CC BY
57
денскому, это «морально-верующий». Неокантианская философская традиция, конечно же, дала себя знать при этом анализе типов религиозной ментальности. Для Введенского основным критерием отнесения ко второму типу верующих является чутко реагирующая совесть, приверженность к моральным ценностям, практическая философия в целом. Он пишет, что второй тип религиозности характерен для тех, «кто верит в Бога под влиянием одной только чуткой совести» [3, с. 15]. Третий психологический тип религиозной веры, по Введенскому, это «эстетически верующий». По его мнению, большое значение имеет «то миросозерцание, или та картина Вселенной, которая рисуется верующими в Бога, гораздо привлекательнее с эстетической точки зрения, гораздо красивее и в то же время отличается большей ценностью и закругленностью» [3, с. 16].
В заключение отметим, что психология религии, - а одной из ее проблем является выявление особенностей ментальности верующего человека, - получила философское обоснование в трудах А. И. Введенского, среди которых особое место занимали работы «Психология без всякой метафизики» (1917) и «Судьба веры в Бога в борьбе с атеизмом» (1922).
Список литературы
1. Белик А. А. Культурология. Антропологические теории культур. - М.: Изд-во РГГУ, 1999.
2. Введенский А. И. О пределах и признаках одушевления. Новый психофизиологический закон в связи с вопросом о возможности метафизики. - СПб., 1892.
3. Введенский А. И. Судьба веры в Бога в борьбе с атеизмом // Мысль: журнал Петроградского философского общества под редакцией Э. Л. Радлова и Н. О. Лосского. - Пг., 1922. № 2.
4. Еромасова А. А. Русский менталитет: антропо-культурное своеобразие (на материалах Дальнего Востока): дис. ... д-ра философских наук: 09.00.13 -СПб., 2011.
5. Лосский Н. О. История русской философии. - М.: Высшая школа, 1991.
6. Петровский А. В. Введение в психологию. - М.: Академия, 1996.
7. Психология религии: между теорией и эмпирикой / ред.-сост. К. М. Антонов и др. - М.: Изд-во ПСТГУ, 2015.
8. Философия. Энциклопедический словарь / под ред. А. А. Ивина. - М.: Гардарики, 2004.
9. Харитонова М. Е. Связь смысла человеческого существования со смыслом истории: дис. ... канд. философских наук : 09.00.13. - СПб., 2003.
УДК 130.2 (091) (47) "19"
Н. Г. Митина
Культурный проект Н. А. Бердяева
В проекте Н. А. Бердяева проблема пола приобретает крайне мистифицированный и даже трансцендентальный характер. Смысловым ядром утопии является тематизация «жизненного мира» через телесность - андрогинный Эрос. Концепция Бердяева направлена на достижение полагаемого воображением образа совершенства и является культурным проектом с включенными в него социальными чертами.
In this project by N. A. Berdyaev's the problem of sex gets extremely mystified and even transcendental in nature. The semantic kernel of the utopia is the tematization of "the vital world" through corporality - an androgenic Eros. Berdyaev's concept aims at achieving a perfect image created by the imagination and is a cultural project with social traits.
Ключевые слова: утопия, андрогин, Божественный Эрос, маскулинное, феминное, «жизненный мир», социокультурный проект.
Key words: utopia, androgyne, Divine Eros, masculine, feminine, "life-world", a sociocultural project.
Утопия занимает важное место в русской философии как один из способов тематизации «жизненного мира», образный путь его означивания. Являясь продуктом повседневности, утопия объединяет в себе специфику культурных и социальных отношений русской цивилизации. Социально-пространственные отношения в утопических проектах выступают как формы воплощения человеком заложенных в «жизненном мире» возможностей.
Многие философы пытались создать проект нового совершенного общества. «Жизненный мир», как условие бытия субъективности, выступает в модусе целей, потребностей, интересов. Первостепенное для человека значение имеет «модус опыта бытия телом, из которого получает жизнь субъективность человеческой личности», подчеркивает Ю. Хабермас [15, с. 63]. Более того, по мнению В. Подороги, человеческое тело, «вырванное из своих дополнительных символических измерений и качеств, есть тело, которое не существует и не может существовать» [11, с. 106-107]. Философ отмечает, что бытие всегда метафорически интерпретировано, а метафора, в свою очередь, явля-
© Митина Н. Г., 2017
ется базисным элементом языка тела [11, с. 209]. Следовательно, телесность, как природное начало человека, является основанием для социокультурного конструирования.
Среди российских социальных утопий проект Бердяева выделяется особым вниманием к проблеме пола и телесности, что послужило причиной его определения как философия пола и любви. Философ подчеркивает необходимость разрушить молчание вокруг полового вопроса, так как разрешение его связано с самой важной для любого человека ценностью - его жизнью: «Человечество должно наконец сознательно и серьезно отнестись к своему полу, к источнику своей жизни...» [1, с. 216].
Приступая к созданию собственной концепции, Бердяев выстраивает ее в пределах религиозного осмысления вопросов пола и особую роль в данном процессе отводит проблеме греховности человека. Логика рассуждений приводит Бердяева к выводу о причинно-следственной связи между первородным грехом Адама и Евы и нарушенной гармонией отношении между мужчинои и женщинои. В истории человеческого рода мужчина и женщина создают вечный конфликт, выраженный в борьбе за политическое и культурное преобладание того или иного пола. Это неравновесное состояние полов -причина трагедии мира и человека как субъекта истории. Находясь в длительном противостоянии, человечество утратило возможность целостности и достижения вселенского единства.
Таким образом, категория «пол» приобретает в философии Бердяева космическое звучание. Пол есть точка пересечения двух миров в человеке, а точнее, точка пересечения двух самостоятельных космических начал - мужского и женского. Мужское начало - это дух, женское - плоть, мужское - творящее, женское - рождающее. Постигнуть их можно лишь в космическом масштабе как нечто трансцендентное, определяющее сущность человека.
Космический порядок Бердяев проецирует на антропологическую картину мира, конструируя одновременно и структуру социальных отношений. Соответственно космической иерархии, мужчина в концепции Бердяева приобретает значение полноценного человека, женщина же вне связи с мужским не была бы вполне человеком, так как в ней слишком сильна темная природная стихия, «безличная и бессознательная», что делает ее более природой, чем человеком [4, с. 7].
Это уподобление женщины природе, утверждает О. В. Рябов, является «модусом соотнесения феминного с материально-телесным» [13, с. 84]. Как носительница половой стихии, она не осознает и не
вмещает в себя полноту бытия; у нее слабо развито чувство личности; она слишком зависима от времени; она растворяется в одном; ее личность подвержена опасности распадения.
Несостоятельность женщины восполняется мужскими достоинствами: мужчина более целостная натура, в нем сильно чувство личности, он независим от времени, он вмещает в себя полноту бытия. Противопоставление мужских и женских качеств наглядно показывает, с одной стороны, огромный разрыв между полами и, с другой, -зависимость одного пола от другого. Вследствие ущербности одного пола зависимость не может быть уничтожена, поскольку предоставление автономии ущербному, «слабому» женскому полу подвергает опасности существование самого женского начала. В то же время соединение мужчины с женщиной позволяет мужскому началу быть связанным с природой.
Для восполнения женской недостаточности общество создает социальные институты брака и семьи, с помощью которых оно пытается частично снять зависимость одного пола от другого. Но ни брак, ни семья не решат проблему расколотости пола. Бердяев подчеркивает различную природу мужчины и женщины, их различные цели и считает это причиной трагического соединения разных начал в семью и причиной несчастных браков. Тело является «формой» для личности, и половые различия у Бедряева, отмечает Н. О. Лосский, определяют раздвоение личности, в то время как «целостная личность не имеет половых признаков, она - гермафродит» [8, с. 273]. Следовательно, надо преодолеть раздвоение и достичь целостности.
Единственный выход из онтологической дихотомии пола, считает Бердяев, заключается в преодолении полового одиночества и восстановлении андрогинного образа человека, соединяющего в себе мужскую и женскую природу. «Андрогин» - это дева-юноша, образ и подобие Божье, в котором снимается ущербность одного и другого пола. В андрогине возрождается «всеобъемлющая» гармония пола, предназначенная быть источником бытия мира и индивида, жизни и смерти одновременно [2, с. 68-70].
Миф об Андрогине Платона, по мнению Г. Д. Гачева, пророчески философичен и показывает, что «цивилизация равно питается развитием Любви ..., как и перекрытием ее каналов - затрудняя любовь и направляя Эрос в иные русла: труда, творчества, политики ...». В процессе развития цивилизации происходит переплетение натуральных и искусственных форм Эроса, складывается национальный Эрос. Специфика русской цивилизации заключается в том, что все возрас-
тает «средний род, бесполый, маложизненный» [7, с. 14-16]. Таким образом, складываются предпосылки для формирования андрогинно-го Эроса.
Концепция андрогина в утопическом проекте Н. А. Бердяева связана с культурными формами экспликации Эроса на рубеже Х1Х-ХХ вв. Данный период является переломным моментом в развитии мировой цивилизации. Происходит изменение культурных и духовных ценностей, продолжается процесс дальнейшего обмирщения культуры, начатый в эпоху позднего Средневековья. Жизненное пространство мира сужается вследствие новых достижений человека, человек обретает все большие возможности для изменения мира, могущество человека-творца растет. Человечество вступает в эпоху мировых войн. В этот период происходит трансформация Эроса, его ослабление, появляются зачатки культуры Унисекса (совмещающей мужское и женское). По мнению Г. Д. Гачева, рассечение первочеловека Андрогина, привело к возникновению гомосексуализма и лесбийства, в котором андрогинный Эрос пытался достичь целостности. Исследуя развитие цивилизации, он отмечает, что ценностные установки патриархатной цивилизации, подавляющие телесное, женское, обусловили данное стремление мужского к мужскому и женского к женскому [7, с. 14-16].
Бердяев обращает внимание на могущество любви, считая, что в ней происходит преодоление одиночества, «выход себя в другого» [5, с. 280-281]. Онтология пола и любви находится в философии Бердяева в тесной связи с проблемой «личного» и «родового». Род и личность - антагонистические понятия. Пол - жизнь рода, любовь -жизнь личности. Принимая данный тезис, Бердяев усматривает в зависимости пола и жизни, пола и любви причину, по которой индивиду следует разорвать связь с родовой жизнью. Попытка Бердяева разделить любовь на личную и родовую привела его к смешению представлений «пол» и «род», «любовь» и «родовой инстинкт», и, в конечном итоге, к ошибочным выводам. Род и родовой инстинкт, считает Бердяев, - это природная стихия, это то, что сближает человека с животным миром. Здесь нет личной любви, отличающей человека от животного и придающего ему божественный характер.
Следовательно, «родовая половая любовь дробит индивидуальность, стремится к бессмертию рода, к созданию многих несовершенных существ, а не одного совершенного существа, к плохой бесконечности, к вечному возвращению. Истинная любовь, преодолевающая пол, должна направить всю человеческую энергию внутрь и в глубь вечности, а не вовне и вперед во времени» [1, с. 220].
Родовая половая любовь не преодолевает разрыва пола. Его преодолевает пол в любви, осуществляя мистическое слияние и достигая индивидуальности. Все, что соединяет человека с родом, может называться насилием, поэтому конфликты между родом и личностью, родовой и индивидуальной любовью неизбежны. Особенно явственно эти противоречия обнаруживаются в семье - социальном, родовом институте, основой которого является падший пол.
Преодолеть конфликт половых и родовых интересов может только настоящая любовь, но она является большой редкостью. Личность восстает против насилия, инстинктивно понимая, что освободиться от него возможно только через изменение природы пола. «В глубине пола творчество должно победить рождение, личность - род, связь по Духу - природную связь по плоти и крови» [3, с. 12]. Поэтому одна из задач преодоления пола заключается в преобразовании родовых связей и родового материнства в духовные связи и духовное материнство. Решить данную проблему может только любовь - подлинный Эрос.
Бердяев создает различные классификации любви, но среди них наиболее важными считает восходящую и нисходящую любовь. Восходящая любовь - это любовь-влюбленность (эрос), которая шире любви между мужчиной и женщиной. К нисходящей любви он относит любовь-жалость, дающую и ничего не требующую. Однако положительный результат возможен только в результате слияния любви-эроса с любовью-жалостью, иначе любовь-эрос порабощает личность.
Утрата женственной стихии стала для человека потерей свободы. Но душа мира, как и душа человека, стремится к восстановлению девственности, воссоединению с мужским началом. Следовательно, победить рабство пола и достичь истинной целостности может только мужчина, так как более сильное выражение реализации личности является свойством мужской природы. Природно-женское, осуществляемое через женщину рождение - главное препятствие на пути духовно-созидательных преобразований мужчины-человека. Смысл любви в культе мужской любви.
Иная классификации любви в философии Бердяева связана с конкретизацией и индивидуализацией единой любви к Богу, к общей божественной природе в людях. Это любовь к женщине, к брату/сестре, к каждому человеческому существу, но все эти типы любви всего лишь разновидности любви к образу Единого, Вечного, «лестница восхождения к Богу, путь слияния с мировой душой». Источником любви является воплощенный в человечестве Христос - Божественный Эрос [1, с. 244].
Религия, как и индивидуальная любовь, позволит преодолеть разрыв пола, освободить его от родовой необходимости. Царство любви возможно только в теократии - Царстве Божьем, считает Бердяев. «Через женщину - Еву началась греховная власть женственной природы над падшим человеком». Избавление от греховности возможно, считает Бердяев, через нового Адама - Абсолютного человека. Следовательно, необходима новая религия, так как «религия искупления отрицает род, сексуальный акт и создает культ вечной женственности, культ Девы, рождающей лишь от Духа» [3, с. 6-7]. Таким образом, любовь, пол, религия - это понятия, неразрывно связанные друг с другом в философии Бердяева. Он, по сути, провозглашает новую религию любви, приобретающую в его философии вид Божественного Эроса.
Бердяев настаивает на необходимости исследования вопросов пола и половой любви. Они должны занять подобающее место в философии как вопросы, требующие своего разрешения. И, возможно, это и есть богоподобная природа человека, его андрогинность. «С полом и любовью связана тайна разрыва в мире и тайна всякого соединения; с полом и любовью связана также тайна индивидуальности и бессмертия», - отмечает философ [1, с. 213]. Любовь должна победить старую плоть и создать новую, в которой соединение двух «будет осуществлением девственности, т. е. целости» [2, с. 207-208, 210]. И далее он замечает:
«Мистический смысл половой любви повелевает не механически уравнивать и уподоблять мужчину и женщину, наоборот - высвобождать и утверждать начало мужественности и начало женственности и искать личности в слиянии и взаимном дополнении этих полярных начал, тяготеющих друг к другу» [1, с. 236].
При этом каждый пол будет выполнять свое назначение. В этом Бердяев усматривает высшее проявление их равенства.
Постоянное стремление вновь обрести разрушенную целостность объясняет сложность половой жизни человека. Взаимодополнение друг друга, по мнению философа, позволит решить проблему духовного единства, достичь целостности, которая для Бердяева заключается в создании нового андрогинного существа «девы-юноши». Следовательно, для Бердяева семья должна прийти к типу братства, где личность сможет преодолеть родовые связи, а творчество победить рождение, где духовная любовь - преображенный Эрос - победит любовь плотскую. И идея андрогина направлена на решение проблемы преображения мужского Эроса в ювенильность, где женщина должна выполнить свое предназначение - «создать» мужчину, одухотворить его на творчество, восполнить в нем недостающее женское начало и реализоваться через мужчину.
А. В. Митрофанова, рассматривая концепцию Бердяева об андро-гине, отмечает, что андрогин у Бердяева «скорее мужчина с женщиной внутри, чем женщина, "впитавшая" в себя мужчину» [9, с. 72]. Отсюда и стремление к непорочности, Вечной Женственности, к юве-нильной любви - преображенному Эросу, и негатив по отношению к семье, роду, сексуальности, которые мешают реализации творческого потенциала мужчины. Т. Е. Осипович подчеркивает: «Отрицание рождающего женского пола и утверждение культа девственного ан-дрогина означали гибель женщины, материнства и природного мира» [10, с. 27]. Данная концепция соответствует положениям христианской религии, где женщина как личность может реализоваться только через мужчину и плотская любовь является грехом.
Через преображенный Эрос восстановится андрогинный образ и Богоподобное существо человека - человека будущего общества, человека-творца, способного создавать новую реальность. В культуре Серебряного века, по мнению О. В. Рябова, идея о мужеженственной природе творчества связана с идеей Богочеловечества, а Богочелове-ческий процесс творчества находит отражение в теургии, которая творит новое бытие, новый мир [14, с. 173-182].
Смысловым ядром утопии является тематизация «жизненного мира» через телесность - андрогинный Эрос. Очевидно, что в русской философии, в частности, в концепции Бердяева, сложился отличительный от западноевропейской традиции подход к оценке и дифференциации маскулинного и феминного.
Как отмечает О. А. Воронина, «в русской теологии пола различия мужского и женского начал рассматриваются как духовный, а не онтологический или гносеологический принцип, что характерно для западной философии. Во-вторых, в русской философии расставлены иные культурно-символические акценты: то, что на Западе ассоциируется с мужским/маскулинным началом (божественное, духовное, истинное), в России и русской культуре ассоциируется - через категорию любви - с женским началом». Именно это и позволяет многим исследователям считать, что в России женское начало оценивается выше мужского. Но, как утверждает далее О.А. Воронина, «это не совсем так. Представления о феминности (софийности).... носят в ир-рационалистической русской философии пола крайне абстрактный характер. Это скорее аллегория, чем категория, скорее моральное наставление, чем концепция» [6, с. 39]. Поэтому проблема пола приобретает в русской философии крайне мистифицированный и даже трансцендентальный характер.
Отличительной чертой утопии Н. А. Бердяева является попытка создания нового общества на основе философии любви, общества, построенного на принципах свободы, любви и творчества. Экспликацией «жизненного мира» в утопии является телесность. Мужское и женское здесь выступают как субстанциональные характеристики бытия, участ-
