CC BY
61
Рис. 5. Информационная модель несущих конструкций церкви в честь иконы Спаса Нерукотворного
(графическая реконструкция автора)
УДК: 39.502.8
ББК: Т 5 в-г
А.Ю. Майничева, И.С. Степанцов, г. Новосибирск
Реконструкция печи в Спасской церкви из Зашиверска: мировоззренческие аспекты культуры жизнеобеспечения
Аннотация
В статье предложена реконструкция печи в трапезной церкви Спаса Нерукотворного образа, ставшей экспонатом Историко-архитектурного музея Института археологии и этнографии СО РАН. На основе имеющихся аналогов церквей Русского Севера обоснованы форма и материал печи и припечной конструкции, формирующие интерьер трапезной церкви. Показаны особенности воссоздания элемента культуры жизнеобеспечения в свете мировоззренческих установок церковной архитектуры XVIII — начала XIX в.
Ключевые слова: церковное зодчество, печь, трапезная, интерьер церквей XVIII — начала XIX в.
Актуальность исследований, в результате которых обнаруживаются связи культуры жизнеобеспечения этносов с их мировоззренческими установками, обусловлена необходимостью
32
решения проблемы сохранения этнической специфики культур народов Сибири, что особенно важно в условиях их интеграции в мировое сообщество и разворачивания процессов глобализации. Культура жизнеобеспечения играет одну из основополагающих ролей во взаимодействии природы и человека, облегчает адаптацию людей к природно-климатическим, социокультурным, этнокультурным и прочим условиям. Пока не существует системного исследования культуры жизнеобеспечения с точки зрения мировоззренческих установок, имеющих этническую окраску. Вместе с тем такой подход нов и актуален, поскольку позволяет достичь комплексности исследования, в большой степени позволяя учесть этнокультурную специфику. Данная статья посвящена одному из аспектов решения проблемы — выявлению особенностей элемента культуры жизнеобеспечения русских, созданного в рамках православной церковной традиции XVIII — начала XIX вв. Речь идет о воссоздании печи в интерьере церкви Спаса Нерукотворного Образа из г. Зашиверска, ставшей экспонатом Историко-архи-тектурного музея ИАЭТ СО РАН. Хотя ранее проблема реконструкции печи уже ставилась одним из авторов [4], в избранном в настоящей статье аспекте она решается впервые, а также текст дополнен новыми графическими реконструкциями. Выполнение поставленной задачи вполне реально, поскольку кроме письменных источников и аналогов, в распоряжении реставраторов находится тщательно восстановленное благодаря усилиям предшественников само здание церкви. Анализ состояния подлинного сруба трапезной позволяет сделать выводы о размерах и типологических особенностях печи.
Краеугольным камнем любой реставрации является дата или период времени, на который возможна реконструкция. Отмеченная в исследованиях архаичность форм церкви [см. 3, 5] позволяет предположить отсутствие новаторства и в отопительной системе здания. Принимая во внимание установленную этапность преобразования храмового здания в течение двух веков [3, с. 53], в своих формах прошедшего путь от часовни до церкви важного административного центра северо-востока Якутии, а затем покинутого города, а также то, что в перечне отапливаемых строений г. Зашиверска, датированного 1797 г., церковь не указана [3, с. 31], логичным периодом для восстановления форм печи можно считать конец XVIII — начало XIX в. После 1780 г. Зашиверск теряет функции крепости и становится открытым поселением. В конце XVIII в. город подвергается ряду перестроек, причинами которых послужили грандиозный пожар, уничтоживший старые крепостные стены и часть самой церкви, утверждение на краткий срок статуса города как уездного — до переноса центра уезда в г. Верхоянск в 1804 г. [3, с. 36]. В результате восстановления церкви она становится теплой — «зимней», то есть в ней размещают печь, до этого времени церковь оставалась холодной — «летней».
Осмотр стен трапезной церкви показал наличие врубок и затеску стен, определяющих не только возможные размеры печи, но и наличие припечных конструкций, причем их характер, размер и глубина недвусмысленно намекают на их конструктивные особенности (рис. 1, 2). Бревна стен затесаны таким образом, что явно видно место расположения печи с припечными конструкциями. Затеска начинается там, где кончается печная конструкция. Врубки в западной стене говорят о возможном существовании легкой заборки, отделяющей печь от общего пространства трапезной. Загадочны врубки на северной стене, поскольку ни поиск аналогов, ни внимательное прочтение документов сначала не привели к пониманию, каким образом они могли иметь отношение к печи. Однако дальнейший анализ позволил предположить наличие отдельной конструкции, вполне уместной для храмового помещения — свечного ларя.
Исходя из имеющихся данных и выбранного периода, на который будет проводиться реконструкция, был проведен поиск прецедентов и аналогов, который показал, что в настоящее время в России не выполнено ни одной музеефикации церковной печи «по-черному». Пока лишь поставлен вопрос о воссоздании печей в Покровской церкви в «Кижах», типологиче-
33
ская принадлежность которых пока неясна. В остальном же реставраторы имеют дело только с реставрацией поврежденных печных изразцов на уже существующих печах. Утрачены все сибирские аналоги. Вместе с тем возможные аналоги зафиксированы в литературе, посвященной церковной архитектуре Русского Севера [см., напр., 2]. Среди них можно назвать Воздвиженскую церковь из с. Шижнема (1741 г.), Афанасьевскую церковь из с. Верхняя Кокшеньга (1798 г.), Михаило-Архангельскую церковь из Юромско-Великодворского погоста (1683 г.), Троицкую церковь из погоста Елгомский (1714 г.), Петропавловскую церковь из с. Пучуга (1698 г.). Показательно, что все они построены в период конца XVП-XVШ вв., что ориентировочно соответствует времени возведения печи в Зашиверской церкви и отражает существовавшую тогда строительную практику. Как и Зашиверская церковь, все указанные храмы имеют трехчастную структуру «трапезная — кафоликон — алтарь» с притвором-крыльцом, в их трапезных размещены печи. Если печь одна, то она находится в северо-западном углу (Воздвиженская, Афанасьевская, Троицкая, Петропавловская церкви), если две — то в северо-западном и юго-западном углах (Покровская и Михаило-Архангельская церкви). Печь значительно отстоит от стен в Троицкой, Михаило-Архангельской и Петропавловской церквях. На плане последней, кроме лавок, расположенных традиционно вдоль стен, рядом с печью указаны и припечные конструкции. Даже если считать обозначение печи условным знаком, можно предположить, что размеры ее места расположения масштабны самому плану (как и принято в архитектурных чертежах). В таком случае оно обычно занимало площадь приблизительно 1Х1 (с небольшим) саж. А на обмерном плане Николо-Введенского храма Макарьевской Хергозерской пустыни (Каргополье) можно найти также и сами размеры места расположения печи, которые с известными допущениями совпадают с размерами места расположения печей в выбранных в качестве аналогов церквях, а также в Зашиверском храме — 2 на 2,5 м или те же 1 (без малого) х 1 (с небольшим) саж.
Имея в виду все аналоги и учитывая конструктивные особенности трапезной, можно представить, как выглядела печь в Зашиверской церкви.
Несомненно, она топилась «по-черному». Об этом говорят и закопченность стен, отсутствие выводных конструкций для удаления дыма и расположение окон в трапезной — боковые волоковые находятся по бокам от косящатых или «красных» окон, что характерно для построек, отапливаемых именно так. В условиях отдаленности Зашиверска от основных культурных и торговых центров можно говорить и о сохранении там ретроспективных культурных традиций XVII — середины XVIII в., к числу которых принадлежит тип отопительной системы — печь «по-черному», который сохранялся и далее длительное время.
В документах XIX в. говорится, что, инспектируя церковь в покинутом жителями Зашивер-ске, священник Бердников застал там развалины кирпичной печи [5, с. 146]: «В северо-западном углу притвора есть русская печь, развалившаяся, кирпичная с железными связями. Когда она поставлена, указаний нет». Отсюда следует, что место расположения печи подтверждается письменными источниками, таким образом, врубки и затеска действительно имеют отношение к припечной конструкции. Печь в XIX в. была сложена из кирпичей, что не исключает того, что ранее она могла быть глинобитной.
Размеры печи и припечной конструкции продиктованы имеющимися в стенах врубками, формы — аналогами. Ориентируясь на наблюдения и выводы известного историка архитектуры и искусствоведа И.Э. Грабаря о том, что трапезная деревянных церквей являлась «родным детищем избы» [1], можно в качестве аналогов привлечь избы Русского Севера и Сибири, для которых были характерны голбцы с лазом и заборкой, сохранявшиеся до начала XX в. [ПМА, 2013; 2]. Заборка отделяла печь и кухонный угол от основного объема избы, давая возможность создать жилое пространство, визуально оторванное от хозяйственной зоны (рис. 3).
34
Общие размеры печи в трапезной Зашиверского храма с околопечными конструкциями составляли 2580*2444*1778 мм в метрической системе, а в системе, основанной на трехаршинной сажени, — 1 саж. 10 врш. * 1саж. 7 врш. * 2 арш. 8 врш. (рис. 4, 5). Собственно печь — 2224*1244*1778 мм (1 саж. 2 врш. * 1 арш. 12 врш. * 2 арш. 8 врш.), что приблизительно соответствует стандартным размерам печей в крестьянском хозяйстве (ПМА, 1992, 1993, 1995, 2012).
Массивная печь с шестком стояла на отдельном основании — сложенных костром «в реж» бревнах. Подобная конструкция позволяет обеспечить изоляцию печи от земли, что приобретает особую важность в условиях вечной мерзлоты и возможных подвижек при оттаивании почвы. Автономное расположение печи от основного здания необходимо также для нивелирования последствий деформаций при усадке здания. Свечной ларь, емкость для хранения свечей, располагался справа от печи, если стоять лицом к ее устью, и крепился к бревнам северной стены. В избяных припечных конструкциях ему, видимо, соответствовали низкие хозяйственные шкафчики с полками.
Технология возведения печи, очевидно, была традиционной и соответствовала правилам и приемам, известным по кладке обычных печей. Значительно более легкая, чем печь, деревянная припечная конструкция в виде своеобразного голбца с дверкой, не доходящая до потолка, что также видно по затеске стен, устанавливалась непосредственно на пол трапезной и крепилась к стенам и печи. Вниз вела простая лестница в несколько ступеней. Так обеспечивался свободный проход в подклет, который мог служить хранилищем. Использование подклета церкви было достоверно установлено в результате археологических раскопок 1970-х гг. Натурные обследования показали, что другого варианта доступа к подпольному пространству, кроме как из трапезной, не было. Логично предположить, что аналогично крестьянским избам, в церкви был применен уже освоенный вариант организации лаза рядом с печью. Если в избах считали необходимым отгораживать печь от основного объема помещения, то в церкви это более чем уместно — так формировалось специфическое молитвенное, не чуждое парадности пространство (рис. 6).
В данном случае неизбежно возникает проблема иерархичности ценностей строителей церкви, так как встает вопрос о том, что было предпочтено — хозяйственная сторона и эффективность теплоотдачи печи (что, несомненно, существенно в условиях сурового климата) или создание традиционного образа интерьера церкви? В первом случае печь занимала бы все отведенное ей пространство северо-западного угла трапезной, но тогда все врубки оказываются совершенно случайными, а образ интерьера трапезной приближал бы ее к курной избе в ее наихудшем, наименее представительном, варианте. Такие избы, без околопечных конструкций и заборок, принадлежали беднейшим хозяевам. Думается, что для уездного города, имеющего высокий статус административного центра обширной территории, такой вариант был неуместен. Во втором случае — наблюдается некоторое снижение отопительных возможностей в противовес оправданности имеющихся врубок и специфичности интерьера церкви, для которого характерно особое понимание красоты, включающей такие категории, как праздничность, торжественность, эмоциональная насыщенность. Следует напомнить, что в церквях, домах состоятельных людей и представителей высших сословий было принято печи украшать изразцами. А при невозможности этого применяли заборки и вводили перегородки в припечные конструкции. Нелишне и замечание о том, что даже в избах крестьяне сооружали околопечные конструкции с перегородками, отделяющими печь от основного объема жилого помещения, не боясь снизить степень подаваемого тепла в результате создания «чистого» жилого пространства. Теплый воздух поднимался вверх, распространяясь затем на весь объем помещения. Дополнительным соображением в пользу правомерности установки перегородок,
35
отделяющих печь от трапезной, является то, что прихожане в церкви не раздевались, а оставались в теплой верхней одежде, спасавшей их от морозов в 50-60°С, обычных для якутских зим. Вероятно, печь можно было только подтапливать, большой нагрев ее был излишним.
В церкви Спаса Нерукотворного Образа, построенного «кораблем» и имевшего одну из традиционных трехчастных структур, как и в других подобных деревянных православных храмах, активно подчеркивалась центральная ось, по которой располагались все помещения. Ось доминирует настолько, что прихожанин ощущает жесткую направленность предписанного ею движения к алтарю и иконостасу. Примененный в данном случае прием развертывания пространств подкреплен иерархичной соподчиненностью убранства интерьера — трапезная с печью намекает на сродство с обликом избы и позволяет освоиться пришедшему, затем помещение собственно церкви с многочисленными свечами, иконами, крылосом создает ощущение торжественности и уводит от обыденности. И, наконец, закрытая иконостасной преградой, невидимая, воображаемая, но явно существующая «святая святых», алтарная часть — цель и предел движения в церковном пространстве. В рамках описанной парадигмы печь должна играть свойственную ей роль необходимого отопительного прибора, но не самого важного элемента в интерьере, оформленного в соответствующем церковным правилам стиле. Прием выгораживания печи с помощью перегородок позволяет выполнить эту задачу.
Таким образом, результаты исследования по реконструкции печи в церкви сурового приполярного города Зашиверска служат подтверждением того, что мировоззренческие установки оказывают существенное влияние на элементы культуры жизнеобеспечения. Печь в храмовой трапезной соответствовала не только материальным, но и эстетическим и идеологическим по-требностям горожан. Ее расположение, конструктивные особенности и облик основывались на традициях русского крестьянского деревянного зодчества и церковной православной архитектуры.
Список использованных источников
ПМА, 1992, 1993, 1995 — Полевые материалы авторов. Материалы Западносибирского этнографического отряда ИАЭТ СО РАН 1992, 1993, 1995 гг. (начальник отряда канд. ист. наук А.Ю. Майничева). Собиратель А.Ю. Майничева.
ПМА, 2012, 2013 — Полевые материалы авторов. Материалы Сибирского этнографического отряда ИАЭТ СО РАН 2012, 2013 гг. (начальник отряда д-р ист. наук А.Ю. Майничева). Собиратель А.Ю. Майничева.
Список литературы
1. Грабарь И.Э. Деревянное зодчество Русского Севера [Электронный ресурс]. — URL: http://refdb.ru/look/1502485.html (дата обращения 15.05.2015).
2. Забелло С., Иванов В., Максимов П. Русское деревянное зодчество. — М.: Гос. арх. изд-во Академии архитектуры СССР, 1942. — 283 с.
3. Курилов В.Н., Майничева А.Ю. Крепость и храм: Тенденции движения русской культуры в архитектурном творчестве. — Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2005. — 94 с.
4. Майничева А.Ю. Восстановление интерьера трапезной Спасо-Преображенской церкви из Зашиверска // Духовное возрождение России. Материалы Всероссийской научно-практической конференции (24-25 мая 1993 г.). — Омск, 1993. — С. 142-146.
5. Окладников А.П., Гоголев З.В., Ащепков Е.А. Древний Зашиверск. Древнерусский заполярный город. — М., 1977. — 212 с.
Список сокращений
арш. — аршин врш. — вершок
ИАМ — Историко-архитектурный музей
ИАЭТ СО РАН — Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт археологии и этнографии Сибирского отделения Российской академии наук саж. — сажень
Рис. 2. Развертка стен трапезной с врубками. Фрагмент. Обмер И.С. Степанцова
Рис. 3. Интерьер черной избы XVIII в. в с. Брусенец Нюксенского р-на Вологодской обл.
По Д.В. Милееву
Рис. 4. Печь. Восточный фасад. Здесь и далее размеры указаны в метрической системе, в скобках -в системе на основе трехаршинной сажени. Реконструкция А.Ю. Майничевой, И.С. Степанцова
Рис. 5. Печь. Южный фасад. Реконструкция А.Ю. Майничевой, И.С. Степанцова
Рис. 6. Печь в трапезной Спасской церкви из Зашиверска. Общий вид. Реконструкция
А.Ю. Майничевой, И.С. Степанцова
УДК: 392.9.
ББК:63.52
Л.О. Понедельченко, г. Новосибирск Научный руководитель: А.Ю. Майничева
Памятники деревянного зодчества Историко-архитектурного музея Института археологии и этнографии СО РАН как символы освоения русскими Сибири
Аннотация
В статье рассматривается символическое значение объектов деревянного зодчества, выбранных в качестве экспонатов для Историко-архитектурного музея Института археологии и этнографии СО РАН. Раскрывается значение данных памятников в качестве культурных символов в процессе реконструкции этнической идентичности русской культуры в городских условиях. Демонстрируется возрождение интереса современных горожан к быту русского населения в период хозяйственного освоения Сибири.
Ключевые слова: символы, этническая идентичность, маркеры культуры, музей под открытым небом.
История освоения Сибири вот уже многие десятилетия является предметом исследования историков, этнографов, археологов, политологов, экономистов, демографов и других представителей научного сообщества в России и за ее пределами. Ежегодно публикуются новые
