CC BY
52Ф. Кларе
1958: ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ И РАЗРЫВ ИСТОРИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ
Во французской политической истории 1958 год является символом радикального перелома, связанного с быстрым переходом от IV к V Республике. Смена политического режима во Франции является предметом большого числа специальных исследований. Во многих из них впервые введены в научный оборот ценные исторические свидетельства и официальные архивные документы.
В статье рассматриваются исторические условия, в которых была принята Конституция V Республики и произошел переход к новому политическому режиму.
Основные этапы перехода от IV к V Республике проанализированы учеными - юристами, политологами, историками, специалистами в области современной политики. Кратко напомним о них. Неудачи в поисках решения так называемого «алжирского вопроса» заставили президента Р. Коти обратиться к генералу де Голлю. Глава государства предложил харизматическому лидеру, герою Освобождения, к тому же пользующемуся поддержкой парламента, сформировать новое правительство. С этого момента события стремительно ускорились: 3 июня 1958 г. парламент проголосовал за законы, в соответствии с которыми началась работа над новой конституцией. Она была представлена народу генералом де Голлем 1 сентября, принята на референдуме 28 сентября и вступила в силу 4 октября 1958 г. Создание новых политических институтов произошло в результате парламентских (ноябрь 1958), президентских (декабрь 1958) и сенаторских выборов (апрель 1959).
Переход от IV к V Республике в 1958 г. помимо значимых конституционных и политических изменений олицетворял собой подлинную революцию в «политическом руководстве» Францией. В эти годы произошла глубокая трансформация институтов и политических практик. Говоря о «долгой жизни» политических институтов, созданных в конце 1950-х годов (период существования V Республики сам по себе достаточно продолжителен в масштабах конституционной истории и французской политики в целом), следует учитывать специфику политической жизни, сформировавшую «французскую исключительность».
Сами по себе события 1958 г. не могут объяснить феномены преемственности и разрыва исторической традиции при переходе от IV к V Республике. Новый политический режим, во-первых, опирался на принятую в 1958 г. Конституцию, во-вторых, на последовавший в октябре 1962 г. пересмотр Основного закона, предполагавший введение всеобщих президентских выборов, в-третьих, на использование генералом де Голлем новых политических институтов в трудный период истории V Республики (1958-1962), отмеченный, как ее назовут позже, «алжирской войной». Для того чтобы лучше понять суть перехода, целесообразно проанализировать «две конституции»: Конституцию 1958 г. и (по сути дела, de-facto новую) Конституцию 1962 г., в равной мере одобренные референдумами, поддержанные политическими институтами Франции и создавшие основу для эволюции режима в сторону «режима президентской власти».
В событиях 1958 г. соотношение исторического разрыва и преемственности носило неоднозначный характер: разрыв скрывал в себе глубокую структурную преемственность. Переход от полноценного парламентского режима (III и IV Республик) к рационализированному режиму V Республики, несомненно, явился резким изменением в политической традиции Франции, а установленный в 1958 г. политический строй нес в себе идеи «реформирования государства», обсуждавшиеся в обществе еще в межвоенный период. Можно сказать, что новому режиму четверть века спустя удалось реализовать политические принципы, которые потерпели неудачу в 1930-е годы.
Переход от политического режима, центром власти которого являлся парламент (III и IV Республики), к режиму, в котором цен-66
тром принятия решений становилась исполнительная власть, являл собой очевидный разрыв в политической традиции Франции. «Главным успехом де Голля в годы V Республики, - подчеркивает Г. Махин, - стало установление сильного стабильного и авторитетного политического правления. Именно в этом и выразился полный разрыв с практикой предшествующих режимов» (17, с. 136).
Согласно другому аналитику, Б. Франсуа, «осмыслить то, что способствовало установлению V Республики, возможно лишь с учетом длительной и конфликтной трансформации способов легитимации общественной деятельности». Сюда исследователь относит «анализ концепций политического представительства, сопровождавших с самого начала XX в. медленное смещение центра государственной власти от законодательной ветви к исполнительной» (15, с. 9-10). За разрывом традиции в управлении французским обществом на самом деле скрывалась преемственность французского конституционного опыта. Действительно, после Революции 1789 г. Франция пережила две попытки установления «политического цезаризма», с характерным для него доминированием сильной исполнительной власти (Первая и Вторая империи). Одна из наиболее типичных для этого режима черт присутствует и в режиме V Республики, а именно сосуществование прямой или полупрямой демократии с демократией представительной с использованием плебисцита, особенно в голлистский период (1958-1969).
Для понимания сути и смысла событий 1958 г., а значит и осмысления нового политического режима, следует применить три типа анализа: во-первых, изучить событийный ряд; во-вторых, доминирующие идеи и стратегии, в частности концепции и намерения акторов, участвовавших в изменении политического режима; в-третьих, исследовать способы управления государством в контексте французского политического и конституционного наследия. Чтобы лучше осознать институциональные и культурные истоки V Республики, стоит обратиться к политическим традициям, позволяющим вскрыть «глубинные тенденции» в развитии французского общества.
Установленный в 1958 г. политический режим содержит в себе определенную двойственность (I), а V Республика является новым типом республиканской модели (II).
I. Двойственность V Республики
Говоря словами Ж. Веделя, Конституция 4 октября 1958 г. -это «кризисная конституция». Ее природа, прежде всего, объясняется историческим контекстом, в рамках которого произошло изменение республиканского строя, а именно «алжирским кризисом», который к 1958 г. достиг своей наивысшей точки и привел к падению IV Республики. Феномен двойственности нового режима отражен в многочисленных работах, посвященных политическим, процедурным и институциональным вопросам.
1. Политическая двойственность: Вопрос о возвращении к власти генерала де Голля
Возвращение к власти Ш. де Голля в 1958 г. исследовано в трудах многих историков. Однако до настоящего времени в истории сохраняются «белые пятна». К мало изученным событиям относится период с 13 мая (дата алжирского мятежа)1 до 1 июня 1958 г. (дата, когда было сформировано последнее правительство IV Республики под руководством генерала де Голля). Отсутствие ясности при описании обстоятельств возвращения к власти генерала де Голля породило множество интерпретаций. Решающий момент в установлении нового режима до сих пор остается достаточно двусмысленным.
Череда событий, приведших к власти генерала де Голля, выявила бессилие IV Республики, которая оказалась недееспособной перед лицом вспыхнувшего в Алжире мятежа. Де Голль, обладавший «исторической легитимностью», искусно использовал реальные угрозы и толки о государственном перевороте, последовавшие за мятежом 13 мая. В конечном счете, именно страх перед угрозой, которую представляли собой мятежники - несомненно, преувеличенный, - способствовал политическому объединению вокруг де Голля большого числа парламентариев IV Республики, прежде враждебно настроенных как к нему лично, так и к его идеям.
1 13 мая 1958 г. в Алжире вспыхнул вооруженный мятеж. Его организаторами были военные во главе с генералом Массю, под председательством которого был создан «комитет общественного спасения». - Н.Л. 68
Нельзя исключить, что возвращение к власти Ш. де Голля в мае-июне 1958 г. в качестве главы последнего правительства IV Республики сопровождалось соглашением, в соответствии с которым генералу была предоставлена возможность незамедлительно приступить к проведению политических реформ, о необходимости которых он заявлял со времен речи в Байё (1946). Неоднозначность этого периода определяется одним вопросом: в какой степени возвращение к власти основателя нового политического режима связано, если не с его участием в политическом заговоре, то по крайней мере с применением силы? И поскольку возможны любые интерпретации, подозрения относительно политических условий зарождения V Республики сохраняются, тем более что сама процедура, в рамках которой происходило изменение режима, также вызывает вопросы.
2. Изменение конституции в 1958 г.: К вопросу о процедуре
Процесс перехода от IV к V Республике подчинялся последовательному принятию законодательных актов. Тем не менее сам переход, и в этом состоит его двойственность, был осуществлен в результате ревизии Конституции. Новое правительство, которое возглавил генерал де Голль, 1 июня 1958 г. получило поддержку Национального собрания, а 3 июня эта же ассамблея одобрила конституционный закон, разрешавший приступить к пересмотру Конституции 1946 г., т.е. без соблюдения законодательной процедуры, предусмотренной ст. 90. Таким образом, действующий парламент IV Республики был отстранен от пересмотра Конституции.
Процедура «пересмотра-отмены» Конституции IV Республики обеспечила V Республике имидж демократической респектабельности. Тем не менее это была «быстрая процедура», мало соответствовавшая французской республиканской традиции. Ж. Жюльяр назовет ее «эвтаназией», а Ф. Миттеран будет говорить о «постоянном государственном перевороте» (2, с. 5). Конституция 4 октября 1958 г. была поддержана абсолютным большинством французских граждан: за нее проголосовали 80% избирателей, принявших участие в референдуме 28 сентября 1958 г. Народная поддержка, тем не менее, не отменяет двусмысленность самого процесса изме-
нения политического режима, а следовательно, и утверждения V Республики.
3. Институциональная двойственность: К вопросу о специфике VРеспублики
Еще одна черта характеризует новый политический режим: его политическая и юридическая двойственность, нашедшая выражение в известной фразе генерала де Голля: «Конституция - это разум, институты, практика» (пресс-конференция, январь 1964). Иными словами, режим, установленный Конституцией 1958 г., одновременно зависел от политической концепции его основателя, а также от институциональных практик, которые, как мы знаем, менялись в зависимости от политических обстоятельств и персоналий, представлявших исполнительную власть (глава государства и глава правительства).
Институциональная двойственность V Республики вытекает из самой Конституции, а точнее - из различных концепций ее составителей. И это, несмотря на гипотетичную зависимость архитектоники будущего режима от соблюдения основных принципов, зафиксированных в конституционном законе от 3 июня 1958 г., среди которых значились разделение властей и политическая ответственность правительства перед парламентом.
Генерал де Голль оказал большое влияние на выработку текста новой конституции. Но он был вынужден пойти на уступки. В результате Конституция 1958 г. явилась результатом сложного политического компромисса. В ее основе лежали идеи Ш. де Голля, высказанные им в речи, произнесенной в Байё. Они предполагали формирование сильного, беспристрастного, дирижистского республиканского государства. На содержание Конституции также повлияли идеи М. Дебре, будущего премьер-министра V Республики (1958-1962), в большей степени склонного уважать права парламента, даже если речь шла о рационализированном парламентском строе. И, наконец, в ней были учтены взгляды двух министров правительства Ш. де Голля (IV Республика) - П. Пфлимлена и Г. Молле, выступавших за то, чтобы порвать с доминированием парламента при сохранении парламентского контроля над правительством.
Но основной вопрос, в котором отразилась институциональная двойственность нового политического режима, относился к роли главы государства - Президента Республики. Если для Ш. де Голля речь могла идти лишь о главной и ведущей роли - роли «капитана», то другие высказывались в поддержку роли арбитра. Ясно, что президент V Республики обладает властью, несопоставимой с обычными компетенциями глав государств сложившихся в Европе парламентских режимов. В этом отношении анализ «государственной власти», воплощением которой является президент Республики, предложенный Ж. Бюрдо, вполне обоснован. Более спорной, но одновременно и наталкивающей на размышления, является точка зрения Ж.-М. Донегани и М. Садуна относительно различий между «инкарнационной властью», осуществлявшейся президентом с 1958 по 1962 г., и «властью представительной», которая была установлена в результате всеобщих выборов президента.
Обстоятельства, в которых рождалась V Республика (алжирский кризис), объясняют согласие народа и ведущих политических акторов того времени с голлистской концепцией, «запрещавшей», по словам самого генерала, диархию в высших сферах государственной власти. Столкновения между сторонниками различных подходов обострились в тот момент, когда алжирский вопрос был решен, а независимость Алжира признана (Эвианские соглашения, март 1962). Ситуация еще более обострилась после заявления де Голля о пересмотре Конституции с целью изменения порядка выборов главы государства (ст. 6) через всенародное голосование. Французский народ в конечном счете высказался по поводу роли и места Президента Республики в ходе конституционного референдума 28 октября 1962 г., когда 62% избирателей поддержали голлистскую концепцию власти.
Конституция 1958 г., не устанавливая какого-то определенного политического режима, открывала возможность существования двух противоположных политических режимов, которые были объединены общей чертой - доминированием исполнительной власти. В этой схеме всё зависело от соотношения парламентского и президентского большинства. Полупрезидентский режим возникал в случае совпадения президентского и парламентского большинства, а парламентский режим с усиленной ролью премьер-министра -в случае их несовпадения. В ответ на теорию «двух прочтений»
Конституции 1958 г. Ж.-К. Колльяр предложил свою концепцию. Он предпочел следующую метафору: «Конституция как бортовой журнал сложной машины (...) В зависимости от возможности потенциального приложения энергии, т.е. имеющихся политических ресурсов, президент может полностью или частично взять на себя командование» и тем самым в один прекрасный день оторваться от «резкого противостояния, которое существует сегодня» (11, с. 28).
Конституция V Республики постоянно обнаруживает всю значимость интерпретации по мере реализации конституционного текста и, следовательно, вытекающего из него конституционного права. Прочтение конституции политическими акторами зависит от концепций власти и политических стратегий, которых они придерживаются, а также от исторической конъюнктуры. Тем не менее любая конституция, будучи результатом компромисса различных идей и интересов, отражает в себе глобальный проект, вписывающийся в историю общества и частично предвосхищающий его ближайшее будущее. С этой точки зрения Конституция 4 октября 1958 г. явилась утверждением «новой республиканской модели».
II. V Республика: Утверждение «новой республиканской модели»
Установление политического строя V Республики сопровождалось, по словам, С. Бернстайна, утверждением «новой республиканской модели». Она олицетворяла собой подлинный разрыв с парламентской моделью, которая существовала во Франции с начала III и вплоть до конца IV Республики. В этом смысле голлизм выступил как субъект серьезных институциональных и политических трансформаций.
Предложенный в статье анализ заимствован из уже ставших классическими работ исследователей, представляющих французскую школу новейшей политической истории. Речь идет о С. Берн-стайне, О. Рюдель и Ж.-Ф. Сиринелли. При анализе моделей политического управления, начиная с установления республиканского строя во Франции в 1870-е годы, эта историческая школа использует понятие «республиканской экосистемы», которое определяет не столько политический режим, сколько «модель развития общества», многочисленные элементы которой взаимодействуют в тесном
симбиозе с общественными структурами. Анализ «республиканской экосистемы» включает в себя: изучение философских корней режима, его фундаментальных исторических оснований, общей политической культуры, институциональной системы и социального проекта как базы политической организации общества.
С этой точки зрения 1958 год представляет собой глубокий разрыв в традиции политического управления Францией. Формирование новых политических институтов V Республики сопровождалось принципиальным изменением республиканской политической культуры, а позже - появлением новой концепции государственного управления. Эти изменения отражали «голлистскую революцию политического управления» Францией (Г. Махин), результаты которой проявились очень быстро, провоцируя потрясения в политической, экономической и социальной жизни французского общества, которые остаются ощутимыми до наших дней.
1. Новая республиканская политическая культура
В отличие от III Республики, идеологический фундамент которой основывался на философских идеях эпохи Просвещения и Французской революции, V Республика мыслила себя в контексте голлистского эпоса Освобождения Франции и Сопротивления времен Второй мировой войны. Политический режим, сформированный в 1958 г., имел под собой принципиально новые исторические и символические основания. Республиканская политическая культура, утвердившаяся во Франции в эти годы, зиждилась на стремлении основателя V Республики «объединить всех французов, независимо от их политических, философских и религиозных взглядов» и «создать республиканское государство, в основе которого лежит принцип объединения, а не исключения» (4, с. 410).
В основе голлистской политической культуры и, соответственно, общественно-политического проекта V Республики лежала идея возрождения сильного государства. В 1958 г. во Франции утвердилась новая концепция республиканского государства, принципиально отличавшаяся от взгляда на государство времен III и IV Республик. Это государство имело неограниченную власть над людьми и отдельными группами, являясь центром юридической и политической системы. Государство должно было быть сильным,
способным гарантировать национальное единство и стабильность институтов, стоящих над политическими интересами. Оно также должно было быть беспристрастным (res publica), а значит способным объединить всех граждан и, тем самым, гарантировать единство нации.
Подводя итог, С. Бернстайн замечает: «В годы V Республики государство сильно отличалось от того, каким оно было при III Республике. Оно не занималось распространением идей прогресса с помощью достижений науки и не боролось со скрытым мракобесием той или иной категории граждан, но являлось высшей инстанцией, стоящей над политическими партиями. Это беспристрастное государство мыслило себя независимым от тех групп, которые в данный момент находились у власти» (4, с. 410).
Новая политическая культура V Республики, сфокусированная на государстве, утверждала первенство государственной власти над властью парламентской. Радикальная смена политической парадигмы легитимировала и значительно усиливала исполнительную власть, отныне отвечавшую за судьбы нации. В соответствии с представлениями авторов Конституции, высшая легитимность государства могла быть гарантирована лишь благодаря усилению власти главы государства (речь идет о «личной власти») и власти правительства, в частности - премьер-министра.
Институциональный дизайн V Республики, закрепленный Конституцией 1958 г., а позже уточненный в ходе конституционной реформы 1962 г., опирался на новую республиканскую политическую культуру. Государство возглавил Президент Республики. Первоначально основанием его легитимности была «историческая легитимность» (генерал де Голль в 1958 г.), позже - «общенародная легитимность» (1962-1965). В V Республике главную роль стали играть президентские выборы, ставшие центральным событием французской политической жизни. Именно в ходе этих трансформаций, по мнению Ж.-М. Донегани и М. Садуна, «инкарнацион-ная» власть президента Ш. де Голля уступила место «представительной», которая была установлена после 1965 г., когда в стране прошли первые всеобщие выборы президента Республики.
Необходимость установления сильного, независимого от парламента правительства, обладавшего возможностью направлять и управлять законодательной деятельностью, объясняла способ на-74
значения, нехарактерный для парламентарного строя: утверждение премьер-министра зависело от личного и произвольного выбора главы государства (ст. 8 Конституции), естественно, при участии парламентского большинства (соответствующего или несоответствующего президентскому). Явное политическое доминирование главы государства над руководителем правительства означало полный разрыв с принципами парламентской республики (III и IV Республики) и явилось одной из наиболее типичных характеристик «полупрезидентского режима», созданного во Франции.
2. Новая модель государственного управления
Установление V Республики сопровождалось политическим и социетальным проектом. Его носителями были новая голлистская исполнительная власть и лично генерал де Голль. Новшество заключалось в акцентировании особого внимания на концепции государственного управления делами нации, унаследованной от Старого режима: кольбертизма, или государственного регулирования экономики, выраженного в терминах «государство-дирижист» и «государство-патрон». Реализация на практике этой концепции была обусловлена необходимостью послевоенного восстановления страны. Модель сильного государственного управления легла в основу экономической и социальной модернизации, успешно проводившейся еще в годы IV Республики.
С 1958 г. власть начала управлять французской экономикой с учетом своих политических и международных амбиций. Делала она это с помощью институциональных рычагов (государственные предприятия, частно-государственные предприятия, государственные учреждения) и различных нормативных установок (пятилетние планы, рамочные законы, директивы, регламенты). Используя результаты политики возрождения и модернизации французской экономики, проводившейся руководителями IV Республики, V Республика способствовала развитию экономической и социальной политики вмешательства, тем самым создав оригинальную, по сравнению с другими западными странами, модель планового хозяйства. Эта модель основывалась на ведущей роли государства в процессе производства, инвестирования и перераспределения национального богатства, а также на политике «участия», которая
была особенно дорога генералу де Голлю и осуществлялась до последних дней его пребывания у власти.
Утверждение новой модели сопровождалось трансформацией способов государственного управления и модификацией отношений между административной и политической сферами. Отныне техническая компетенция ценилась так высоко, что нередко «техники» или «эксперты» доминировали над политиками. Общественная деятельность становилась, таким образом, «технической» и / или «научной», обосновывая роль «технократов» в принятии государственных решений. «Язык решений меняется, - отмечает Б. Франсуа. - Складывается впечатление, что консенсус и согласование берут верх над идеологическими, по определению, конфликтными позициями. Правительственный арбитраж заменяет собой парламентское обсуждение» (15. с. 20). Для других авторов -Б. Жобэра и П. Мюллера эта эволюция отражает триумф «модерни-зационной системы отсчета» в государственной политике, характеризующейся альянсом между высокопоставленными чиновниками и социопрофессиональными группами, объединенными в рамках «отраслевой корпоративной системы» под контролем государства (16, с. 38). V Республика, таким образом, явила собой пример государства, в политической жизни которого центральную роль играло высшее государственное чиновничество и для которого была характерна политизация верхушки государственного аппарата.
«В течение XIX века и первой половины XX века, - отмечает Э. Сулейман, - Франция находилась в поисках одновременно сильного, устойчивого и демократического правления. Этот поиск завершился провозглашением генералом де Голлем V Республики в сентябре 1958 года. Таким образом, V Республика полноправно может называться первым в истории Франции политическим режимом, который сумел объединить демократию и политическую стабильность при массовой народной поддержке. Согласие, порожденное голлистской Конституцией, можно расценивать как историческое новшество» (21, с. 134).
Тринадцать лет спустя после окончания Второй мировой войны Конституция V Республики, наконец, подарила Франции политический режим, соответствовавший модели европейских парламентских демократий: «мажоритарную демократию», характеризующуюся сильной персонализацией власти и «народным довери-76
ем» (Ж. Бюрдо) по отношению к настоящему главе исполнительной власти, как правило - премьер-министру (7, с. 93). За одним исключением, и в нем отразилась вся французская специфика: по воле авторов Конституции и вследствие особенностей политической жизни, начиная с 1958 г. во Франции происходила концентрация власти в руках главы государства - президента Республики. Результаты этого феномена до сих пор отчетливо ощущаются даже в условиях «сосуществования», когда Францией управляет премьер-министр.
Список литературы
1. Beaud O. Les mutations de la V-e République ou comment se modifie une Constitution écrite // Pouvoirs. - P., 2001. - N 99. - P. 19-31.
2. Becker J.-J. Histoire politique de la France depuis 1945. - 10-e éd. - P.: A. Colin, 2011. - 249 p.
3. Berstein S. Le legs de la IV-e République // Le modèle républicain / Sous la dir. de S. Berstein et O. Rudelle. - P.: PUF, 1992. - P. 117-127.
4. Berstein S. La V-e République: Un nouveau modèle républicain // Le modèle républicain / Sous la dir. de S. Berstein et O. Rudelle. - P.: PUF, 1992. - P. 407429.
5. Berstein S. De la démocratie plébiscitaire au gaullisme: Naissance d'une nouvelle culture politique républicaine? // Les cultures politiques en France / Sous la dir. de S. Berstein. - P.: Seuil, 1999. - Chap. 5. - P. 153-187.
6. Birnbaum P. Les sommets de l'Etat. Essai sur l'élite du pouvoir en France. - P.: Seuil, 1994. - 212 p.
7. Burdeau G. La conception du pouvoir selon la Constitution française du 4 octobre 1958 // Revue franç. de science politique. - P.: 1959. - 9-e année, N 1. - P. 87-100.
8. Chantebout B. Brève histoire politique et institutionnelle de la V-e République. - P.: A. Colin, 2004. - Chap. 1. - P. 7-34.
9. Chapsal J. La vie politique sous la V-e République. - P.: PUF, 1987. - T. 1: 19581974. - 544 p.
10. Claret Ph. Des conditions propres à l'élection directe du Chef de l'Etat: Les spécificités du semi-présidentialisme // Est Europa - Revue d'études politiques et constitutionnelles Est-Européennes. - Bayonne: Institut universitaire Varenne, 2013. -P. 163-172.
11. Colliard J.-Cl. Que peut le Président? // Pouvoirs. - P., 1994. - N 68. - P. 15-29.
12. Colliard J.-Cl. La singularité française // Pouvoirs. - P., 1998. - N 85. - P. 47-62.
13. Donegani J.-M., Sadoun M. La V-e République. Naissance et mort. - 2-ème éd. - P.: Gallimard, 1999. - 511 p. - (Collection Folio Histoire).
14. Emeri Cl., Bidegaray Ch. La Constitution en France de 1789 à nos jours. - P.: A. Colin, 1997. - 301 p.
15. François B. Le régime politique de la V-e République. - P.: La Découverte, 1998. -N 253. - 127 p. - (Collection Repères; N 253).
16. Jobert Br., Muller P. L'Etat en action. Politiques publiques et corporatismes. - P.: PUF, 1986. - 242 p.
17. Machin H. La direction politique / Trad. de l'angl. // L'évolution de la vie politique française. - P.: PUF, 1992. - P. 135-160.
18. Rousselier N. La contestation du modèle républicain dans les années 30: La réforme de l'Etat // Le modèle républicain / Sous la dir. de S. Berstein et O. Rudelle. - P.: PUF, 1992. - P. 319-335.
19. Sirinelli J.-Fr. La V-e République. - P.: PUF, 2008. - 128 p. - (Collection Que sais-je?; N 3821).
20. Suleiman E. Les élites en France. Grands corps et grandes écoles. - P.: Seuil, 1979. - 288 p.
21. Suleiman E. Les ressorts cachés de la réussite française. - P.: Seuil, 1995. - 376 p.
22. Williams Ph. La vie politique sous la IV-e République / Trad. de l'angl. - P.: A. Colin, 1971. - 866 p.
Перевод с франц.
Н. Роше, Н.Ю. Лапиной
