CC BY
34
УДК 81.367 (5) ББК 81.411.2
ПРИСОЕДИНЕННЫЕ КОМПОНЕНТЫ КАК ФОРМЫ ВЫРАЖЕНИЯ АВТОРСКОЙ ИНТЕНЦИИ В ТВОРЧЕСТВЕ М.Ю. ЛЕРМОНТОВА И Н.В. ГОГОЛЯ
Е.В. Севрюгина
Аннотация. В статье ставится вопрос об уникальной природе присоединенных компонентов высказывания, способных выступать не только в функции значимых составляющих речевого дискурса, но и в качестве форм выражения психического, эмоционального состояния говорящего, его сокровенных мыслей, побуждений, волеизъявлений. Под присоединенным компонентом в данном случае понимается та добавочная часть высказывания присоединительного предложения, которая возникает в сознании говорящего после момента речи и содержит в себе новую рему, наиболее актуальную для автора информацию. Учитывая, что на сегодняшний день наиболее изученным является вопрос о грамматической природе предложений с присоединенными компонентами, проблема, затронутая в данной статье, представляется особенно актуальной и отвечающей требованиям современной науки о языке.
Опираясь на основные положения, выдвинутые представителями американской лингвистической школы, автор статьи стремится доказать, что: 1) в присоединенных компонентах высказывания наибо- 401 лее важной составляющей, подчеркивающей уникальность данного типа языковых конструкций, является их субъективное, прагматическое содержание, связанное с наиболее актуальными, значимыми для автора понятиями, не нашедшими выражения в основной части высказывания; 2) присоединенные компоненты играют важную роль в системной и смысловой организации речевого дискурса; 3) в присоединенных компонентах в предельно лаконичной, емкой форме может быть выражена не только главная мысль говорящего, но и авторский замысел, ключевая идея художественного произведения. Исследование проводится на материале художественных текстов М.Ю. Лермонтова и Н.В. Гоголя. Основные методы проведения исследования: контекстуальный анализ языковых единиц, сопоставительный анализ, метод классификации.
Ключевые слова: присоединенные компоненты, речевой дискурс, авторская интенция, прагматическое содержание высказывания, модус, пропозиция.
THE CONNECTED COMPONENTS AS DIFFERENT WAYS OF EXPRESSING THE AUTHOR'S INTENTION IN THE WORKS OF M.Y. LERMONTOV AND N.V. GOGOL
I E.V. Sevryugina
Abstract. The article deals with the issues of the unique nature of the connected components in statements which are able to perform not only the function of the most significant components of the speech discourse, but also the function of expressing mental and emotional state of the speaker, his innermost feelings, thoughts and intentions. Taking into account that at present the most carefully studied are the issues of the grammatical nature of sentences with connected components, the problem considered in this article seems to be particularly actual, meeting the requirements of modern linguistics.
Based on the main principal propositions of the representatives of the American linguistic school, the author is trying to prove that: 1) the most important function of connected components in the utterance that emphasizes the uniqueness of this type of linguistic structures is their subjective pragmatic content reflected the most significant for the author ideas, intrinsic meaning which cannot be found in the utterance itself; 2) connected components play an important role in the system and semantic organization of speech discourse; 3) connected components in a very concise and succinct form can express not only the main thought of the speaker but the author's intention as well as the key idea of the artwork.
The study is carried out on the material of literary works of M. Lermontov and N.V. Gogol. The main method of research is contextual analysis of language units, comparative analysis, methods of classification.
Keywords: connected components, verbal discourse, the author's intention, pragmatic content of the utterance, modus, proposition.
В современном языкознании большое внимание уделяется логико-понятийному и прагматическому аспектам изучения языковых единиц на всех уровнях языковой системы. В связи с этим невероятно актуальными становятся понятия речевого дискурса, а также интенцио-нальной направленности слова / высказывания. Затрагиваемая в данной статье проблема присоединительной связи и присоединенных компонентов высказывания касается проблемы выражения прагматиче-
ского содержания, далеко не всегда связанного с доступными формами вербализации авторской мысли.
Большой вклад в изучение семантики и прагматики предложений с присоединенными компонентами внесли американские ученые — Дж. Лакофф [1], Р. Харрис [2], Н. Хомский [3], М. Холл [4] и др. Особо следует отметить труды американского исследователя Эдварда Клима, который положил начало изучению высказываний с присоединенными компонентами в англий-
ском языке в своей работе "Negation in English" [5]. В частности, согласно учению американской лингвистической школы, изучение коммуникативных типов присоединительных предложений должно быть сопряжено с анализом их прагматического содержания, основанного на категориях модуса (психологического состояния говорящего) и пропозиции (реального положения вещей) [6, с. 222]. В целом работы американских ученых выводят проблему изучения присоединительных предложений совсем на иной уровень, указывая на то, что данные синтаксические структуры нельзя рассматривать только на основе формальных, грамматических характеристик, без учета экстралингвистических переменных, ситуации общения (дискурса) и психологического состояния автора (авторских интенций). В этом смысле всегда следует помнить о некоей условности формы выражения присоединенного компонента, которая не может полностью охватить глубинного содержания высказывания.
По мысли отечественного лингвиста Ю.С. Степанова, «высказывания с ПЭ являются не только речевыми, но и поведенческими действиями, рассчитанными на восприятие собеседником. Они являются символическими репрезентациями происходящих в говорящем психологических процессов, которые нуждаются в эксплицировании, то есть изображают и передают определенное психологическое состояние говорящего». Их цель — «вызвать у собеседника желаемое внутреннее состояние, возбудить в нем психическую активность особого рода — коммуникативную, основанную на желании соот-
ветствовать предъявляемым собеседником коммуникативным требованиям» [7, с. 157].
Исходя из этого, можно сделать вывод, что в смысловой структуре присоединительного предложения наиболее важным звеном является «авторская интенция» — субъективная эмоционально-психологическая оценка происходящего, выражаемая в определенных реакциях, побуждениях, волеизъявлениях, обращениях и т.д.
Поэтому уже в первой половине XIX века художники слова не только стремились адаптировать присоединенные компоненты к традиционной русской грамматике, но и особенно выделяли их прагматическое содержание, наличие у них собственной, специфической для данной синтаксической структуры модальности.
М.Ю. Лермонтов в своей прозе начинает употреблять подобные предложения как неотъемлемые составляющие речевого дискурса, или конкретного коммуникативного акта, опираясь на глубинное прагматическое содержание присоединенного компонента:
1. Разумеется, если хотите, оно и приятно; только все же потому, что сердце бьется сильнее. Посмотрите, — прибавил он, указывая на восток: — что за край!
2. Поверите ли? я, стоя за дверью, также заплакал, то есть, знаете ли, не то чтоб заплакал, а так — глупость!..
3. Надо Вам сказать, что Казбич вообразил, будто Азамат с согласия отца украл у него лошадь; по крайней мере, я так полагаю.
4. ... на востоке все было так ясно и золотисто, что мы, то есть я и штабс-капитан, совершенно о нем забыли.
403
Да, и штабс-капитан: в сердцах простых чувство красоты и величия природы сильнее, живее во сто крат, чем в нас, восторженных рассказчиках на словах и на бумаге [8].
В указанных предложениях наблюдаем различные типы авторских интенций.
Первый пример демонстрирует резкий переход автора (рассказчика) от одной пропозиции к другой. В присоединяемой части, оттеняемой словом-маркером «прибавил», внимание слушателя переключается на новый объект действительности (посмотрите... что за край!).
Во втором и третьем примерах высказывается авторская субъективная оценка реального положения вещей, указанного в базовой части предложения, и реализуется вектор «направленность на пропозицию». Прагматическое содержание присоединяемой части предложения подчеркивается наречными междометными образованиями (а так — глупость!) и вводными словами (по лпл крайней мере, я так полагаю.). 404 Последний пример представляет собой присоединительное предложение с лексическим повтором, выделяющим главный субъект действия — штабс-капитана. Соответственно, в присоединяемом компоненте дается авторская субъективно-оценочная характеристика данного субъекта и реализуется интенция «направленность на адресата». Под адресатом в данном случае понимается каждый, к кому обращен призыв Лермонтова оценить чувствительность и красоту души простого человека.
Еще более ярко данная функция присоединительных предложений представлена в творчестве Н.В. Гого-
ля. Так, в цикле «Петербургских повестей» [9] присоединенные компоненты не только организуют коммуникативно-смысловое поле повествования, но и используются в качестве главных художественных средств выражения авторской мысли, авторского отношения ко всему, что говорится и происходит.
Имея непосредственный выход в область прагматики, присоединенные компоненты вскрывают глубинный, сакральный подтекст гоголевских произведений, позволяют читателю оценить ситуацию глазами автора.
Возьмем в качестве примера наиболее известную повесть Гоголя «Шинель». Здесь с коммуникативной точки зрения также представлены присоединительные предложения со всеми возможными типами речевых доминант:
1. В департаменте... но лучше не называть, в каком департаменте.
2. Имя его было Акакий Акакиевич. Может быть, читателю оно покажется несколько странным и выисканным, но можно уверить, что его никак не искали, а что сами собою случились такие обстоятельства, что никак нельзя было дать другого имени, и это произошло именно вот как.
3. Ребенка окрестили, причем он заплакал и сделал такую гримасу, как будто бы предчувствовал, что будет титулярный советник.
4. Если уж слишком была невыносима шутка, когда толкали его под руку, мешая заниматься своим делом, он произносил: «Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?» И что-то странное заключалось в словах и в голосе, с каким они были произнесены.
5. И долго потом, среди самых веселых минут, представлялся ему низенький чиновник с лысинкою на лбу, с своими проникающими словами: «Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?» — и в этих проникающих словах звенели другие слова: «Я брат твой». И закрывал себя рукою бедный молодой человек, и много раз содрогался он потом на веку своем, видя, как много в человеке бесчеловечья, как много скрыто свирепой грубости в утонченной, образованной светскости, и, боже! Даже в том человеке, которого свет признает благородным и честным. [там же].
Автору важно вызвать у читателя определенную реакцию. При этом простое сострадание к своему ближнему автор осмысливает на христианском уровне. Библейский мотив вводится в повествование с помощью присоединенных компонентов — это очень наглядно продемонстрировано в четвертом и пятом примерах (см. выше).
В данном случае обе присоединяемые части высказывания представляют собой не только индивидуальную авторскую интерпретацию сказанных главным героем слов, но и важную социокультурную составляющую всей повести, «перекодируя» ее с бытового, обыденного языка на язык сакральных общечеловеческих категорий.
Таким образом, присоединенный компонент высказывания становится действующим механизмом реализации его скрытого подтекста, глубинного смысла.
Существуют в повести и другие виды авторских интенций. Так, в рамках оценочной характеристики главного объекта базовой части высказывания может быть реализовано
частное модальное значение (модус) — автор прерывает сам себя, обнаруживая неверный ход собственных мыслей:
В департаменте... но лучше не называть, в каком департаменте (присоединение с лексическим повтором).
В отдельных случаях автору требуется подготовить читателя к последующему повествованию, и с этой целью им используются присоединительные конструкции, выражающие общее значение перехода на другую пропозицию, к совершенно новому смысловому плану:
Имя его было Акакий Акакиевич. Может быть, читателю оно покажется несколько странным и выисканным, но можно уверить, что его никак не искали, а что сами собою случились такие обстоятельства, что никак нельзя было дать другого имени, и это произошло именно вот как.
Таким образом, присоединительные предложения, приспосабливаясь к традиционным условиям русского синтаксиса, уже в начале XIX столетия одновременно начинают использоваться и как неотъемлемые составляющие речевого дискурса, конкретной коммуникативной ситуации, что в наибольшей степени соответствует исконной природе присоединения.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Лакофф, Дж. О порождающей семантике [Текст] / Дж. Лакофф // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. 10. - М., 1981.
2. Harris, R.A. The Linguistics Wars [Text] / R.A. Harris. - New York: Oxford University Press, 1993.
3. Chomsky, N. Aspects of the Theory of Syntax [Text] / N. Chomsky. - Cambridge; Massachusetts: MIT Press, 1965.
405
4. Halle, M. The sound pattern of Russian [Text] / M. Halle. - The Hague: Mouton, 1 1959.
5. Klima, E.S. Negation in English [Text] / E.S. Klima // Fodor J., Katz J. (ed.) 2 The structure of language. - Englewood Cliffs, New Jersey: Prentice Hall, 1964. 3 - Р. 246-323.
6. Лебедева, И.С. Дискурсивно-прагматиче- 4 ские и социолингвистические характеристики функционирования высказываний с 5 присоединенным элементом в английском языке: Дис. ... канд. филол. наук [Текст] / И.С. Лебедева. - М., 2004.
7. Степанов, В.Н. Провокационный вопрос 6 с точки зрения прагмалингвистики [Текст]
/ В.Н. Степанов // Московский лингвистический журнал. - 2003. - Т. 6. - № 2. - 7 С. 157-181.
8. Лермонтов, М.Ю. Собр. соч. [Текст] / М.Ю. Лермонтов. - М.: Государственное изд-во художественной литературы, 1958.
9. Гоголь, Н.В. Собр. соч.: в 9 т. [Текст] / Н.В. Гоголь. - Т. 3. - М.: Русская книга, 8 1994.
9.
REFERENCES
Chomsky Noam, Aspects of the Theory of Syntax, Cambridge, Massachusetts, MIT Press, 1965.
Gogol N.V., Sobranie sochinenii: v 9 t., T. 3, Moscow, 1994. (in Russian) Halle Morris, The sound pattern of Russian, The Hague, Mouton, 1959. Harris Randy Allen, The Linguistics Wars, New York, Oxford University Press, 1993. Klima Edward S., "Negation in English", in: Fodor Jerry, Katz Jerrold, The structure of language, Englewood Cliffs, New Jersey, Prentice Hall, 1964, pp. 246-323. Lakoff G., "O porozhdayushchey semantike", in: Novoe v zarubezhnoy lingvistike, vyp. X, Moscow, 1981. (in Russian) Lebedeva I.S., Diskursivno-pragmaticheskie i sociolingvisticheskie harakteristiki funkcio-nirovanija vyskazyvanij s prisoedinjonnym jelementom v anglijskom jazyke, PhD dissertation (Philology), Moscow, 2004. (in Russian)
Lermontov M.Yu., Sobranie sochinenii, Moscow, 1958. (in Russian) Stepanov V.N., Provokacionnyj vopros s tochki zrenija pragmalingvistiki, Moskovskij lingvisticheskij zhurnal, 2003, Vol. 6, No. 2, pp. 157-181. (in Russian)
АПК Севрюгина Елена Вячеславовна, кандидат филологических наук, доцент, кафедра русского языка и литературы, гуманитарный факультет, Российский государственный социальный университет, elena_s2003@list.ru Sevryugina E.V., PhD in Philology, Associate Professor, Russian Language and Literature Department, Faculty of Humanities, Russian State Social University, elena_s2003@list.ru
