CC BY
797
М. Л. Давыдова
Давыдова Марина Леонидовна — кандидат юридических наук, доцент, заведующая кафедрой конституционного и муниципального права Волгоградского государственного университета
Правовые презумпции в системе средств юридической техники
Общетеоретических и отраслевых монографических исследований, посвященных правовым презумпциям, в новейшей отечественной юридической литературе достаточно много. Если в 1993 году В.К. Бабаев констатировал, что такие важные для правового регулирования средства, как аксиомы, юридические конструкции, правовые символы, презумпции и фикции, обойдены вниманием научной литературы1, то на сегодняшний день в количественном отношении эта проблема решена. В содержательном плане можно говорить о формировании нескольких подходов и о наличии уже традиционных дискуссий по ряду вопросов, касающихся понятия, сущности, классификации правовых презумпций.
Согласно классическому определению В.К. Бабаева, правовая презумпция представляет собой закрепленное в правовой норме предположение о наличии или отсутствии определенных юридических фактов, основанное на связи между ними и фактами наличными и подтвержденное предшествующим опытом2. Сущность презумпции по-разному раскрывается, с точки зрения двух противоположных подходов3.
Первый — логико-философский подход наиболее подробно разработан В.К. Бабаевым и считается в отечественной юриспруденции классическим. Сторонники его4 рассматривают презумпцию как универсальную категорию, используемую в различных областях человеческого знания. В основе презумпции лежит предшествующий опыт. Но презумпция — это не достоверное, а вероятное предположение. Оно основано на том, что в сходной ситуации обычно подобные отношения выглядят одним и тем же образом. Правовая презумпция рассматривается как разновидность общих презумпций и в первую очередь представляет собой логический прием (вывод из индуктивного обобщения). Критерием эффективности правовой презумпции выступает в данном случае ее достоверность, способность правильно отражать правовую реальность, служить эффективным средством познания5.
Второй подход — юридический — рассматривает презумпцию как явление изначально правовое. Правовая презумпция выступает здесь как юридическая обязанность компетентных органов признать презюмируемый факт установленным. Таким образом, сторонники данного подхода видят в презумпции не логический прием, а средство регулирования общественных отношений, инструмент решения правовых задач. Критерием ее эффективности является степень полезности в правовом регулировании6.
Рассматривая два данных подхода к понятию правовой презумпции, следует признать, что каждый из них не безупречен. Философский подход позволяет объяснить происхождение далеко не всех презумпций и в частности одной из базовых презумпций действующего права — презумпции невиновности. Действительно, на практике предполагаемая невиновность обвиняемых не носит повторяющегося, постоянного характера, а, напротив, является исключительной, что дало, например, В.К. Бабаеву основания предложить вообще не использовать в данном случае термин «презумпция», заменив его понятием «принцип невиновности обвиняемого»7. Последнее, однако, вряд ли можно признать целесообразным. Во-первых, ввиду общепризнанности, традиционности, устоявшегося характера термина «презумпция невиновности». Во-вторых, в связи с тем, что понятие «принцип неви-
1 См.: Общая теория права / Под ред. В.К. Бабаева. — Н. Новгород, 1993. — С. 100.
2 См.: Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. — Горький, 1974. — С. 14.
3 См.: Кузнецова O.A. Презумпции в российском гражданском праве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2001. — С. 8; Цуканов H.H. Правовые презумпции в административной деятельности милиции. — Красноярск, 2003. — С. 12.
4 См.: Каминская В.И. Учение о правовых презумпциях в уголовном процессе. — М., 1948. — С. 3; Зуев Ю.Г. Презумпции в уголовном праве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Казань, 2000. — С. 7. Зуев Ю.Г. Презумпции в уголовном праве (в сфере ответственности за экономические и иные преступления) / Ю.Г. Зуев, Л.Л. Кругликов; Под общ. ред. Л.Л. Кругликова. — Ярославль, 2000. — С. 37; и др.
5 См.: Цуканов H.H. Правовые презумпции в административной деятельности милиции. — Красноярск, 2003. — С. 13.
6 См.: Там же. — С. 18; ЩекинД.М. Юридические презумпции в налоговом праве / Под ред. С.Г. Пепеляева. — М.,
2002. — С. 23—78.
7 См.: Бабаев В.К. Презумпции в российском праве и юридической практике // Проблемы юридической техники: Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2000. — С. 327.
новности обвиняемого» гораздо менее точно отражает смысл данного правового явления. Выражение «принцип невиновности обвиняемого» вполне логично может быть интерпретировано как утверждение о невиновности обвиняемого. В то же время суть рассматриваемого правового института состоит как раз в том, что обвиняемый не обязательно является, но считается, предполагается невиновным. Презумпция невиновности, таким образом, по природе своей, безусловно, является презумпцией, при этом, однако, она не укладывается в рамки философского подхода.
Юридический подход является более универсальным, так как использует в качестве критерия отнесения к числу правовых презумпций не степень вероятности, а необходимость юридического признания презюмируемого факта. Ю.А. Сериков замечает, в частности, что независимо от совпадения с реальными фактами, вывод суда на основе факта презюмируемого будет достоверным, хотя в философском плане он, конечно же, является вероятностным. «В этом и заключается специфика судебного познания, для которого реально только то, что было познано в судебном заседании при помощи средств доказывания» 1. В этом, однако, кроется другая опасность: полностью игнорируя степень вероятности (соответствующего факта, события), данный подход почти полностью стирает и без того зыбкую грань между правовыми презумпциями и фикциями.
По вопросу о взаимной совместимости данных подходов в литературе также высказываются различные точки зрения. Так, Н.Н. Цуканов настаивает на необходимости выбора одного из двух подходов ввиду того, что они противоречат друг другу2. О.А. Кузнецова, наоборот, пытается сформулировать общее понятие презумпции, сочетая философскую и юридическую ее трактовки3. Вероятно, последнее является более целесообразным.
По нашему мнению, каждая презумпция имеет две стороны: социальную и юридическую. Социальная сторона характеризует способ формирования презумпции, ее внутреннее содержание. По своему происхождению и природе правовая презумпция — это всегда предположение, основанное на той или иной степени вероятности. Данный признак презумпции уместно также было бы именовать ее логической стороной4. Нам, однако, представляется более обоснованным использование термина «социальная». Логическая природа презумпции (вывод из индуктивного обобщения) в данном случае вторична и является отражением того факта, что общественные отношения крайне многообразны и, с одной стороны, подвержены закономерностям, характеризуются повторяемостью, а с другой — никогда не бывают абсолютно одинаковыми.
Юридическая сторона презумпции заключается в ее нормативном закреплении в виде обязанности признать презюмируемый факт установленным, а также в юридической возможности опровергнуть данный факт. Расхождения между двумя рассматриваемыми подходами объясняются, вероятно, тем, что на самом деле правовая презумпция содержит два предположения: логическое, которое лежит в ее основе и которому она обязана своим происхождением, и юридическое — основное. Оно состоит в том, что на правоприменителя налагается обязанность признать определенные факты установленными не окончательно, а до тех пор, пока не будет доказано обратное, то есть обязанность предположить, что факты установлены. С точки зрения значения в правовом регулировании безусловное предпочтение должно отдаваться юридической, формальной стороне презумпции, что при этом не отменяет факта существования у нее социальной стороны.
Попытка согласования основных подходов к понятию правовой презумпции предполагает необходимость разрешения спорных вопросов, возникающих в рамках каждого из них. В частности, требует уточнения природа презумпции невиновности. По нашему мнению, ее социальный аспект, безусловно, характеризуется наличием вероятного предположения. Но если содержание других презумпций (например, презумпции знания закона или презумпции истинности судебного решения) связано с достаточно большой степенью вероятности, с наличием статистической закономерности, то степень вероятности невиновности обвиняемого гораздо менее значительна — на практике большинство обвиняемых все-таки оказываются виновными. Принципиально важным моментом здесь, однако, является то, что вероятность невиновности все же существует. Накопленный человечеством юридический опыт показывает, что сколь малой не была бы эта вероятность, игнорировать ее нельзя. Особая социальная опасность ошибочного признания человека виновным заставляет не только сформулировать соответствующую правовую презумпцию, но и рассматривать ее в качестве принципа, имеющего общеправовое значение.
1 См.: Сериков Ю.А. Уровни логико-правового анализа правовых презумпций в гражданском процессуальном праве // Арбитражный и гражданский процесс. — М., 2003. — № 11. — С. 3.
2См.: Цуканов H.H. О критериях правовой презумпции // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сборник статей: В 2 т. / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2001. — Т. 1. — С. 503—504.
3 См.: Кузнецова O.A. Презумпции в гражданском праве. — СПб., 2004. — С. 27.
4 Подобным образом поступает, например, Н.С. Каранина, исследуя логический и юридический аспекты правовых презумпций (Каранина H.C. Правовые презумпции в теории права и российском законодательстве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — М., 2006. — С. 16—18).
Что касается границы между правовыми презумпциями и фикциями, которая с точки зрения юридического подхода становится достаточно условной, думается, проблема эта также разрешима. Социальная природа двух рассматриваемых правовых явлений достаточно близка. Поэтому разграничение презумпций и фикций целесообразно проводить не по социальному, а по юридическому признаку, то есть по степени опровержимости. Следует согласиться с теми авторами, которые так называемые неопровержимые презумпции относят к числу правовых фикций1. Действительно, презумпция, в отличие от фикции, представляет собой не только логическое, но и юридическое предположение. Правоприменитель обязан признать презюмируемый факт установленным только в том случае (и до тех пор), пока не будет доказано обратное.
Сказанное позволяет выделить следующие признаки правовых презумпций.
1. Презумпция — это вероятное предположение. По своей природе она основана на связи явлений в форме статистической закономерности и является индуктивным умозаключением, которое приближает к истине, но не гарантирует ее достижения2. Степень вероятности предположения может при этом быть различной.
2. Презумпция — правовое положение, которое в обязательном порядке должно быть закреплено в тексте нормативного акта. Верным представляется утверждение тех авторов, которые в качестве правовой презумпции рассматривают только положения, прямо закрепленные в законе в виде самостоятельного нормативно-правового предписания3.
3. Презумпция указывает на наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих юридическое значение, влекущих юридические последствия, то есть закрепляет определенные юридические факты.
4. Презумпция регулирует общественные отношения, так как предполагает необходимость признания соответствующих обстоятельств установленными без специальных доказательств.
5. Презумпция является юридическим предположением, то есть действует постольку, поскольку не доказано (не установлено) иное.
Проблема соотношения презумпций с другими категориями также является достаточно традиционной, однако многие ее аспекты на сегодняшний день остаются дискуссионными, другие — еще не получили достаточного освещения в теоретико-правовой литературе.
Наиболее близки к правовым презумпциям по своей социальной природе презумпции фактические. Под фактической презумпцией понимается презумпция, не закрепленная в нормах права4. Ее достоверность подтверждается здравым смыслом и практическим опытом. Юридического значения такая презумпция не имеет и используется в качестве мотива либо для закрепления правовой нормы либо, для логического обоснования правоприменительного акта. В зависимости от способа формирования5 фактические презумпции делятся на (а) сформулированные на основе здравого смысла и жизненного опыта (например, презумпция неправильного восприятия информации вследствие неблагоприятных погодных условий, используемая при оценке достоверности свидетельских показаний) и (б) сформулированные на основе научных исследований (презумпция высокой степени вероятности наличия у акцентуированной личности истероидно-демонстративного типа психологической установки на ложь и утаивание информации). По степени достоверности фактические презумпции классифицируют на обоснованные и необоснованные (мнимые)6. Мнимый характер презумпция может приобретать в случаях, когда те или иные обобщения абсолютизируются, либо рассматриваются в отрыве от других доказательств (например, если человек волнуется во время допроса, это далеко не всегда свидетельствует о том, что он что-то скрывает; присутствие на месте преступления еще не доказывает, что человек его совершил, и т. д.).
Чтобы определить соотношение правовых и фактических презумпций, необходимо выделить их общие и отличительные признаки. Главной чертой, объединяющей рассматриваемые категории, является их социальная сторона, то есть обобщение предшествующего опыта развития общественных
1 См.: Кузнецова O.A. Презумпции в российском гражданском праве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2001. — С. 14; Зуев Ю.Г. Презумпции в уголовном праве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Казань,
2000. — С. 8.
2 См.: Кузнецова O.A. Презумпции в российском гражданском праве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2001. — С. 9.
3 Цуканов H.H. О критериях правовой презумпции // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сборник статей: В 2 т. / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2001. — Т. 1. — С. 508.
4 См.: Васильев Л.М. Фактические презумпции в советском уголовном судопроизводстве // Правоведение. — 1982. — № 1. — С. 95.
5 См.: Федотов А.В. Использование оценочных презумпций в процессе доказывания // Журнал российского права. — 2002. — № 5. — С. 87; Федотов А.В. Понятие и классификация доказательственных презумпций // Журнал российского права. — 2001. — № 4. — С. 45—55.
6 См.: Васильев Л.М. Фактические презумпции в советском уголовном судопроизводстве // Правоведение. — 1982. — № 1. — С. 96.
отношений, позволяющее с определенной долей вероятности предположить, какие факты, обстоятельства, события будут иметь место в данном конкретном случае. Логическим основанием всех презумпций является метод неполной индукции. Объединяет правовые и фактические презумпции и то, что они необходимы в процессе правового регулирования — в правотворчестве и правореализации. Они позволяют компенсировать недостаток фактической информации тогда, когда достоверные знания об определенном событии или явлении получить невозможно.
Достаточно велики при этом отличия, существующие между рассматриваемыми видами презумпций.
Во-первых, если структура правовой презумпции характеризуется наличием двух сторон: социальной и юридической, то у фактической презумпции юридическая сторона отсутствует. Фактическая презумпция не получает нормативного закрепления и существует лишь в сознании законодателя или правоприменителя, в научных исследованиях и других неофициальных источниках.
Во-вторых, фактическая презумпция характеризуется большей степенью вероятности, так как единственным критерием ее оценки является истинность, достоверность. Для правовой презумпции обоснованность, соответствие фактическим отношениям уходят на второй план по сравнению с юридической значимостью, эффективностью.
В-третьих, различие может быть проведено по способу опровержения. Правовые презумпции опровергаются в установленном законом порядке в соответствии с процессуальной формой. Процесс опровержения или подтверждения фактических презумпций происходит «автоматически» в результате обнаружения новых фактов, выяснения той или иной достоверной информации. Часто этот процесс не выходит за рамки сознания правоприменителя.
В-четвертых, значение презумпций в правовом регулировании различается следующим образом. Правовая презумпция имеет непосредственное значение, то есть регулирует общественные отношения: законодатель с ее помощью устанавливает общее правило регулирования, а правоприменитель определяет развитие конкретного правоотношения. Значение фактических презумпций опосредованное. Законодатель не закрепляет их в правовых предписаниях, а лишь использует как основание для формулирования правила поведения (например, презумпция непонимания малолетним лицом общественной опасности своих действий служит основанием для нормативного закрепления возраста, с которого может наступать юридическая ответственность). Правоприменитель использует фактическую презумпцию лишь в качестве логического приема мышления при формировании своего убеждения, не придавая юридического значения презюмируемым фактам (например, противоречия вербальной и невербальной информации, полученной в ходе допроса, позволяют усомниться в правдивости показаний, но не дают для этого юридических оснований).
Соотношение правовых презумпций и правовых аксиом характеризуется наличием у них общих и отличительных черт. Данные правовые явления объединяет следующее. Во-первых, они складываются в результате накопления опыта, обобщения типичных повторяющихся общественных отношений и связей. Во-вторых, презумпции, как и правовые аксиомы, обеспечивают не только эффективность, но и справедливость, целесообразность права, поддержание его нравственных основ1. Закрепляя непредвзятое отношение к человеку, распределяя бремя доказывания в судебных спорах, презумпции исходят в первую очередь из соображений справедливости, гуманности.
Иногда в литературе презумпции определяются как правовые установки, которым придается такой авторитет, что они не нуждаются в доказательствах, то есть фактически отождествляются с аксиомами2. Безусловно, подход этот не является верным, что подтверждают и приводимые автором данной точки зрения примеры («неопубликованные законы не применяются», «правосудие в РФ осуществляется только судом», «основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения»3 — все эти положения являются не презумпциями, а аксиомами). Однако, по нашему мнению, плодотворна сама идея о том, что важнейшие, основополагающие правовые презумпции (такие как презумпция невиновности) приобретают статус правовых аксиом. При этом, с юридической точки зрения, они не утрачивают свой предположительный характер, но их социальное обоснование становится общепризнанным, само собой разумеющимся. Подобными аксиоматичными презумпциями становятся лишь те из них, в которых наиболее явно выражено нравственное, гуманистическое содержание. Например, А.В. Масленников в числе презумпций, получивших статус правовых аксиом, называет три: презумпцию знания закона, презумпцию истинности вступившего в законную силу приговора суда и презумпцию невиновности4.
1 См.: Кузнецова О.А. Презумпции в российском гражданском праве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2001. — С. 11.
2 См.: Воеводин Л.Д. Юридическая техника в конституционном праве // Вестник МГУ. — Серия 11: Право. — 1997. — № 3. — С. 27—28.
3 См. там же.
4 См.: Масленников А.В. Правовые аксиомы: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Владимир, 2006. — С. 23.
Различия между правовыми аксиомами и презумпциями тоже существенны.
Во-первых, будучи основаны на предшествующем опыте, аксиомы и презумпции различаются степенью своей достоверности. Аксиома — это истинное суждение (по крайней мере, истинность ее не подвергается сомнению в рамках господствующей правовой парадигмы), а презумпция — положение, условно принятое за истину.
Во-вторых, аксиома не требует доказательств и не может быть опровергнута. Презумпция по природе своей опровержима.
В-третьих, аксиомы в силу своего элементарного и очевидного характера могут действовать, не будучи закрепленными в нормативно-правовом акте. На сегодняшний день в развитых правовых системах такая форма существования правовых аксиом практически ушла в прошлое, но теоретически это вполне возможно. Правовые презумпции существуют только тогда, когда находят свое прямое закрепление в нормативно-правовом предписании.
Целесообразным представляется рассмотрение вопроса о соотношении правовых презумпций с принципами права.
Большинство исследователей сходятся во мнении, что наиболее значимые презумпции должны рассматриваться в качестве правовых принципов. Критериями оценки значимости правовой презумпции являются:
1) ее способность отражать сущность права в целом или отдельной отрасли;
2) развитие содержания презумпции в нормах данной отрасли;
3) использование презумпции в качестве ориентира в применении и толковании правовых норм1. К числу таких презумпций-принципов В.К. Бабаев относит в первую очередь общеправовые презумпции: презумпцию добропорядочности гражданина, презумпцию знания закона и т. д.2 Безусловно, соответствует названным критериям и презумпция невиновности, закрепляющая такое принципиальное положение, согласно которому в правоприменительной деятельности не должна игнорироваться любая, даже ничтожно малая вероятность невиновности лица.
Помимо общеправовых, в праве действуют и отраслевые презумпции-принципы (презумпция вины в гражданском праве, презумпция отцовства в семейном и т. п.). Все эти положения отражают закономерности правового регулирования в соответствующей отрасли и поэтому могут с определенной долей условности, рассматриваться в качестве ее принципов. Следует, правда, отметить, что идея отождествления (хотя бы частичного) презумпций и принципов вызывает в науке и резко критическую оценку. «При любой степени условности теоретического анализа правовая презумпция и юридический принцип — всегда различные формы систематизации знаний. Роль правовых принципов в механизме социального регулирования значительно весомее, чем презумпций (даже общеправовых), которые в силу своего назначения призваны оформлять узкоспециальные, частные процессы и явления»3.
По нашему мнению, степень значимости — это не единственный критерий, обусловливающий сходство правовых презумпций с принципами права. Не менее интересным является сопоставление рассматриваемых явлений с точки зрения механизма их действия.
В научной литературе принципы традиционно рассматриваются как идеи, определяющие содержание права. Большинство исследователей сходятся на том, что понятие принципа значительно шире, чем его нормативное, законодательное закрепление. Помимо нормативного текста, принцип существует как идея правосознания, воплощается в системе общественных отношений. В принципах права прямо и непосредственно, в наиболее общем виде и целостном выражении формулируются государственноправовые закономерности. Текстуальное оформление является поэтому важной, но не единственной (а по мнению некоторых ученых, и необязательной4) характеристикой принципа права.
Представляется, однако, что, наряду с общеидеологическим, правовые принципы имеют и конкретное регулятивное значение, которое непосредственно связано с их закреплением в тесте закона в форме специфических нормативно-правовых предписаний. Более того, именно рассмотрение принципов в качестве нормативно-правовых предписаний особого типа позволяет, абстрагировавшись от их глобальной роли в правовом регулировании, выявить механизм непосредственного действия принципов права.
1 См.: Кузнецова O.A. Презумпции в российском гражданском праве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2001. — С. 11.
2 См.: Бабаев В.К. Презумпции в российском праве и юридической практике // Проблемы юридической техники: Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2000. — С. 328—329.
3 Баранов В.М. «Юридическая техника»: актуальное теоретико-прикладное и дидактическое издание: Рецензия на учебное пособие по подготовке законопроектов и иных нормативных правовых актов органами исполнительной власти «Юридическая техника» / Под ред. Т.Я. Хабриевой, Н.А. Власенко. — М., 2009 // Юридическая техника. — Н. Новгород, 2009. — № 3. — С. 566—567.
4 Зажицкий В.И. Правовые принципы в законодательстве Российской Федерации // Государство и право. — 1996. — № 11. — С. 98.
Нормативно-правовые принципы в рамках структуры правового акта выполняют две основные функции1:
— обеспечивают согласованность всех предписаний нормативного акта, его концептуальное единство;
— служат непосредственным правовым основанием для разрешения дел в порядке применения аналогии права и при регулировании отношений, прямо не предусмотренных законом.
В первом случае для принципов характерна опосредованная форма реализации, так как в соответствии с ними формулируются нормы права и осуществляется весь процесс правового регулирования, во втором — непосредственная2.
Анализируя механизм действия нормативно-правового принципа, можно прийти к выводу о том, что принципы и презумпции независимо от масштаба их действия в целом имеют сходную природу. Правовой принцип всегда представляет собой основополагающее правило, общую идею, выражающую суть правового регулирования определенной сферы общественных отношений. При этом достаточно часто действие принципа предполагает исключения. Сказанное относится как к конституционным положениям («Жилище неприкосновенно. Никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения»; «Владение, пользование и распоряжение землей и другими природными ресурсами осуществляются их собственниками свободно, если это не наносит ущерба окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов иных лиц» и т. п.), так и к принципам, закрепленным в других актах, например, в отраслевых кодексах («Граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Понуждение к заключению договора не допускается, за исключением случаев, когда обязанность заключить договор предусмотрена Гражданским кодексом, законом или добровольно принятым обязательством»; «Разбирательство дел во всех судах открытое. Разбирательство в закрытых судебных заседаниях осуществляется по делам, содержащим сведения, составляющие государственную тайну... а также по другим делам, если это предусмотрено федеральным законом»).
Исключения эти допустимы только в строго оговоренных законом случаях и пределах, однако само их наличие не свидетельствует об ущербности принципа права, а заложено, вероятно, в его природе. Действительно, абсолютные — не допускающие исключений принципы в законодательстве есть (например, принцип вины в уголовном праве, принцип независимости судей в процессуальных отраслях и т. д.), но количество их отнюдь не является преобладающим. Если же принцип рассматривать как общее правило, имеющее отдельные строгие исключения, его близость к правовой презумпции становится достаточно явной. В подтверждение этого можно сослаться, например, на то, что гражданско-правовая презумпция вины в дореволюционных классических трудах именуется принципом вины3. На близость юридической природы названных категорий указывает и деятельность Конституционного Суда РФ, формулирующего в своих постановлениях многие презумпции принципиального характера: презумпцию конституционности положений федерального законодательства, презумпцию добросовестности и разумности действий конституционных органов, презумпцию добросовестности налогоплательщика.
Действительно, сугубо регулятивное значение принципа состоит в том, что во всех случаях противоречий, пробелов, неясностей в законодательстве, недостатка нормативной либо фактической информации ориентиром при выборе обоснованного решения является правило, устанавливаемое принципом. Разумеется, роль правовых принципов не сводится к случаям применения аналогии права или к возможности их прямого действия. Однако именно это второстепенное прикладное их назначение роднит принципы с презумпциями. Их сходство заключается в следующем:
— презумпции, так же как принципы, устанавливают общее правило, общий порядок регулирования тех или иных отношений;
— жестко закрепляют все возможные исключения из общего правила (в том числе субъектов, порядок и условия его нарушения или опровержения);
— во всех случаях, кроме специально оговоренных, действует общее правило.
Следует заметить, что данный аспект бытия принципов права иногда освещается в научной литературе. Среди последних работ, затрагивающих данную проблематику, нужно упомянуть диссертацию Ю.В. Медной, в которой правовые принципы и презумпции, наряду с фикциями, преюдициальными фактами, оценочными понятиями, аналогией закона и аналогией права, рассматриваются в качестве средств поднормативного правового регулирования, являющихся связующим звеном между общими положениями нормативного акта и индивидуальным предписанием, регулирующим конкрет-
1 Р.Л. Иванов называет их внутренними и внешними функциями принципов права (см.: Иванов Р.Л. О понятии принципов права // Вестник Омского университета. — Омск, 1996. — Вып. 2. — С. 118).
2 См.: Вопленко H.H. Реализация права. — Волгоград, 2001. — С. 12.
3 См.: Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. — М., 2003. — С. 290—291.
ное отношение. Автор видит назначение этих предписаний в том, чтобы направлять действия субъекта, реализующего право, в тех случаях, когда «механическое» приложение правовой нормы к жизненным обстоятельствам невозможно в силу недостатков (пробельности, запутанности, сложности) нормы или фактических отношений1.
При этом гораздо чаще внимание исследователей привлекает основное назначение правовых принципов, связанное с выражаемым ими нравственным гуманистическим содержанием, пронизывающим всю правовую систему. Однако, акцентируя внимание исключительно на общеправовом значении принципов, мы неизбежно превращаем их в абстрактную категорию. Исследование принципов в качестве специфических нормативных предписаний позволяет не только «приземлить» правовые принципы, но и рассмотреть механизм их действия, увидеть их сходство и связь с другими правовыми положениями2.
При таком подходе правильнее говорить не о том, что наиболее важные презумпции «дорастают» по своему значению до принципов права, а о том, что каждая презумпция является по природе своей принципом — принципом разрешения конкретной ситуации неопределенности.
Актуальной является и проблема соотношения правовой презумпции и преюдиции. Последняя часто рассматривается в качестве самостоятельного приема юридической техники, представляющего собой правило доказывания о том, что вступившее в законную силу правоприменительное решение... обязательно для всех правоприменительных органов, разрешающих юридическое дело, связанное с ранее разрешенным по поводу этого факта3. В литературе отмечается, что, в отличие от презумпций, истинность которых является предположительной, преюдициально установленные факты являются истинными, так как вытекают из истинного судебного решения и имеют процессуальную форму, присущую доказательствам4.
Хочется, однако, согласиться с теми исследователями, которые рассматривают истинность судебного решения как презюмируемую и вытекающую из общеправовой презумпции истинности государственного акта5. Презумпция эта является опровержимой, так как закон устанавливает основания и порядок отмены, пересмотра соответствующих актов, признания их недействительными или неза-конными6. Преюдиция, выступая результатом применения презумпции истинности вступившего в законную силу судебного акта, имеет с последней общую природу.
Специфика преюдиций, по сравнению с презумпциями, состоит, прежде всего, в том, что преюдициально установленные факты заранее исключаются из предмета доказывания, в то время как презумпции лишь перераспределяют обязанность по доказыванию тех или иных фактов. Однако различия эти носят принципиальный характер лишь в рамках конкретного судебного разбирательства. Поэтому преюдиция, безусловно, может рассматриваться как самостоятельное средство правоприменительной техники (средство доказывания)7, но в качестве общего средства юридической техники выступает лишь разновидностью презумпции. Одинаковая логическая природа презумпций и пре-
1 См.: Медная Ю.В. Поднормативное правовое регулирование общественных отношений: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Саратов, 2008. — С. 12—18.
2 Следует подчеркнуть, что это всего лишь один из возможных взглядов на проблему соотношения правовых презумпций и принципов. Существуют и совершенно противоположные трактовки. Так, С.А. Мосин при рассмотрении соотношения данных категорий приходит к выводу, что изучать их следует как абсолютно разные понятия (см.: Мосин С.А. Презумпции и принципы в конституционном праве РФ: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — М., 2008. — С. 12). При этом автор не отрицает тесной взаимосвязи данных явлений, исследуя корреспондирующие друг другу принципы и презумпции: принцип и презумпцию добросовестности участников правоотношений, принцип и презумпцию конституционности нормативно-правовых актов и др. (см. там же. — С. 13—21).
3 См.: Карданец А.В. Преюдиция в российском праве (проблемы теории и практики): Дис... канд. юрид. наук. — Н. Новгород, 2002. — С. 30, 143.
4 См.: Земцова В.И. Презумпции и преюдиции как юридические правила доказывания в налоговых спорах // Право и экономика. — 2004. — № 9. — С. 53.
5 См.: Алиев Т.Т. Принцип презумпции истинности приговора, вступившего в законную силу / Т.Т. Алиев, В.О. Бе-лоносов, Н.А. Громов // Российский судья. — 2003. — № 7. — С. 49—52; Масленников А.В. Правовые аксиомы: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Владимир, 2006. — С. 25; Судебная власть / Под ред. И.Л. Петрухина. — М.,
2003. — С. 315; Сухомлинов А.Н. Преюдиция в арбитражном процессе: Дис... канд. юрид. наук. — М., 2006. — С. 43.
6 См.: Зуев О.М. Незаконные нормативно-правовые акты в российской правовой системе: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Казань, 2007; Князев А.А. Законная сила судебного решения: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — М., 2004; Сафиуллина Ю.В. Проблемы пересмотра вступивших в законную силу судебных решений по уголовным делам: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Н. Новгород, 2006; Сычева О.Н. Презумпция истинности приговора в современном уголовном процессе: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Н. Новгород, 2008; Шиловская Е.С. Рассмотрение судами дел об оспаривании нормативных правовых актов: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — СПб.,
2004.
7 См.: Карданец А.В. Преюдиция в российском праве (проблемы теории и практики): Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Н. Новгород, 2002. — С. 9—10.
юдиций1, впрочем, не принижает значения последних и не препятствует самостоятельному изучению их в современной науке2.
Классификацию правовых презумпций проводят по различным основаниям.
I. По способу нормативного закрепления правовые презумпции в литературе принято делить на прямые, то есть сформулированные в виде отдельного нормативно-правового предписания, и косвенные, то есть словесно не закрепленные в статье нормативного акта, но выводимые из содержания правовых норм при их толковании.
В первом случае обнаружение презумпции не составляет труда, так как изложение ее в нормативном тексте сопровождается использованием формулировок «считается», «предполагается», «пока не доказано иное», «если не будет доказано иное» и т. п. Обнаружить косвенную презумпцию гораздо сложнее, что позволяет некоторым авторам вообще не рассматривать данную разновидность в качестве правовой презумпции3. По нашему мнению, последняя точка зрения имеет под собой веские основания. Говоря о косвенной презумпции, мы подразумеваем ситуацию, при которой законодатель закрепляет в нормативно-правовом акте не саму презумпцию, а правило, вытекающее из нее. Например, в качестве косвенной правовой презумпции часто рассматривается презумпция возможности повторного совершения преступления лицом, которое после осуждения будет заниматься той же деятельностью. Данное предположение служит основанием для закрепления такой меры уголовного наказания, как лишение права заниматься определенной деятельностью. Аналогичная презумпция действует в административном праве. Она может быть сформулирована как презумпция возможности повторного совершения правонарушения лицом, которое после наложения наказания будет продолжать осуществлять предоставленное ему специальное право. Обе названные презумпции характеризуются ярко выраженным социальным аспектом и значительной степенью вероятности и обоснованности. Что касается юридической стороны, ее наличие является достаточно спорным. Закон, как правило, закрепляет лишение права в качестве альтернативной санкции. Из этого следует, что (а) не устанавливается обязанность правоприменителя сделать соответствующее предположение; (б) не указываются субъекты, которые могут это предположение опровергнуть; (в) не закрепляется порядок опровержения данного предположения. На практике правоприменитель сам оценивает все обстоятельства дела и формирует собственное убеждение, согласующееся с рассматриваемой презумпцией или опровергающее ее. Все сказанное свидетельствует о том, что косвенная презумпция по природе своей носит не правовой, а фактический характер. Помимо всего прочего, признание возможности косвенного закрепления правовой презумпции ведет к размыванию ее понятия, потере ее индивидуальности, презумпция теряет определенность формы, создается впечатление, что количество их в законодательстве огромно4.
II. Согласно еще одной не менее распространенной и также достаточно дискуссионной классификации правовые презумпции делятся по возможности опровержения на опровержимые, то есть обязательно предполагающие исключения, и неопровержимые, которые не могут быть опровергнуты ни при каких обстоятельствах.
В научной литературе по поводу данной классификации высказываются диаметрально противоположные мнения. Так, В.К. Бабаев не только признает факт существования неопровержимых презумпций, но и указывает, что именно они играют наиболее значительную роль в качестве приема юридической техники. При этом сам автор констатирует, что данная разновидность презумпций довольно близка по своей природе к правовым фикциям5. Именно на это обстоятельство обращают внимание и те ученые, которые принципиально отрицают возможность существования неопровержимых презумпций6.
1 См.: Никиташина Н.А. Правовые презумпции и фикции в механизме правового регулирования. — М., 2005. — С. 40.
2 Помимо уже процитированных работ, см. также: БезруковА.М. Преюдициальная связь судебных актов: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2005; Безруков А.М. Преюдициальная связь судебных актов. — М., 2007; Березин А.С. Преюдиции в отечественном уголовном судопроизводстве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Н. Новгород, 2006; Малых Е.Г. Проблемы преюдиции в гражданском и арбитражном процессе: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — М., 2006; Тузов Н.А. Мотивирование и преюдиция судебных актов. — М., 2006; и др.
3 См.: Грось Л.А. Влияние норм материального права на гражданское процессуальное право (научно-практические проблемы): Автореф. дис... д-ра юрид. наук. — М., 1999. — С. 56; Ойгензихт В.А. Презумпции в советском гражданском праве. — Душанбе, 1976. — С. 27; Строгович М.С. Материальная истина и судебные доказательства в советском уголовном процессе / Отв. ред. Б.С. Никифоров. — М., 1955. — С. 181; Цуканов Н.Н. О критериях правовой презумпции // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сборник статей: В 2 т. / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2001. — Т. 1. — С. 507—509.
4 См.: Цуканов Н.Н. О критериях правовой презумпции // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сборник статей: В 2 т. / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2001. — Т. 1. — С. 508.
5 См.: Бабаев В.К. Презумпции в российском праве и юридической практике // Проблемы юридической техники: Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2000. — С. 330.
6 См.: Кузнецова О.А. Презумпции в российском гражданском праве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2001. — С. 11; Панько К.К. Фикции в уголовном праве и правоприменении. — Воронеж, 1998. — С. 42—43.
С точки зрения философского подхода к понятию правовой презумпции основным критерием ее отличия от правовой фикции является степень вероятности. Если предположение является достаточно обоснованным, то оно представляет собой презумпцию, если необоснованным — фикцию. Таким образом, во внимание принимается, прежде всего, социальная сторона исследуемого явления. Если же за основу взят юридический подход, то и критерии отличия презумпций от фикций должны быть юридическими. В природе правовой презумпции логическое предположение рассматривается как менее значимое по сравнению с предположением юридическим — обязанностью компетентного органа признать презюмируемый факт установленным, пока не доказано иное. Неопровержимые презумпции в этом случае не соответствуют необходимым критериям, так как представляют собой не предположение, а императивное установление, однозначное утверждение, основанное на предположении. По нашему мнению, следует согласиться с теми авторами, которые считают, что категории, именуемые в науке неопровержимыми презумпциями, на самом деле являются:
а) правовыми фикциями — в том случае, когда соответствующее положение прямо закреплено в тексте закона. Так, В.К. Бабаев приводит пример нормы, действующей во французском наследственном праве, согласно которой в случае одновременной гибели супругов жена признается умершей позже1. Аналогичная норма в отечественном законодательстве устанавливает совершенно иное правило: граждане, умершие в один и тот же день, считаются умершими одновременно и не наследуют друг после друга (п. 2 ст. 1114 ГК РФ). Принципиальное различие между данными нормами наглядно демонстрирует фиктивность обоих правил;
б) фактическими презумпциями, лежащими в основе правовой нормы, — в том случае, когда предположение выводится из содержания правила поведения. Например, презумпция непонимания общественной опасности своих действий малолетним лицом традиционно рассматривается в литературе в качестве неопровержимой правовой презумпции2, вытекающей из норм, закрепляющих возраст наступления юридической ответственности. В то же время, как отмечалось выше, «когда норма уже создана, предположение, послужившее мотивом к ее созданию, если оно и было, не имеет значения ни для суда, ни для тех лиц, которых норма касается и для которых она влечет определенные следствия: для них значение имеет не предположение, послужившее основанием для создания нормы, а сама норма»3.
По мнению Н.Н. Цуканова, в исключительных случаях законодатель может закрепить определенную презумпцию в качестве неопровержимой, однако подобное возможно, скорее, вопреки общему правилу. Таким исключением автор считает презумпцию знания закона4. Характерным в данном случае является то, что в других источниках указанное правовое положение довольно часто рассматривается в качестве правовой фикции5 либо опровержимой презумпции6. В последнем случае О.А. Кузнецова излагает ее структуру следующим образом: «Если закон надлежащим образом опубликован, то предполагается, что он известен всем, пока не доказано обратное»7.
III. По способу установления8, а точнее, по методу правового регулирования, лежащему в основе правовой презумпции, они делятся на императивные и диспозитивные.
Обе разновидности презумпций являются опровержимыми, однако первая может быть опровергнута только наличием фактических обстоятельств, отменяющих установленное презумпцией правило. Например, «лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине» или «за вред, причиненный малолетним, отвечают его родители (усыновители) или опекуны, если не докажут, что вред возник не по их вине». При невозможности доказать соответствующие факты презюмируемое правило действует в императивном порядке.
Диспозитивная презумпция заранее допускает возможность наличия другого закона, иного правового акта, предусматривающего иное правило, чем то, которое устанавливает презумпция. Кроме того, ее диспозитивный характер может заключаться в предоставлении сторонам права самим в договорном порядке урегулировать соответствующее отношение. Только при отсутствии всех этих вариантов регулирования применяется правило, установленное презумпцией: «договор предполагается
1 См.: Бабаев В.К. Презумпции в российском праве и юридической практике // Проблемы юридической техники: Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2000. — С. 330.
2 См. там же.
3 Строгович М.С. Учение о материальной истине в уголовном процессе. — М.; Л., 1947. — С. 174.
4 См.: Цуканов Н.Н. Правовые презумпции в административной деятельности милиции: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Омск, 2001. — С. 12.
5 См.: Илларионова Н.В. Значение правовых фикций в налоговых спорах // Налоговые споры: теория и практика. — 2005. — № 6. — С. 47.
6 См.: Кузнецова О.А. Презумпции в российском гражданском праве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2001. — С. 10; и др.
7 Там же. — С. 10.
8 См. там же. — С. 14.
возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное»; «при разделе общего имущества супругов и определении долей в этом имуществе доли супругов признаются равными, если иное не предусмотрено договором между супругами»; «сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения». Как правило, диспозитивные презумпции не определяют субъекта, несущего бремя их опровержения, так как наличие закона, иного правового акта, а также содержание договора известны суду и подлежат учету, даже если заинтересованная сторона не станет заявлять об этом.
В противоположность этому императивная презумпция содержит указание на субъекта, который должен ее опровергнуть: «При совершении одним из супругов сделки по распоряжению общим имуществом супругов предполагается, что он действует с согласия другого супруга. Такая сделка может быть признана судом недействительной по мотивам отсутствия согласия другого супруга только по его требованию и только в случаях, если доказано, что другая сторона в сделке знала о несогласии другого супруга на совершение данной сделки».
IV. В зависимости от отраслевой принадлежности выделяют:
— материально-правовые презумпции, которые закрепляются нормами материального права и служат основанием решения дела по существу;
— процессуально-правовые презумпции, значение которых ограничивается регулированием порядка применения норм материального права.
Примерами презумпций первого вида являются презумпция отцовства в семейном праве, презумпция авторства, презумпция вины причинителя вреда в гражданском праве, презумпция невиновности в уголовном и административном праве и т. п. К процессуальным презумпциям относятся презумпция истинности судебного решения, презумпция отказа от исковых требований лица, дважды не явившегося на судебное заседание, и т. д.
Следует подчеркнуть, что граница между рассматриваемыми видами презумпций достаточно условна. Поэтому если одни авторы обосновывают позицию, согласно которой все презумпции можно разделить на две названные категории1, то другие доказывают, что чаще всего одна и та же презумпция имеет и материально-правовое, и процессуальное значение2. Аналогичным образом некоторые ученые связывают понятие презумпции в первую очередь с процессуальным правом3, другие же отдают предпочтение материально-правовым презумпциям, указывая, что их значение гораздо шире, тогда как процессуальные презумпции носят вторичный вспомогательный характер4. Вероятно, позиция каждого автора во многом обусловлена спецификой той отрасли права, в рамках которой проводится исследование, а также тем фактом, что вопрос о соотношении материального и процессуального права сам по себе является крайне дискуссионным.
V. Общепризнанной является также классификация правовых презумпций в зависимости от масштаба действия. По этому критерию выделяются общеправовые, межотраслевые и отраслевые презумпции.
Первую группу образуют презумпции, действующие во всех отраслях права. Так, В.К. Бабаев включает в их число следующие: презумпция истинности и целесообразности правовых норм, презумпция правосубъектности лиц, вступающих в правоотношения; презумпция добропорядочности гражданина; презумпция знания закона5. Общепризнанным можно считать и общеправовой характер презумпции невиновности.
Вторая группа включает, например, презумпции, характерные для всех процессуальных отраслей: презумпцию истинности судебного решения, обоснованности приговора, презумпцию действительности государственного акта.
1 См.: Зуев Ю.Г. Презумпции в уголовном праве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — ^зань, 2CCC. — С. 8.
2 См.: Баулин O.B. Специальные нормы в гражданском процессуальном праве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — М., 1995. — С. 12; Баулин O.B. Специальные нормы в гражданском процессуальном праве. — Воронеж, 1997. — С. 35—46; Грось ЛЛ. Влияние норм материального права на гражданское процессуальное право (научнопрактические проблемы): Автореф. дис.. д-ра юрид. наук. — М., 1999. — С. 56; Сериков ЮЛ. Процессуальные функции правовых презумпций в гражданском судопроизводстве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2CC5.
3 См.: Левченко O.B. Общеизвестные, преюдициально установленные и законом презюмируемые факты и особенности их использования в уголовно-процессуальном доказывании: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — ^зань, 1994. — С. 14; Левченко O.B. Система средств доказывания по уголовным делам. — Астрахань, 2CC3. — С. 271; Левченко O.B. Система средств познавательной деятельности в доказывании по уголовным делам и ее совершенствование: Автореф. дис... д-ра юрид. наук. — ^аснодар, 2CC4. — С. 14—15.
4 См.: Цуканов H.H. Правовые презумпции в административной деятельности милиции: Автореф. дис... канд.
юрид. наук. — Омск, 2CC1. — С. 12—13.
5 См.: Бабаев BX. Презумпции в российском праве и юридической практике II Проблемы юридической техники: Сборник статей I Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2CCC. — С. 328—329.
Примерами отраслевых презумпций являются: презумпция отцовства, презумпция равенства доли имущества супругов — в семейном праве; презумпция смерти лица, безвестно отсутствующего в течение определенного времени, презумпция вины — в гражданском праве; презумпция отказа от исковых требований лица, дважды не явившегося на судебное заседание, презумпция достоверности доказательств, признаваемых обеими сторонами, — в гражданском процессе и т. п.1
Иногда в качестве отраслевых рассматриваются презумпции, общеправового или межотраслевого характера, но имеющие особое значение в данной отрасли. Например, в гражданском праве О.А. Кузнецова выделяет презумпции добросовестности и разумности2, для административной деятельности милиции Н.Н. Цуканов считает наиболее важными презумпцию знания закона, презумпцию законности правового акта, презумпцию невиновности3, носящие явный общеправовой характер.
Существует также мнение, что значение любой презумпции не ограничивается рамками одной отрасли и любая необщеотраслевая презумпция в силу тесной взаимосвязи отраслей права оказывается межотраслевой4.
Значение правовых презумпций оценивается учеными по-разному. Встречаются сдержанные высказывания о них как о «методе принятия решений за неимением лучшего, когда просто нет другого выхода»5, и гораздо более критические утверждения о том, что «всякие презумпции, какие бы они не были, представляют собой попытку создать абстрактную истину, оторванную от конкретных обстоятельств дела...»6.
Думается эффективность7 действия правовой презумпции, ее способность служить обнаружению истины, а не подменять ее зависят во многом от профессионализма законодателя и правоприменителя, то есть от того, насколько квалифицированно они смогут использовать это средство юридической техники. Регулятивный потенциал, заложенный в него, очень велик.
Значение правовой презумпции иногда рассматривается в юридическом, социальном и политическом аспектах8.
Социальное значение данного правового явления связано с тем, что невозможность юридически разрешить ту или иную ситуацию влечет проблемы в развитии конкретных отношений, в реализации субъективных прав. Презумпции, таким образом, не просто экономят силы и средства участников процесса, но и устраняют препятствия на пути нормального развития общественных отношений.
Политическое значение правовых презумпций исследователи видят в том, что, устанавливая соответствующие нормативно-правовые предписания, законодатель тем самым демонстрирует отношение государства к человеку, выделяет приоритеты и ценности, признаваемые наиболее значимыми на данном этапе9. В самом деле, истинным стимулом подобных предположений бывает не действительная вероятность данного умозаключения от одного факта к другому, а желание охранять те или иные интересы, наиболее важные в глазах законодателя10. Наглядно демонстрирует эту мысль пре-
1 См. также: Крымов А.А. Правовые презумпции в уголовном процессе: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — М., 1999; Мосин С.А. Презумпции и принципы в конституционном праве РФ: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — М., 2008; Мохов А.А. Презумпция согласия лица на медицинское вмешательство и ее значение в гражданском процессе России // Арбитражный и гражданский процесс. — 2004. — № 3. — С. 16—21; Мохов А.А. Презумпция «судьи знают право» — рудимент правовой доктрины? // Эксперт-криминалист. — 2007. — № 1. — С. 3—7; Пань-ко К.К. Презумпции в уголовном праве как прием законотворчества // Журнал российского права. — 2005. — № 3. — С. 65—70; Тамазян Т.Г. Презумпции в страховом праве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — М., 2005; Та-русина Н.Н. Семейно-правовые презумпции как особый инструмент охраны и защиты субъективных семейных прав и интересов // Проблемы защиты субъективных гражданских прав: Сборник научных трудов. — Ярославль,
2001. — С. 7—22; и др.
2 См.: Кузнецова О.А. Специализированные нормы российского гражданского права: теоретические проблемы: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2007. — С. 35.
3 См.: Цуканов Н.Н. Правовые презумпции в административной деятельности милиции: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Омск, 2001. — С. 6.
4 См. там же. — С. 13.
5 Орлов Ю.К. Проблемы теории доказательств в уголовном процессе. — М., 2009. — С. 117.
6 Голунский С.А. О вероятности и достоверности в уголовном суде // Проблемы уголовной политики. — М., 1937. — Кн. 4. — С. 59.
Подробный обзор позиций авторов, критически оценивающих значение правовых презумпций, проведен Н.А. Никиташиной (Никиташина Н.А. Правовые презумпции и фикции в механизме правового регулирования. — М., 2005. — С. 79—84).
7 Понятие эффективности правовых презумпций и проблема критериев их эффективности подробно исследована Н.С. Караниной (Каранина Н.С. Правовые презумпции в теории права и российском законодательстве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — М., 2006. — С. 23—25).
8 См.: Кузнецова О.А. Презумпции в российском гражданском праве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2001. — С. 12.
9 См. там же.
10 См.: Оршанский И.О. О законных предположениях и их значении // Журнал гражданского и уголовного права. — 1874. — Кн. 4 (июль-август). — С. 21—23.
зумпция виновности, действовавшая в инквизиционном процессе и сменившая ее позже презумпция невиновности1.
С юридической точки зрения презумпции выступают как своеобразный компонент механизма правового регулирования. При этом, с одной стороны, их можно представить как средства правового регулирования, направленные на то, чтобы перераспределить бремя доказывания, решить проблему достаточности доказательств для разрешения дела2, восполнить пробел в случае неустранимой недостаточности или противоречивости собранных доказательств3. С другой стороны, правовые презумпции выступают в качестве средств юридической техники, представляющих собой профессиональные механизмы упрощения и оптимизации процедуры рассмотрения дела, средства рационализации юридической деятельности.
Особенности регулятивной роли правовых презумпций наиболее наглядно выступают при сопоставлении их с правовыми аксиомами и фикциями. Все три перечисленных вида правовых велений имеют сходную логическую структуру, образуемую двумя элементами: социальным (рациональное или аксиологическое обоснование, лежащее за пределами нормативного текста) и юридическим (императивное или диспозитивное правовое веление, придающее юридическое значение определенной правовой информации). В зависимости от особенностей юридического элемента рассматриваемые предписания могут быть разделены на две группы:
— безусловные (неопровержимые). Подобные предписания не допускают исключений из установленного ими правила. Их предположительный характер и степень вероятности остаются за рамками нормативного текста и не приобретают юридического значения. В данную группу включаются правовые аксиомы и фикции;
— условные (опровержимые). Это предписания, предполагающие возможность опровержения и представленные в первую очередь правовыми презумпциями. С формальной точки зрения особенностью таких правовых предположений является наличие оговорки в их структуре4 либо использование для их выражения ассоциации нормативных предписаний5.
В отличие от правовых фикций и аксиом, презумпции предполагают, таким образом, более сложный механизм регулирования общественных отношений. Если применение безусловного правового предположения предусматривает лишь один вариант развития отношений, то для условного предположения таких вариантов два. Один предусмотрен общим правилом, а второй вытекает из возможности опровержения этого правила. Анализ механизма действия правовых презумпций позволяет, по нашему мнению, не только выявить их практическое значение, но и определить их место в системе других средств юридической техники.
1 См.: Никиташина H.A. Правовые презумпции и фикции в механизме правового регулирования. — М., 2005. — С. 79.
2 См.: Мохов A.A. Презумпция дееспособности лица, достигшего установленного законом возраста, и ее применение в судебной практике // Арбитражный и гражданский процесс. — 2004. — № 12. — С. 6—10.
3 См.: Медная Ю.В. Поднормативное правовое регулирование общественных отношений: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Саратов, 2008. — С. 80; Боннер A.T. Установление обстоятельств гражданских дел. — М., 2000. — С. 122; Боннер A.T. Установление обстоятельств гражданского дела на основе юридических предположений // Советская юстиция. — 1989. — № 11. — С. 5—7.
4 «Вред, причиненный гражданином, признанным недееспособным, возмещают его опекун или организация, обязанная осуществлять за ним надзор, если не докажут, что вред возник не по их вине» (ч. 1 ст. 1076 ГК РФ).
5 «Признание стороной обстоятельств, на которых другая сторона основывает свои требования или возражения, освобождает последнюю от необходимости дальнейшего доказывания этих обстоятельств. В случае, если у суда имеются основания полагать, что признание совершено в целях сокрытия действительных обстоятельств дела или под влиянием обмана, насилия, угрозы, добросовестного заблуждения, суд не принимает признание, о чем судом выносится определение. В этом случае данные обстоятельства подлежат доказыванию на общих основаниях» (ч. 2, 3 ст. 68 ГПК РФ).
