CC BY
91
Т.В. Бактемирова, Н.М. Коршунов
Бактемирова Татьяна Викторовна — кандидат юридических наук
Коршунов Николай Михайлович — доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации, заведующий кафедрой гражданского права и процесса Московского городского университета управления Правительства Москвы
Теоретико-методологические основы исследования презумпции виновности в гражданском праве
Правовые презумпции являются юридическими категориями, уходящими своими корнями в древнее общество. Достаточно сказать, что значительная часть презумпций, используемых в современном законодательстве, была известна еще римскому праву, а некоторые из них применялись еще в период неписаного права1. В истории развития научных взглядов относительно правовых презумпций выделяются три основных этапа: отдельные разрозненные упоминания о правовых презумпциях в работах древнеримских юристов; отождествление правовых презумпций с доказательствами и косвенными уликами в период средних веков; выделение правовых презумпций в самостоятельную юридическую категорию с середины XIX века до наших дней2. Особо следует отметить, что в Советском государстве на определенном этапе развития юридической науки весьма распространенным было отрицание существования в советском праве каких-либо презумпций. С этих позиций, например, отмечалось, что в советском социалистическом обществе и государстве, в законах, действующих в СССР, нет никаких заранее установленных предположений о виновности или невиновности граждан, нет надобности и в каких-либо предвзятых предположениях, презумпциях3.
Сторонники позиции отрицания значения презумпций в праве аргументировали ее тем, что презумпции представляют собой попытку создать абстрактную истину и не согласуются с основными положениями марксистско-ленинской диалектики о конкретности всякой истины, что презумпции относятся к области процесса и доказательств, а так как наш процесс не стоит на точке зрения формальных теорий доказательств, то нам нечего долго останавливаться на этом понятии4.
В 1854 году впервые в России появилось монографическое исследование Д.И. Мейера «О юридических вымыслах и предположениях, о скрытых и притворных действиях», в котором рассматриваются понятие и роль правовых презумпций. Отмечается, что презумпция — это предположение факта существующим. Закон, основанный на известных предположениях, издается неограниченно, по соображению, что раскрытие отдельных случаев, не оправдывающих предположения, весьма затруднительно и что ограничение закона по поводу возможного их наступления составляет относительно большее зло, нежели неограниченное действие. Власть допускает неограниченность действия только в отношении к таким законам, предположениями которых редко и безвредно перечит действительность, в противном же случае дает средства устранить, где нужно, применение своих правил. В применении законов к случаям действительности предположениям принадлежит обширное значение, особенно практическое, поскольку при их посредстве закон вводится в жизнь, которой бы без них оставался чуждым в большей части случаев. Предположения основываются на том, что все, что случается естественно и обыкновенно, предполагается истинным, и, напротив, необыкновенное, не будучи доказано, не считается истинным.
Практическое значение предположения главным образом заключается в том, что факт предполагаемый не нуждается в доказательстве, что потому, кем следует должно быть доказано несуществование факта, чтоб устранить юридические последствия, связанные с предполагаемым фактом. В устранении доказательства именно заключается интерес, сопряженный с обращением предположения в содержание закона. Так предполагается несостоятельный неосторожным, пока не докажет он
1 См.: Черниловский З.М. Презумпции и фикции в истории права // Советское государство и право. — 1984. — № 1. —С. 93—102.
2 См.: ЩекинД.М. Юридические презумпции в налоговом праве. — М., 2002. — С. 9.
3 См.: Тадевосян B.C. К вопросу об установлении материальной истины в советском процессе // Советское государство и право. — 1948. — № 6. — С. 70.
4 См.: Голунский C. О вероятности и достоверности в уголовном суде // Проблемы! уголовной политики. — М., 1937. — Кн. 4. — С. 59; Энциклопедия гражданского права / Под ред. П. Стучки. — М., 1925—1927. — Т. 3. — С. 469.
несчастного упадка, не докажут верители злостного банкротства. Законные предположения находят соответствие в доказательствах, подлежащих опровержению.
Предположения, выставляя известные факты вероятными, разнятся между собой по степени, но нельзя признать, что это различие имело прочное юридическое значение. Предположения законные, конечно, принадлежат к числу весьма вероятных, тем не менее не в этом обстоятельстве заключается причина, почему они отличены законодательством. Причину составляет стремление устранить по возможности споры, успокоить по ним разбирательство. Она же вызвала различение между законными и безусловными предположениями, и к низшей и высшей степени вероятности тех и других отнюдь нельзя его свести. Вероятность фактов может и должна быть принята в соображение законодательством, лишенным во множестве случаев средств, чтобы добиться несомненности и чтобы на ней созидать свои определения, но точное и надежное сравнение вероятностей по степеням для каких-либо практических целей невозможно в отвлеченном определении случаев, неизбежном для закона, а требует установления их в самой действительности1.
Сегодня значимость правовой презумпции как самостоятельного явления не вызывает никаких возражений. В юридической науке сложилось обоснованное мнение о том, что суждение о недопустимости презумпций в праве или об их незначительной роли в правовом регулировании ошибочно. Ситуации неопределенности, недоказанности при разрешении правовых споров будут всегда. Это обусловлено трудной познаваемостью ряда обстоятельств, в частности относящихся к субъективной сфере лица — вины. Между тем законодательство связывает с этим обстоятельством важные юридические последствия, что неизбежно создает для правоприменителя непреодолимые препятствия по их установлению2. Правовые презумпции стали предметом специальных, в том числе и монографических, исследований как в теоретико-правовой, так и в отраслевых юридических науках3. Однако, несмотря на признание существования и специфической роли правовых презумпций в механизме нормативно-правового регулирования общественных отношений, многие их характеристики до настоящего времени трактуются в юридической литературе неоднозначно. Данное обстоятельство обусловливает необходимость предварительного рассмотрения хотя бы основных теоретико-методологических подходов к исследованию правовых презумпций.
В самом общем виде в современной юриспруденции правовая презумпция определяется как закрепленное в нормах права предположение о наличии или отсутствии юридических фактов, основанное на связи между ними и фактами наличными и подтверждаемое предшествующим опытом4. В качестве существенных специфических признаков правовых презумпций выделяются следующие их характеристики(свойства):
— отражают обычный, закономерный характер, связи между повторяющимися фактами;
— прямо или косвенно закреплены в законе;
— влекут определенные правовые последствия5.
Несмотря на то, что приведенные выше положения, раскрывающие понятие и основные черты правовых презумпций, в основе своей не оспариваются, более детальное их исследование зачастую вызывает различные дискуссии среди представителей правовой науки. Так, обсуждается вопрос о том, представляет ли собой презумпция «чисто правовую» категорию или же сфера ее применения гораздо шире и каким смыслом наделяется презумпция в связи с прибавлением термина «правовая». Сторонники первого подхода к решению данного вопроса, оперируя при рассмотрении презумпции только такими терминами, как «юридические предположения», «правовые предположения», «правовые термины», по существу раскрывают презумпцию как явление изначально правовое, а правовую презумпцию — как одну из ее разновидностей, соответствующим образом закрепленную в нормах права6. Второй подход характеризуется широким определением сферы презумпции и предполагает
1 См.: МейерД.И. Избранные произведения по гражданскому праву. — М., 2003. — С. 98—99, 101 —102, 104—105, 113—115, 121.
2 См.: ЩекинД.М. Юридические презумпции в налоговом праве. — М., 2002. — С. 14.
3 См.: Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. — Горький, 1974; ОйгензихтВ.А. Презумпции в советском гражданском праве. — Душанбе, 1976; Кочур Н.Ф. Презумпции в советском семейном праве: Дис... канд. юрид. наук. — Свердловск, 1982; Зуев Ю.Г. Презумпции в уголовном праве: Дис... канд. юрид. наук. — Казань, 2000; Веденеев Е.Ю. Роль презумпций в гражданском праве, арбитражном и гражданском судопроизводстве // Государство и право. — 1998. — № 2; и др.
4 См.: Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. — Горький, 1974. — С. 14; Щекин Д.М. Юридические презумпции в налоговом праве. — М., 2002. — С. 7.
5 См.: КругликовЛ.Л. Виды презумпций в уголовном праве / Л.Л. Кругликов, Ю.Г. Зуев // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сборник статей: В 2 т. / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2001. — Т. 2. — С. 309.
6 См.: Боннер А. Установление обстоятельств гражданского дела на основе юридических предположений // Советское государство и право. — 1989. — № 11. — С. 5; Черниловский З.М. Презумпции и фикции в истории права. — Советское государство и право. — 1984. — № 1. — С. 98.
ее рассмотрение в качестве категории универсальной, используемой в различных областях человеческой деятельности. С этих позиций правовая презумпция раскрывается как частная разновидность презумпции, характеризующаяся своим действием в сфере права, предопределенностью задач правового регулирования, прямым или косвенным закреплением в нормах права1.
Анализируя приведенные подходы, Н.Н. Цуканов отмечает, что второй из них является уязвимым, поскольку он основан на рассмотрении презумпции как логического приема. С этих позиций презумпция — явление, действительно, универсальное. Однако в других областях такая взаимосвязь фактов или вообще не рассматривается в силу своей естественности, или, подвергаясь научной обработке, приобретает характер использования закономерности, правила и т. д. Кроме того, очевидно, что презумпция есть нечто большее, чем просто логический прием, поскольку в реальности среди презумпций много таких, которые носят искусственный характер. Оказавшись извлеченной из правового контекста, презумпция перестает быть презумпцией. Правовая презумпция, таким образом, — это презумпция, закрепленная в нормах права, то есть законная легальная презумпция2. Наиболее обоснованной представляется позиция, в соответствии с которой презумпция — это категория, происхождение которой в большинстве случаев не связано с правом, но находящая широкое использование в правотворческой и правоприменительной деятельности3. Уместно отметить, что аналогичный характер имеют и многие другие категории, используемые в системе нормативно-правового регулирования. Например, только благодаря включению в эту систему приобретает юридический характер категория ответственности, которая за рамками этой системы связана с несением обязанностей в моральной, политической сферах общественных отношений. Не случайно поэтому с начала 60-х годов прошлого века и до настоящего времени обсуждается вопрос о целесообразности отнесения к юридической сфере так называемой позитивной ответственности как обязанности субъектов общественных отношений вести себя правомерно4.
Аналогичная дискуссия ведется и по поводу деления презумпций, используемых в нормативноправовом регулировании различных сфер общественных отношений, на фактические и законные. Отмечается, что разграничение фактических и законных презумпций весьма важно, поскольку юридическое значение имеют не всякие, а только правовые (законные) презумпции. Под ними понимаются презумптивные предположения (правила), установленные законом и выраженные в правовой норме. Среди последних можно выделить те, которые зафиксированы в законе прямо и косвенно5. Рассматривая данный вопрос, одни авторы полагают, что никаких фактических (естественных) презумпций как правил, которыми руководствуется суд при установлении фактических обстоятельств дела, не существует6. Другие, не отрицая наличия такого рода предположений, считают ненужным само деление, поскольку и законные, и фактические презумпции имеют одинаковую правовую и логическую природу7.
Трудно, конечно, оспаривать логическую природу презумпций независимо от их закрепления в нормах действующего законодательства. Однако данное обстоятельство, как представляется, не является достаточным аргументом для отождествления закрепленных и не закрепленных в законе презумпций. Например, в правоприменительной практике широко применяются презумпции, связанные с дедуктивным и индуктивным логическими методами исследования обстоятельств дела. Однако они, несмотря на свою значимость, не имеют обязательного характера для правоприменителей, поскольку не нашли закрепления в законе. В этом своем качестве рассматриваемые презумпции тесно связаны с уликами, которые следует отличать от законных презумпций.
1 См.: Каминская В.И. Учение о правовых презумпциях в уголовном процессе. — М.; Л., 1948. — С. 54; Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. — Горький, 1974. — С. 13.
2 См.: Цуканов Н.Н. Критерии правовой презумпции // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сборник статей: В 2 т. / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2001. — Т. 1. — С. 503—504.
3 См.: Бабаев В.К. Презумпции в российском праве и юридической практике // Проблемы юридической техники: Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2000. — С. 323.
4 См.: Смирнов В.Г. Функции советского уголовного права. — Л., 1965. — С. 21; Назаров Б.Л. Социалистическое право в системе социальных связей. — М., 1976. — С. 226—234; 244—247 и др.; Рыбаков В.А. Позитивная юридическая ответственность (воспитательные аспекты). — Рязань, 1988; Мордовец А.С. Социально-юридический механизм обеспечения прав человека и гражданина. — Саратов, 1996. — С. 224—283; Матузов Н.И. Правовая система и личность. — Саратов, 1987. — С. 191—216.
5 См.: Строгович М.С. Учение о материальной истине в уголовном процессе. — М., 1947. — С. 187—189; Касу-мов Ч.С. Презумпция невиновности в советском праве. — Баку, 1984. — С. 43; КругликовЛ.Л. Виды презумпций в уголовном праве / Л.Л. Кругликов, Ю.Г. Зуев // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сборник статей: В 2 т. / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2001. —Т. 2. — С. 310.
6 См.: Теория доказательств в советском уголовном процессе. Часть общая. — М., 1966. — С. 425.
7 См.: Воложанин В.П. Юридические предположения в советском гражданском праве и процессе: Дис... канд. юрид. наук. — Свердловск, 1953. — С. 113.
Д.И. Мейер предполагает, что следует отличать от улик, поскольку это совершенно разные понятия и одно не относится к другому как род к виду. При предположении представляется факт, по существованию которого другой факт признается вероятным и поэтому также существующим. Улика в отдельности вовсе не позволяет заключать о существовании правонарушения, а составляет лишь долю в составе обстоятельств, которые в совокупности дают совершенное доказательство правонарушения. Улика содержит гораздо менее чем предположение, но улики, вместе взятые для какого-либо правонарушения, содержат гораздо более. Нет середины между уликой-недоказательством и улика-ми-доказательством. Улики в смысле доказательства как бы составляют круг, безвыходно охватывают правонарушителя1. В контексте исследуемой проблемы следует согласиться с выводом о том, что ценность правовой презумпции выражается в связи с законом и в способности реально воздействовать на общественные отношения2.
Широко распространенным подходом к исследованию правовых презумпций является их рассмотрение в качестве одного из средств (приемов) юридической техники. Отмечается, что правовая презумпция — это широко используемый особого рода прием юридической техники, позволяющий эффективно достигать целей правового регулирования, защищать тот или иной общественный интерес, связанный зачастую с преимущественной защитой тех или иных социальных интересов, которые, по мнению законодателя, заслуживают правовой поддержки3. В этом своем качестве они характеризуются особой логической природой. По логике своего образования презумпции — это явления, имеющие индуктивный характер, то есть абстрактные положения, где на основе отдельных частных признаков ситуаций путем умозаключения делается вывод, формулируется предположение. Возможность таких умозаключений обусловлена всеобщей взаимосвязью явлений и процессов материального мира и их повторяемостью. Презумпции — это обобщения не достоверные, а вероятные. С этих позиций презумпцию можно определить как предположение о наличии или отсутствии предметов (связей, явлений), основанное на связи между ними, и предметом, связями, явлениями наличными, подтвержденными жизненной практикой4.
Однако сведение сущности правовой презумпции к юридико-техническому средству представляется неоправданно узким подходом к ее исследованию. В связи с этим абсолютно прав С.С. Алексеев, полагающий, что правовые презумпции, бесспорно, следует рассматривать в качестве средств нормативно-правового регулирования5. Данный вывод фактически подтверждается и дискуссией о степени вероятности содержащихся в правовых презумпциях предположениях. Участники этой дискуссии, в частности, отмечают, что понимание презумпции только как предположения не дает полного представления о ее сущности. Это слово не вполне точно отражает понятие презумпции, поскольку презюмируемый факт предполагается в том смысле, что он считается, признается имевшим место, если налицо предусматриваемое презумпцией основание. Правовая презумпция по своей сути является юридической обязанностью признать презюмируемый факт установленным, существующим. Благодаря этому правовая презумпция позволяет единообразно и обоснованно разрешить типичную ситуацию неопределенности, обязывая субъекта в определенных условиях признать презюмируемый факт6. С точки зрения логической природы не все презумпции по существу являются ими, поскольку отражают не подлинное обобщение жизненного опыта, не обычный порядок вещей, который случается в жизни. Следовательно, ведя речь о презумпциях, о их роли в правотворчестве и правоприменении, надо четко различать действительно презумпции и положения или понятия, называемые презумпциями7.
Высокая вероятность свойственна далеко не всем правовым презумпциям, а следовательно, не является их сущностной чертой. Поэтому ошибочным является положение о том, что правовая презумпция — это всегда вывод, вытекающий из высокой степени вероятности, вывод, продиктованный жизнью, опытом, знаниями, обобщениями8. Исходя из этого делается даже вывод о том, что есть пра-
1 См.: Мейер Д.И. Избранные произведения по гражданскому праву. — М., 2003. — С. 98—121.
2 См.: Цуканов Н.Н. Критерии правовой презумпции // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сборник статей: В 2 т. / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2001. — Т. 1. — С. 502.
3 См.: ЩекинД.М. Юридические презумпции в налоговом праве. — М., 2002. — С. 419.
4 См.: Бабаев В.К. Презумпции в российском праве и юридической практике // Проблемы юридической техники: Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2000. — С. 323—326.
5 См.: Алексеев С.С. Социальная ценность права в советском обществе. — М., 1971. — С. 104.
6 См.: Строгович М.С. Учение о материальной истине в уголовном процессе. — М., 1947. — С. 327; Цуканов Н.Н. Критерии правовой презумпции // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сборник статей: В 2 т. / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2001. — Т. 1. — С. 506.
7 См.: Бабаев В.К. Презумпции в российском праве и юридической практике // Проблемы юридической техники: Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2000. — С. 327—328.
8 См.: Ойгензихт В.А. Презумпции в советском гражданском праве. — Душанбе, 1976. — С. 30; Щекин Д.М. Презумпции в налоговом праве. — М., 2002. — С. 18.
вовые презумпции, например невиновности, политическая направленность которых настолько очевидна, что она заслоняет или исключает логическую их природу вероятностных предположений, трансформирует некоторые презумпции в специфические принципы нормативно-правового регулирования1.
Анализируя данную проблему, Д.М. Щекин пишет, что при правовом регулировании целью законодателя является защита того или иного социального интереса, тех или иных общественных отношений. В ряде случаев наиболее эффективным юридическим средством достижения этой цели является правовая презумпция. Поэтому политическое (классовое) начало в презумпции представляет собой стремление законодателя добиться определенных целей правового регулирования при помощи презумпции. Направленность правовой презумпции на достижение целей правового регулирования дает основание для вывода о целевой или телеологической природе правовой презумпции. Утверждение о высокой степени вероятности правовых презумпций основано на том, что главной целью правовой презумпции признается достижение объективной истины, что порождает мнение о допустимости в праве только таких презумпций, которые отражают обычный порядок вещей и обладают высокой вероятностью. В отношении ряда презумпций высокая вероятность презумптивных обобщений согласуется с целью защиты социальных интересов, которые законодатель рассматривает в качестве заслуживающих правовой поддержки. Это ведет к образованию правовых презумпций с высокой вероятностью. В некоторых презумпциях цель защиты социальных интересов согласуется с вероятностью лишь частично и в результате получаются презумпции с большей или меньшей степенью вероятности. В любом случае телеологическая основа правовой презумпции является главной чертой этого правового явления2.
Высказывается мнение о существовании и других ипостасей правовых презумпций в системе нормативно-правового регулирования. В частности отмечается, что презумпция может рассматриваться как мотив действий законодателя, как общее правило законодательства, как суждение о наличии определенных нормативных оснований правоотношений. В первом значении правовая презумпция раскрывается как вероятный мотив законодателя, положенный в основу той или иной нормы. Такие презумпции сами по себе не обладают регулятивным воздействием на общественные отношения и поэтому не могут считаться правовыми презумпциями в строгом смысле этого слова. Во втором значении под правовыми презумпциями принято понимать не суждение о неизвестном факте, основанном на связи с фактом установленным, а общее правило, применимое при отсутствии иного (диспозитивное регулирование). В третьем значении правовая презумпция выступает как вероятное суждение не о факте, а о соответствии нормативного акта акту более высокой юридической силы. В этом смысле правовая презумпция представляет собой суждение о наличии не только фактических, но и нормативных оснований для возникновения правоотношений3.
Дискуссионным является и вопрос о неопровержимости правовых презумпций. Одни авторы отрицают существование неопровержимых презумпций, подчеркивая, что они противоречат принципу объективной истины, порождают правовой формализм4. Другие авторы исследования данной проблемы допускают существование неопровержимых правовых презумпций5. При этом опровержимые презумпции характеризуются ими в качестве таких презумпций, в отношении которых закон допускает возможность опровержения и которые считаются истинными до тех пор, пока иное не установлено. Неопровержимые презумпции определяются в качестве таких, опровержение которых не допускается. Правило, закрепленное этими презумпциями, считается истинным и опровержению не подлежит. Отмечается, что неопровержимость правовых презумпций выражается в законодательной предопределенности и сказывается на правоприменении. Например, для реализации положения о непонимании малолетним лицом правовой значимости своего поведения достаточно установить малолетний возраст правонарушителя, не исследуя его способности осознания вредности его поведения. Неопровержимая презумпция — это правовое предположение о существовании факта, однозначно предопределенное законом как договорное, не допускающее исключений и влекущее, безусловно, юридические последствия. С позиции логики по форме — это общеутвердительное суждение. Даже при
1 См.: Бабаев В.К. Презумпции в российском праве и юридической практике // Проблемы юридической техники: Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород. 2000. — С. 327.
2 См.: Щекин Д.М. Презумпции в налоговом праве. — М., 2002. — С. 18—19.
3 См.: Щекин Д.М. Юридические презумпции в налоговом праве. — М., 2002. — С. 25—28.
4 См.: Юдельсон К.С. Проблема доказывания в советском гражданском процессе. — М., 1951. — С. 249; Сергеев А.П. Презумпция правомерности фактического владения с точки зрения значения и видов презумпций в советском праве // Правосубъектность по гражданскому и хозяйственному праву. — Л., 1983. — С. 128; Шутин Я.Я. Предмет доказывания в советском гражданском процессе. — М., 1963. — С. 86; Кочур Н.Ф. Презумпции в советском семейном праве: Дис... канд. юрид. наук. — Свердловск, 1982. — С. 13—14.
5 См.: Алексеев С.С. Социальная ценность права в советском обществе. — М., 1971. — С. 104; Флейшиц Е.А. Обязательства из причинения вреда и из неосновательного обогащения. — М., 1951. — С. 106; Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. — Горький, 1974. — С. 70.
установлении иного характера связи факта наличного с предполагаемым правовая презумпция считается действующей, поскольку иное не предусмотрено законом. Конечно, такое законодательное решение не лишено определенных изъянов, поскольку императивно предписывается вывод, не всегда соответствующий действительности1.
Одной из характерных черт сложившихся подходов к исследованию правовых презумпций является выделение преимущественно их процессуальных характеристик. Данное обстоятельство, как представляется, в значительной степени обусловлено действующим законодательством, закрепляющим именно процессуально-правовой характер презумпций. Так, в Конституции РФ записано, что каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность, неустранимые сомнения в виновности толкуются в пользу обвиняемого (ст. 49). Данное конституционное положение практически дословно воспроизведено в статье 14 УПК РФ. На односторонность такого подхода к раскрытию характеристик правовых презумпций обращают внимание исследователи данной проблематики.
В юридической литературе, справедливо отмечает Ю.Г. Зуев, понятия правовых презумпций разрабатываются в основном применительно к процессуальным отраслям права2. В то же время обращается внимание на то, что материально-правовое значение презумпций не отрицается, хотя определения, якобы отражающие материально-правовой характер презумпций, по существу не отходят от их процессуальных признаков3. Анализ существующих исследований данной проблемы свидетельствует о том, что процессуально-правовой уклон характеристики презумпций наиболее отчетливо заметен в трактовке их назначения (целей), а также причин использования в системе нормативно-правового регулирования соответствующих сфер общественных отношений. Одна из главных причин использования юридических презумпций в налоговом праве, по мнению Д.М. Ще-кина, состоит в стремлении законодателя максимально точно определить платежеспособность налогоплательщика, законодательно компенсировать трудности познания и доказывания, возникающие в ходе налогового контроля. Эти трудности объясняются тем, что в качестве основного источника информации при налоговом контроле используются сведения налогоплательщика, который не заинтересован в обнаружении налоговым органом тех или иных фактов. Юридические презумпции в налоговом праве служат во многом средством борьбы с уклонением от уплаты налогов, перераспределения бремени доказывания различных обстоятельств и в возложении неблагоприятных правовых последствий за их недоказанность4.
Приведенное и весьма типичное представление о назначении правовых презумпций является весьма схожим с трактовкой назначения правовых презумпций, используемой представителями процессуального права. Они, в частности, отмечают, что к правовым (доказательственным) презумпциям относятся:
— предположение о наличии или отсутствии юридического факта;
— предположение о существовании (отсутствии) факта, пока не доказано иное;
— установленное законом предположение о существовании факта, если доказаны некоторые связанные с ним факты;
— предположение или умозаключение, которое делается на основании одних известных фактов (основание презумпции) о вероятном существовании других (презюмируемых) фактов;
— логический прием, позволяющий суду при определенных условиях и в предусмотренных законом случаях признать истинным существование (отсутствие) искомого факта без доказательств со стороны лица, сославшегося на данный факт, и положить его в основу своего решения.
Отмеченные выше различные аспекты понятия доказательственных презумпций не меняют их единой сути и роли как специфических правил, используемых в гражданском процессе. К числу таких правил относятся доказательственные презумпции, закрепляемые в нормах материального права и представляющие собой исключения из общего правила, перелагая обязанность доказывания либо опровержения не на сторону, которая о нем утверждает, а на противоположную сторону. Наиболее известными презумпциями являются:
— презумпция вины лица, нарушившего обязательство и презумпция вины причинителя вреда;
— презумпция разумности и добросовестности осуществления гражданских прав;
1 См.: Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. — Горький, 1974. — С. 70; Кругликов Л.Л. Виды презумпций в уголовном праве / Л.Л. Кругликов, Ю.Г. Зуев // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сборник статей: В 2 т. / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2001. — Т. 2. — С. 313.
2 См.: Зуев Ю.Г Уголовно-правовые презумпции: понятие, признаки, виды // Проблемы законодательной техники: Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2000. — С. 335.
3 См.: ОйгензихтВ.А. Презумпции в советском гражданском праве. — Душанбе, 1976. — С. 24.
4 См.: ЩекинД.М. Юридические презумпции в налоговом праве. — М., 2002. — С. 4.
— презумпция добропорядочности гражданина;
— презумпция отцовства и др.1
Аналогичную позицию высказывает А.В. Циховский. Автор, в частности, пишет, что свою регулирующую функцию в сфере правосудия правовые презумпции выполняют посредством придания судопроизводству формальной определенности. Суть правовой презумпции состоит в том, что она представляет собой закрепленное ГПК РФ предположение, основанное на связи между наличным и предполагаемым фактом. Правовая презумпция выступает в качестве средства юридической техники, служащего быстроте судопроизводства, поскольку оно позволяет упростить процедуру доказывания. Законодатель использует это средство тогда, когда другие способы установления истины отсутствуют, а когда такие способы существуют, то предположение не есть препятствие для ее установления. Вероятностный характер правовых презумпций подтверждается правоприменительной практикой, которая не исключает ее опровержимость2.
В то же время предпринимаются попытки выделения и материально-правовых характеристик правовых презумпций. Отмечается, например, что презумпция по существу представляет собой вывод о существовании юридических фактов, которые вызывают материально-правовые последствия. Поэтому она относится к нормативной области и способна быть процессуальным отражением своего материально-правового содержания3. Хотя в приведенном положении не раскрывается характер «материально-правовых последствий», оно по существу правильно связывает этот аспект правовых презумпций с обстоятельствами, порождающими определенные последствия для участников материально-правовых отношений. В.А. Ойгензихт, связывая такие последствия с ответственностью, отмечает, что юридическая презумпция — категория многогранная и все же основное ее назначение состоит в том, что она выступает предпосылкой ответственности4. В том же ключе предпринимает попытку выделить материально-правовую сущность презумпций и Ю.Г. Зуев, подчеркивая, кроме того, ее тесную связь с процессуально-правовым аспектом. Материально-правовой аспект презумпции выражается в том, что она представляет собой регламентированное в законе предположение о наличии (отсутствии) юридически значимого факта, влекущее:
— существование материальных и появление, развитие соответствующих процессуальных правоотношений;
— конкретизацию правового значения отдельных обстоятельств дела;
— предопределение правовой оценки противоправного деяния5.
Предпринимаются попытки на основе разграничения материально-правовых и процессуальноправовых видов презумпций показать их соотношение. Например, по мнению В.И. Каминской, к материально-правовой презумпции относится положение, при котором условное принятие за истину не составляет непосредственного содержания нормы, а является лишь основанием для установления в правовой норме какого-либо обязательного порядка отношений между людьми (установление возраста ответственности). Если же вероятное обстоятельство, принимаемое за истину, составляет содержание нормы, регулирующей вопрос о том, что считать доказанным, а что недоказанным, то это процессуально-правовая презумпция (например, предположение смерти)6.
К.С. Юдельсон полагает, что практическое применение презумпции получают главным образом в судебном процессе, независимо от их закрепления в материальном или процессуальном законодательстве. Даже те презумпции, которые касаются фактического состава норм, свое практическое применение находят в судебном процессе, освобождая от доказывания фактов, относительно которых они установлены. Материально-правовые и процессуально-правовые презумпции имеют разные основания своего действия7.
С приведенными положениями вряд ли можно согласиться в полном объеме. Во-первых, трудно предположить, что в систему материального права и соответствующего законодательства включаются нормы, не имеющие никакого значения для ее функционального назначения. Во-вторых, в судебном (или досудебном) процессе находят свое применение практически все нормы материального права, а не только те, которые закрепляют правовые презумпции. И, наконец, сомнительна обоснованность отрицания возможности соединения в презумпции как материально-правовых, так и про-
1 См.: Коршунов Н.М. Гражданский процесс / Н.М. Коршунов, Ю.Л. Мареев. — М., 2004. — С. 244—245.
2 См.: Циховский А.В. Приемы законодательной техники при построении Гражданского процессуального кодекса // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сборник статей: В 2 т. / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2001. — Т. 2. — С. 459.
3 См.: Алексеев С.С. О составе гражданского правонарушения // Правоведение. — 1958. — № 1. — С. 52; Иоффе О.С. Вопросы теории права / О.С. Иоффе, М.Д. Шаргородский. — М., 1961. — С. 262.
4 См.: Ойгензихт В.А. Презумпции в советском гражданском праве. — Душанбе, 1976. — С. 3.
5 См.: Зуев Ю.Г Уголовно-правовые презумпции: понятие, признаки, виды // Проблемы законодательной техники: Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2000. — С. 331.
6 См.: Каминская В.И. Учение о правовых презумпциях в уголовном процессе. — М.; Л., 1948. — С. 50.
7 См.: Юдельсон К.С. Проблема доказывания в советском гражданском процессе. — М., 1951. — С. 249—250.
цессуально-правовых характеристик, поскольку, как уже отмечалось, практически любая норма материального права может приобретать процессуальную форму.
Представляется, что адекватный анализ рассматриваемого аспекта правовых презумпций предполагает хотя бы краткое рассмотрение вопроса о соотношении материально-правового содержания и процессуально-правовой формы в контексте юридической ответственности, элементом которой и являются презумпции виновности и невиновности. Авторы, исследующие этот аспект проблемы, отмечают, что юридическая ответственность — это материальное правоотношение, в рамках которого государство применяет к обязанному субъекту (правонарушителю) определенные санкцией нормы меры ответственности. Эта деятельность направлена на развитие, конкретизацию и реализацию материально-правового отношения юридической ответственности и осуществляется в процессуальноправовых формах, то есть на основании и в рамках процессуального права. Поскольку эти действия совершаются по отношению к участникам процесса и представляют собой элементы их взаимодействия, постольку рассматриваемый вид юрисдикционной деятельности протекает в рамках процессуальных отношений. Процессуальные отношения, будучи формой материальных отношений юридической ответственности, в то же время служат законными средствами их развития, конкретизации и последующей реализации. Это единая функция процессуальных правоотношений. Назначение процессуальных действий, совершаемых в форме процессуальных отношений, состоит в детальном исследовании, прежде всего, оснований юридической ответственности (правонарушения)1.
Исследуя проблему юридической ответственности в контексте соотношения норм материального и процессуального права, С.Л. Кондратьева приходит к выводу, что юридическая ответственность представляет собой единство содержания и формы, то есть не только определенное состояние, изменяющее правовой статус правонарушителя, но и особую процедуру ее возложения, исполнения и осуществления. Динамику материального охранительного правоотношения юридической ответственности обеспечивают процессуальные отношения, которые способствуют достижению конкретного материального результата. Процессуальная форма юридической ответственности представляет собой конструкцию, объединяющую совокупность однородных процедурных требований к действиям участников юрисдикционного процесса, направленного на разрешение юридических дел о правонарушениях.
Выявление и развитие материального правоотношения юридической ответственности лежит в сфере соотношения материального и процессуального в праве. При этом неправильно рассматривать процессуальное право как нечто производное от материального, имеющее вторичный характер. В действительности связь материального и процессуального права обусловливается их одинаковой ролью в удовлетворении объективных закономерностей общества, порождающих потребность в организованности и упорядоченности общественной жизни.
Процессуальная форма не составляет собой собственно процесс, а выполняет лишь функцию его структуры. Эта функция состоит в анализе основных элементов юридического процесса:
— процессуальные производства (предметный критерий деления юридического процесса);
— процессуальные стадии (временной критерий деления юридического процесса);
— процессуальный режим.
Процессуальное производство независимо от характера разбирательства конкретного дела объединяет в себе три взаимосвязанных элемента: процессуальные правоотношения, процессуальное доказывание, процессуальные акты-документы.
Процессуальные стадии характеризуют динамико-временную структуру юридического процесса. Существует два уровня (блока) стадий юридического процесса:
— стадии логической последовательности (установление фактических обстоятельств дела, установление юридической основы дела, принятие решения);
— стадии функционального назначения (стадия предварительного следствия, стадия судебного разбирательства).
Процессуальный режим — это конструкция, состоящая из принципов, действующих в процессуальной сфере, средств и способов их реализации и реально сложившихся гарантий, отражающих в своей совокупности качественные характеристики правовых форм деятельности органов государства.
Каждому виду юридической ответственности присущ особый порядок процессуальных производств. Регулирование общественных отношений материального и процессуального характера, связанных с развитием юридической ответственности, осуществляется императивным методом и при помощи способа запрещения, что находит воплощение в процессуальном режиме (юрисдикционнопроцессуальном режиме). Содержание, временные рамки и количество процессуальных стадий юрисдикционного процесса, несмотря на их общее назначение, обусловлены конкретным видом
1 См.: Базылев Б.Т. Юридическая ответственность (теоретические вопросы). — Красноярск, 1985. — С. 42, 90, 96, 104—109; и др.
юридической ответственности. К различиям процессуальных форм конкретных видов юридической ответственности относятся особенности, связанные с объектом и характером процессуальных прав и обязанностей участников процесса, средствами обеспечения их исполнения, с правилами доказывания, с характером процессуальных санкций1.
Приведенные теоретико-методологические положения позволяют предположить, что характеристику правовых презумпций следует проводить в контексте единства их материально-правового содержания и процессуально-правовой формы. Материально-правовое содержание правовых презумпций связано с определением правового статуса субъектов правового отношения юридической ответственности, а процессуально-правовой — с обеспечением его реализации и защиты в рамках специальных процедур.
Одним из аспектов исследования правовых презумпций является их классификация. Представители теоретико-правовой науки используют следующую классификацию правовых презумпций:
— в зависимости от способа закрепления — на фактические и законные;
— по возможности опровержения — на опровержимые и неопровержимые (неоспоримые);
— по сфере действия — на общеправовые, межотраслевые, отраслевые;
— по значению (роли) в правовом регулировании — на материально-правовые и процессуально-правовые2.
По мнению В.К. Бабаева, классификацию правовых презумпций следует проводить с учетом того, чем они являются в системе нормативно-правового регулирования: принципами или средствами юридической техники. С этих позиций отмечается, что общеправовые презумпции (действующие во всех отраслях права), которые стали принципами права, вряд ли можно рассматривать в качестве средств и приемов юридической техники, поскольку это принизило бы их роль. К таким презумпциям следует отнести: презумпцию истинности и целесообразности норм права; презумпцию правосубъектности лиц и организаций, вступающих в правоотношения; презумпцию знания закона субъектами права. К межотраслевым и отраслевым презумпциям-принципам можно отнести презумпцию истинности приговора или решения суда, вступивших в законную силу; презумпцию вины причинителя вреда и др.
Презумпции как средство, приемы юридической техники по своей значимости не достигли уровня презумпций-принципов. Их роль намного скромнее, тем не менее она значительна. К таким презумпциям относятся: презумпция отцовства; презумпция равенства доли имущества каждого супруга при разделе имущества; презумпция смерти лица, безвестно отсутствующего более трех лет; презумпция отказа истца от исковых требований, дважды не явившегося без уважительных причин на судебное заседание, и др. Такие презумпции могут иметь как материально-правовое, так и процессуальное значение, помогая решить дело по существу, сокращая и упрощая процесс доказывания и распределения бремени доказывания. Особенно ярка роль как приема юридической техники неопровержимых презумпций, то есть таких, для которых закон не устанавливает возможности отвержения. К таким презумпциям относится, например, недееспособность лица, не достигшего определенного возраста, по гражданскому праву3.
В гражданском праве выделяются такие презумпции, как презумпция государственной собственности (всякое спорное бесхозное имущество предполагается государственной собственностью, пока не доказано обратное), презумпция виновности причинителя вреда (при доказывании фактов причинения вреда суд обязан сделать заключение о виновности причинителя, пока не будет доказано обратное), презумпция разумности действий и добросовестности участников гражданских правоотношений и др.4 Думается, что одним из недостатков приведенной классификации презумпций в гражданском праве является то, что ее автор не учитывает такое основание их деления на различные виды, как предмет гражданско-правового регулирования, определяющий систему гражданского права. С этих позиций становится очевидным, что действие (применение) различных гражданско-правовых презумпций неодинаково. Например, презумпция добросовестности и разумности участников гражданских правоотношений распространяется на все виды отношений, регулируемых гражданским законодательством, а потому относится к общеотраслевому виду правовых презумпций. В отличие от рассмотренной, презумпция виновности действует только в рамках отношений гражданско-правовой ответственности и, следовательно, является институциональной презумпцией. Такая классификация
1 См.: Кондратьева С.Л. Юридическая ответственность: соотношение норм материального и процессуального права: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — М., 1998. — С. 7—8, 17 и др.
2 См.: Бабаев В.К. Теория государства и права в определениях и схемах. — Горький, 1975. — С. 85; Спиридонов Д.И. Теория государства и права. — М., 1997. — С. 199—200; Венгеров А.В. Теория государства и права. — М., 1998. — С. 486.
3 См.: Бабаев В.К. Презумпции в российском праве и юридической практике // Проблемы юридической техники: Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2000. — С. 327—330.
4 См.: Кухаренок С.Е. Презумпция доверия учредителя в институте доверительного управления имуществом // Проблемы юридической техники: Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2000. — С. 541.
правовых презумпций, действующих в гражданском праве, имеет существенное значение. Она позволяет определить сферу действия соответствующей правовой презумпции, исследовать ее структурно-функциональную связь с другими гражданско-правовыми средствами, действующими в этой же сфере, раскрыть ее юридико-техническое и социально-правовое назначение.
Проведенный анализ позволяет сформулировать следующие выводы.
В самом общем плане в современной юридической науке правовая презумпция определяется как закрепленное в нормах права предположение о наличии или отсутствии юридических фактов, основанное на связи между ними и фактами наличными и подтвержденное предшествующим опытом.
Правовая презумпция содержит предположение (правило), которое всегда находит свое закрепление в норме закона и поэтому является законной презумпцией, что и обеспечивает ее способность реально воздействовать на регулируемые правом виды общественных отношений.
Роль правовых презумпций нельзя сводить только к юридико-техническому обеспечению механизма нормативно-правового регулирования соответствующей сферы общественных отношений. В целом ряде случаев логическая природа правовых презумпций как вероятностных предположений отходит на второй план или вовсе исключается, а их сущность трансформируется в специфические принципы нормативно-правового регулирования.
Правовые презумпции включают в себя как материально-правовой, так и процессуальноправовой аспекты, характеризующие их нормативно-правовую сущность и назначение. Первый аспект раскрывает роль правовой презумпции в определении правового статуса субъектов материально- правового отношения, а второй — в обеспечении его реализации и защиты.
