CC BY
93
УДК 800
Л.Н. Новикова
СПОСОБЫ ФОРМИРОВАНИЯ ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКИХ ГРУПП
В СОВРЕМЕННЫХ ГОВОРАХ
Статья посвящена соотношению лексико-семантических групп и словообразовательных категорий в диалектном словообразовании. Цель статьи — выявить продуктивные словообразовательные модели, формирующие лексико-семантические группы в говорах. Актуальность проблемы определяется сложностью разграничения словообразовательного и лексического значений.
Ключевые слова: диалектное словообразование, словообразовательная модель, лексико-семантическая группа.
Вопрос о соотношении лексико-семантических групп и словообразовательных категорий остается дискуссионным в современном как литературном, так и диалектном словообразовании. Сложность данной проблемы определяется трудностью разграничения словообразовательного и лексического значений. Разграничение семантических и функциональных единиц в области структуры слова позволяет более глубоко представить структуру словообразовательного значения и формальные средства выражения его компонентов [1]. Необходимо разграничивать семантические группы лексики, которые объединяют слова на основе общности компонентов лексического значения и, следовательно, включают в свой состав как производные слова, так и непроизводные, и словообразовательные категории, объединяющие слова с одинаковым словообразовательным значением, которое целиком определяется словообразовательной структурой. Эта проблема переплетается с вопросом о семантическом функционировании словообразовательных аффиксов, поскольку компоненты форманта выступают в составе производного слова как единицы и семантические, и функциональные.
В тверских говорах лексико-семантические группы слов, называющих самок животных, -зайчиха, крольчиха, слониха, воробьиха, голуби-ха и др., с одной стороны, и зайчица, крольчица, воробьица, голубица - с другой; лица женского пола - повариха, трусиха, Игнатьиха, Дороши-ха и др. и дьячица, молодица, поварица, Васили-ца; названия детенышей животных - зайчонок, соловьенок, голубенок, кукушонок и зайчоныш, соловьеныш, голубеныш находятся в определенных отношениях со словообразовательными типами. Конкуренция словообразовательных типов происходит именно в пределах ЛСГ и у дерива-
тов одного тематического класса слов. Устойчивость различий в словообразовательных формантах в приведенных примерах обусловлены территориальной закрепленностью словообразовательных типов (первые ряды примеров отмечены в восточных районах Тверской области, вторые -в юго-западных).
Формирование лексико-семантических групп происходит под влиянием продуктивных для каждого времени словообразовательных моделей. Морфологические признаки слов лексико-семантической группы могут быть разнородными, если группа формируется в течение длительного времени, и достаточно однородными, если исторические рамки ее формирования невелики. В свою очередь, лексико-семантические группы, отражающие наиболее важные в жизни людей явления, могут влиять на структуру словообразовательных типов, формирующих их.
Установление «лексической» соотносительности предполагает выявление индивидуальных связей данного слова с одним или несколькими однокоренными словами; «структурная» соотносительность проявляется в связях данного слова со словами подобной морфемной структуры.
Конечной целью установления отношений такой мотивации является определение значения производного слова через сопоставление его с семантически и формально близким словом.
Явление лексической мотивации делает принципиально возможным функциональное сближение слов, находящихся в отношениях «противоположной семантической деривации» [2, с. 16], в которых «по модели словообразовательной пары осуществляется обратное словообразование» [3, с. 13]. Так, например, в лексике свадебного обряда, собранной в западных и южнорусских говорах на территории Тверской области (Андреапольский и Западнодвинский районы),
166
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 4, 2009
© Л.Н. Новикова, 2009
отмечены случаи, нарушающие наиболее распространенный вид отношений между производной и производящей основами (мотивированной и мотивирующей), когда «производящая - является более простой по форме и по смыслу, чем однокоренная производная» [4]. В словообразовательных парах подневестница - подневестник, подбоярка - подбоярк в противоположность сложившейся традиции направление производнос-ти проходит от существительных, обозначающих лиц женского пола, к существительным, обозначающим лиц мужского пола. Существование в говоре лексем подневестница - «ближайшая подруга невесты», подбоярка - «дружка со стороны невесты» обусловили появление мотивированных данными словами наименований аналогичных реалий только со стороны жениха: подбоярк -«дружка со стороны жениха», подневестник -«близкий друг жениха».
В живой речи производные слова могут быть поставлены в непосредственную мотивационную зависимость от слов, которые в словообразовательной цепи отстоят от них на несколько ступеней. Так, мотивационные отношения в словообразовательной цепи без учета лексической семантики слова запорученье - «договор о свадьбе, сговор родителей жениха и невесты» складываются следующим образом: запорученье - запо-ручиться - поручиться - поручить - по рукам. С учетом же лексической мотивации словообразовательная цепочка сворачивается в словообразовательную пару: запорученье - по рукам (ср. бить по рукам, договориться). Вследствие этого словообразовательная структура мотивируемого слова приобретает другой, функционально обусловленный облик: запорученье. Закрепляясь в сознании говорящих, функционально возникающие структуры могут послужить образцом для создания новых слов подобной словообразовательной организации.
Так, в тверских владимирско-поволжских говорах существительные на -ость функционально могут вступать в прямые мотивационные связи не только с образующими их прилагательными, но также с существительными и глаголами того же словообразовательного гнезда. Иными словами, роль непосредственно мотивирующих единиц функционально приписывается не только прилагательным, но также существительным и глаголам. Повторяемость указанных мотивационных отношений привела к созданию функцио-
нально-мотивационной схемы, которая у ряда слов на -(н)ость «повторяется» как схема непосредственной словообразовательной мотивированности. Ср.: сляка «мокрый снег» - слякоть, жизня - жизность, диво - дивность.
Структурное уподобление может даже идти вразрез с лексической мотивацией слова, что свидетельствует об относительной самостоятельности двух видов связи слова. Отмеченные в южнорусских говорах на территории Тверской области формы: наростень - «нарост на капусте», на-рукавень - «нарукавник», насовень - «засовка у ворот» пополняются такими производными, как веретень - «веретено», длень - «длинный, долгий». Уподобление одних слов другим происходит по принципу рифмы [5, с. 153], когда «суффиксальные отрезки» слов, поставленных в речи в ассоциативные отношения, не всегда равны какому-либо одному суффиксу, но в том или ином слове могут представлять собой часть корня, что ведет к выделению субморфа, функционально приравниваемому суффиксу.
Способность словообразовательных элементов сочетаться с большим кругом основ ведёт к тому, что словообразовательные модели в говорах нередко имеют иной набор словообразовательных значений, чем в литературном языке. Использование известных литературному языку словообразовательных типов в говорах иногда приводит к возникновению новых словообразовательных значений. Например, прибавление к большинству глагольных основ форманта, состоящего из префикса -раз и суффикса -ся в литературном языке ведет к возникновению словообразовательного значения «интенсивность действия» (ср. раскричаться, разгуляться, разговориться и т.д.). В андреапольских говорах глагол разжениться имеет значение - «действие, противоположное тому, что названо производящей основой», т.е. «развестись», глагол раскупляться имеет значение - «платить выкуп за невесту».
Анализ диалектного материала дает возможность более глубокого рассмотрения вопроса о самостоятельности значения аффиксальных морфем. Сопоставляя словообразовательные значения, реализуемые в одноструктурных производных в говоре и литературном языке, можно сделать вывод, что некоторые аффиксальные элементы лишь реализуют семантическую валентность производящих основ. Например, приставка -за в зависимости от основы может выражать
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 4, 2009
167
следующий ряд значений: «начала действия» -запеть, заиграть; «завершенность действия» - закончить, завершить; «результативность действия» - законопатить, запломбировать; «интенсивность действия» - застроить, запахать и др. Традиционно выделяют десять типов групп глаголов с префиксом -за [6, с. 360-361]. В андреа-польских и западнодвинских говорах в производных засватать - «закончить сватовство, получить согласие на замужество»; заединить - «соединить руки»; заслать - «сослать - он его аж на край света заслал» приставка -за вместо ожидаемого значения «интенсивности действия», которое прогнозируется исходя из семантики производящей основы, воспроизводит значение «завершенности, результативности действия». О.Н. Трубачев считает, что «аффиксы, эти служебные и в принципе неполнозначные морфемы, порой как бы имитируют полнозначные морфемы... знаменательное, лексическое значение часто только ассоциируется с рядом суффиксов, распространяясь на них с полнозначных лексических основ, с которыми суффиксы обычно соединяются» [7, с. 26]. То же самое можно сказать и о приставках. Появление в говорах производных с несвойственным литературному языку значением в словах с одинаковой структурой свидетельствует о том, что «собственно лексические связи при установлении «одноструктурного» ряда слов говорящими не учитываются, в силу чего «производящие единицы» оказываются чрезвычайно разнообразными [8, с. 19]. Это явление может способствовать расширению круга непосредственно производящих единиц в словообра-
зовании и тем самым влиять на развитие словообразовательных типов.
Решение проблемы словообразовательной и лексической мотивированности слов на диалектном материале позволит определить пути и формы изменения существующих словообразовательных типов и способы их взаимодействия на основе синонимичности словообразовательных аффиксов и возникающей таким образом общности мотивирующих единиц.
Библиографический список
1. Пастушенков Г.А. Структура русского слова в её отношении к стуктурно-семантическому и функциональному уровням членения // Учен. зап. Калинин. пед. ин-т. - Калинин, 1968.
2. Трубачев О.Н. Синхрония, диахрония -und kein Ende ... (маргиналии по русскому историческому словообразованию) // Исследования по историческому словообразованию. - М., 1994.
3. Улуханов И.С. Состояние и перспективы изучения исторического словообразования русского языка // Исследования по историческому словообразованию. - М., 1994.
4. Современный русский язык / Под ред. В.А. Белошапковой. - М., 1989.
5. Сахарный Л.В. К экспериментальному исследованию семантики словообразовательного типа (модели) // Предварительные материалы экспериментальных исследований по психолингвистике. - М., 1980.
6. Русская грамматика. - М., 1980.
7. Диалектное словообразование: очерки и материалы. - Томск, 1979.
168
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 4, 2009
