CC BY
42
УДК 811.161.1 ББК 81.2Р
Г олайденко Лариса Николаевна
доцент кафедра русского языка Башкирский государственный педагогический университет
им. М. Акмуллы г. Уфа
Gоlaydenko Larisa Nikolaevna
Assistant Professor Chair of the Russian Language The Bashkir State Pedagogical University named after M. Akmulla
Ufa
Функционирование прилагательных со значением воображения в художественной прозе (на примере прилагательного фантастический)
Functioning of Adjectives with the Meaning of Imagination in Prose (By the Example of Adj. Fantastic)
Настоящая статья посвящена многоаспектному анализу прилагательных со значением воображения как одного из лексико-морфологических средств выражения семантики представления в современном русском языке.
The article is devoted to the multidimensional analysis of adjectives with the meaning imagination as one of the lexical and morphological expression of semantics representation in modern Russian.
Ключевые слова: воображение; семантика воображения; прилагательные со значением воображения; прилагательное фантастический.
Key words: imagination; semantics of imagination; adjectives with the meaning of imagination; adj. fantastic.
Промежуточное положение между восприятием и понятием занимает
представление, которое обеспечивает связь и взаимодействие чувственных и абстрактных форм познания окружающего мира. Переходный характер представления, “важной ступени чувственных образов” [2, с. 5], “предпонятийного уровня отражения” [3, с. 2], обусловливает совмещение в нем свойств восприятия и понятия, его внутреннюю двуплановость и подвижность в рамках временной оппозиции “прошлое (воспоминание) - будущее (воображение)”.
Специфика представления как уникальной философско-психологической категории находит непосредственное отражение в языке. С одной стороны, наглядно-чувственный образ воспоминания / воображения не может быть назван словом, но, с другой - тяготеет к вербализации. “Участие языка не только в
оформлении, но и в формировании мысли позволяет сделать логический вывод о том, что и первые этапы в образовании мысли <...>, переработка в сознании содержания наглядно-чувственного материала не свободны от языковых средств” [1, с. 142].
Семантика представления выражается в современном русском языке с помощью разнообразных разноуровневых средств, что позволяет говорить о представлении как самостоятельной структурно-семантической категории [4].
Типичным средством выражения семантики представления является лексика, которая характеризуется морфологическим разнообразием [5]. Её основу составляют глаголы и существительные. Наряду с ними в речи употребляются прилагательные и наречия со значением воспоминания и / или воображения [6].
В данной статье мы рассмотрим состав и особенности функционирования в художественной прозе прилагательных со значением воображения (воображение - “1. Способность воображать, творчески мыслить, фантазировать; мысленное представление. 2. Домысел, плод фантазии (разг.)” [7, с. 100]), в частности прилагательного фантастический.
В толковых словарях русского языка зафиксировано одиннадцать прилагательных со значением воображения: иллюзорный, мечтательный, мнимый, призрачный, сонный, утопический / утопичный, фантастический / фантастичный, химерический / химеричный. Прокомментируем лексикографическое толкование каждого из них.
Прилагательное иллюзорный, образованное от существительного иллюзия (“1. Обман чувств, нечто кажущееся. 2. перен. Нечто несбыточное, мечта” [7, с. 247]), обозначает “1. см. иллюзия (“Кажущийся, воображаемый”). 2. Порожденный иллюзией, несбыточный (книжн.)” [7, с. 247]. Совершенно очевидно, что семантика данного прилагательного полностью определяется семантикой производящего существительного.
В толковании прилагательного мечтательный наблюдается отсылка к глаголу мечтать (“Предаваться мечтам о ком-чем-н.” [7, с. 353]) и существительному мечтатель (“Человек, который предается мечтам, склонен к мечта-Вестник ЧГПУ102012 230
тельности” [7, с. 353]): “Склонный мечтать, присущий мечтателю” [7, с. 353]. Вместе с тем значения этих однокоренных “отсылочных” слов раскрываются посредством существительного мечта - “1. Нечто, созданное воображением, мысленно представляемое. 2. Предмет желаний, стремлений” [7, с. 353]. В результате становится исчерпывающе понятной семантика прилагательного мечтательный.
Прилагательное мнимый имеет значение “1. Воображаемый, кажущийся” [7, с. 357] и восходит к глаголам мнить (“(устар.) Думать, полагать” [7, с. 357]) и мниться (“(устар.) Думаться, казаться” [7, с. 357]).
Сравнивая значения данных слов, можно утверждать, что прилагательное мнимый сохраняет актуальную семантическую связь с глаголом мниться. Она обусловливается значениями слов, используемых в толковании лексем мнимый и мниться: воображаемый от воображать - “1. Представлять себе мысленно” [7, с. 100]; кажущийся от казаться - “2. То же, что представляться (в 3 знач.)” [7, с. 261], а представляться - “3. Являться в мысли, в воображении” [7, с. 580]; думаться - “1. Мыслиться, представляться (в 3 знач.), казаться” [7, с. 185] (мыслиться - “(книжн.) Представляться в мыслях” [7, с. 370]).
Таким образом, не вызывает сомнения отнесенность прилагательного мнимый и глагола мниться к лексике с семантикой воображения, тогда как глагол мнить обозначает мыслительный процесс и относится к лексике с семантикой интеллектуальной деятельности: думать - “1. Направлять мысли на кого-что-н., размышлять” [7, с. 185], размышлять - “Углубляться мыслью во что-н.” [7, с. 648], полагать2 - “Считать, думать” [7, с. 550], считать1 - “4. Делать ка-кое-н. заключение о ком-чем-н., признавать, полагать” [7, с. 648].
Значение производного прилагательного призрачный - “1. Являющийся призраком, порождением больного воображения. 2. перен. Воображаемый, мнимый” [7, с. 589-590] - мотивируется значением производящего существительного призрак - “Образ кого-чего-н., представляющийся в воображении, видение, то, что мерещится” [7, с. 589] (видение - “Призрак, привидение; что-н. возникшее в воображении” [7, с. 86], мерещиться - “(разг.) Казаться, пред-
ставляться в воображении, грезиться” [7, с. 349], грезиться - “Мерещиться, представляться в воображении, в грезах” [7, с. 148], греза - “Светлая мечта, а также призрачное видение, сновидение” [7, с. 148]).
В отличие же от существительного призрак, которое может употребляться в нейтральном значении представления, прилагательное призрачный обозначает непроцессуальный признак только воображаемого предмета, явления, события.
Прилагательное сонный многозначное, но в плане выражения семантики воображения важны только два его значения: “1. см. сон (“1. Относящийся ко сну. 2. Грезящийся”). 2. Погружённый в сон, спящий” [7, с. 745]. В лексикографическом толковании данного прилагательного используется производящее существительное сон, которое и объясняет актуальность этих значений: “1. Наступающее через определённые промежутки времени физиологическое состояние покоя и отдыха, при котором почти полностью прекращается работа сознания, снижаются реакции на внешние раздражения. 2. То, что снится, грезится спящему, сновидение” [7, с. 745].
Значение существительного утопия (“Нечто фантастическое, несбыточная, неосуществимая мечта” [7, с. 841]) - семантическая база для формирования значения дериватов-паронимов утопичный и утопический - “Представляющий собой утопию, несбыточный” [7, с. 841]. Сема “несбыточность, неосуществимость” сближает прилагательные утопический /утопичный с прилагательными фантастический / фантастичный и химерический / химеричный.
Прилагательное фантастичный истолковывается со ссылкой на пароним фантастический: “То же, что фантастический (во 2 и 3 знач.)” [7, с. 846]. Прилагательное фантастический имеет несколько значений: “1. см. фантастика” [7, с. 846] (“1. То, что основано на творческом воображении, на фантазии, художественном вымысле. 3. Нечто невообразимое, невозможное” [7, с. 846]; фантазия - “1. Способность к творческому воображению; само такое воображение. 2. Мечта, продукт воображения. 3. Нечто надуманное, неправдоподобное, несбыточное” [7, с. 846]), то есть “1. Основанный на творческом воображении, на фантазии, художественном вымысле. 3. Невообразимый, невоз-
можный”, и “2. Похожий на фантазию (во 2 знач.), то есть воображаемый; причудливый, волшебный, сверхъестественный. 3. Совершенно неправдоподобный, невероятный, несбыточный. 4. Исключительный в 3 знач. ” [7, с. 846] - “3. Выделяющийся среди других по своим положительным или отрицательным качествам (разг.) [7, с. 254]; удивительный во 2 знач.” - “То же, что исключительный в 3 знач.” [7, с. 846].
По нашим наблюдениям, именно богатая семантика прилагательного фантастический обеспечивает его достаточно активное употребление в художественной речи.
Прилагательное химерический имеет значение “(книжн.) Фантастический, несбыточный” [7, с. 859], которое соотносится со значением производящего слова химера - “1. Неосуществимая, несбыточная и странная мечта” [7, с. 859]. Значение же прилагательного химеричный объясняется через значение паронима: “То же, что химерический”.
В 9 503 фрагментах из 624 художественных произведений 100 писателей-прозаиков 19-21 вв. мы установили факт функционирования семи прилагательных, зафиксированных в толковых словарях: иллюзорный, ирреальный, мечтательный, призрачный, сонный, фантастический, фантастичный, а также двух прилагательных, в толковых словарях не зафиксированных: фантазийный, фантомный.
В художественной прозаической речи чаще других (58 употреблений) используется многозначное прилагательное фантастический, которое в разных контекстах употребляется в разных значениях. Ср.: 1) <...> Она окончательно перепутала свой действительный мир с выдуманным, Иванова настоящего - с фантастическим, загубившим ее зверем <...> (А.Амфитеатров. Ребенок); Истомин плюхнулся на облезлую садовую скамейку, а финдиляка устроилась верхом у него на коленке - <...> существо фантастическое, не исключено - инопланетянин <... > (С.Абрамов. Как хорошо быть генералом); 2) <...> Туманные сопки, на которые я глядел вчера, - таинственные и фантастические, - двигались на нас теперь - хмурые и голодные (В.Короленко. Ат-Даван); Да и всё
повседневное, соприкасаясь с ней, становилось фантастическим (В.Брюсов. Мраморная головка); 3) Глупые же разевали рты и распространяли о генерале фантастические легенды (Б.Окуджава. Выписка из давно минувшего дела); Она услышала много фантастического: пожилой железнодорожник <...> шепотом рассказывал о большом смертоубийстве <... > и об еврейских кознях, к этому приведших (Л.Улицкая. Медея и ее дети); 4) Она была в фантастическом костюме древней эпохи (Е.Замятин. Мы); Сейчас мне - двадцать, я стою под фонарем в чужом городе и целуюсь с фантастической девушкой по имени Настя (И.Савельев. Бледный город); 5) Мерин в высоком седле без седока представлял странно фантастическое для лошадей зрелище <...> (Л.Толстой. Холстомер); - Если уж вам пришло этакое, так сказать, фантастическое желание, то с своей стороны я передаю их вам безынтересно и купчую беру на себя (Н.Гоголь. Мертвые души).
В первой группе примеров прилагательное фантастический реализует первое значение, во второй - второе, в третьей - третье, в четвертой - четвертое. В пятой группе фрагментов рассматриваемое прилагательное употребляется, на наш взгляд, одновременно в нескольких значениях: в первом примере -в третьем и четвертом, а во втором - во втором, третьем и четвертом. Нерас-сёдланный и без седока Холстомер воспринимается другими лошадьми как что-то невероятное, а потому и исключительное - отрицательное (собратья гоняют старого мерина по всему двору и жестоко бьют его). Фантастическое желание Чичикова воспринимается персонажем не только как невероятное и исключительное, но и странное, сверхъестественное, что актуализируется вводным компонентом так сказать.
Прилагательное фантастический довольно часто распространяется неопределенным, притяжательным или указательным местоимением какой-то, его (ее), свой, этот: Она окрашивала всю его жизнь в какой-то фантастический свет судьбы, в котором его личные дела превращались в дело Судьбы <... > (Ф.Искандер. Летним днем); Проснувшись уже поздно, он вздохнул о потере своего фантастического богатства <...> (А.Пушкин. Пиковая дама); И Вестник ЧГПУ102012 234
ведь так легко, так натурально создается этот сказочный, фантастический мир! (Ф.Достоевский. Белые ночи).
Неопределенное местоимение какой-то усиливает эффект оторванности воображаемых картин от действительности; притяжательные местоимения его и свой “проявляют” субъективный характер наглядно-чувственного образа, подчеркивают несоответствие между миром реальным и миром воображаемым; указательное местоимение этот делает предмет речи для персонажа близким, реальным, живо воспринимаемым даже в представлении.
При прилагательном фантастический может использоваться обстоятельство меры и степени (странно, совершенно, несколько и др.), которое указывает на степень фантастичности, нереальности воспринимаемой или представляемой картины действительности: С того дня начались у них отношения странные, даже несколько фантастические (В.Ходасевич. Державин); Построенные для мирной работы, многотерпеливые вагончики <... > готовились сейчас <... > к совершенно уже фантастической деятельности (А.Толстой. Хождение по мукам). Степень же фантастичности и нереальности наглядно-чувственного образа подчеркивают в данных примерах усилительные частицы даже и уже.
Заметим, что в каком бы значении и с какими бы зависимыми компонентами ни употреблялось прилагательное фантастический, в нем всегда актуализируется сема несоответствия и даже противопоставления воображаемой наглядно-чувственной картины реально воспринимаемым предметам или событиям. В этом смысле прилагательное фантастический приобретает оценочный характер и передает положительное или отрицательное отношение субъекта восприятия к объекту действительности. Оценочность прилагательного фантастический позволяет квалифицировать его как эпитет.
Однако именно в первом значении (в первой группе фрагментов) прилагательное фантастический непосредственно и более полно выражает семантику представления - воображения - и таким образом существенно сближается с соответствующими основными лексико-морфологическими средствами - глаголами и существительными.
Использование прилагательного фантастический в художественной прозе позволяет обозначить то, что воображается или воспринимается, оценивается как нереальное, оторванное от действительности, сверхъестественное, странное, удивительное. Следовательно, этот наглядно-чувственный образ очень значим для героя, а описание соответствующей представляемой картины важно для постижения внутреннего мира персонажа читателями.
Фантастическим может быть кто и что угодно: человек, продукт питания, музыкальное произведение, отрезок времени, непосредственно воспринимаемая картина, мысль, внутреннее состояние человека, характеристика кого-чего-либо и др. Например: Едва проснется день, как уже со всех ее златоглавых церквей раздается согласный гимн колоколов, подобно чудной, фантастической увертюре Бетховена <... > (М.Лермонтов. Панорама Москвы); Три недели странствовал в ином, неосязаемом и фантастическом мире (М.Шолохов. Тихий Дон); - Не кажется ли вам, что наше странное знакомство принимает фантастическое направление? (Ю.Бондарев. Мгновения. Павел).
Такая широкая сочетаемость прилагательного фантастический с конкретными и отвлеченными существительными позволяет использовать его в художественной речи для характеристики любых предметов, явлений, событий, чувств, состояний, поступков и т. п., которые либо описываются как наглядночувственные образы-представления, возникающие в воображении персонажей, либо оцениваются как далекие от реальной действительности.
Дважды прилагательное фантастический употребляется в аналитической форме превосходной степени: Заведующий районо, не скрывая радостной улыбки, позвонил директору школы, расписывая меня самыми фантастическими красками (Б.Окуджава. Частная жизнь Александра Пушкина, или Именительный падеж в творчестве Лермонтова); Это самое фантастическое из фантастических созданий! (Ф.Достоевский. Сладострастники).
Безусловно, сложная форма превосходной степени данного прилагательного позволяет актуализировать называемый этим прилагательным признак как проявляющийся в предмете описания в наивысшей степени по сравнению с Вестник ЧГПУ102012 236
другими предметами. Самый фантастический - “Самый волшебный, самый причудливый, самый невероятный, самый удивительный”.
Заметим, что в последнем фрагменте прилагательное фантастический повторяется. Такие повторы в художественных произведениях не редкость: они помогают усилить наглядно-чувственный фон описания и отнести изображаемую картину именно к области воображения, например: Когда фантастический провал поглощал достаточное количество фантастических теней, Уг-рюм-Бурчеев, <... >, перевертывался на другой бок и снова начинал другой такой же сон (М.Салтыков-Щедрин. История одного города).
Данный пример интересен в плане употребления прилагательного фантастический в комплексе с другим словом, имеющим значение воображения, -сон. Подобные описания могут включать самые разные существительные, прилагательные, глаголы с соответствующей семантикой, что актуализирует в значении прилагательного фантастический семы “воображаемый” и “причудливый, волшебный”: И временами казалось, там, за окнами, не то Кащеево царство <... >, не то какая-то неведомая фантастическая планета (Ф.Абрамов. Трава-мурава. В Питер за сарафаном); Его сонный мозг <... > удерживал только сказочные, фантастические образы <...> (А.Чехов. Степь).
Нельзя не обратить внимание на то, что прилагательное фантастический в последнем фрагменте распространяет существительное образ, которое имеет в русском языке нейтральное значение представления: “3. Живое, наглядное представление о ком-чем-н.” [7, с. 433]. Очень часто в художественной речи это общее значение представления конкретизируется и слово образ обозначает либо воспоминание, либо воображаемую картину. В данном же примере существительное образ сохраняет семантическую нейтральность: нет надобности актуализировать в значении рассматриваемого слова сему воображения, поскольку контекст содержит прилагательные сонный, сказочные (сказочный - “1. см. сказка1. 2. перен. Прекрасный, необычайный, небывалый”, сказка1 - “1. Повествовательное, обычно народно-поэтическое произведение о вымышленных ли-
цах и событиях, преимущественно с участием волшебных, фантастических сил” [7, с. 718]) и фантастические.
В двух последующих фрагментах прилагательное фантастический обусловливает семантические сдвиги в значениях определяемых им существительных: Нержин был спокойно уверен в превосходстве своего житейского опыта над фантастическими представлениями этого нестареющего идеалиста (А.Солженицын. В круге первом); - Каждый моряк знает - это фантастическое и даже пустое предположение (В.Кожевников. В дальнем плавании).
В первом примере семантически нейтральное существительное представление (“1. см. представить, представиться. 4. Воспроизведение в сознании ранее пережитых восприятий (спец.). 5. Знание, понимание чего-н.” [7, с. 580]; представить - “6. Воспроизвести в мыслях, вообразить” [7, с. 580]) сближается по значению с существительным понимание (“1. см. понять. 2. Способность осмыслять, постигать содержание, смысл, значение чего-н.” [7, с.
559], понять - “Уяснить значение чего-н., смысл чьих-н. слов, поступков” [7, с.
560]). Таким образом, в семантике существительного представления прилагательное фантастические актуализирует сему интеллектуальной деятельности, а соответствующий наглядно-чувственный образ тяготеет к понятию.
Обратное наблюдается во втором фрагменте: благодаря прилагательному фантастическое в значении существительного мыслительного процесса предположение (“1. Догадка, предварительное соображение. 2. Предварительный план, намерение” [7, с. 579]) “высвечивается” сема воображения, а в понятии актуализируется наглядно-чувственная основа.
Уникален пример, в котором противопоставляются воспоминание (воспоминание - “1. Мысленное воспроизведение чего-н. сохранившегося в памяти” [7, с. 102]) и воображение как две “ипостаси” представления: В этом полу-фантастическом мире он будто собирал свои воспоминания, самые добрые, самые невинные, самые любимые (А.Толстой. Хождение по мукам). Антитеза носит оценочный характер: всё, что связано с полуфантастическим миром, характеризуется как отрицательное, а то, что имеет непосредственное отношение Вестник ЧГПУ102012 238
к прошлому, - положительно. Причем полуфантастический мир в художественном контексте - это настоящее, реальная действительность, в которой происходит что-то невообразимое, сверхъестественное, невероятное и исключительно негативное.
Если прилагательное фантастический не имеет краткой формы, то его пароним фантастичный образует ее и употребляется в художественных произведениях в качестве именной части составного именного сказуемого: - <...> Вы вообразить не можете, Дмитрий Прокофьич, как он фантастичен и, как бы это сказать, капризен (Ф.Достоевский. Преступление и наказание); < ...> Он не предполагает, а уверен, что жизнь Эмили именно такова, какой она кажется ему, - реальность фантастична, и в страхе перед непредсказуемой силой этой магии жизни люди пытаются снизить ее до себя <... > (Ю.Буйда. Ермо).
Общеизвестно, что полное прилагательное обозначает постоянный предикативный признак предмета речи, а краткое - временный. Данное утверждение в полной мере относится и к прилагательному фантастичный. При этом, на наш взгляд, в художественном контексте при использовании рассматриваемого прилагательного в краткой форме наблюдается “приращение” смысла.
Так, в первом примере семантика краткой формы фантастичен расширяется благодаря соотношению с другой краткой формой капризен (капризный -“С капризами, причудами” [7, с. 266]; каприз - “Прихоть, причуда” [7, с. 266], прихоть - “Капризное желание, причуда” [7, с. 601], причуда - “1. Странный каприз, чудачество. 2. перен. Неожиданное, странное явление” [7, с. 601], чудачество - “1. см. чудаческий. 2. Чудаческий поступок” [7, с. 886], чудаческий -“Свойственный чудаку, странный” [7, с. 886]). Г оворящий персонаж оценивает другого персонажа как странного человека с неожиданными желаниями. Подобная оценка вытекает из непонимания этих желаний, возникающих в результате работы, вероятно, неординарного воображения, яркой фантазии. Таким образом, фантастичен в приведенном фрагменте - “Непонятен, странен”, поэтому прихотлив и капризен.
Во втором примере - оксюморон. Прилагательное-предикат фантастична семантически противоречит существительному-предмету речи реальность (от реальный - “1. Действительно существующий, не воображаемый” [7, с. 670]). Неожиданная сочетаемость этих слов позволяет автору сместить смысловой акцент с закрепленных в нашем языковом сознании значений прилагательного фантастичный на сему “непредсказуемость” (от непредсказуемый - “Такой, который невозможно предсказать, или (о человеке) такой, поступки которого невозможно предугадать, предвидеть” [7, с. 408]; предсказать - “Заранее сказать, что произойдет в будущем” [7, с. 579], предугадать - “Заранее угадать” [7, с. 580], угадать - “1. Догадавшись, понять, дать правильное решение, ответ. 2. То же, что узнать (в 1 знач.)” - “Обнаружить в ком-чем-н. знакомого, знакомое” (прост.)” [7, с. 826], предвидеть - “Заранее знать, предполагать возможность появления, наступления чего-н.” [7, с. 577]). Новая сема в значении прилагательного фантастична возникает благодаря художественному контексту, который содержит ключевое сложное словосочетание перед непредсказуемой силой этой магии жизни. Реальность фантастична - это значит “Жизнь временами преподносит непредсказуемые сюрпризы”.
Итак, для выражения семантики представления, в частности значения воображения, наряду с глаголами и существительными, используются прилагательные, особенности функционирования которых в художественной речи обусловливаются спецификой лексического и категориального значений, а также сочетаемости с другими словами.
Прилагательное фантастический как самое частотное из всех зафиксированных в толковых словарях прилагательных с семантикой воображения в художественной прозе употребляется в разных своих значениях, благодаря чему становятся возможными постоянные и вместе с тем ненавязчивые авторские отсылки к мечтам и желаниям литературных героев, к оценке ими действительной жизни с точки зрения существования в ней вымышленных, надуманных, несбыточных, невероятных, странных, удивительных, волшебных, созданных в творческом воображении людей, предметов, явлений, событий, идей, образов и Вестник ЧГПУ102012 240
др., что позволяет писателю раскрыть внутренний мир персонажей, помочь читателю понять их настоящее и спрогнозировать будущее, а значит, постичь художественный замысел.
Библиографический список
1. Бабайцева, В.В. О выражении в языке взаимодействия между чувственной и абстрактной ступенями познания действительности // Бабайцева В.В. Избранное. 1955 - 2005: Сборник научных и научно-методических статей / Под ред. проф. К.Э. Штайн. - М. - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2005. - С. 141-149.
2. Смирнов, С.Д. Психология образа: проблема активного психического отражения. - М.: Изд-во МГУ, 1985. - 231 с.
3. Шахнарович, А.М., Юрьева, Н.М. Психолингвистический анализ семантики и грамматики. - М.: Наука, 1990. - 165 с.
4. Голайденко, Л.Н. Представление как структурно-семантическая категория в современном русском языке: к постановке проблемы // Актуальные вопросы теории и практики филологических исследований: Материалы 2 международной научно-практической конференции 25-26 марта 2012 г. -Пенза - Москва - Решт: Научно-издательский центр «Социосфера», 2012.
- С. 23-31.
5. Голайденко, Л.Н. Об особенностях функционирования лексики со значением представления (на материале художественной прозы Л.Н. Толстого) // Исследования по семантике: Теоретические и прикладные аспекты. -Уфа: БГУ, 1999. - С. 27-33.
6. Г олайденко, Л.Н. Прилагательные и наречия со значением представления и особенности их функционирования в художественной прозе Л.Н. Толстого // Инновации в науке: пути развития: Материалы 2 Международной заочной научно-практической конференции 5 марта 2012 г. - Чебоксары: Учебно-методический центр, 2012. - С. 511-515.
7. Ожегов, С.И. Словарь русского языка: 70 000 слов / Под ред. Н.Ю. Шведовой. - 23-е изд., испр. - М.: Рус. яз., 1991. - 917 с.
Bibliography
1. Babaytseva, V.V. Expression in the Language of Interaction Between the Sensual and the Abstract Level of Reality Cognition // V.V. Babaytseva. Selected Works. 1955-2005: Collection of Scientific and Methodological Articles / Ed. by Prof. K.E. Stein. - Moscow - Stavropol: Publishing House of SSU, 2005. -P. 141-149.
2. Golaydenko, L.N. Representation As a Structural Semantic Category in Modern Russian: Statement of the Problem // Topical Problems of Theory and Practice of Philological Studies: Articles of the Second International Scientific-and-
Practical Conference, March 25-26, 2012. - Penza - Moscow - Rasht: Scientific Publishing Center «Sociosphere», 2012. - P. 23-31.
3. Golaydenko, L.N. About the Features of Vocabulary Functioning with the Meaning of Representation (Based on L. Tolstoy's Fiction) // Research on Semantics: Theoretical and Applied Aspects. - Ufa: Ufa State University, 1999. -P. 27-33.
4. Golaydenko, L.N. Adjectives and Adverbs with the Meaning of Representation and Features of Their Functioning in Prose by L.Tolstoy // Innovations in Science: Ways of Development: Articles of the Second International Distance Scientific Conference, March 5, 2012. - Cheboksary: Training Center, 2012. - P. 511-515.
5. Ozhegov, S.I. The Russian Dictionary: 70 000 Words / Ed. by N.Yu. Shvedova.
- 23rd Ed., Rev. - M.: The Rus. Lang., 1991.
6. Shakhnarovich, A.M., Yuryeva, N.M. Psycholinguistic Analysis of Semantics and Grammar. - Moscow: Nauka, 1990. - 165 p.
7. Smirnov, S.D. Image Psychology: Problem of Active Mental Reflection. -Moscow: Moscow State University Press, 1985. - 231 p.
