.
Л.Г.Лузина
2003.04.024. ИВАНОВА Е.В. ПОСЛОВИЧНЫЕ КАРТИНЫ МИРА: (НА МАТЕРИАЛЕ АНГЛ. И РУС. ПОСЛОВИЦ). - СПб.: Филол. ф-т СПбГУ, 2002. - 155 с. - (Филол. исслед.). - Библиогр.: с. 146-154.
В монографии, состоящей из предисловия, двух глав и заключения, предлагается аппарат когнитивного исследования пословиц и проводится сопоставительное описание четырех фрагментов русской и английской пословичных картин мира.
В предисловии отмечается, что пословица обладает неоднозначной природой. С одной стороны, она представляет собой лингвистический факт, с другой - логическую единицу, но ее также можно рассматривать и как самую краткую литературную форму, непосредственно предшествующую басне (И.Е.Аничков). С позиций лингвистики пословица - знак и текст. Г .Л. Пермяков полагает, что в качестве языкового знака пословица относится к лингвистике, а в качестве текста - к фольклору. Значение пословицы - это выведенное из опыта суждение, значимость которого возросла до всеобщности, но вместе с тем к пословицам применимо заключение Ч.С.Пирса о том, что опыт не дает суждениям строгой всеобщности. Это является одной из причин существования противоположных по значению пословиц, применимых к одной и той же ситуации. Примечательно, что слово «картина», широко применяемое современной лингвистикой по отношению к образным единицам языка как элемент термина «картина мира», употреблял еще В.И.Даль по отношению к тем представлениям, которые возникают в сознании при восприятии пословиц. Еще раньше пословичная картина мира была буквально изображена П.Брейгелем в полотне «Нидерландские пословицы».
