CC BY
113
О.Б. Неменский
Восточнославянский этнический сепаратизм: Русины и казаки
В современном мире параллельно с процессами глобализации и размывания межнациональных границ идет и обратный, и во многом - ответный, процесс пробуждения этнического и национального самосознания у множества небольших народов, существования которых прежде мировая политика как бы и не замечала. Чем слабее границы между большими старыми нациями, тем заметнее становится активизация движений малых народов. Они отстаивают свое право на официальное признание их национальными меньшинствами, на создание институтов своей автономной жизни, а в случае успеха - на отделение и провозглашение независимости. При этом нередко этим движениям приходится добиваться не только признания автономных прав, но и признания самого факта существования таких народов. Спорность этнических оснований национальных движений, во многом создаваемых самими же этими движениями, вызывает продолжительные дискуссии в научных и политических кругах и глухое сопротивление центральных властей.
Подчас мы имеем дело с национальными движениями, ориентация которых на государственный сепаратизм может быть проявлена только на уровне заявлений отдельных их радикальных представителей, а реальная борьба сводится к задачам добиться признания: «Мы не часть большой нации, мы сами по себе нация». Отдельные интеллектуалы и активисты заявляют о
существовании особого народа, ищут исторические, лингвистические и прочие его основания, и далее развертывается движение правозащитного характера - за права непризнанного меньшинства. Нередко в этом процессе принимают активное участие и некоторые силы в центральной власти, и даже официальные органы других государств. Это еще не государственный, а чисто этнический сепаратизм, который направлен на формирование самосознания особой народности, выделяемого из прежней общей идентичности. Впрочем, обыкновенно у этих движений существуют и вполне реальные этнические и исторические основания, которые не были адаптированы прежними крупными национальными проектами. История прошедшего столетия дает нам немало примеров, когда такие движения побеждают и на уровне самосознания той социальной базы, на которую они претендуют, и на международном уровне, получая автономные права или даже собственную государственность.
Расцвет таких «малых национализмов» свойственен разным странам и регионам, не обходит он стороной и современные восточнославянские государства. ХХ столетие было веком масштабных экспериментов в нациостроительстве на всем пространстве бывшей Российской империи, причем это было свойственно не только ее окраинным народам, но и «титульному» восточнославянскому (русскому) большинству. Один из самых ярких примеров успешного этносепаратистского движения, начатого с поиска небольшой группой интеллектуалов нового названия для будущей нации, а закончившегося уже через сотню лет появлением на карте Европы нового независимого и весьма обширного государства - это укра-инство. Однако успешность этого движения надо признать частичной: во многом навязанное сверху украинское самосознание и украинский язык до сих пор не смогли завоевать столь прочного положения в сознании и будничной жизни населения Украины, чтобы стать надежным основанием для ее государственности. В разных частях этой страны недовольство официальным национальным проектом подчас проявляется в попытках создать свои региональные проекты, а иногда и в стремлении отказаться от декретируемой украинской идентичности.
При сравнительно большей стабильности этнонациональной самоидентификации русского большинства России и в его среде 150
находятся сторонники провозглашения альтернативных национальных проектов. За годы, прошедшие с распада Советского Союза, появляется все больше оснований полагать, что прежняя коммунистическая система деления восточных славян на три «национальности» дает серьезные сбои. Явно обозначенный кризис национального самосознания проявляет себя в том числе и в активизации альтернативных национальных проектов. Некоторые из этих проектов последнее время все больше обращают на себя внимание.
Окраины большого восточнославянского мира породили различные формы местных культурных традиций, которые в наше время осмысливаются в категориях этнического своеобразия и национального самоопределения. Одной из таких окраин является регион за хребтом Карпатских гор, другой - колонизованная славянами Степь. Недавно Россия сделала довольно значимый, хотя и мало замеченный в обществе шаг: подводя итоги Всероссийской переписи населения 2002 г., она признала две новые славянские этничности: русинскую и казачью. И у русинов, и у казаков есть давняя интеллектуальная традиция, объявляющая их «четвертым братом восточных славян», а местные этнические движения все активнее напоминают о своем существовании. Признание русинской национальности со стороны России можно воспринимать как сознательный шаг, совершенный в контексте нарастающей напряженности (если не враждебности) в российско-украинских отношениях: этнический сепаратизм русинов грозит не просто автономизацией Закарпатья, но и подрывом унитарной государственной структуры всей Украины. Этническая же обособленность казаков, которую также признала Россия, актуальна уже не только для Украины, но и для самой РФ. Казаки признаны не отдельной национальностью, а субэтносом русского народа, однако сенсационно было само признание казачьей этничности.
Русинство уникально тем, что в наши дни представляет собой чуть ли не единственное национальное движение у восточных славян, которое одновременно и акцентирует местные исторические и этнографические особенности, и при этом признает свою изначальную русскость. Казакийство (казачий национализм) в этом плане противоположно русинству и скорее схоже с украинством -его задачей является противопоставление русскости, поиск иных этнических оснований и исторической обособленности от русского
народа (а на Украине - и от украинского). По сути, мы имеем дело с двумя различными путями этносепаратистских движений у современных восточных славян: основанных на традиционном русском самосознании в его местной интерпретации и противопоставленных ему. Тем интереснее свершившееся признание их Россией. За развитием этих инонациональных движений можно увидеть очертания будущих перемен в национальной системе всего восточнославянского региона.
Русины
Корень национальной проблемы Закарпатья в том, что оно многие столетия было отделено от остальной Руси границами других, невосточнославянских государств. Язык и культура закарпат-цев развивались самостоятельно. Особый исторический опыт сформировал особое самосознание и своеобразие психологического склада. Еще в начале XX в. русский этнограф и один из крупнейших исследователей русинского населения Закарпатья А.Л. Петров писал: «Замкнутая в своих горах народная масса угро-руссов сохраняла и доселе сохраняет такие остатки древности в языке, верованиях, быте и т.п., которые уже исчезли у других ветвей русского племени» (13, с. 17). Все это обусловливает серьезные трудности, с которыми сталкивается политика украинизации русинов, вот уже более 80 лет проводимая различными властями.
По крайней мере с XIII в. Закарпатье находилось в составе Венгерского королевства, а с XVI в. попало еще под власть венского престола. Несмотря на активную многовековую политику аккультурации и ассимиляции, проводимую иноземцами (в том числе и навязанную в 1646 г. церковную унию с Римом), к середине XIX в. у закарпатцев начался общий для большинства народов Центральной и Южной Европы того времени процесс «национального возрождения». Его особенностью у русинов было то, что большинство его деятелей оказалось сторонниками общерусской идеи, мечтая о воссоединении с остальной Русью. Карпаторусские «будители» были органичной частью российского течения славянофильства. Они объединили духовную и светскую интеллигенцию края для культурно-национальной работы, дали ей сильнейший импульс и направление, остановив «мадьяризацию» края. Русинское нацио-
нальное самосознание стало складываться как часть общерусского, чем сильнейшим образом разнилось с украинством(12).
После Первой мировой войны, в сентябре 1918 г., закарпатские русины были приняты в Среднеевропейский союз порабощенных народов и его решением признаны отдельной нацией с правом на самоопределение, а в декабре того же года в составе Венгерской республики возникла автономная область Русская Крайна, которая просуществовала недолго. В 1919 г. по Сен-Жерменскому мирному договору была образована автономная республика Под-карпатская Русь в составе Чехословакии, причем русинам в ней гарантировалась «полнейшая степень самоуправления, совместимая с понятием единства» государства (ст. 10 Договора). Разрешалось также использование термина «Русиния» («Русинско»). Это было первым международным признанием русинского самоуправления. В 1927 г. по административной реформе Подкарпатская Русь стала одной из четырех земель Чехословакии (помимо Чешской, Морав-ско-Силезской и Словацкой) во главе с земским президентом.
В ноябре 1944 г. в Мукачево по инициативе о. Алексия Каба-люка состоялся Православный съезд, принявший обращение к И. Сталину с просьбой принять край в состав СССР на правах 16-й республики - Карпаторусской ССР. Однако по окончании войны территория подкарпатских русинов была разделена между УССР и Чехословакией. Юго-восточная ее часть вошла в состав Украинской ССР на правах области, а Пряшевская Русь (с центром в г. Пряше-ве) стала частью Словакии. И по обе стороны границы утвердилась политика насильственной украинизации: все русины объявлялись по паспорту украинцами, украинизировались все школы, информационное пространство и культурная жизнь.
Современные лидеры русинского движения акцентируют внимание на том, что договор «О Закарпатской Украине» был подписан в Москве между Чехословацкой Республикой и СССР, хотя, во-первых, среди «подписантов» не значилось руководство самой автономной Подкарпатской Руси, а во-вторых, в то время было предусмотрено право представительства самой УССР в международных отношениях (п. 5 ст. 72 Конституции УССР). Тем не менее УССР договор не подписывала и в последующее время так и не ратифицировала. В соответствии же со ст. 7 Закона Украины «О правопреемстве Украины» она является правопреемницей только тех
договоров СССР, «согласие на обязательность которых дано Верховным Советом Украины». Этот юридический казус, подобный тому, что был и с передачей в состав Украины Крымской области, позволяет радикально настроенным русинам в наши дни заявлять, что Украина правит ими нелегитимно.
Уже в межвоенный период в местной среде возникали идеи о закарпатцах как об особом народе, одном из славянских этносов. Эту новую идентичность развивала и эмиграция из края в Западной Европе и Америке. Реально состоявшаяся победа украинского национального проекта по другую сторону Карпатского хребта сделала такой подход наиболее пригодной формой сохранения самобытности. С конца 1980-х годов идея русинского народа как «четвертого брата восточных славян» стала доминирующей. Сложилось русинское национальное движение, рассматривающее русскую историю Подкарпатья как особый национальный путь, который определяет полное право автохтонов края требовать признания своих автономных прав и в сфере культуры, и в сфере политической жизни.
Сейчас на Украине русины не имеют никаких автономных прав и не признаны даже как этническое меньшинство. Гражданами Украины является около трех четвертей всех европейских русинов (в Закарпатье их, по разным оценкам, от 650 тыс. до 800 тыс.). Все другие государства, охватывающие русинскую этническую территорию, уже признали за русинами статус отдельной национальности. С точки же зрения официального Киева они являются частью украинского этноса. Упорство Киева неудивительно: еще 1 декабря 1991 г. на референдуме 78% населения Закарпатья высказалось за автономию. Правда, вопрос тогда был сформулирован так, чтобы с его результатами можно было и не считаться (там говорилось о «самоуправлении»). В 1992 г. областной совет принял решение о признании русинской национальности и обратился в Верховную Раду с просьбой об оформлении этого на государственном уровне. Естественно, Киев все это проигнорировал. Однако процесс нового национального возрождения начался и расширялся год от года. В начале 1990-х годов появляется целый ряд русинских национальных организаций (Общество подкарпатских русинов в Закарпатье; «Русиньска оброда» (возрождение) в Словакии; Организация русинов Венгрии; «Руска матка» в Югославии; Общество 154
друзей Подкарпатской Руси в Праге; «Стоваришыня лемков» в Польше), а в 1991 г. был созван первый Всемирный конгресс русинов (Межилаборцы, Словакия; в июне 2007 г. в румынском г. Сигете прошел уже IX такой конгресс).
Основной задачей деятелей русинского движения является становление русинской культуры и возрождение народного самосознания. Стоит отметить, что этому немало способствует и русинская эмиграция, сумевшая не слиться с украинской. Большое влияние на русинскую интеллигенцию оказывает деятельность американского Карпато-русинского исследовательского центра во главе с известным историком Полом Робертом Магочи. В 2002 г. на английском языке была издана объемная «Энциклопедия русинской истории и культуры»(22)1.
В 1992 г. деятели русинского национального движения из Закарпатья, Пряшевской Руси, Лемковщины и Воеводины на I Международном научном семинаре по кодификации русинского языка (Бардейовские купели, Словакия) приняли решение работать над развитием сразу четырех его литературных норм (с тем чтобы впоследствии их синтезировать, максимально учтя специфику каждого). Наиболее старая, югославская норма, сложившаяся в среде русинских колонистов, еще в XVIII в. обосновавшихся вокруг г. Руски Керестур и сохранивших свою особую культуру по сей день, является одним из пяти официальных языков Воеводины. В 1995 г. Словацкая академия наук официально признала пряшевскую норму. Активно идет разработка своих норм у лемков (официально признана в Польше в 2000 г.) и в Закарпатской области Украины. К настоящему времени существуют целые библиотеки оригинальной и переводной русинской литературы. Прошедший в сентябре 2007 г. в Кракове Третий международный конгресс русинского языка сосредоточился как раз на создании общерусинской литературной нормы и ее внедрении в систему школьного образования.
Особенно активизировалась национально-культурная жизнь, в том числе и литературно-языковое строительство, у русинов в Словакии. Стали издаваться русиноязычные журналы и газеты, словари и пособия. Город Пряшев превратился в один из главных
1 Годом раньше в Ужгороде (изд. Пядж, 2001) под ред.И.М. Попа вышла фундаментальная «Энциклопедия Подкарпатской Руси».
центров русинского национального движения. Ведется и радиовещание на русинском языке. За десять лет количество признающих себя русинами увеличилось на 41 % (по переписям 1991 и 2001 гг.), а всего их в Словакии, согласно сведениям Карпато-русинского исследовательского центра, насчитывается около 130 тыс. В 1999 г. открылось Отделение русинского языка и культуры Института национальных меньшинств и иностранных языков Пряшевского университета.
Возрождается и каноническое православие. Движение за возвращение в православие из унии началось в Закарпатье еще в самом начале ХХ в. Первым в Закарпатье в православие перешли жители села Иза - в 1903 г., а главой нового движения стал священник этого села Алексий Кабалюк. По некоторым данным, в настоящее время среди закарпатских русинов около 70% прихожан УПЦ Московского патриархата и только 20% униатов, которые, впрочем, здесь не входят в открытое противостояние с Православной церковью, придерживаясь умеренных позиций. Русинское униатство, подчиняющееся Риму напрямую, а не через Львов, смогло остаться в стороне от украинофильской политизации, произошедшей с униатской церковью по другую сторону Карпат.
Политическое движение русинов в постсоветские годы прошло довольно сложный путь развития. В 1990-е годы русинские организации открыто боролись за автономизацию края. Еще в 1993 г. было создано теневое «временное правительство Подкарпатской Руси» во главе с председателем Общества карпатских русинов И. Туряницей. Уже 15 августа 1994 г. Организация непризнанных народов (иМРО) направила президенту Украины Л. Кучме письмо с предложением «проявить государственную мудрость и восстановить статус Подкарпатской Руси как автономной республики в составе Украины». Впрочем, формально русины были приняты в эту организацию только в 1998 г.
Однако деятельность по политическому обособлению Закарпатья скорее только отпугнула от русинского движения многих земляков и к концу 1990-х пошла на спад. Вообще, 1998-2000 гг. можно считать апогеем центростремительных тенденций для всей постсоветской Украины, и Закарпатье тут не было исключением. 26 декабря 1999 г. И. Туряница объявил о временном приостановлении деятельности «временного правительства», о чем сообщил в 156
опубликованном заявлении на имя президента Л. Кучмы. После этого сепаратистская составляющая русинского движения временно отошла на второй план, в качестве же главной задачи рассматривалось признание Киевом самого факта существования особого русинского народа.
Киев очень активно сопротивляется русинскому движению. По сей день на Украине русины не имеют никаких легальных возможностей для развития своей культурной жизни. В 1996 г. украинский кабинет министров принял «План мероприятий по решению проблем украинцев-русинов» (№ 13-884/2 от 7.10.1996) - план радикальной украинизации Закарпатья. Например, п. 9 документа постановляет «расширить распространение в средствах массовой информации материалов, акцентирующих внимание на том, что данный регион является испокон века украинской землей, а местные украинцы - неотъемлемой составной частью украинской нации». Пункт 6 предписывал «осуществить научные разработки с последующим широким освещением этнических, лингвистических, культорологических и политических аспектов истории украинцев-русинов Закарпатья как составной части истории украинского этноса» и т.п. (14). Предусматриваются также жесткие административные меры по отношению к русинским патриотам. Широко праздновалось 55-летие присоединения края к УССР, в рамках которого в школах проводились тематические уроки «Единый народ - единая держава». При подведении результатов переписи населения Украины 2001 г. украинцев в Закарпатской области оказалось аж 80,5% - цифра, не признаваемая никем из деятелей русинского движения.
В мае 2002 г. в Ужгороде прошел IX Всеславянский собор (традиция восходит к первому Пражскому собору 1848 г.). Итоговыми документами стали проект договора «О побратимстве народов и государств Беларуси, России и Украины» и «Обращение к президенту, Верховной Раде и Совету Министров Украины о признании русинов Закарпатья как исторически существующего коренного народа». Все это, конечно, было проигнорировано Киевом.
Одна из проблем русинского движения - его раздробленность. Очередной попыткой добиться единства было создание в 2001 г. по инициативе протоиерея Димитрия Сидора Сойма под-карпатских русинов. Сойм предполагал стать своеобразным анало-
гом успешно работающего крымско-татарского Меджлиса, однако скоро часть русинских организаций из него вышла. С 2004 г. возникло объединение русинских организаций Народная рада русинов Закарпатья (НРРЗ) под председательством Евгения Жупана. Общественная жизнь русинов в Закарпатье во многом определяется сложными взаимоотношениями Сойма и НРРЗ, что нередко описывается и как трения между ужгородской и мукачевской ветвями русинского движения. Большим достижением было создание ими совместного совета по координации действий, направленных на признание русинов на Украине.
Значительное влияние на русинское движение оказали события «оранжевой революции» конца 2004 г. В ходе трех туров голосования Закарпатье обратило на себя особое внимание: оно оказалось единственной областью Западной Украины, где процент проголосовавших за «восточного» кандидата В. Януковича был на порядок выше, чем в соседних, Львовской и Ивано-Франковской, областях. Такую поддержку он получил благодаря своему имиджу кандидата, ориентированного на более дружественные отношения с Россией, и лидера федералистского движения на Украине. Последующая череда политических кризисов, поставившая под сомнение саму территориальную целостность государства, спровоцировала и новую радикализацию русинского движения.
Ранее Закарпатский областной совет не раз (в 1992 и 2002 гг.) обращался к центральным властям Украины с просьбой о признании русинов отдельной национальностью. Депутаты от Закарпатья вносили законопроект о признании русинов и в Верховной Раде. 7 марта 2007 г. на очередной сессии Закарпатского областного совета было принято решение признать национальность «русин» и внести ее в перечень национальностей края, а также снова обратиться в Верховную Раду Украины с просьбой о ее признании на общегосударственном уровне. «За» проголосовал 71 депутат, «против» - двое, еще двое воздержались. Реакция официального Киева была жестко отрицательной, однако на деле оказалось, что вообще весь процесс признания новых национальностей на Украине юридически не определен, а потому какой-либо запрет на это решение наложить также невозможно.
Среди все чаще поднимаемых вопросов особое место занимает требование признать факт геноцида русинов в годы Первой и 158
Второй мировых войн и политики этноцида в послевоенной УССР и современной Украине. 15 декабря 2007 г. на второй сессии Сойма подкарпатских русинов быта принята декларация с требованием создания для русинов «самоуправляемой административно-национальной территории под международным контролем». Эту декларацию поддержала и НРРЗ. Документ обвинял официальный Киев в этноциде русинского народа.
Радикализм и пророссийский характер этой декларации были в целом с одобрением восприняты в русинских организациях Закарпатья, однако выызвали довольно негативную реакцию в среде зарубежных русинов. Представители Всемирного конгресса русинов (возглавляемого П.Р. Магочи), собравшись в Бухаресте в феврале 2008 г., дали ей крайне жесткую оценку: «Всемирный конгресс русинов рассматривает все эти документы как небезопасные, как направленные против существующей политической ситуации в Европе и интересов карпаторусинского народа». В этом заявлении также негативно оценивается идея участия России в патронаже над будущей русинской государственностью, причем Россия рассматривается как государство, не соблюдающее права человека и нормы демократии. В обосновывающей такую реакцию статье поясняется, что «иметь свое русинское государство быпло бы хорошо, но это фантасмагория, утопия». Обе основные русинские организации Закарпатья (Сойм и НРРЗ) весной 2008 г. скоординированно отреагировали в не менее жестком духе, обвинив Всемирный конгресс в измене интересам русинского народа. Таким образом, по основным вопросам русинской будущности наметился ряд серьезных противоречий между русинами Закарпатья и международными русинскими организациями. И главный камень преткновения -политическая составляющая движения.
7 июня 2008 г. состоялся объединительный съезд русинских организаций Закарпатья (Сойма ПР и НРРЗ) - Первый европейский конгресс подкарпатских русинов (ЕКПР). «Европейский» в названии подчеркивает независимость закарпатцев от американской русинской диаспоры, имеющей преобладающее влияние во Всемирном конгрессе русинов. ЕКПР создан как постоянно действующий орган русинского самоуправления. Быт принят меморандум «с настоятельной просьбой к правительствам, президентам и парламентам ЕС, Чешской Республики и Российской
Федерации выступить гарантами государственно-правового статуса Закарпатья - Подкарпатской Руси». Реакция Киева не заставила себя ждать: 27 июня стало известно о возбуждении против лидеров Сойма ПР уголовного дела по обвинению в сепаратизме и попытках изменить государственное устройство. Это, несомненно, новая страница в истории русинского движения. 25 октября того же года в Мукачево прошел Второй конгресс, на котором русины решились на еще более радикальные действия: был даже принят «Акт провозглашения русинской государственности и образования исполнительной власти в статусе республики Под-карпатская Русь».
Общность интересов, скорее всего, не позволит довести противоречия между русинскими организациями Закарпатья и мировой диаспорой русинов до принципиального раскола, тем более в пору открытых преследований. Единая задача всех русинов - добиться своего признания на Украине. И здесь от международного сообщества поступают внятные сигналы поддержки. Например, в августе 2006 г. Комитет ООН по ликвидации расовой дискриминации призвал правительство Украины признать русинов в качестве национального меньшинства: «Комитет обеспокоен отсутствием официального признания меньшинства русинов, несмотря на его явные этнические особенности; комитет рекомендует государству-участнику рассмотреть вопрос о признании русинов в качестве национального меньшинства» (16). Примечательно, что в 2008 г. с требованием признания русинов в соответствии с рекомендациями ООН обратилась к президенту Украины уполномоченная по правам человека в Верховной Раде Н. Карпачева. На это был получен ответ за подписью министра юстиции Н.Онишука (письмо № 17-9-1151 от 06.03.2008), в котором еще раз подчеркивалось, что «русины являются органичной частью украинской нации, то есть ее субэтносом», а потому отдельной национальностью признаны быть не могут.
У русинского движения есть еще одна черта, которая делает его сильнее: требование об автономизации края поддерживают не только разделяющие собственно русинскую идентичность, но гораздо больший процент населения Закарпатья. А это означает, что русинский национализм политически актуален.
Упорство Киева связано с тем, что, отстаивая права своего народа, русины фактически борются за превращение государственного устройства Украины из унитарного в федеративное. А федерализация страны в современных условиях ассоциируется с поражением всего украинского национального проекта. В условиях начавшегося подъема неукраинского самосознания у населения востока и юга страны борьба центральной власти с русинством только усиливается. Если Киев пойдет на предоставление Закарпатью пусть и очень урезанной, но автономии, процесс федерализации Украины будет уже не остановить. Это понимают и на юго-востоке страны. Например, в октябре 2007 г. председатель Союза православных граждан Украины Валерий Кауров заявил: «Мы, русские Новороссии, так же лишены своих прав, как и подкарпатские русины. Нам так же отказывают в праве называть свою землю историческим именем Новороссия. В повсеместном употреблении названия Галиция власти Украины не усматривают сепаратизма, а в исторических названиях Подкарпатская Русь и Новороссия усматривают, лишая нас права на историческое бытие»(17).
Есть и другая причина, затрудняющая признание русинской национальности Киевом. Это особая структура русинской идентичности^!). Русины по сей день склонны по традиции называть свой народ «рускым» и нередко сочетают осознание своего исторического и культурного своеобразия с представлениями о широкой русской суперэтнической общности. Несколько иначе развилось самосознание у русинов Пряшевской Руси (в Словакии) (3). Русинское национальное движение складывалось на основе русофильского направления, будучи его прямым продолжением в изменившихся условиях второй половины ХХ в. и потому прямой противоположностью украинскому национализму. Основа идентичности украинской нации - жесткое противопоставление всего украинского всему русскому, а русинская идентичность умеет органично сочетать оба слоя: «русинскость» здесь не противопоставлена «русскости», но, напротив, ее конкретизирует. Русинство - это своего рода возрождение русской идентичности на территориях, уже достаточно оторванных от России, чтобы не опасаться упреков в «москвофильстве», но и не столь украинизированных, чтобы отрицать русские корни.
Характерно в этом плане недавно появившееся русинское движение в Северной Молдавии. Восточнославянские жители этих земель исторически не имели прямого отношения к закарпатцам, однако общая ситуация «недобитой Руси» объединяет их в единый национальный дискурс (19). То же можно сказать и о лемках - восточнославянских жителях польского Подкарпатья. Исторически они, конечно, гораздо ближе к галичанам, чем к закарпатцам, однако незавершенность украинизации оставшихся в составе Польши восточных славян отчасти сохранила их русскость. Теперь лемки активно принимают участие в русинском национальном проекте, благо что от Закарпатья их отделяет только горный хребет.
Вот как о. Димитрий Сидор описывает самосознание Руси, оторванной от основной части русских земель «анти-Русью»: «Мы, русины, сохранили в себе русскость... Мы, русины, чувствуем себя частью русского народа, но мы не великороссы, не украинцы, мы и не белорусы. Мы чувствуем в себе древнюю неразделенную рус-скость. Мы понимаем, что русский народ - это некая духовная общность, которая обнимает не просто славянские народы - украинский, белорусский, русский, - но все три народа в нашем русинском понятии - это русский народ» (18). Политическая чуждость русинства и украинства лежит, таким образом, гораздо глубже современных политических противоречий.
Несомненно, что за послесоветские годы русинское движение смогло доказать свою жизнеспособность. Вряд ли оно уйдет из культурной и политической жизни области и вряд ли навсегда оставит надежду добиться максимально возможной степени независимости от Киева и Львова. Возможно, что очередная волна политической радикализации русинского движения на фоне тяжелого социально-экономического и политического кризиса, характерного для современной украинской государственности, все же позволит русинам завоевать официальное признание Киева, по крайней мере как этнического меньшинства с правом на культурную автономию. Однако вряд ли столь уже явно проявившаяся тенденция на государственный сепаратизм уйдет в прошлое.
Казаки
Идеология казачьего народа имеет довольно давнюю историю и во многом подобна русинской - здесь так же говорится о «четвертой ветви» восточного славянства наряду с русскими, украинцами и белорусами. Однако если русины даже в официальной украинской историографии рассматриваются в этнических категориях (но только как субэтнос украинцев), то признание казачьей этничности носит гораздо более революционный характер: казачество в русской общественной мысли и праве традиционно воспринималось как социальная группа, но ни в коем случае не как народность. Новый подход, провозглашенный Москвой, может по-новому направить процессы этнической и национальной консолидации и в Юго-Восточной Украине, и - в еще большей степени - на Юге России. Признав однажды существование этнического меньшинства, далее необходимо уже с ним считаться: его защищают не только законы страны, но и международное право. Особенно это оказывается значимым теперь, когда косовский прецедент довольно определенно продемонстрировал реальный приоритет в современных международных отношениях права на самоопределение над правом на территориальную целостность.
Прежде казачество отождествлялось с определенным социальным слоем (а реестровое казачество в старой России - с сословием), характеризуемым специфическим родом деятельности по защите южных окраин страны, хотя у некоторых советских этнологов (в том числе у Ю. Бромлея) встречалось определение казачества как «этнографической группы русских». В законе 1991 г. «О реабилитации репрессированных народов» казачество было названо одним из таковых, как и в постановлении Верховного Совета РФ «О реабилитации казачества» (июнь 1992 г.). Против признания казачьей национальности выступал Институт этнологии и антропологии РАН. Его директор В. Тишков в связи с этим заявлял: «В этой ситуации наша позиция - не признавать казаков как отдельную этническую общность» (20, с. 192) . И все же в 2004 г., при публикации результатов переписи 2002 г., казаков выделили в особый субэтнос.
Политика Кремля в отношении казачества крайне непоследовательна: в принятом уже в 2005 г. законе «О государственной службе российского казачества» под казачеством понимаются толь-
ко «граждане Российской Федерации, являющиеся членами казачьих обществ» (которые суть «добровольные объединения граждан в форме некоммерческой организации»). Признание казачества субэтносом как раз накануне принятия этого закона оказалось как бы забыто. 3 июля 2008 г. президентом РФ Д. Медведевым была принята новая «Концепция государственной политики Российской Федерации в отношении российского казачества». Однако и там речь идет в основном о создании «условий для возрождения государственной службы российского казачества». Не говорится ни о возрождении национальных традиций казачества, ни о национальном принципе отбора в казачьи войска, не говоря уж о территориальной реабилитации.
Концепция отдельного «казачьего народа» имеет давние корни и довольно богатую интеллектуальную и политическую традицию. Поэтому свершившееся признание - результат длительного процесса и, несомненно, историческое завоевание так называемого «казакийского» движения. Эта концепция разрабатывалась рядом мыслителей еще в XIX в. и стала особенно политически актуальной в период Гражданской войны. Тогда на ее основе были сделаны попытки создать независимые государства на территории войск Донского и Кубанского.
Неудачи первых попыток достижения политической независимости от Москвы лишь подстегнули развитие казачьего сепаратизма в среде эмигрантов. В 1920-х годах в Праге вокруг историка и генерала И. Быкадорова возник кружок единомышленников, поставивший своей главной целью «организовать движение в целях закрепления идеи единого казачьего государства - Казакии - и подготовить ее осуществление путем организованной пропаганды». В так называемое Вольноказачье движение тогда вошли известные казачьи публицисты, историки, общественные и военные деятели. Одним из значительных успехов движения стало упоминание Казакии в законе США «О порабощенных народах» (P.L. 86-90, Captive Nations Week Resolution. Approved July 17, 1959), действующем до сих пор (23).
Главный тезис «казакийской» историографии основан на отрицании традиционного положения русской историографии о том, что казаки имеют беглохолопское происхождение. Ставилась цель «доказать, что казаки не являются потомками беглых крепост-164
ных крестьян или отдельным русским же военным сословием, а что это потомки особого славянского племени востока Европы, равнозначащее великороссам, украинцам и белорусам» (цит по: 7, с. 547)2. Об этом пишет также Е. Горенкова (2). Выдвигались и популярные по сей день идеи преимущественно неславянского происхождения казаков, например в книге В. Никитина(15)3. При таком подходе вся история Юга России предстает в ином свете. Рисуется следующая картина. В середине XVII в. существовало два казачьих государства - Гетманщина и Войско Донское. Тогда же началось их подчинение Москвой. Гетманщина была подчинена царем в результате войн за независимость с Речью Посполитой, а Дон - в результате подавления «национально-освободительного движения» против «русских агрессоров», которое возглавлял Степан Разин. В 1708 г. по приказу Петра I князем Василием Долгоруким был организован «первый массовый геноцид, осуществленный Российской империей против казаков». Так было подавлено «национально-освободительное восстание» Кондратия Булавина и в результате ликвидирована автономия Дона. Тогда же Москва победила и стремившуюся к национальной независимости демократическую Гетманщину во главе с Иваном Мазепой, а еще через полвека упразднила ее. Подавлено было и «национально-освободительное» казачье движение Емельяна Пугачева. Но основным средством «борьбы русских за уничтожение казачьего народа» стало то, что весь этот народ был записан в сословие, казаков заставили именовать себя русскими и «стерли память о геноциде». Впрочем, самый масштабный геноцид казачества был осуществлен уже в ХХ в. большевиками.
Когда-то с развития подобной «казакийской мысли» начиналось украинское движение. Будущие «украинцы» и «москали» противопоставлялись как народы «степной демократии» и «царской воли». Тот же комплекс идей был актуализирован и в южно-
2 С. Маркедонов ссылается на документ, хранящийся: ГАРФ, Ф.647. Оп.1. Ед. хр. 40. Л.10.
3 В качестве четырех основных источников казачества там обозначены половцы, хазары, сарматы и скифы (с. 160, вклейка). В той же книге представлен довольно любопытный проект конституции «Союзного государства Казакии» (с. 538-609).
русском казакийстве ХХ в. Казаки противопоставлены русским как народ не только с совершенно особым этногенезом, но принципиально отличающийся своими духовно-нравственными качествами. Боевой дух степи, воли и демократии как антитеза «характеру русских» воспевался идеологами казакийства в межвоенный период так же, как это делалось немного ранее националистами украинскими. Вот что можно найти в анонимной статье «Казачья нация. Тезисы национальной идеологии» (5): «Дело еще и в том, что казак ныне обрусел, пропитался смирением, утратил способность быть "головой", самостоятельно мыслить и принимать решения в ответственных для него ситуациях». Такое положение называется следствием многократных актов геноцида казачества и общего его «порабощения русскими».
Казакийское движение не замкнулось на эмигрантской среде, оно весьма ярко представлено и в современной России. На казачьих собраниях считается плохим тоном не рассуждать о казаках как об особом народе. Главной задачей движения является борьба за возрождение казачьего самосознания и за самоуправление на территории «Казачьего Присуда». Тезис «казаки - четвертый восточнославянский народ» все чаще звучит со страниц казачьей прессы (4). Атаман и до недавнего времени бессменный лидер Кубанского казачьего войска, один из самых популярных лидеров казачества генерал В. Громов свое выступление на IV Всемирном сборе кубанских казаков в сентябре 2004 г. начал словами: «Кубанское казачество - это этническое объединение, а наш сбор - это съезд казачьего народа». Одной из первейших целей сбора было тогда заявлено «формирование этнического самосознания казаков».
Главной проблемой, встающей за признанием казачьей национальности, является требование казаков о «территориальной реабилитации», на которую они получают право после признания их репрессированным народом по закону «О реабилитации репрессированных народов» от 26.04.1991. Годы жесткой политики «расказачивания» (начиная с 1919 г.) лишили казаков экономической базы традиционной жизни, уничтожили любые следы прежней самоорганизации. Земли казаков были разделены между различными союзными и автономными республиками, а также областями, границы которых не соответствовали прежним войсковым. 15 июня 1992 г. был издан Указ Президента РФ «О мерах по 166
реализации закона РФ "О реабилитации репрессированных народов" в отношении казачества». В самом законе записано, что в отношении казаков «по признакам национальной или иной принадлежности проводилась на государственном уровне политика клеветы и геноцида», причем распространение определения «геноцид» на казачество специально уточнено (ст. 2 закона). Однако на деле статусная неполноценность казачества по сей день не позволила реализовать нормы этого закона практически.
На своих землях казачье движение также сталкивается с трудностями. Еще 1 декабря 1990 г. на Большом совете атаманов в Краснодаре была принята «Декларация казачества России», а осенью 1991 г. было заявлено о создании целого ряда казачьих республик: Донской, Терской, Армавирской, Верхне-Кубанской. 20 ноября 1991 г. на Большом казачьем круге Юга России в Новочеркасске было провозглашено создание Союза казачьих республик Юга России (со столицей в Новочеркасске), претендующего на статус союзной республики. Однако ни тогда еще существовавший союзный центр, ни Российская Федерация эти инициативы принимать во внимание не стали. А надежды ранних 1990-х годов на совместную с кавказскими горцами «борьбу против Москвы» оказались тщетными - наоборот, началось противостояние с самими горцами.
Имеются проблемы и во взаимоотношениях казачьего движения с русским населением Юга России. Сказывается не только традиционное для казакийства неуважительное отношение к «русским» как к тем самым «беглым холопам» из России, но и реальные политические настроения населения. Сейчас казаки, по собственным подсчетам казакийцев, составляют лишь 25-30% населения даже на Кубани и Дону, и эти данные выглядят сильно завышенными. Сделать казакийскую идеологию привлекательной для большинства представляется пока крайне сложной задачей. Кроме того, если для казачьих организаций характерен крен в сторону крайне правых общественных движений и идей, то в целом территории Казачьего Присуда еще недавно входили в так называемый красный пояс прокоммунистически настроенных регионов.
Еще меньше цельности внутри самого казачества. Линии раскола и подчас даже вражды проходят не только между «каза-кийцами» и «русскими казаками», традиционно обвиняющими первых в том, что те «продались Западу» и «предали монархиче-
ские идеалы», но и между «общественными» казаками и реестровыми, «красными» и «белыми», между «европейскими» и «азиатскими». Расколы характерны почти для всех казачьих объединений современной России. Соперничают друг с другом и различные союзы казачьих войск.
Самый большой организационный раскол произошел после принятия в 1996 г. указа президента РФ «О государственном реестре казачьих обществ в РФ». Казачьи организации тогда разделились на реестровые и нереестровые. Например, казаки Дона разделились на реестровое Войсковое казачье общество «Всевеликое войско Донское» во главе с В.П. Володацким и Международный казачий союз «Всевеликое Войско Донское» во главе с Н.И. Козицыным. Первое сформировано согласно указу президента, второе (впрочем, довольно малочисленное) - по закону об общественных организациях4. Подобные разделы произошли и в других казачьих землях. При этом сами правила принятия в госреестр и статус реестровых казаков (отсутствие этнического критерия при записи, ограничение в возможной политической деятельности, налагаемое на госслужащих, неопределенность в вопросе об обязанностях и т.д.) лишь множат внутренние противоречия и линии расколов.
Казаки-радикалы сформировали в 2005 г. Организационный комитет по созданию и государственной регистрации Федеральной казачьей национально-культурной автономии Российской Федерации. В 2006 г. некоторыми активистами было объявлено об образовании «представительного органа казачьего народа» -Национального совета казаков России (10), главной задачей которого провозглашено «создание системы казачьих национально-культурных автономий» или «национальной казачьей республики» в составе РФ. В документах организации заявляется: «Реалии проводимой в Российской Федерации национальной политики убеждают: выжить в рамках такой системы могут только этнические общности, имеющие финансовую и материальную поддержку своих национальных субъектов в Российской Федерации»(8); «существует реальная опасность полной ассимиляции казаков в связи с официально принятой на государственном уровне теорией их
4 Войско Н.Козицына известно тем, что в 1994 г. заключило Договор о дружбе и сотрудничестве с Чеченской Республикой (с президентом Д. Дудаевым). 168
якобы беглохолопского происхождения и версией их статуса - как субэтноса русского народа, а не одной из ветвей славянской цивилизации, история которой гораздо древнее истории Киевской Ру-си»(9). В начале 2008 г. Национальный совет казаков был преобразован в Межрегиональную общественную организацию «Казакия» и в качестве таковой получил регистрацию Минюста. Однако широкой поддержки это движение пока не имеет.
Деятельность умеренных казачьих активистов на общероссийском уровне свелась в современных условиях к отдельным акциям, призванным изменить массовые представления о тех или иных событиях прошлого. Одной из таких акций стала кампания за реабилитацию Петра Краснова, казненного в 1947 г. за организацию казачьих формирований вермахта. Импульсом для широкой общественной дискуссии по этому вопросу стало установление, а потом и тайное разрушение памятной плиты казачьим генералам, служившим Третьему рейху, на кладбище у церкви Всех Святых вблизи станции московского метро «Сокол». В конце 2007 г. с инициативой по реабилитации Петра Краснова выступили донские казаки, что было поддержано и официальным обращением атамана Всевеликого Войска Донского В. Володацкого. Впрочем, конкретных результатов эта кампания пока не принесла. Решение отказать П. Краснову в реабилитации принял и Совет атаманов ВВД.
* * *
Есть в казачьем, в том числе и казакийском, движении один момент, на который стоит обратить особое внимание. Движение это имеет трансграничный характер, охватывая большие регионы и России, и Украины, и Казахстана. Это напрямую касается донского казачества, часть земель которого находится в составе Украины (Луганская и большая часть Донецкой области). Вот что, например, говорит В. Володацкий: «Земли донского казачества оказались разделены между Россией и Украиной... Структура Всевеликого Войска Донского была выстроена с учетом казачьих обществ Луганской и Донецкой областей. Наши взаимоотношения строятся на той вертикали власти, которая есть в войске, вне зависимости от административных границ. Во всех войсковых мероприятиях участвуют казаки из Донецкой и Луганской областей»(1). То есть идеология донского казачества, его возрождения - это то, что связывает при-
граничные области России и Украины, указывает на их общую эт-норегиональную идентичность, что придает казачьей теме особый политически актуальный аспект.
Это же касается и запорожского казачества, которое все больше проявляет интерес к общим процессам в казачестве России. «Казаки Дона, Запорожья, Кубани и Терека представляют собой единый национальный организм, со своими особенностями в общей для всех культуре, обычаях и истории. Собственно ту национальную систему, которая и является нацией», - утверждается в выше процитированной статье «Казачья нация». Особые отношения, которые связывали казаков Кубани и Запорожья, и были в период Гражданской войны сильным фактором местного сепаратизма, отошли в прошлое, и все же это родство играет большую роль в идеологическом структурировании казачества. И если у кубанцев это придает их движению несколько украинофильский оттенок, то у запорожцев, наоборот, - русофильский. Само Запорожье стало одним из самых пророссийски настроенных регионов Украины, и общая с российским Югом казачья идентичность здесь оказывается востребованной по-новому.
Фактически Россия и Украина сейчас соревнуются за казачество. Соревнование проходит очень вяло, так как ни Москве, ни Киеву до казачества попросту нет дела. Однако исход этого соперничества будет иметь решающее значение для судьбы региона, для его национального и геополитического будущего. Русофильский настрой украинского казачества по-особому освещает для России перспективы национальной политики на собственном Юге и в отношении Юго-Восточной Украины. Это же касается и Казахстана, территория которого включает прежние земли четырех казачьих войск, в том числе существующего с XVI в. Уральского (Яицкого). Сейчас казаки Казахстана являются самой организованной и массовой пророссийской силой на севере и востоке этой страны, активно выступая за автономизацию казачьих земель (с преобладающим русским населением), а то и за отделение и возвращение в состав России (6).
Современной казачьей идентичности свойственно явное преобладание территориального компонента, позволяющее почувствовать себя казаком любому, кто осознал, что он родом с «казачьих земель». Важен и такой аспект казачьего движения, как его ори-170
ентация на православие и Московский патриархат. Это свойственно и российским казакам (даже убежденным казакийцам), и украинским, имеющим за спиной длинную историю защиты православия в борьбе с унией, что легко конвертируется в противостояние «западенской» идеологии на современной Украине. Украинское казачество озабочено и зашитой русскоязычного населения страны.
Традиционное выделение такими авторами, как В. Харченко и Л. Хоперской, трех основных направлений в казачьих политических настроениях («общероссийский (русский имперский) патриотизм», «автономизм» и «казакийство»(21)5) отражает, по сути, три национальных проекта: это идентичность российской нации, региональная идентичность внутри русского народа и - особая национальная (нерусская) идентичность. Если учесть, что первый вариант вообще вряд ли можно назвать национальным и он - в случае многонациональной «империи» - вполне может сочетаться с особой национальной идентичностью казаков, то остается только один вариант, который сохраняет казаков как часть русского народа, - второй, обозначаемый как «автономизм». В данном случае речь идет не о политическом автономизме, но об этническом.
Здесь мы подошли к вопросу, возможно ли совмещение «малого национализма» этнической группы с сохранением лояльности крупному национальному проекту. Такой вариант подразумевает тройственную этническую идентичность, в данном случае это «славяне - русские - казаки». Это триада, подобная той, которую отстаивает традиция русинского движения: «славяне - русские -русины». И такой вариант возможен только при изменении самого характера казачьего национализма с антирусского на такой, яркий пример какого являет собой русинство. В русинском национализме акцент ставится на местном культурном и историческом своеобразии, но одновременно признается вхождение народа в большие этнические общности - русскую и славянскую. Однако такая модель ступенчатой этничности широкой общественности просто не знакома, и традиционно вопрос ставится альтернативно.
Это уже проблема национальной политики центральной власти. Кстати, утверждению такой модели могут способствовать и
5 В работе этих авторов общероссийскому «историческому» патриотизму дано довольно остроумное название: «единонеделимство».
нововведения в российской этнической процессуальности (термин В.Тишкова): при подведении результатов переписи населения признавалась возможность множественной идентичности по линии вертикальной групповой иерархии. При этом, к сожалению, проводить такое определение не дозволялось самим гражданам, а ответы вроде «русский казак» признавались «горизонтальной двойной идентичностью» и записывались просто как «русский». И все же доведение до сознания граждан модели тройной этносамоиденти-фикации (славянской, (обще)русской и - казачьей, русинской, великорусской, белорусской и т.д.) с упором на региональный компонент самосознания могло бы принципиально изменить сам «дискурс национальности» у восточных славян, став основой для формирования новой этнонациональной карты постсоветского пространства.
Движения по выделению новых (с точки зрения принятой традиции) этнонациональных общностей у восточных славян являются проявлением общего кризиса господствующего «дискурса национальности», мало изменившегося с советского времени. Именно противостояние этих «малых национализмов» старым национальным конструктам может обозначить границы будущей системы национальных проектов во всем регионе.
Список литературы
1. Володацкий В.: «Казачество России возродилось! Сейчас идет его становление»: Интервью / / Донецкий кряж. - Донецк, 2007. - № 2858, 14.12.
2. Горенкова Е. «Казакия - наша цель» // Родина. - М., 2004. - № 5.
3. Дронов М.Ю. Русины Пряшевщины русскими глазами и наоборот. // ИоРУСИН, 2006. - № 1-2. - С. 12. - Режим доступа: http://www.msin. вк/ир1оаа/аосв/200601241459480.1К1-2_2006.ра£
4. Зайцев А. «Мы - казачий народ» // Батюшка Дон. - Ростов-на-Дону, 2002. - 21 авг. - С. 4.
5. Казачья нация. Тезисы национальной идеологии. - Режим доступа: http://www-cossacks-krug.ru/KTO%20TAKIE%20KASAKI.htm
6. Ларюэль М., Пейруз С. «Русский вопрос» в независимом Казахстане: История, политика, идентичность. - М., 2007.
7. Маркедонов С.М. От истории к конструированию национальной идентичности (Исторические воззрения участников «Вольноказачьего движения») // Ab Imperio. - Казань, 2001. - № 3. - Режим доступа: http:// www.cossackdom.com/articles/rn/markedonov_
8. Мелехин Б.В. Национальное самоопределение казачьего народа. - Режим доступа: http://www-cossacks.narod.ru/NAZ-VOSROHDENIE.htm
9. Мелехин Б.В. Об исполнении решений V Юбилейной международной научно-практической конференции Национального совета донских казаков 29 октября 2005 года. - Режим доступа: http://www.cossacks-avtonomia.narod.ru/otchetmelehina.htm
10. Национальный совет казаков России. - Режим доступа: http: / /www. cossacks-avtonomia.narod.ru
11. Неменский О.Б. Русскость и русинскость // «Русин». - Кишинев, 2008. -№ 3(9). - Режим доступа: http://www.edrus.org/content/view/8955/47/.
12. Неменский О.Б. Четвертый брат восточных славян. О русинах по ту сторону Карпат // Идеи русского ученого-энциклопедиста Н.Я. Данилевского и реалии современного мира / Под ред. Пищулина Н.П., Балуева Б.П., Бирич И. А. - М.: МГПУ, 2002. - С. 209-217.
13. Петров А. Л. Статьи об Угорской Руси. - СПб.: Сенатская типография, 1906.
14. План заходов щодо ров'язання проблем украгнщв-руситв / Генеральна прокуратура Украши, Мшстерство внутрштх справ Украши, Закар-патська обласна держадттстращя = План мероприятий по решению проблем украинцев-русинов (№ 13-884/2 от 7.10.1996). - Режим доступа: http://www.lemko.org/rusyn/kuras.html
15. Родословное древо казачьего народа Всевеликого Войска Донского и Республики Запорожская Сечь // Никитин В. Казачество: Нация или сословие? - М., 2007. - С. 160, вклейка.
16. Русинский вопрос в комитете ООН. - Режим доступа: http:// rusinpresent.narod.ru/ soim5.htm
17. Русины требуют признать их как нацию. - Режим доступа: http:// www.regnum.ru/news/518612.html
18. Сидор Д. Из выступления на VI Всемирном русском народном соборе. -(2001, декабрь). - Режим доступа: http://www.netda.ru/sobor/s32vi.htm
19. Суляк С. Осколки Святой Руси. Очерки этнической истории руснаков Молдавии. - Кишинев, 2004.
20. Тишков В. После многонациональности. Культурная мозаика и этническая политика в России // Знамя. - М., 2003. - № 3. - Режим доступа: http://magazines.ru/sznamia/2003/3/tishh.html
21. Харченко В., Хоперская Л. Состояние казачьего движения в республиках Северного Кавказа // Возрождение казачества: Надежды и опасения. - М., 1998. - С. 87-104. - Режим доступа: http: / / www. carnegie.ru/ru/pubs/books/volume/36312.htm
22. Encyclopedia of Rusyn history and culture / Ed. by P.R.Magosci and I.Pop. -Toronto, 2002.
23. Public Law 86-90. Captive nations week resolution. Approved July 17, 1959. -Mode of access: http://web.archive.org/web/20050205051751/http:// russian-americans.org/CRA_Art_Captive.htm
