CC BY
124
ница восприятия ситуаций выделяется лишь по уровням самодостаточности: например, на праксиологическом -экзистенциальные проблемы будут затрагиваться в аспекте самонасыщения, обеспечения собственного комфорта и самонаслаждения. На уровне акмеологическом ответы на жизненные запросы перекликаются с аспектом обеспечения и себя, и других людей, с активной деятельностью, саморазвитием и насыщением духовных потребностей. На трансцендентальном уровне на первый план выходит тема предвосхищения событий, развития духовных качеств, достижение вершин в личностном развитии, обогащение добродетелями и пр. Сложная диалектика экзистенциальных вопросов объясняется тем, что жизненно важное для нас у нас есть, но этого недостаточно, и мы должны решить, как быть с наличием и одновременно с нехваткой этого.
В довершение всего вышесказанного нам следует заметить, что рассмотренные экзистенциальные сложности, дихотомические фундаментальные явления бытия лишь подчеркивают роль самодостаточности личности в жизни. Возможность человеку обрести новое экзистенциальное «звание» Homo sibisufficiens - «человек самодостаточный» может быть представлена и изоляцией ради самотворения, и активным взаимодействием с другими людьми, и изменением повседневной рутины или обыкновенным наслаждением собственной жизнью. Самодостаточность есть и будет благословением, одновременно и социальным атрибутом, и своего рода клеймом, дефиницией качества или состояния личности, которая, как и все другие, переживает экзистенциальные противоречия и сложности бытия, но все же устремлена к смелому решению всех возникающих вопросов.
Важно одно: какими бы не были хитросплетения жизни каждого человека, можно реализовывать положительные стороны самодостаточности, обогащая собственный внутренний мир, общаясь с другими, выражая интерес к жизни, стремясь к духовным вершинам и обретая душевный покой и спасение.
1. Майданский А. Д. Категория существования в «Этике» Спинозы // Вопросы философии. 2001. № 1. С. 161174.
2. Мурашкин М. Г. Феномен самодостаточности. Днепропетровск: Днепропетр. гос. фин. акад., 2005. 300 с.
3. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.: Политиздат, 1991. 527 с.
4. Фромм Э. Человек для себя / пер. с англ. и послесл. Л. А. Чернышевой. Минск: Коллегиум, 1992. 253 с.
5. Марсель Г. Моя главная тема // Марсель Г. Присутствие и бессмертие. Избр. работы. М., 2007. С. 24-39.
6. Марсель Г. Онтологическое таинство и конкретное приближение к нему // Марсель Г. Трагическая мудрость философии: избр. работы. М.: Изд-во гуманит. лит-ры, 1995. С. 72-106.
7. Бурханов А. Р. Экзистенциал надежды в теистической философии Габриэля Марселя // Молодой ученый. 2011. № 5(28). С. 240-245.
8. Андреев Л. Г. Жан-Поль Сартр. Свободное сознание и XX век. М.: Гелеос, 2004. С. 46-57.
© Бугайцова А. С., 2016
УДК 177.61
МЕТАФИЗИКА ПОЛА В РУССКОЙ И ЗАПАДНОЙ ФИЛОСОФИИ XIX - НАЧАЛА XX ВВ.
Статья посвящена анализу двух принципиально разных концепций метафизики пола, взаимоотношениям мужского и женского начал в западной (А. Шопенгауэр, Ф. Ницше) и русской (Ф. М. Достоевский, Вл. Соловьев, В. В. Розанов, Н. А. Бердяев) философии XIX - начала XX вв. Определяется роль любви и брака в жизни человека. В западной философии прослеживается тенденция возвышения мужского начала через противопоставление и принижение женского (концепции «пренебрежения к полу»), русская же религиозная мысль утверждает необходимость гармоничного соединения этих двух начал для полноценного, целостного развития личности.
Ключевые слова: брак, гендер, дружба, пол, любовь, мужское, женское, семья.
E. C. BaneBUH, M. fl. Рэünану E. S. Valevich, M. D. Reilyanu
THE METAPHYSICS OF GENDER IN RUSSIAN AND WESTERN PHILOSOPHY OF THE 19th AND EARLY 20th CENTURIES
The article is devoted to the analysis of the two fundamentally different concepts of the metaphysics of gender, the relationship of male and female in Western (A. Schopenhauer, F. Nietzsche) and Russian (F. M. Dostoevsky, Vl. Solovyov, V. V. Rozanov, N. A. Berdyaev) philosophy of the 19th - beginning of the 20th centuries. The role of love and marriage in human life is determined. In Western philosophy, there is a tendency of exaltation of masculinity through opposition and denigration of women (the concepts of "neglect of the sex"). Whereas, Russian religious thought asserts the necessity of a harmonious combination of these two principles for the holistic development of personality.
Keywords: marriage, gender, friendship, sex, love, male, female, family.
В истории философской мысли существуют две раз- взаимоотношений мужского и женского начал - западная личные традиции, связанные с пониманием пола, любви, и русская. Сформировались они под влиянием разных
факторов (культурных, географических, религиозных и т. д.). При этом наибольшие различия прослеживаются в философии XIX века.
В западной философии сложилась патриархальная традиция осмысления гендерной проблематики. В ее основе лежит понимание «мужского» и «женского» как иерархичных отношений. За мужским началом закрепляется доминирующее положение, а за женским - подчиненное. Прослеживается четкое противопоставление полов.
В начале XIX века вышла в свет работа Артура Шопенгауэра «Метафизика половой любви», посвященная анализу таких феноменов, как пол, любовь, брак. Взгляды Шопенгауэра отражают крайние проявления западной тенденции «пренебрежения к полу». Философ утверждает, что «всякая влюбленность имеет свои корни исключительно в половом инстинкте; то, к чему ведут любовные дела, это ни более, ни менее, как создание следующего поколения» [1, с. 98]. Тем самым Шопенгауэр признает, что любовь, в сущности, - воля к жизни нового индивидуума. Дух рода соединяет людей для того, чтобы они всего лишь продолжили род. Автор выделяет главный принцип, благодаря которому дух рода соединяет людей: «каждый любит то, что недостает самому» [1, с. 117], и в потомстве все недостатки родителей сглаживаются. Мыслитель убежден, что «брак заключается не ради остроумных собеседований, а для рождения детей. Это - союз сердец, а не умов» [1, с. 116]. Шопенгауэр был одним из первых мыслителей, кто подверг анализу и обсуждению вопрос пола в западной культуре.
Шопенгауэр приходит к выводу, что женщина нужна лишь для продолжения человеческого рода. Женский пол он характеризует как неэстетичный или неизящный пол: «низкорослый, узкоплечий, широкобедрый пол мог назвать прекрасным только отуманенный половым побуждением рассудок мужчины...» [2, с. 161]. Основной мыслью философии пола и любви Шопенгауэра является утверждение господствующей западной гендерной традиции. Мужчина стремится во всем к непосредственному владычеству над всем, а женщина обречена только лишь на посредственное господство (через мужа).
Ф. Ницше внес свой вклад в неразрешенный вопрос пола, мужского и женского начал. В отношении женской проблематики и гендерного подхода он отличался крайним радикализмом, исповедуя откровенно сексистскую точку зрения на гендерные отношения. В своей работе «Человеческое, слишком человеческое» через понятия «мужчина» и «женщина» Ницше дает характеристику таким терминам, как «дружба», «любовь», «брак». Мыслитель дружбу ставит выше любви, в особенности любви к женщине. К тому же Ницше недооценивал роль брака в жизни человека, «кто не способен ни на любовь, ни на дружбу, тот вернее всего делает ставку на брак» [3, с. 283].
Идеи западных философов не остались незамеченными русскими мыслителями, в особенности религиозными философами. В XIX веке особое значение имело восприятие идей А. Шопенгауэра и Ф. Ницше. Одним из первых русских философов, кто оценил труды А. Шопенгауэра, был Вл. Соловьев. Именно его произведения, в том числе и публичные лекции, способствовали распространению идей А. Шопенгауэра на русской земле. Сам Вл. Соловьев назы-
вал Шопенгауэра «сильным мыслителем», высоко ценил его вклад в развитие западной философии. Вл. Соловьев во многом был согласен с немецким философом, но все же ряд идей ставил под сомнение и даже критиковал.
Так, в своей работе «Смысл любви» автор категорически не согласен со взглядами А. Шопенгауэра на проблему любви и пола. Соловьев утверждает, что у человека половая любовь доходит до наивысшей силы и принимает индивидуальный характер. Мыслитель отвергает теорию Шопенгауэра о непосредственной связи половой любви и родового инстинкта. Он полагает, что если бы природа соединяла людей только ради потомства, то в этом случае многие любящие люди, будучи бездетными, не могли бы воссоединяться. «Видеть смысл половой любви в целесообразном деторождении - значит признавать этот смысл только там, где самой любви вовсе нет, а где она есть, отнимать у нее всякий смысл и всякое оправдание. Эта мнимая теория любви, сопоставленная с действительностью, оказывается не объяснением, а отказом от всякого объяснения» [4, с. 515]. Цель половой любви - не физическое рождение, а духовное.
Любовь, по словам философа, - самоценное благо. Любовь не служит роду, она не родовое оружие. Поэтому смысл любви не может заключаться в продолжение рода, ее смысл - в полной трансформации бытия. В любви отмирает эгоизм и возрождается индивидуальность. «Суть половой любви - в объединении двух индивидуальностей с "убитым эгом", вернее с эгом, которое сумело выйти за пределы собственной индивидуальности и стать единым как бы с "чужой" индивидуальностью, а "чужая" индивидуальность соответственно вышла за пределы своего эго» [4, с. 520].
Понятие любви у Соловьева пронизано религиозным смыслом. Он утверждает, что истинная любовь основывается на вере. Любовь для него есть не что иное, как воплощение Святой Троицы. Учением о Вечной Женственности он пытается дополнить мужское начало в Троице. Соловьев пишет о соединении Бога и Женственности: «Для Бога Его другое имеет от века образ совершенной Женственности, но Он хочет, чтобы этот образ был не только для Него, но чтобы он реализовался для каждого индивидуального существа, способного с ним соединяться. К такой же реализации и воплощению стремится и сама вечная Женственность» [4, с. 532].
Вл. Соловьев заложил основу для последующих философов и литературных деятелей в данном вопросе и служил компасом в освещении тайны пола. В русской литературе огромная заслуга в данной области принадлежит Ф. М. Достоевскому, который, в свою очередь, опирался не только на свои собственные переживания, но также был знаком с работами и лекциями Вл. Соловьева о бытии и смысле любви.
Ф. М. Достоевского по праву можно назвать одним из выдающихся мыслителей XIX века. Главная философская проблема, волновавшая его, - это проблема человека. В. В. Розанов писал, что центральная идея Достоевского - это «идея абсолютной ценности личности» [5, с. 136]. Согласно Н. Бердяеву, творчество Ф. М. Достоевского освещает все стороны человеческой жизни. Так, «любовь у Достоевского исключительно дионисична. Путь человека у Достоевского есть путь страдания» [6, с. 157]. Достоев-
ский различает мужское и женское начала. Антропология писателя - исключительно мужская антропология. В произведениях писателя женское начало занимает второстепенное место по отношению к мужскому. Женщина выступает как дополнение к мужчине, как момент его жизни. Женщина способна возвысить и причинить вред мужчине. Женская природа выступает как манящая, притягивающая бездна. Достоевский утверждает, что мужское начало оторвалось от женского, поэтому мыслитель видит спасение человека в возвращении к истокам, к женскому. Но все же «мужчины и женщины остаются трагически разделенными и мучают друг друга» [6, с. 166].
Достоевский раскрывает смысл понятия «сладострастие». Из раздвоения бытия, разорванности мира рождается сладострастие. Человек в разорванности замыкается на себе, он больше не может соединиться с другим человеком, он не способен по-настоящему любить, он боится любви. В результате разорванности утрачивается свобода, он погружается в сферу небытия. «Своеволие губит свободу, самоутверждение губит личность» [6, с. 140]. Личность связана с любовью, но особенной, не замыкающейся на себе.
В произведениях Достоевского женщины вызывают у мужчин одно из двух чувств: сладострастие или жалость. В романе «Подросток» Достоевский изображает особую любовь, любовь Версилова к Екатерине Николаевне. Мы видим двоящуюся любовь: любовь-страсть и любовь-жалость. Но все же эта любовь не есть истинная, и причина безнадежности - в природе мужской, безнадежность -в раздвоении, Версилов не желает выходить за пределы себя, он обрекает себя на одиночество, погружение в небытие [7, с. 210].
Достоевский развивает идею спасения человека в христианстве, заключая, что христианство - истинная религия любви. В вере человек может обрести любовь к Богу, обрести себя и слиться с другим человеком. Истинная любовь есть любовь христианская, которая связана с личностью и вечной жизнью.
Достоевский в учении о спасении раскрыл свое понимание избрания русского народа в миссии «всечеловеческой», которая посредством истинной любви сможет снять противоречия между людьми, мужским и женским началами [8, с. 168]. Произведения Достоевского повлияли на идеи таких философов, как В. В. Розанов, Н. А. Бердяев и др.
В. В. Розанов признавал огромное влияние пола на духовную жизнь человека. Философ считал, что пол является основой мира, что семья и родовое начало играет большую роль в жизни индивида. В. В. Розанов в своих работах «Семейный вопрос в России», «Уединенное», «Брак и христианство» выступает с защитой пола, семьи и брака, он во всеуслышание заявляет о проблеме гендерной гармонии в России.
Философ закреплял за понятием «пол» нечто таинственное, всеобщее. Пол, по В. В. Розанову, это синтез плотского и духовного. Для мыслителя противопоставление мужского и женского начал является условным, так как мужские и женские частицы есть в любом человеке и в разных пропорциях [9, с. 354].
Главная идея философа заключается в раскрытии связи пола и религии. В. В. Розанов утверждал, что пол и ре-
лигия произрастают из единого корня, религии связаны с полом, следовательно, проблема пола является одной из самых важных в жизни человека. Он заключает, что человек познает Бога через пол, так как Бог - это половое существо, утверждая, что смысл жизни человека - в продолжении рода. Выступая с критикой христианской морали, он утверждал, что христианство, основной практикой которого является аскетизм, отрицательно относится ко всему родовому. Философ делает вывод, что основы христианства противоречат первоначальному смыслу бытия человека [9, с. 259].
Розанов считает, что брак заключается исключительно по любви. И когда «кончается» любовь между мужчиной и женщиной в браке, с этого момента брак теряет свою религиозную основу. Для мыслителя «семья без любви -безнравственна» [9, с. 261]. Поэтому ни одно общество не может оправдать брак без любви, который заключается ради продолжения рода.
Философия В. В. Розанова выступает не только как одно из учений метафизики пола, Розанов является «защитником» и «проповедником» учения о поле, о взаимоотношения мужчины и женщины, не отрицая роль родового начала в жизни человека.
Русский религиозный философ Н. А. Бердяев высоко ценил работы В. В. Розанова, защищал его от нападок критиков. В книге «Смысл творчества» Бердяев выступает против традиционного христианского отношения к полу, к любви. Вслед за Розановым Бердяев пишет о любви следующее: «Любовь - окно в бесконечность. Любовь выходит из обыденности» [10, с. 404]. Он выделяет любовь как творческий акт, который разрывает границы. Любовь, по Н. А. Бердяеву, разделяется на любовь родовую и личную. Так как главное для человека - стать личностью, индивидуальностью, то особую значимость принимает личная любовь, которая является истинной, в которой человек способен стать индивидуальностью. «Род и есть злая необходимость, источник рабства человека и смертного распада» [10, с. 401]. Родовая любовь разделяет, дробит индивидуальность. Человек стремится обрести «бессмертие» в любви, из разделения любви на личную и родовую выделяются бессмертие рода и личное бессмертие.
Философ развивает представления об андрогинной природе любви. Исходя из представления, что всякая личность андрогинна, Бердяев делает вывод, что любовь - это поиски преодоления распада мужского и женского начал, «любовь есть путь, через который каждый раскрывает в себе чело-века-андрогина» [10, с. 407]. Он описывает женское начало как природное, космическое, а мужское как антропологическое. Мужчина нуждается в половой стихии, через женщину он связан с природой. Именно женственность может направить мужчину на созидание, на преображение мира. Н. А. Бердяев пишет: «мужчина только пол, половина, он продукт мировой разорванности, разобщенности. И женщина - пол, половина, тоже осколок» [10, с. 405]. Тем самым Бердяев подчеркивает необходимую связь мужского и женского начал в любви. Мыслитель негативно отзывается о родовой семье, потому что семья есть необходимость, она служит родовой необходимости, а не свободе. Семья калечит человека, личность, становится препятствием на пути
к индивидуализации, настоящей любви. Любовь выше закона, она вне закона.
Таким образом, в русской философии метафизика пола и дифференциация мужского и женского начал рассматриваются как метафизический или духовно-религиозный принцип, а западная философия рассматривает данную дифференциацию как онтологический или праксеологичес-кий принцип. Исходя из единой (изначально) религиозной системы западная и русская традиции в своем развитии и «результате» предстают перед нами совершенно различными. Западная традиция в основном противопоставляет мужское и женское начала, а русская, напротив, стремится к их объединению. В русской культуре осознается необходимость гармоничного слияния мужского и женского начал для духовного развития.
1. Шопенгауэр А. Метафизика половой любви / пер. с нем. Ю. И. Айхенвальда. СПб.: Азбука: Азбука-Аттикус, 2011. 224 с.
2. Шопенгауэр А. Афоризмы житейской мудрости. СПб.: Азбука, 2010. 287 с.
3. Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое: Книга для свободных умов. СПб.: Азбука: Азбука-Аттикус, 2013. 384 с.
4. Соловьев В. С. Сочинение: в 2 т. М.: Мысль. 1988. Т. 2. 822 с.
5. Розанов В. Легенда о Великом инквизиторе Ф. М. Достоевского. М.: Искусство, 1990. 225 с.
6. Бердяев Н. Миросозерцание Достоевского. Париж, 1968. 239 с.
7. Достоевский Ф. Подросток. М.: Искусство, 1990. 297 с.
8. Достоевский Ф. Дневник писателя. СПб.: Азбука-классика, 2012. 464 с.
9. Розанов В. Уединенное. М.: Правда. 1990.Т. 2. 715 с.
10. Бердяев Н. Философия свободы. Смысл творчества. М.: Правда, 1989. 712 с.
© Валевич Е. С., Рэйляну М. Д., 2016
УДК 130.2
СОРАЗМЕРНОСТЬ ГОРОДА И ЧЕЛОВЕКА: КАТЕГОРИЧЕСКИЙ ИМПЕРАТИВ ГРАДОСТРОИТЕЛЬСТВА
В статье соразмерность города и человека, городская идентичность, человеческий масштаб города рассматриваются в контексте антропологических воззрений Протагора и Канта. Отмечается, что императивность тезиса о человеке как мере всех вещей представлена в соразмерности города и человека.
Ключевые слова: город, человек, мера, категорический императив, соразмерность.
r. B. ropHOBa G. V. Gornova
HARMONY BETWEEN THE CITY AND THE MAN: CATEGORICAL IMPERATIVE OF URBAN DEVELOPMENT
The article considers harmony between the city and the man, city identity and human scale of the city in the context of Protagoras and Kant's anthropological views. It is noted that imperativeness of the thesis about the person as a measure of all things is presented in harmony between the city and the man.
Keywords: city, man, measure, categorical imperative, harmony.
Древнегреческий философ Протагор две с половиной тысячи лет назад выдвинул постулат: «Человек есть мера всех вещей: существующих, что они существуют, и не существующих, что они не существуют». Мощный гуманистический посыл этого принципа сохранил свою актуальность до сих пор, отодвинув на второй план более «узко специализированные» смысловые оттенки: абсолютизацию относительности познания, субъективизм.
Значимость протагоровского принципа в освобождении от неподвижных схем в области мышления, в переходе от неподвижного космологизма к антропологизму сложно недооценить. А. Ф. Лосев при этом указывает еще на общую черту софистической философии и эстетики - на стремление «исследовать жизнь во всей пестроте составляющих ее явлений, упиваться настоящим, зарываться в прошлое и с необычайной остротой стремиться к будущему», на стремление «к максимально разностороннему переживанию жизни и к максимально разносторон-
нему ее использованию», т. е. этот постулат в контексте данного философского направления обращен не просто к абстрактному человеку самому по себе как некому эталону, а к человеку, принимаемому во всей полноте его проявлений [1].
Со времени оформления этого тезиса мир стал намного сложнее, разрушились многие представления о стабильности и устойчивости мироустройства, современный человек существует в мире «текучей повседневности», в котором кризисы следуют за кризисами, но человек по-прежнему хочет быть мерой всей вещей.
Человек в мир включается как целое в целое, нет абстрактного мира вообще - есть мир человека. Точно так же человек тотально включен в пространство города. Эта включенность имеет телесные, психологические, социальные, духовные аспекты. Если перефразировать хорошо известную фразу классика, то жить в городе и быть свободным от города нельзя.
