CC BY
62
2003.03.031. ЛЕВКИЕВСКАЯ Е.Е. СЛАВЯНСКИЙ ОБЕРЕГ: СЕМАНТИКА И СТРУКТУРА. - М.: Индрик, 2002. - 334 с. - (Сер.: Традиц. духов. культура славян: Совр. исслед.). - Библиогр.: с.277-299.
В монографии, состоящей из введения и пяти глав, впервые представлено системное исследование славянских оберегов - магических традиционных способов охраны человека и его мира от опасностей. Описаны семантика и прагматика оберегов.
Во введении обереги, или апотропеи, отграничиваются от других классов текстов, существующих в народной культуре. В целом тексты, функционирующие в традиционной народной культуре, подразделяется на две группы: описывающие устройство мира и регламентирующие отношения человека с миром. Тексты второй группы, в свою очередь, по основной функции делятся на продуцирующие (те, которые объясняют, что нужно делать, «чтобы было хорошо», и способствуют этому), апотропеические (направленные на охрану ценностей от злых сил, т.е. способствующие тому, «чтобы не случилось плохое») и реабилитационные (направленные на исправление, восстановление дестабилизированных участков культурного пространства). Таким образом, оберег занимает промежуточное положение между текстами продуцирующими и реабилитационными, пересекаясь по семантике как с теми, так и с другими. Поэтому, наряду с апотропеической семантикой, решающим критерием выделения оберегов является апотропеическая ситуация.
Обьектом исследования в работе являются конкретные способы выражения апотропеической семантики и способы прагматической организации апотропеических текстов. Вербальные апотропеические тексты, или словесные обереги, рассматриваются в сравнении с оберегами-действиями и оберегами-предметами, а также в контексте апотропеических обрядов, объединяющих все три формы текстов. Вербальные обереги анализируются в русле теории речевых актов, что дает полное представление о моделях славянского оберега.
В монографии использованы фольклорные и этнографические источники XIX - XX вв., материалы архивов и экспедиционные записи автора, сделанные в Полесье, украинских Карпатах и на Русском Севере.
В первой главе «Апотропеическая ситуация» рассматриваются типологические характеристики ситуации применения оберегов. Апотропеическая ситуация определяется как коммуникативная, т.е. ситуация применения речевого акта, поэтому ее составляющими
непременно являются цель произнесения текста, участники ситуации, время, место и обстоятельства. Однако в отличие от коммуникативных ситуаций, возникающих в обыденной речи, в апотропеической ситуации воспроизводятся тексты, уже существующие в традиции.
Воздействие апотропеев всегда направлено на будущее опасное событие, и именно потенциальный характер опасности отличает данный тип ситуации от реабилитационной. В зависимости от актуальности потенциальной опасности можно выделить два вида апотропеических ситуаций. Первая является актуальной и характеризуется существованием непосредственной, сиюминутной угрозы (например, при встрече с волком, ведьмой и т.п.); вторая является профилактической -она направлена против определенного типа опасности (например, против угрозы, которая в принципе исходит от хищников, от нечистой силы). Вторая разновидность ситуаций характеризуется более высокой степенью «профессионализации» ее участников и привязана к определенному хронотопу. Например, в Сочельник, когда в Полесье и на Карпатах совершаются апотропеические обряды против градовых туч, змей и волков, непосредственной опасности града или встречи со змеей не существует. Существуют также обереги с «глобальной» целью охраны человеческого мира от любой опасности, что выражено в мотивировке «чтобы ничего злого не было». Тексты этого вида пересекаются с продуцирующими текстами, имеющими мотивировку «чтобы все было хорошо».
В любой апотропеической ситуации имеются следующие участники: носитель/ источник опасности; охраняемый «объект»; исполнитель оберега. В число носителей опасности попадают только маркированные случаи, наделенные статусом опасных в традиции. Основными источниками опасности являются: мифологизированные персонажи, связанные с потусторонним миром, «представители» нечистой силы, животные, опасные для человека и, как правило, связанные с хтоническим миром (змеи, мыши), локусы, имеющие статус нечистых (кладбище, заброшенный дом), маргинальные пространства и пространства, находящиеся за пределами освоенного мира (лес, болото, перекресток), «переломные» временные периоды, характеризующиеся, с точки зрения народного сознания, открытостью границы между «этим» и «тем» миром (полночь и полдень, дни солнцестояния). Охраняемыми объектами, с точки зрения сакральной значимости, являются те, которые «продуктивны», т.е. способны умножать жизнь. Так, по сербским и
карпатоукраинским представлениям, в оберегах не нуждаются бесплодное дерево, корова, не дающая молока, или старая женщина. В действительности в сферу оберегаемых объектов попадает все освоенное человеком и принадлежащее ему пространство - дом, поле, пасека, хлев и т.д., так как все это обеспечивает жизнь и благосостояние.
Исполнитель оберега может быть наделен разной степенью сакрального права на его исполнение. Большинство оберегов не требуют «профессионализации», и для их действенности достаточно знания текста и соблюдения правил его воспроизведения. Однако обереги, включенные в обряды, характеризуются «профессионализацией» исполнителей, за которыми закреплены определенные роли (так, в обряде опахивания могут участвовать только девушки и вдовы).
Выделены несколько вариантов апотропеической ситуации в зависимости от отношений между ее участниками. Во-первых, могут присутствовать все три участника, хотя носитель опасности может при этом лишь подразумеваться. Во-вторых, отправитель текста и охраняемый объект могут совпадать, что характерно в основном для актуальных ситуаций. В-третьих, исполнителем оберега может быть сам носитель опасности. Например, существуют определенные апотропеические формулы, произносимые людьми, обладающими «злым» глазом, в ситуациях, когда они не желают причинить кому-нибудь зло.
Таким образом, апотропеические ситуации реализуются достаточно разнообразно в плане состава, отношений и ролей их участников, времени произнесения или календарной закрепленности оберегов.
Во второй главе «Семантика славянских апотропеев» исследуются семантические модели оберегов. Всего апотропеические ситуации реализуются в 11-ти моделях, имеющих различный вектор направленности. К категории оберегов, охраняющих объект, относятся Окружение, Преграждение, Разграничение и Укрывание. К категории оберегов, воздействующих на носителя/ источник опасности, относятся Нейтрализация, Нанесение удара, Уничтожение, Отгон, Задабривание. В обе категории включается модель Замещение. Наконец, модель Апотропеизация включает тексты, сообщающие самому объекту апотропеические свойства.
Каждая модель представляет собой абстракцию, конкретизируемую через мотивы - простейшие предикативные единицы, которые имеют закрепленные в традиции формы выражения. Так, в
восточнославянских текстах глагол «опоясывать» всегда актуализирует модель Окружение, как в рус. «...оболокусь походячим оболоком, опояшусь белой зарей»; в сербской традиции этот глагол используется в мотиве отсылания опасности «в никогда». Мотивы могут реализовываться как в основном виде - через глаголы «закрывать», «замыкать», «не пропускать» и их синонимы, так и косвенно - через метафоры, метонимии и другие образные средства.
Деление оберегов на модели и мотивы позволяет установить набор «элементарных семантических единиц», но реально обереги часто включают в себя несколько мотивов, дополняющих и усиливающих друг друга.
Каждая из моделей рассматривается на трех уровнях: вербальном, предметном и акциональном. Например, модель Окружение, объединяющая обереги с идеей создания сакральной границы между охраняемым объектом и носителем опасности, конкретизируется в мотивах «огораживать», «ограждать», «опоясывать» (вариант -«обвязывать», «обводить» ниткой), «обходить/ объезжать», «опахивать», «очерчивать круг» и др. На вербальном уровне эти мотивы актуализируются преимущественно в жанре заговора. Если предметами-оберегами служат хозяйственные ограждения, в заговорных текстах такая граница создается из космического материала - месяца, звезд, зорь, солнца, фантастических сил природы. Например, в белорусском свадебном охранительном заговоре: «Мяне мащ нарадзша, сонейкам абгарадзша». Глагол «ограждать» в восточнославянских традициях выражает более абстрактную идею обеспечения безопасности. «Огораживать» может сам исполнитель текста, но способностью «ограждать» обладает только Бог и святые: «Ограждает она, Пречистая Богородица, Мати Божия меня, раба Божия имярек, своею нетленною ризою.» (ср. диалектные значения «градить» - «осенять крестом», «граждаться» - «креститься»).
Принцип действия оберегов, входящих в модель Замещение, заключается в том, чтобы не допустить, вытеснить потенциальную опасность неким «суррогатом» или сакральным предметом. Первый из этих мотивов основан на том, что поведение или вербальный текст имитируют отступление от нормы, как бы создают хаос, показывая носителю опасности, что его действия уже не могут вызвать новых отрицательных последствий. На акциональном уровне этот мотив выражен в ряде музыкальных обрядовых действий. Например,
воссоздается музыкальный хаос: участницы обряда одновременно исполняют разные календарные песни, причем такие, исполнение которых в данный период запрещено. К вербальным текстам, основанным на данном мотиве, принадлежат словесные формулы, сообщающие о каком-либо необычном, из ряда вон выходящем событии. Такая семантика замещения встречается в песнях, сопровождающих обряд опахивания села: «Вот диво, вот чудо! Девки пашут, бабы песок рассевают...».
Выделенные семантические группы характерны для всех славянских традиций, однако формы реализации мотивов существенно различаются по ареалам. При этом по отношению к конкретному ареалу формы реализации мотивов демонстрируют выраженную устойчивость, что свидетельствует о диалектном распределении формальных способов воплощения апотропеической функции в славянских языках и славянской культуре.
В главе третьей «Языковая структура апотропеических текстов» вербальные обереги анализируются в ракурсе теории речевых актов. Для исследования их структуры и прагматики автор применяет понятие иллокутивных целей и иллокутивных значений. В оберегах соотношение между одним высказыванием, или речевым актом, обладающим каким-либо иллокутивным значением, и текстом неоднозначно. Многие тексты иллокутивно «многослойны» и содержат нейтральные, с точки зрения прагматики, фрагменты, которые, кажется, просто описывают мир. С другой стороны, вербальные формулы (приговоры) обычно содержат одно иллокутивное значение и равны одному речевому акту.
Особенностью оберегов как сакральных текстов является приписываемая им способность воздействовать на мир через слова, и это касается даже тех типов высказываний, которые в обыденной речи действительно служат лишь для описания. Общую для всех оберегов цель - воздействовать на мир, создавая безопасную ситуацию, Е.Е.Левкиевская называет их креативной целью, которая существует в апотропеях с разными прагматическими характеристиками помимо конкретной цели.
Все речевые акты, функционирующие как обереги, подразделяются на две группы: 1) высказывания, выражающие креативную цель опосредованно, через директивы или комиссивы, эксплицитно выраженные в тексте - просьбы, угрозы, запреты, приказы и т.д.; 2) высказывания, «приспособленные» непосредственно для выражения
креативной цели и являющиеся конвенционально закрепленными косвенными речевыми актами. Ко второму типу относятся декларация, утверждение, предсказание. Оба типа высказываний связаны со способами обозначения участников речевого акта. Полный набор участников включает: отправителя текста, адресата, реципиента (лицо/объект, на которых обращено воздействие) и программиста (лицо, «обеспечивающее» действенность оберега). В апотропеях может отсутствовать указание на кого-либо из участников или наблюдаться совмещение ролей.
Высказывания, принадлежащие к первому типу, - директивы (цель которых - добиться, чтобы адресат что-либо совершил) и комиссивы (выражающие обязательство самого говорящего что-либо совершить) -обязательно содержат указание на адресата, в то время как в высказываниях второго типа такое указание всегда отсутствует. Так, из комиссивов наиболее часто встречается иллокутивная цель угрозы, в которой адресат (носитель опасности) обязательно назван, в том числе в форме прямого обращения. Пример декларации - высказывания второго типа, имеющего целью перевод в «реальность» сакральных предметов или желаемых состояний, - болг. Сол кълцам «Я рублю соль» (произносится для отгона вампира, так как вампиры, по поверьям, боятся соли). Первый тип апотропеев характеризуется также множеством свернутых и усеченных форм, второму типу это не свойственно.
В четвертой главе «Высказывание в структуре текста» рассматриваются основные жанровые типы славянских оберегов и способы выражения в них иллокутивных целей. Всего выделено пять основных типов апотропеических текстов: вербальные формулы (приговоры), заговоры, молитвы, обрядовые песни, обряды. Большинство вербальных и акциональных оберегов соответствуют данным жанрам, распределяясь по ним с разной частотностью - наиболее многочисленные первые три жанра.
Каждый из жанров имеет свои способы комбинирования речевых актов с их отдельными иллокутивными значениями в единый текст. Например, вербальные формулы представляют собой короткий текст, равный одному высказыванию, произносимому, как правило, в случае непосредственной опасности. В этом жанре множество эллиптированных оберегов, что объясняется ситуацией «быстрого реагирования»; отправитель текста и программист обычно не выражены, имеются в виду один адресат и один реципиент. Поэтому и иллокутивное значение
обычно одно: «Гложи, волк, свои бока», или «Куцый, на тебе сала!» (говорится при вихре и основано на поверье, что нечистая сила, находящаяся в вихре, не любит сала). Принципиально иной способ выражения иллокутивного значения и организации текста демонстрирует заговор - для этого жанра характерна избыточность способов выражения, повторы, эксплици-рованность всех валентностей, подробное объяснение целей заговора. Поэтому заговор обычно включает несколько речевых актов с разными иллокутивными целями и составом участников. Тексты данного жанра могут также строиться более чем на одной пропозиции (общем содержании), каждая из которых имеет собственную иллокутивную цель. Для заговора характерны прагматическая неравнозначность отдельных высказываний внутри текста и несовпадение семантической и прагматической доминант: повествовательное высказывание берет на себя роль доминанты апотропеической семантики, а высказывание побудительного типа, часто зачин или финал, является прагматическим ядром текста.
В главе рассматриваются также элементы сакральной маркированности оберега - ритмическая организация, рифма, повтор, параллелизм, переворачивание текста, этимологическая магия и др.
В пятой главе «Вербальный оберег в соотношении с невербальными апотропеями» исследуются закономерности соединения вербального и невербального уровней в тех ритуалах, в которых словесный и акциональный ряды сосуществуют. В ритуалах с общей для обоих рядов пропозицией, которых большинство, выделяются два логических типа: конститутивные ритуалы и ритуалы типа онтологической модальности.
Первый вариант основан на конвенционально закрепленном в культуре «пересчете» - на символическом параллелизме, который не требует доказательств: Х > Х1. Второй тип строится по принципу теоремы, содержащей доказательство одной ситуации через другую, как бы аксиоматичную. В первом типе соотношение «предмет - действие -вербальная часть» основано на метонимическом переносе или символической подмене. Свойства ритуального предмета могут переноситься на охраняемый объект, что осуществляется на акциональном уровне через физическое взаимодействие охраняемого объекта с «донором» апотропеических свойств или с его символическим заместителем. Так, для охраны коровы от хищников ей в Великий четверг скармливали испеченных из теста «жаворонков» со словами: «Не кажись
в поле коровушкой, кажись жавороночком». К ритуалам второго типа относится, например, оберег от сглаза, при котором предъявляется хлеб и говорится: «Как хлеб не боится ни уроков, ни призоров, так и я не боюсь». Данный оберег служит примером алетической модальности, связанной с объективными потенциями мира. Однако ситуация-аксиома может содержать деонтическую модальность, связанную с системой правил и норм поведения. Так, чтобы ведьмы не отнимали у коров молоко, на Юрьев день брат и сестра обходили вокруг стада со словами: «Когда поженятся брат и сестра, тогда у коров отберут молоко».
В заключение подводятся итоги исследования и намечаются перспективы дальнейшего изучения гетерогенной природы оберега как фрагмента славянской традиционной культуры. Среди возможных направлений - вычленение корпуса наиболее архаичных апотропеических формул и исследование принципов усвоения народной традицией текстов письменной культуры.
Е. О. Опарина
