CC BY
36
СОЦИАЛЬНЫЕ И ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ФАКТОРЫ РАЗВИТИЯ НАУКИ. ЛИЧНОСТЬ УЧЕНОГО
2002.02.011. ЦИЛЬЗЕЛЬ Э. СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ КОРНИ НАУКИ. ZILSEL E. The sociological roots of science // Social studies of science. -L., 2000. -Vol. 30, N 6. - P.935-949.
Статья одного из пионеров социологии науки, впервые опубликованная в 1942 г.1, посвящена анализу социальных условий, которые сделали возможным появление современной науки. Для этого, по мнению автора, необходимо выявить специфические черты тех культур, в которых развивалась наука, в противоположность тем, в которых она отсутствовала. Определенные элементы науки получили развитие в античности, а также, хотя и в меньшей степени, в некоторых восточных цивилизациях и арабской культуре Средних веков. Однако собственно наука возникла в Европе в эпоху раннего капитализма, и с этой точки зрения, считает автор, наибольший интерес представляет период с 1300 по 1600 г.
Человеческое общество не так часто менялось столь радикальным образом, как при переходе от феодализма к капитализму. Эти изменения широко известны, поэтому автор останавливается лишь на некоторых из них, создававших необходимые условия для подъема науки.
1. Если в средневековом феодальном обществе в качестве центров культуры выступали рыцарские замки и сельские монастыри, то в период раннего капитализма ими стали города. А поскольку наука имеет не военный и светский характер, она могла возникнуть только в городах, но не в среде церковнослужителей и рыцарей.
1 Редколлегия журнала периодически публикует статьи, печатавшиеся в нем ранее и ставшие впоследствии классическими (с.935). - Прим. реф.
2. Конец Средних веков стал периодом быстрого развития техники и появления множества технических изобретений, что ослабляло доминировавшее прежде магическое мышление. Технический прогресс, с одной стороны, ставил новые задачи перед механикой и химией, а с другой стороны, стимулировал развитие каузального мышления.
3. В средневековом обществе индивид был привязан к традициям группы, к которой он принадлежал с рождения и до смерти. В период позднего феодализма между торговцами и ремесленниками стала возникать не существовавшая ранее конкуренция. Она разрушала организацию и коллективный разум Средних веков. С зарождением капитализма экономический успех стал зависеть от предприимчивости отдельного человека. Подобный индивидуализм нового общества послужил важной предпосылкой для развития научного мышления.
4. Если феодальное общество управлялось посредством традиций и обычаев, то ранний капитализм во главу угла поставил рациональность. Он подсчитывал и измерял, ввел бухгалтерский учет и начал использовать механизмы. Подъем экономической рациональности стимулировал развитие рациональных научных методов. Появление количественного метода, который отсутствовал в средневековых теориях, невозможно, считает автор, отделить от развития капиталистической экономики (с.937).
Развитие самой рациональной из наук, математики, особенно тесно связано с торжеством рациональности в технике и экономике. Наряду с идеями пифагорейской и платоновской метафизики, в математических трудах XV и XVI вв. в деталях анализировались проблемы ведения коммерческих расчетов, а также технологические задачи, стоявшие перед военными инженерами, землемерами, архитекторами и ремесленниками. "Классические математические традиции (Евклид, Архимед, Диофант) были возрождены в XVI в., потому что новое общество выросло настолько, чтобы испытывать потребность в вычислениях и измерениях" (с.938).
Рационализация общественного управления и юриспруденции также оказала существенное влияние на становление науки. Слабое феодальное государство с его неопределенными законами, опираю-
щимися на традиции, постепенно было вытеснено абсолютными монархиями с жесткой централизацией и рациональным правом, выраженным в законодательных актах. Эти изменения помогли продвижению идеи, согласно которой все физические процессы управляются рациональными законами, установленными Господом. Однако это произошло уже в XVII в. (Декарт, Гюйгенс, Бойль).
Таким образом, ряд общих характеристик раннего капиталистического общества создавал необходимые условия для развития научного мышления. Однако чтобы понять этот процесс с социологической точки зрения, автор считает необходимым выделить три социальных слоя (университетские профессора, гуманисты и ремесленники), ставших носителями интеллектуальной деятельности в 1300-1600-е годы.
В этот период в университетах по-прежнему преобладали теология и схоластика. Студентов учили мыслить рационально, но они упражнялись исключительно в методах схоластического рационализма, радикально отличавшихся от рациональных методов развивающейся экономики, с их нацеленностью на вычисления, исследование причин и выявление закономерностей. Преподавание в средневековых университетах создавало специфическую форму рациональности, которая возникает всякий раз, когда старые священнослужители, готовя своих учеников к этому поприщу, рационализируют смутные и противоречивые мифологические традиции прошлого. Брахманы в Индии, буддистские теологи в Японии, арабские и католические средневековые схоласты использовали удивительно сходные методы.
Специфические схоластические методы, как правило, оставались актуальными и тогда, когда теологи начиная с XIV в. стали заниматься светскими проблемами тоже. Средневековые схоласты и университетские профессора вплоть до конца XVI в. сохраняли свою увлеченность проведением тонких различий, созданием исчерпывающих классификаций и метафизическими спорами. Преклоняясь перед авторитетами прошлого, они отдавали предпочтение цитированию и выражали свое мнение преимущественно в форме комментариев и компиляций. Они всегда старались объяснить цели и значе-
ние феномена, но, как правило, не рассматривали его причин и никогда не занимались физическими законами.
Очевидно, что оккультные свойства и аристотелевские формы схоластики представляют собой не что иное, как рационализации донаучной, магической и анималистской теологии. "Таким образом, до середины XVI в. университеты едва ли испытывали влияние со стороны развивающихся технологий и гуманизма. Их дух оставался средневековым. По-видимому, это общий социологический феномен, когда ригидно организованные школы оказывают серьезное сопротивление социальным изменениям во внешнем мире" (с.939).
Первые высокообразованные светские люди появились в итальянских городах XIV в. Они не были учеными, но состояли на службе в качестве секретарей и чиновников в муниципалитетах, при королевских особах или священнослужителях. Их идеалом стали культурные и политические достижения классического прошлого, на которые они взирали с завистью. Эти просвещенные чиновники стали отцами гуманизма. Их цели проистекали из особенностей их профессии: чем эрудированнее и изящнее были их литературные труды, красноречивее их выступления, тем большим уважением пользовались их работодатели, и тем больше славы доставалось им самим.
В последующие столетия гуманисты в большинстве своем утратили связь с правящей элитой: многие стали свободными литераторами, другие - учителями детей знати, а некоторые получили кафедры и преподавали латынь и греческий в университетах. Однако их цели остались прежними, а их стремление к славе даже усилилось. Образцами литературного стиля для них служили несколько античных авторов, и они были привязаны к этим светским авторитетам почти в такой же мере, как и теологи к своим религиозным догмам. Методы гуманизма столь же отличались от схоластических, как и от методов современной ему научной рациональности. Гуманистами были заложены основы научной филологии, но они игнорировали каузальные исследования, равно как количественные методы и физические законы. Их больше интересовали слова, чем вещи, литературная форма, чем содержание.
Университетские профессора и гуманистические литераторы эпохи Возрождения находились в плену своего социального положе-
ния. Они были связаны с высшими слоями общества, разделяя их предрассудки и презрение к ручному труду. И те и другие соглашались с принятым в античности разделением на "свободные" и "механические" искусства. Кроме того, они избегали пользоваться родным языком и предпочитали латынь.
Социальная антитеза механических и свободных искусств, рук и языка, повлияла на всю интеллектуальную и профессиональную деятельность в эпоху Возрождения. Так, хирурги, поскольку работали руками, приравнивались по своему социальному положению к повивальным бабкам. Литераторы ценились намного выше, чем художники. До середины XVI в. живописцы и скульпторы состояли в одной гильдии с малярами и шлифовальщиками камней. Изобретатели и исследователи новых земель, будучи ремесленниками и моряками, крайне редко упоминались гуманистами, "хотя с современной точки зрения культура Возрождения обязана своими достижениями как раз художникам, изобретателям, первооткрывателям новых земель" (с.940).
Пионерами каузального мышления в этот период стали люди, занимавшиеся ручным трудом (ремесленники, моряки, кораблестроители, плотники, литейщики и шахтеры и пр.). Они изобрели морской компас и мушкет; сконструировали пресс для производства бумаги, пресс для изготовления вина и пр.; изобрели плавильные печи с форсированной тягой и внедрили в XVI в. механизацию в горнодобывающее дело. Они первыми занялись эмпирическими наблюдениями, экспериментированием и использовали количественные методы. Они были малообразованными или вовсе неграмотными, и, видимо, поэтому сегодня мы даже не знаем их имен.
Среди них выделялся особый слой "высших ремесленников", чья профессиональная деятельность предполагала больший объем знаний. К "высшим ремесленникам" автор относит несколько групп. В XV в. образовалась примечательная профессиональная группа так называемых "художников-инженеров". Она включала живописцев, скульпторов, ювелиров и архитекторов, между которыми в то время практически не существовало разделения труда. Они изобретали новые краски, открыли геометрические законы перспективы и сконструировали новые измерительные приборы, использовавшиеся в
строительстве и военной сфере. Кроме того, они занимались проектированием соборов, крепостей, каналов и шлюзов. Многие из этих "художников-инженеров" описывали свои достижения в форме дневников и статей, которые циркулировали преимущественно в виде рукописей. Писать они предпочитали на родном языке, а не на латыни.
К "высшим ремесленникам" автор относит хирургов, а также мастеров, занимавшихся созданием музыкальных инструментов. Особую группу составляли мастера, занимавшиеся созданием навигационных, астрономических, геодезических приборов, а также нового оружия. Их инструментарий, как утверждает автор, "стал предшественником современных физических приборов" (с.941). Все эти "высшие ремесленники" в итоге накопили значительные теоретические знания в таких областях, как механика, акустика, химия, металлургия, геометрия и анатомия. Но поскольку они не знали, как вести систематические исследования, их достижения оставались собранием изолированных открытий. В связи с этим их нельзя назвать собственно учеными, хотя они и были их непосредственными предшественниками. "Два основных компонента научного метода оставались разделенными вплоть до начала XVII в.: методологическая подготовленность и тренированный интеллект составляли прерогативу образованных представителей высших слоев общества, университетских профессоров и гуманистов; экспериментирование и наблюдение было оставлено на долю людей, занимавшихся ручным трудом и, в той или иной мере, относимых к плебеям" (с.942).
До тех пор, пока присутствовало это разделение, пока университетские профессора не задумывались об использовании презренных методов ручного труда, наука в современном понимании этого слова возникнуть не могла. Примерно в середине XVI в. вместе с развитием техники отдельные образованные авторы изменили свою позицию и начали писать о географических открытиях, вопросах навигации и картографии, горной добычи и металлургии, механики и вооружений. В конечном итоге социальные барьеры между двумя компонентами научного метода рухнули, и методы "высших ремесленников" были адаптированы мыслителями, получившими академическую подготовку. Так, примерно в 1600 г. с появлением работ
У.Гилберта (1544-1603), Галилея (1564-1642) и Бэкона (1561-1626) родилась наука.
У.Гилберт, личный врач королевы Елизаветы, в 1600 г. выпустил в свет труд "De Magnete". Это была первая печатная книга, основанная исключительно на лабораторных экспериментах и собственных наблюдениях автора с университетским образованием. Гилберт выступил с острой критикой схоластики и аристотелизма, преклонения перед авторитетами и велеречивости гуманистов.
Интерес Галилея к технике, военной инженерии и труду ремесленников часто недооценивается. Будучи молодым профессором в Падуе (1592-1610), Галилей читал лекции по математике и астрономии в университете, а также давал частные уроки по механике и инженерной науке. В это время он создал мастерскую у себя дома, ставшую первой "университетской" лабораторией в истории. Там он занимался своими опытами, а в качестве помощников использовал искусных ремесленников. Галилей начинал свои исследования с изучения работы насосов, регулирования движения реки, устройства фортификаций. В его первой статье (1606) описывался изобретенный им измерительный прибор, используемый в военных целях. На протяжении всей своей жизни он любил зайти на судостроительную верфь и поговорить с рабочими.
В 1638 г. были опубликованы "Беседы и математические доказательства, касающиеся двух новых наук" - труд, который сам Галилей справедливо считал своим шедевром, поскольку он содержит систематическое изложение всех его открытий в области механики. Его главное достижение - открытие закона падающих тел, описанное в "Беседах", - выросло, как он сам неоднократно заявлял, из проблем баллистики. "Разное социальное происхождение двух компонентов его метода, ставшего методом современной науки, - пишет автор, -очевидно в его главном произведении, поскольку он дает математические построения на латыни, а описание экспериментов - на итальянском" (с.943). Галилей с большой антипатией относился к духу и методам современных профессоров и гуманистов, что нашло отражение как в его трудах, так и письмах.
Аналогичная оппозиция гуманизму и схоластике присутствовала в работах Фрэнсиса Бэкона. Никто ранее не нападал с такой
страстностью на авторитет и подражания античности. Бэкон с большим уважением относился к великим навигаторам, изобретателям и ремесленникам своего времени; лишь их достижения он считал моделью для ученых. Именно они, по мнению Бэкона, используют индуктивный метод, объявленный им новым методом науки. Бэкон не совершал открытий в естественных науках, а его работы полны гуманистической риторики и схоластических пережитков. И тем не менее он стал первым в истории человечества, кто полностью осознал значимость методичного научного исследования для развития цивилизации. Очень существенной для современной науки стала идея Бэкона о необходимости кооперации между учеными. "Новая Атлантида" Бэкона, как известно, оказала огромное влияние на создание научных обществ.
Таким образом, полагает автор, "восхождение методов, использовавшихся людьми ручного труда, до уровня университетской профессуры в конце XVI в. сыграло решающую роль в становлении науки" (с.945). Высшие слои общества привнесли в науку логическую тренированность, образованность и теоретические интересы; низшие слои добавили каузальный анализ, эксперимент, количественные методы, а также игнорирование авторитетов и кооперацию.
Безусловно, по словам автора, представленное объяснение развития науки нельзя считать исчерпывающим. Монетарная экономика и сосуществование умелых ремесленников и светских мыслителей в истории встречаются достаточно часто. Почему же в таком случае наука - столь редкое явление? Частично ответ на этот вопрос может быть получен при сравнении раннего капитализма с античностью.
Классическая культура добилась успехов в литературе, искусстве, философии, которые ничуть не хуже современных. А античная риторика даже превосходит современную как в изяществе, так и по числу представителей. В то же время античные достижения в таких областях, как физика и техника, ничтожны. Так же как и в эпоху Возрождения, живописцы и скульпторы постепенно избавились от статуса ремесленников и получили социальное признание. Тем не менее они всегда пользовались гораздо меньшим уважением, чем писатели и риторы. По сравнению с философами и поэтами худож-
ники реже упоминались в литературе, а инженеры и изобретатели практически никогда.
Античная культура была рождена небольшим классом аристократии за счет использования рабского труда. В этом состоит решающее различие между классическим и ранним капиталистическим обществом. Техника и наука не могут развиваться в цивилизации, основанной на рабском труде. Рабский труд настолько дешевый, что использование механизации кажется излишним. Кроме того, наличие рабов делает социальное презрение к ручному труду столь сильным, что его не могут преодолеть даже самые образованные люди. Можно сказать, что наука смогла расцвести в современной западной цивилизации, потому что ранний европейский капитализм основывался на свободном труде.
Возникновение науки, отмечает автор в заключение, обычно изучается историками, которые обращают внимание преимущественно на временную последовательность научных открытий. В то же время, как показывает проведенное исследование, наука может изучаться и как социологический феномен (с.946).
Т. В. Виноградова
