Научная статья на тему '2000. 03. 001. Хэммонд  А. Каким будет мир? Сценарии для XXI В. Hammond  A. which world? Scenaries for the 21-st century. - N. Y. , II and Press, 1998. — 320 P. http://mars3. GPS. Caltech. Edu/whichworld/index-top. Html'

2000. 03. 001. Хэммонд  А. Каким будет мир? Сценарии для XXI В. Hammond  A. which world? Scenaries for the 21-st century. - N. Y. , II and Press, 1998. — 320 P. http://mars3. GPS. Caltech. Edu/whichworld/index-top. Html Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

CC BY
44
12
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ПРОГНОЗИРОВАНИЕ – ГЛОБАЛЬНОЕ / ПРОГНОЗИРОВАНИЕ – ГЛОБАЛЬНОЕ – ДЕМОГРАФИЧЕСКОЕ / ПРОГНОЗИРОВАНИЕ – СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ / ПРОГНОЗИРОВАНИЕ – ЭКОЛОГИЧЕСКОЕ / СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ – ПРОГНОЗИРОВАНИЕ / ФУТУРОЛОГИЯ / ИНТЕРНАЦИОНАЛИЗАЦИЯ ЭКОНОМИКИ / НАСЕЛЕНИЕ – ПРОГНОЗИРОВАНИЕ
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Текст научной работы на тему «2000. 03. 001. Хэммонд  А. Каким будет мир? Сценарии для XXI В. Hammond  A. which world? Scenaries for the 21-st century. - N. Y. , II and Press, 1998. — 320 P. http://mars3. GPS. Caltech. Edu/whichworld/index-top. Html»

НАУКА И ОБЩЕСТВО

2000.03.001. ХЭММОНД А. КАКИМ БУДЕТ МИР? СЦЕНАРИИ ДЛЯ XXI В.

HAMMOND A. Which World? Scenaries for the 21-st century.- N.Y., II and Press, 1998. — 320 p. http:// mars 3. gps. caltech. edu/whichworld // index-top. html.

Реферируемый материал является сокращенным вариантом книги, помещенным в Интернете. Автор — ведущий ученый и руководитель отдела стратегического анализа в Институте мировых ресурсов — центре политологических исследований, расположенном в Вашингтоне, и профессор Калифорнийского технологического института, делит книгу на две крупные части. В первой он рассматривает данные прогнозов демографических и экономических изменений, которые произойдут в первой половине XXI в., перспективы изменения окружающей среды за тот же период, а также некоторые социальнополитические сдвиги, исходя из тенденций, сложившихся во второй половине ХХ столетия. Во второй части излагаются три представляющихся автору возможными сценария развития событий и взаимоотношений между регионами и странами мира, в результате которого сложится либо мир глобального рынка, либо мир враждебных крепостей, либо преобразованный мир, развивающийся в сторону мира всеобщего благоденствия.

Демографические перспективы. За последние полвека население земного шара ежегодно увеличивалось на 2%, что соответствует периоду удвоения в 37 лет. Его численность с почти 2,5 млрд. человек в 1950 г. к 2000 г. перешагнуло 6-миллиардный рубеж. Темп роста населения к концу ХХ столетия замедлялся, так что за следующие полвека, к 2050 г., оно, вероятно, не удвоится, но составит приблизительно 9,4 млрд. человек (возможные пределы этой величины будут исчисляться 7,7 млрд. и 11,2 млрд.), даже если принимать во внимание снижение рождаемости и последствия эпидемии СПИДа. Мир, таким образом, станет гораздо более населенным.

Наибольший прирост населения ожидается в странах Африки, расположенных к югу от Сахары. К 2050 г. там будут жить 1,75 млрд. человек. В Индии и Китае, занимающих второе и третье место по численности, население составит к середине XXI в. по 1,5 млрд. человек в четырех следующих регионах — Юго-Восточной Азии, Северной Америке, Японии и Западной Европе, Латинской Америке, Северной Африке и Ближнем Востоке — будет примерно по 750 млн. в каждом, а самый малый прирост ожидается в России и Восточной Европе, где численность населения увеличится примерно на треть и составит около 300 млн.

Экономические перспективы. Показатели развития мировой экономики в последние века в среднем возрастали ежегодно почти на 3%, и объем ее в денежном выражении за этот период удваивался дважды. Если эта тенденция сохранится, то экономика мира будет расти более чем вдвое быстрее, нежели население. Так что к 2050 г. человечество, видимо, станет богаче, правда, при условии участия всех регионов в процессе роста экономики. Однако вклад регионов будет различным, так что разрыв в размерах душевого дохода в индустриальных странах и развивающихся должен возрасти, даже если темп роста у последних будет выше, чем у первых. Ориентировочно этот разрыв, составляющий на рубеже ХХ и XXI вв. несколько более 20 тыс. долл. в год, увеличится к 2050 г. до 70 с лишним тыс. долл.

Перспективы состояния окружающей среды. К 2050 г. мировое потребление энергии возрастет на 250%. Промышленное производство увеличится на 300%, но очень неравномерно по регионам. Основная доля прироста придется на ныне быстро индустриализирующиеся регионы, в странах которых объемы выбросов, загрязняющих воздух в городах, тесно коррелируют с потреблением энергии, а эмиссия токсичных материалов — с промышленным производством. Таким образом, вероятность

дополнительного загрязнения окружающей среды в быстро развивающихся странах, где она и так основательно загрязнена, очень велика.

Рост населения означает, что пригодную для обработки землю и запасы воды придется делить на большее число потребителей. Потенциально существует угроза нехватки плодородных земель и водных ресурсов, если не будут приняты меры по интенсификации сельского хозяйства и по развитию технологии многократного использования воды. По мнению автора, угроза нехватки сельскохозяйственных земель существует в Китае, Японии, Пакистане, Индонезии, на Новой Гвинее, на Яве, Мадагаскаре, в Египте и ряде стран Восточной, Центральной и Западной Африки, а также на Кубе и в Гватемале. Нехватка воды угрожает Индии, Пакистану, Ирану и Афганистану, странам Аравийского полуострова, Северной, Восточной и частично Западной Африке, Кубе и Перу.

Социально-политические перемены. Практически все развивающиеся регионы продемонстрировали очень быстрый рост грамотности населения. Если взять из каждого региона страну с наибольшей численностью населения, то в Северной Америке мы имели 100% грамотности взрослых, в России — почти 100, в Бразилии и Китае — более 80, в Нигерии — около 56, в Египте и Индии — 50% (данные 1994 г.). Эти данные сложно экстраполировать на будущее, но они, безусловно, свидетельствуют о том, что социальный прогресс набрал очень большую инерцию позитивного движения. Если это движение будет продолжаться, то оно значительно улучшит перспективы экономического роста и политической зрелости.

За два последних десятилетия возросла также средняя продолжительность жизни в большинстве развивающихся стран, что является результатом улучшения состояния здравоохранения. Есть, правда, исключения: этот показатель снизился в России и в ряде стран Африки, в которых особенно острое положение с эпидемией СПИДа. Если опять-таки взять от каждого региона наиболее населенную страну, то средняя продолжительность жизни в Северной Америке в 1995 г. составила 76 лет, в России — 67, в Бразилии — 65, в Китае — 68, в Нигерии — 48, в Египте — 63 и в Индии — 60 лет.

Предсказать будущие политические перемены невозможно. За последние полвека правящие режимы изменились в очень многих странах мира, а в некоторых они менялись неоднократно. При этом имели место три варианта смены правительства: конституционным путем, неконституционным, но бескровным и в результате неконституционного насильственного переворота. Автор приводит карту мира, на которой помечены страны, в которых смена правительства происходила по тому или иному из трех вариантов.

СЦЕНАРИЙ МИРА ГЛОБАЛЬНОГО РЫНКА

Сценарий выглядит следующим образом. Процессы, которые наметились в конце ХХ в., развиваются в XXI чрезвычайно интенсивно, “подобно взрыву”. Страна за страной принимает уже сложившуюся ныне формулу: приватизация, дерегулирование, сдержанные общественные затраты и неограниченная конкуренция, свобода рыночных сил. Страны присоединяются к мировому рынку, устраняя протекционистские пошлины, поощряя экспорт и иностранные инвестиции. Растет финансовый капитал, поскольку создаются выгодные условия для сбережений и предпринимательства. Растет и человеческий капитал благодаря совершенствованию здравоохранения и развитию образования. Создается современная инфраструктура транспорта и телекоммуникаций. Модернизируется государство — сдерживается коррупция, сокращается бюрократизм, обновляется юридическая база защиты собственности и обеспечения условий для коммерческих операций.

Стратегия, которою отстаивают Соединенные Штаты и которая удачно апробирована “азиатскими тиграми”, распространяется на другие государства. Сначала Китай, далее Чили и другие латиноамериканские страны, а затем Уганда и еще ряд африканских государств проводят ее в жизнь. Юго-Восточная Азия восстанавливает силы после кризиса и вновь начинает быстро развиваться. Россия, как только ее политическая ситуация стабилизируется, благодаря своей высокообразованной рабочей силе и богатейшим природным ресурсам превращается в мощную экономическую державу. Преобразования занимают больше времени в Индии из-за разросшегося центрального

правительства и на Ближнем Востоке с его религиозной нетерпимостью и ксенофобией. Но Индия в конце концов начинает быстро развиваться благодаря дешевой и образованной рабочей силе, что дает ей огромные преимущества, а Иран и некоторые другие страны Ближнего Востока находят способы сочетать консервативную исламскую культуру со вступлением в мировой рынок.

В результате перечисленных преобразований развивается всемирный экономический бум беспрецедентных масштабов и продолжительности. По прошествии двух десятилетий нового века экономическая интеграция достигает уже достаточно высокой степени развития. Взаимная торговля растет вдвое быстрее, чем объемы производства, и стала основой экономики даже самых крупных государств. Зоны свободной торговли в Америке и в Южной Азии, Европейский союз, в который интегрированы Россия и большинство стран Центральной Европы, Африканский общий рынок — все процветают. В области финансов интеграция заходит еще дальше: формируется глобальный финансовый рынок с ежедневным оборотом, измеряемым десятками триллионов дол-ларов — больше, чем годовой продукции любой отдельно взятой страны. Колебания этого рынка временами приводят к разрушительным последствиям, так что для обеспечения его стабильности и регулируемости создана Глобальная резервная система. Идут даже разговоры о единой глобальной валюте, подобной европейской. Но благодаря своим масштабам и мобильности глобальный финансовый рынок уже стал де-факто регулятором эффективности национальных экономик, немедленно наказывая те из них, которые проявляют признаки неконкурентоспособности, падением курса соответствующей валюты и ростом кредитных ставок. Более того, экономическая интеграция начала уже трансформировать политические отношения и системы обеспечения безопасности. Поскольку страны борются теперь не за территории, а за доли рынка, вооруженные силы во многих из них значительно сокращены.

Одним из факторов, содействовавших экономической и финансовой интеграции и быстрому экономическому росту, было широкое распространение и непрерывное совершенствование информационной технологии. В середине XXI в. считается уже само собой разумеющимся наличие развитой волоконно-оптической сети связи, спутниковой связи, сотовых телефонов, которые в совокупности позволяют мгновенно связать два или больше любых мест земного шара. Эта глобальная информационная инфраструктура практически формируется к 2020 г. Она не только связывает глобальный рынок в единое целое, но и обеспечивает создание и функционирование новых типов организации, новых форм кооперации и коммерции. Она даже позволяет отдельным странам совершить мощный рывок в развитии и догнать тех, кто ушел вперед. Кто бы мог подумать, что Шри Ланка станет ключевым финансовым центром, азиатской Швейцарией, управляющей огромными портфелями ценных бумаг и обеспечивающей инвестиционные услуги, благодаря чему ее жители живут весьма комфортабельно, миновав стадию индустриального общества? И, конечно, огромный объем коммерческой деятельности, базирующийся на глобальной информационной сети, обеспечил появление новых рабочих мест практически во всех странах. Разумеется, и другие достижения науки, такие, как биотехнология, сыграли свою роль, генерируя “волны нововведений” и соответствующие всплески экономики.

Вторым ключевым фактором, обеспечивающим создание новой эры процветания, были транснациональные корпорации. Теперь уже столько транснациональных компаний всевозможных размеров, что мы их и не замечаем, но в первые десятилетия XXI в. транснациональные гиганты играли решающую роль в качестве проводников новых технологий и знаний, а также источников “терпеливого” инвестиционного капитала.

С развитием глобальной экономической интеграции происходит конвергенция методов производства и моделей потребления. Первые сближаются благодаря конкуренции и быстрому распространению новых технологий, вторые — благодаря глобальной рекламе. Сближаются и формы государственного управления, среди которых доминируют демократии.

Правда, не все страны смогли осуществить полный набор реформ. Были и такие, чьи лидеры бездумно пытались игнорировать глобальный рынок. И этим странам пришлось заплатить за это дорогую цену. Некоторые и по сей день являются отсталыми, живут за счет продажи сырья и за счет денег, которые посылают домой эмигрировавшие из этих стран

рабочие. Другие развиваются, но очень медленно, отстают на десятилетия. Но ни те, ни другие не вызывают сочувствия. Это — их выбор, ибо путь к успеху известен.

Находятся, конечно, недовольные. Одни осуждают материалистичность нашего общества, другие — сохранение большой разницы в доходах, а кое-где и нищеты. Но они не заметят достижений — более чем пятикратный рост экономики за первую половину XXI в., невиданное ранее и охватывающее широкие слои населения благосостояние, наличие многочисленного среднего класса, являющегося оплотом социальной и политической стабильности в большинстве стран. Численность населения достигла своего пика десять лет назад, так и не дойдя до 9 млрд., и после этого постепенно сокращается. Громадных успехов достигла наука и медицина. Прекрасное здоровье в 80 или 90 лет стало нормой. Загрязнение окружающей среды резко сокращено почти везде благодаря более эффективным технологиям и давлению конкуренции. В конце концов, отходы — это признак недостаточно квалифицированного управления производством. Конечно, не все проблемы в области защиты окружающей среды решены полностью. Климат теплеет, но современное общество легко приспосабливается к переменам.

Повсюду можно видеть, чего может достичь человеческий гений и предприимчивость, если не ставить им искусственных преград. Мы имеем великолепные университеты и исследовательские институты, основанные и финансируемые за счет меценатства. Многочисленные фонды поддерживают образование и культурные учреждения. Искусство, спорт, практически все формы развлечений преуспевают, являясь доказательством благосостояния населения и наличия у него досуга — реальных плодов экономического процветания.

Вероятно ли осуществление подобного сценария? Конечно, вера в могущество рынка и его способность принести богатство является доминирующей идеологией нашего времени. Но не будет ли неуклонный рост, который предполагается этим сценарием, прерван по причине недостаточного внимания к социальным проблемам и проблемам защиты окружающей среды? Даже если экономический рост будет преобладающей тенденцией, не будет ли картина будущего мира выглядеть совершенно по-другому?

СЦЕНАРИЙ ВРАЖДЕБНЫХ КРЕПОСТЕЙ

Экономический бум начала XXI в. обогатил треть человечества. Однако сосредоточение внимания только на проблемах роста экономики (и глобализация рынка этому способствовала) привело к забвению проблем социальных и защиты окружающей среды. В результате бум миновал целые регионы, и даже в тех странах, где он имел место, быстрый рост доходов и благосостояния коснулся лишь очень узкого круга граждан.

Во многих сельских районах доходы упали и условия жизни ухудшились. Значительная часть плодородных земель в Латинской Америке и в Индии остаются в руках крупных землевладельцев. В Африке обостряется проблема нехватки годных для сельскохозяйственной обработки площадей. Фермеры вынуждены осваивать склоны гор, вырубать леса. Но такие земли быстро подвергаются эрозии, да и хорошие почвы деградируют, поскольку фермеры-бедняки не в силах их обновлять или привести в соответствие поголовье скота с размерами пастбищ. Деревня беднеет, резко возрастает миграция сельских жителей в города, где появляются все новые кварталы жалких лачуг.

Увеличивается разрыв в доходах и соответственно изменяется стиль жизни между “счастливчиками”, живущими в передовых странах или относящимися к среднему классу в развивающихся странах, с одной стороны, и бедными слоями — с другой. Реклама и процветающие агентства путешествий лишь разжигают недовольство массы людей, которые хотели бы пользоваться всеми благами, находящимися в распоряжении богатых, но не могут этого себе позволить или даже мечтать об этом. Молодежь — а по всему миру уже 1 млрд. мобильных, легко поддающихся настроениям тинейджеров — особенно остро реагирует на неравенство и образует постоянно растущую армию “злых бедняков”.

Быстрый экономический рост усугубил также проблемы состояния окружающей среды. Индустриализирующиеся страны Азии и Латинской Америки безоглядно ее загрязняют. В городах трудно дышать от выхлопных газов автотранспорта. Здоровье населения явственно ухудшается. В городах люди страдают от хронических легочных болезней, загрязненные водные артерии порождают эпидемии раковых заболеваний. Из лесов и водоемов, экология которых нарушена, появляются новые вирусные болезни. Есть

и более масштабные свидетельства экологической катастрофы — один за другим истощаются, выходят из строя районы рыболовства, опустошаемые огромным флотом траулеров, жаждущих насытить международный рынок. Рыба, которую теперь получают главным образом из искусственных водоемов, становится редким деликатесом. Рыбаки теряют работу, а три четверти миллиарда людей, питавшихся в основном дарами моря, теряют основной источник протеина. Дефицитом становится и древесина, цена ее растет по мере того, как исчезают леса, и миллионы людей лишаются топлива. Изменение климата Земли перестало быть предметом дискуссий — засухи стали гораздо сильнее и более частыми, тогда как разрушительные наводнения губят сельскохозяйственные угодья в низко расположенных прибрежных районах. В городах тысячи людей погибают от жары.

Чем хуже становятся условия жизни, тем громче звучат голоса обездоленных и недовольных. В Индии 2 млн. рыбаков пришли в Дели, требуя изменения их безвыходного экономического положения. В Мехико необычно губительный смог унес тысячи жизней, не говоря уже о множестве заболевших. Это вызвало бурные выступления, люди перекрыли магистрали, и город был на время парализован. Сирия и Турция развязали недолгую, но кровопролитную войну за воду Евфрата. В Бразилии попытки безземельных крестьян захватить пустующие поместья жестоко подавлены нанятой лендлордами армией. В Китае массовые увольнения промышленных и строительных рабочих, связанные с экономическим спадом, привели к бунтам, сопровождающимся погромом магазинов и грабежами. Конфликт едва не привел к падению правительства.

Свой вклад в рост насилия, ощущающийся даже в передовых странах, вносит глобальная организованная преступность. В ряде развивающихся стран преступные группировки контролируют правительства, изощренные компьютерные преступления привели к банкротству не один международный банк, и миллионы вкладчиков оказались обманутыми. Вооруженные столкновения между враждующими бандитскими кланами и непрекращающиеся акты террора создают в обществе ощущение растущей нестабильности. Общественные и личные затраты на обеспечение безопасности резко возросли, огороженные и охраняемые сообщества становятся нормой жизни, многие бизнесмены нанимают охранников для собственной безопасности и защиты своих семей. Мало кто из туристов, посещающих развивающиеся страны, рискует выйти за пределы тщательно охраняемых официальных зон безопасности и роскошных курортов.

Поток нелегальных иммигрантов устремляется в богатые страны, которые итак ощущают себя словно в осаде. Иммигрантов обвиняют в росте преступности, безработице, распространении новых заболеваний. Политическая необходимость что-то предпринять для решения этой проблемы становится императивом. Европа отказывается от открытости своих границ в пределах Общего рынка, вводит очень сложные для подделки идентификационные карточки, постоянно организует рейды и проверки на улицах, немедленно высылая нелегальных иммигрантов. США тоже вводят личные карты, отказываются от предоставления какой-либо помощи негражданам и возводят сложную систему защитных бетонных сооружений, оснащенных электронными сенсорами, вдоль своих южных границ. Нарастают расовые и этнические противоречия.

Крах и банкротство Африки, когда они случились, не стали сюрпризом. Хотя там и были попытки реформ, но быстрый рост населения, падение доходов и коррумпированность правительств свели их на нет. Зачастую единственным способом прокормить семью стало совершение преступления. По мере того как одно государство за другим идут ко дну, огромное число отчаявшихся беженцев переходят границы, надеясь найти убежище в более стабильных странах. В период пика бедствий от голода, болезней и преступности ежегодно погибают более 5 млн. человек. И в других регионах мира гражданский порядок спорадически рушится.

Столкнувшийся с хронической нестабильностью в развивающихся регионах индустриальный мир замыкается в себе, и мировая экономика стагнирует. В своих защищенных анклавах, в крепостях, богатые страны становятся островами благосостояния в океане нищеты и отчаяния. Но и там им не удается спастись. Беднота, не имея иного выхода, находит-таки пути экспортировать свои несчастья в форме преступности, насилия и болезней.

Может ли столь зловещее будущее, описанное выше в несколько драматизированной форме, стать реальностью? Если мир рынка ограничится удовлетворением нужд и чаяний

только небольшой части земного шара, вероятно ли возникновение “мира враждебных крепостей?” Ряд тенденций указывают на возможность такого развития событий.

Например, в более чем 70 странах доходы сегодня ниже, чем они были в 1980 г. Загрязнение окружающей среды и экологические проблемы нарастают в большинстве развивающихся стран, и множество общих глобальных “ценностей” — климат, океан, биологическое разнообразие — наследие 4 млрд. лет эволюции находятся под угрозой. Воды уже не хватает в Северной Африке и на Ближнем Востоке, и, учитывая политическое состояние этого региона, ожидать можно не облегчения, а скорее обострения этой проблемы. Рост населения делает вполне вероятной нехватку пригодных для сельскохозяйственного использования земель. Недоедание, и так уже распространенное достаточно широко, по прогнозам на ближайшие десятилетия возрастет в районах к югу от Сахары вдвое. Нелегальная иммиграция уже сегодня является серьезной проблемой, а разрыв в доходах богатых и бедных стран, опять-таки по прогнозам, должен увеличиваться и причем — значительно. Международная преступность тоже уже переигрывает силы порядка в ряде стран, и ее капиталы (а только наркобизнес приносит ежегодно порядка 500 млрд. долл., т.е. больше, чем ВНП многих государств) стали мощной базой коррупции. Мировой рынок оружия, широкое распределение информации о возможных способах изготовления разного рода взрывчатых веществ, наличие запасов химического и биологического оружия, а также угроза их распространения и торговля ими чрезвычайно заботят национальные службы безопасности. Частная охрана по своей численности уже превосходит (в мировом масштабе) численность сил полиции в соотношении 4:1. А в таких странах, как Южная Африка или Россия, это соотношение еще больше.

Мир “враждебных крепостей” — это не тот вариант будущего, который выбрало бы большинство человечества. Но есть ли более обнадеживающая альтернатива?

СЦЕНАРИЙ ПРЕОБРАЗОВАННОГО МИРА

Первые десятилетия XXI в. знаменуются быстрым, зачастую неожиданным изменением людей ко многим привычным вещам. В США наметившееся в 90-е годы изменение отношения к курению продолжает развиваться. Табачные корпорации широко осуждаются как социально безответственные организации, им жестко предписывается, что и как они могут производить и продавать, их обязывают выплачивать огромные суммы за тот потенциальный вред, который они могут принести здоровью населения. Развернутую в Америке антитабачную кампанию копирует все большее число стран.

По мере того как все отчетливее становятся изменения мирового климата — наводнения, жара, засухи и ураганы случаются значительно чаще обычного, — общественность требует активных действий. Политики начинают призывать к добровольному и справедливому всеобщему “жертвоприношению”. В конце концов в последующие 30 лет появляется соглашение о сокращении вдвое выбросов в атмосферу влияющих на климат веществ, рационируется потребление угля, нефти, газа, и постепенно повышаются цены на эти виды топлива. И результаты оказываются великолепными. За 15 лет промышленность США сокращает потребление энергии на четверть, а автомобили с бензиновыми двигателями становятся в глазах общественности столь же неприемлемыми, как курение. Еще через 10 лет американцы почти достигают уровня, установленного вышеупомянутым соглашением, а Европа не только достигла этого уровня, но и дополнительно снижает расход вредных для климата веществ. Новые типы автомобилей, которые обеспечивали пробег около 100 миль на галлон, пользуются столь активным спросом, что их не успевают производить. Широкое применение стали находить альтернативные, экологически чистые виды энергии — энергия ветра, солнца. Их производство превращается в крупную отрасль хозяйства. В то же время правительство, используя приток средств от повышения налогов на потребление энергии и продажи лицензий на бензин и нефть, снижает налоги, связанные с использованием рабочей силы. Стоимость последней снизилась, резко выросла занятость, особенно в Европе. Соглашение о спасении климата приводит также к увеличению инвестиций в энергетические и потребляющие энергию отрасли развивающихся стран. Эффективность использования всех видов энергоносителей в этих странах неизмеримо возрастает и соответственно сокращаются загрязняющие воздух выбросы.

Новые методы налоговой политики приобретают такую популярность, что многие индустриальные страны снижают и налоги на доходы, и прибыли, а взамен вводят налоги на использование природных ресурсов — металлов, минерального сырья, древесины и даже воды. Это приводит к своего рода промышленной революции — многократному росту производств с безотходным, замкнутым циклом. Благодаря снижению расходов сырья и энергии теряют свою остроту проблемы переработки отходов производства и вообще весь спектр экологических проблем. А параллельно происходит смена культуры потребления среди населения благополучных стран, особенно среди молодежи. Скромный стиль жизни, вегетарианство, антиматериалистическая этика получили массовую поддержку.

Новый век приносит и крупные перемены социального плана. Изменились условия жизни в городах, можно сказать, они вступают в эпоху ренессанса. Город за городом берутся за искоренение преступности, возрождение центральных районов, борьбу с нищетой, с наркотиками и за решение прочих социальных проблем. Гораздо больше внимания теперь уделяется образованию, нормой становится создание парков, зеленых зон, разработка комплексных программ улучшения экологической обстановки.

Решению всех перечисленных вопросов активно способствует возрождение религии практически всех конфессий. Лидерами этого движения будут церкви чернокожих граждан Америки. Группы верующих развертывают широкую и очень эффективную работу по поддержке нуждающихся в помощи семей, содействуют в поисках работы, лечению желающих избавиться от алкоголизма или наркомании и оказывают другие социальные услуги. Города охотно поддерживают эту деятельность за счет общественных фондов. В результате за время жизни одного поколения нищета заметно сокращается, значительно улучшаются все социальные показатели жизни общества. И поскольку города вновь стали привлекательными центрами активной, содержательной жизни, прекратилось разрастание пригородных районов и городков-спутников.

Создание в США региональных групп, занимающихся обновлением городов, было лишь небольшой частью гораздо более широкого и значительного феномена. В большинстве стран мира интенсивно растет число и влияние разнообразных общественных групп, добровольных объединений и вообще так называемых неправительственных организаций. К середине столетия их насчитывается около 10 млн., гораздо больше, чем государственных учреждений, и даже больше, чем корпораций. Все чаще эти общественные организации объединяются на национальном, а нередко и на глобальном уровне, пользуясь возможностями охватывающей весь мир компьютерной сети — Глобалнет, наследницы Интернета. Влияние таких объединений оказывается очень значительным, и они добиваются решения многих важных проблем, таких как ликвидация детского труда, спасение лесов планеты и т.п.

Не менее важное значение приобретает и другое явление — распространение идей “зеленых” среди предприятий частного сектора. Большинство глобальных корпораций и много не столь внушительных фирм перестраивают свои стратегии с учетом социальных и экологических потребностей общества. Сначала таковых было немного, но широко рекламируя свою деятельность и активно сотрудничая с общественными организациями, о которых говорилось выше, они добиваются того, что их примеру последует большинство предприятий. В одной отрасли за другой в ходе взаимодействия представителей промышленности и общественности вырабатываются кодексы правил поведения. Хотя эти кодексы чаще всего не принимают форму законов, их воздействие на поведение корпораций и форм было очень внушительно. Способность общественных групп проводить мониторинг деятельности корпораций по всему миру и затем публиковать результаты своих наблюдений в Глобалнет и других средствах массовой информации оказывается не менее влиятельной, чем сила закона, и при этом гораздо более гибкой. Корпорации, ранее безнаказанно подкупавшие правительственных чиновников, обнаруживают, что подкупить связанные глобальной сетью коммуникаций сотни малых организаций и групп невозможно, как невозможно и заставить их замолчать. Они также обнаруживают, что испорченная репутация из-за сокращения продаж и из-за сложностей с привлечением талантливых специалистов стоит им гораздо больше, чем любой штраф. Да и финансовый рынок чутко реагирует на публикуемые оценки, что придает им очень большую дополнительную силу.

Решению социальных проблем способствует также “взрыв” филантропии, сопровождающий все новые крупные состояния среди владельцев высокотехнологичных

предприятий и средств информации. Только в США пожертвования филантропов увеличивают ориентированные на социальную помощь ресурсы на 1 трлн. долл. И формы филантропии становятся активнее и эффективнее, развиваясь в тех направлениях, которые были намечены в конце ХХ в. информационным магнатом Тедом Тернером и финансистом Джорджем Соросом. Значительная часть пожертвований поступает в распоряжение все тех же, ставших столь влиятельными общественных объединений разных уровней.

Все перечисленные перемены вполне можно рассматривать как социальную революцию с далеко идущими последствиями. Население Земли достигает пика в 2040 г. и с тех пор постепенно уменьшается. Различия в доходах и благосостоянии хотя и остались, но уменьшаются и продолжают сокращаться. Демократические формы правления и господство закона становятся почти повсеместными. Экологическая обстановка постепенно меняется в лучшую сторону.

Конечно, этой трансформации способствовали бы многие факторы: полвека без крупных войн, интенсивный рост грамотности и образования, непрерывный и высокий темп технических нововведений. И все же главная сила, изменившая жизнь людей, — политическая и социальная революция, возглавляемая добровольными объединениями граждан.

Разумеется, в описанный утрированно оптимистичный вариант будущего поверить не просто. И все же немало предвестников описанных перемен уже имеют место. Так, несколько транснациональных корпораций приняли кодексы поведения, сходные с описанными выше. Происходит и некоторое “обуздание” рынка с целью решения экологических проблем. Коалиция общественных групп, объединенных электронной почтой, добилась продвижения международного договора о запрещении противопехотных мин. Другая такая же коалиция начала глобальный мониторинг состояния лесов. И тысячи новых объединений граждан оказывают сильное влияние на действия местных властей и национальных правительств. Мирный переход власти к “черному” большинству и ликвидация апартеида в Южной Африке, трансформация Чехии и Польши, переход этих стран от коммунизма к демократии и свободной рыночной экономике являются показательными примерами того, как быстро и решительно могут измениться настроения населения, а с ними или вслед за ними — экономические и политические системы. Короче говоря, способность человека к переменам не дает нам права исключить возможность быстрых и позитивных социальных преобразований.

А. Н. Авдулов

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.