CC BY
10
2001.04.033. РОМЛИБИКО А.П. СОВЕТСКАЯ СЛОВЕСНАЯ КУЛЬТУРА: образ ритора / Сарат. гос. ун-т им. Н.Г.Чернышевского; Под ред. Сиротининой О.Б. - Саратов, 2000. - 211 о. -Библиогр.: с. 195-209.
Книга состоит из предисловия, трех глав (1. "Понятие образа ритора"; 2. "Советский образ ритора: константные характеристики"; 3. "Советский образ ритора: переменные характеристики") и заключения. В работе поставлена теоретическая задача - выявить характерные черты речемыслительной деятельности советской нормативной языковой личности (образ ритора), советской логосферы. Исследование строится на материалах 20-30-х годов, содержащих тексты разных видов словесности: партийные документы, газетные и научные тексты и т. п.
В современном речеведении речь изучается в связи с говорящим и в связи с условиями ее осуществления. В связи с этим рассматриваются близкие образу ритора (ОР) понятия, в частности, понятие риторического идеала. Рассматривая сходства и различия этих двух понятий, автор пишет следующее.
"Во-первых, риторический идеал - это основная категория сравнительно-исторической риторики, носящая типологический характер... ОР - это не только общая типологическая категория, сколько частная, характеризующая специфику русской и советской словесной культуры. Она тесно связана с категорией образа автора, разработанной на материале русской словесности В.В.Виноградовым.
Во-вторых, ОР более антропоцентричен, более связан с субъектом речи (через связь с понятиями образа автора и языковой личности), чем риторический идеал.
В-третьих, риторический идеал... существует не только в сознании: ритора, но и в сознании слушателя, в голове любого носителя данной культуры. То есть это норматив речи всего общества. ОР же связан прежде всего с фигурой ритора как представителя власти, а затем уже и масс. Правда, советский ОР стремился внедриться в массы и стать тотальным, стремился стать риторическим идеалом. И ему это во многом удалось, но все же не до конца. Язык власти, с одной стороны, был языком масс, с другой - до конца им не стал... Кроме того, в составе одного советского риторического идеала существовало по меньшей мере два ОР. Поэтому будем различать, прежде всего для советской словесной культуры, риторический идеал и ОР как общее и частное понятия" (с. 21). В результате формулируется общее определение: "ОР - это, во-первых, антропоцентричный социально-политический норматив прозаической речи, представляющий словесную культуру в аспектах этоса, пафоса и логоса; во-вторых, конструкт для изучения прозаической словесной культуры" (с. 25). При этом разъясняется, что "в традиции риторической практики этос, пафос и логос понимаются как средства убеждения, которыми располагает ритор: этос - установление отношений с аудиторией, делающее речь уместной; пафос - эмоциональный инструментарий, формирующий общий смысл речи; логос -интеллектуальные ресурсы аргументации" (с. 22).
Давая социокультурную характеристику советского ритора и речевой структуры общества, автор подчеркивает, что ОР для разных этапов советской истории был в главном единым. Вожди - Ленин и Сталин - представляли в образцовом виде всю систему риторической деятельности советского общества и являлись, по существу, воплощением советского риторического идеала. По характеру деятельности, по риторическому амплуа советский ритор был прежде всего пропагандистом и агитатором, что определялось пропагандистским характером советской риторики. А поскольку в советской гомилетике проповедническая речь была вытеснена пропагандистской, советский ритор часто выступал не только пропагандистом, но и учителем жизни, проповедником. Коммуникативная система советского общества имела иерархическое строение, представляющее собой пирамиду: "Вождь - Высшее руководство (вожди помельче, ЦК) - Партработники - Партийные массы - Рабочий класс - Массы". Эта пирамида показывает не только иерархию советской семиотической культуры, но и источники и направление (к вершине) формирования советского образа ритора и риторического идеала.
Список свойств советского ритора делится на три группы в соответствии с триадой, содержащейся в вышеприведенном определении ОР. Так, к свойствам этоса относятся: правдивость, искренность, народность, простота, скромность. Революционная страстность, боеви-тость, оптимистичность характеризуют пафос. Коммунистическая убеж-денность (а также простота и правдивость собственно речи) - это логос советского ритора. Особое место в составе ОР занимает партийность.
"Партийность - это взгляд на объект с точки зрения нормативного (желательно последнего по времени) партийного документа. Она исключает личную оценку или
интерпретацию... Оценка формируется коллективно классом. Партийность - это модальность речи и речевого поведения, жестко заданная партийным документом и исключающая поэтому любую другую модальность (в соответствии со стилистикой, документа, основанной на принципе однозначности истолкования содержания текста). Текст, обладающий партийностью, рассчитан, таким образом, на однозначность интерпретации'" (с. 40).
В работе рассматривается роль принципа демократического централизма в организации советского этоса, исследуются отношения между классами "речедеятелей", образующие этос речевых коммуникаций. Подводя итоги рассуждении относительно советского этоса, автор подчеркивает, что он возникает и реализуется в трех главных жанровых формах (или семиотических комплексах) - митинге, демонстрации, собрании. Именно они и задают систему жанров советской словесной культуры. Кроме этих форм, советский этос реализовался как этос массовой культуры в средствах массовой информации, прежде всего в газете. Формирование этоса происходило не стихийно, большую роль в том процессе играли партийно-государственные мероприятия. Прежде всего для успешного формирования пропагандистского по характеру этоса требовалось изъятие из культуры религии и церкви. Декретом церковь была отделена от государства. В результате гомилетика оказалась в руках партии. В качестве инструмента формирования этоса был создан Агитпроп - отдел агитации и пропаган-ды при ЦК и местных комитетах партии, ведавший устройством этоса во всех областях культуры. В определенном смысле он взял на себя функ-ции церкви, готовя риторов (проповедников) и просвещая массы (паству).
Особое внимание уделялось созданию класса риторов. В русле этой деятельности из России были высланы философы и ученые, не подходящие под новые условия речи. В этом же русле проходили и репрессии, отнюдь не бывшие бессмысленными. Сюда же относятся и многочисленные процессы над "врагами". Вместе с риторами формировалась и аудитория, также подвергавшаяся многочисленным чисткам, критике и самокритике. Предпринимались и действия противоположного рода, например призывы в партию. Так формировался и демократизировался советский этос.
С точки зрения пафоса ОР характеризуется в речи следующими чертами. Он агрессивен, ему присуща инвективная, часто грубая стилистика, создающая модальность угрозы. Таков ОР, развернутый к врагу и во многом к массе. Он подозрителен и бдителен, постоянно готов к борьбе. Он стремится представить себя подавляющим большинством, а врага - меньшинством. Он постоянно впереди, в авангарде, он зовет, призывает, агитирует и пропагандирует. Ему присущи твердость и ясность мысли и речи. Его герменевтика исключает возможность инотолкования, стремится к упрощению семантики и стиля. Перечисленные признаки придают ОР назидательность, учительность, нормативность. В отличие от врага, он не скрывается, ему присуща прямота, он является воплощением физической, и моральной нормы.
Речевой образ человека из массы иной, хотя он стремится как к идеалу к ОР. Масса - это большинство, структурируемое риторами. Собственное сознание массы характеризуется неясностью и нетвердостью: это путаники, колеблющиеся и ошибающиеся. Масса без ритора плохо работает, постоянно отстает, ее нужно подгонять, подтягивать. Масса находится под постоянной угрозой разложения. Из массы формируются либо риторы, либо враги.
В логосе ОР реализуется через отбор определенных языковых средств, с помощью которых осуществляется речемыслительная функция, формируется логосфера. Описывая логос как систему общих мест (топосов, топов), автор выявляет систему архетипических ключевых слов АКС). Это слова-символы, имеющие непосредственное отношение к строению нормативной речемыслительной системы советской логосферы. Но в то же время они незаметны (в отличие от идеологем), обычны и не осознаются говорящими в качестве ключевых символических слов. АКС являются в большинстве случаев не просто словами, но представляют собой семантические гнезда, и среди них особо частотны слова: товарищ, работа, борьба, задача, масса, победа, враг, линия, руководство, достижение, опасность, ошибка, вред и т.п. Делается вывод, что "система АКС - это реализация партийности в логосе советского ОР... Они выполняют свою функцию в системе, а не порознь, поэтому они практически не устаревают. Правда, некоторые АКС со временем становятся менее значимы, теснимы синонимами (например, масса, массы уступают место трудящимся, народу), но это объясняется сдвигами в самой культуре" (с.104-105).
В работе показано, что исторически ОР изменчив и что в советской истории отмечены по крайней мере два типа риторов (Р1 и Р2). Р1 по своему социальному происхождению -интеллигенты, профессио-нальные революционеры из народа. Р1 составил основу политико-
административного аппарата СССР 20-х годов. На смену старым революционерам в конце 20-х - начале 30-х годов приходит новое поколение риторов. Это так называемая "сталинская гвардия, или (по другой терминологии) номенклатура. Из этого поколения и формируется Р2. По социальному происхождению - это люди массы. В соответствии с этой дифференциацией говорится о двух разновидностях образа ритора - ОР1 и ОР2, несущих в себе две культурные модели - К1 и К2.
Заключая свое исследование, автор указывает, что советская риторика носила пропагандистско-популяризаторский характер с ярко выраженной политизированной и идеологизированной окраской. Другая особенность советской риторики - ее гетерогенность и диалогичнооть. Даже в сталинском монологизме всегда присутствует внутренняя полемика, обусловленная присутствием в сознании ритора образа врага, причем не столько внешнего, сколько внутреннего. Даже ОР1 и ОР2 по отношению друг к другу враги, которые утверждаются в борьбе друг с другом. В то же время они не существуют друг без друга, образуя единый советский ОР. И Троцкий, и Сталин - советские риторы, не существующие в культуре друг без друга. Риторика К1, основанная на ораторике, развивалась и как теория, и как учебный предмет, риторика К2, базирующаяся на документе, ни теории, ни риторической педагогики не развивала. К1 развивалась во многом благодаря самоанализу, в том числе и филологическому (работы А.М.Селищева, Г.О.Винокура). К2 свою речевую жизнь не изучала и даже как бы не замечала при отсутствии какой-либо потребности в анализе. Это свойство автор именует нерефлексивностью, отмечая, что "с филологической точки зрения советскую культуру можно представить как чередование (или борьбу) рефлексии и нерефлексии слова" (с. 195).
А.М.Кузнецов
