CC BY
86
Российская социально-экономическая мысль
В.Т. Рязанов
ХОЗЯЙСТВЕННАЯ МОДЕЛЬ РУССКИХ НАРОДНИКОВ И РОССИЙСКИЙ ПУТЬ В ЭКОНОМИКЕ
В статье анализируются оригинальные взгляды русских народников на природу российского хозяйства и на возможность его рыночного реформирования. Совокупность этих взглядов представляет собой обоснование российского пути в экономике после реформы 1861 г. Их новаторское значение для экономической науки было дополнено разработкой продуманной платформы проведения назревших преобразований в хозяйственной системе России конца Х!Х века. Подчеркивается, что теоретические взгляды и практические рекомендации не потеряли свое значение в российской исторической практике.
Ключевые слова: славянофилы, народничество, русская экономическая школа, хозяйственная модель, смешанная экономика, кооперация, российский путь в экономике.
Непрерывное сопровождение модернизационных процессов в России контрреформами и революционными потрясениями, так же как не столь убедительные экономические последствия активизации формирования рыночных отношений, побуждают внимательно разобраться со стратегией и борьбой идей, лежащих в основе реформирования общества и экономики. В истории российской экономической мысли уже давно обнаружились принципиальные несовпадения взглядов на определение наиболее приемлемого для нашей страны общественно-экономического пути. Из дискуссий прошлого особого внимания заслуживает разработка русскими народниками альтернативного варианта экономических преобразований в России, в котором наиболее полно и ярко был представлен проект, который с достаточным основанием можно трактовать в качестве варианта «российского пути в экономике».
Собственно центpaльной ^облемой общественно-экономической мысли, отчетливо сформировавшейся в процессе осмысления Петровских реформ, стa-ло взaимоотношение Pоссии и Зaпaдa (Евpопы), во^уг котоpой paзгоpелся споp о том, идти ли нaшей стpaне вслед зa Евpопой или исгать свой сaмобытный путь. Впервые наиболее четко размежевание по данному вопросу произошло в ходе дискуссии между западниками и славянофилами в конце 30-х гг. ХК в. об исторических путях развития России. Об этом уже писал П.А.Чаадаев в 1829 г., как
Виктор Тимофеевич Рязанов — доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой экономической теории Санкт-Петербургского государственного университета (v.rjazanov@mail.ru).
бы предваряя будущие споры, когда утверждал, что «мы должны от начала повторить на себе все воспитание человеческого рода»1. Не вдаваясь в детали самой дискуссии, которая носила по преимуществу историософский характер, обратим внимание прежде всего на то, что участвующие в ней славянофилы впервые методологически четко сформулировали и обосновали потребность в выработке «pусской точки зpения» на происходящие процессы в мире и, конечно же, в собственной стране2. Выяснение славянофильской позиции полезно не только с точки зрения понимания места России в мировом историческом процессе, но и для осмысления истоков экономической платформы русских народников как продолжателей данного направления общественно-экономической мысли после земельной реформы 1861 г.
Историческое значение русских славянофилов (А.С. Хомякова, И.В. и П.В. Киреевских, Ю.Ф. Самарина, К.С. Аксакова, А.И. Кошелева и др.) заключается в том, что они, перестав смотреть на мир и свою страну через «западные очки», смогли преодолеть внутри себя подражательную зависимость от Запада, отказаться от несамостоятельного и нетворческого восприятия его как некоего эталона, высшей и единственно возможной цивилизации. Отсюда можно сделать вывод по поводу исторической заслуги славянофилов. Она состоит в том, что они заложили основы шциошльного сaмосознaния и шциошльного мировоззрения по широкому кругу вопросов3. Позднее, в 1891 г. один из наиболее самобытных русских философов К.Н. Леонтьев, близкий по духу к славянофилам так оценивал их роль: «Славянофилы всегда хотели, чтобы Россия жила своим умом, чтобы она была самобытна не только как сильное государство, но и как своеобразная государственность»4. В этом в первую очередь видится привлекательность и современность их позиции, а не те или иные конкретные формулировки и подходы.
Вместе с тем «русская точка зрения» не замыкалась на критике, она стимулировала возрождение внимания к исторически существовавшим первоосновам России, к которым славянофилы относили общинность и артельность в хозяйственной организации народной жизни, соборность в государственном
1 Чаадаев П.Я. Статьи и письма. М., 1989. С. 51.
2Подробнее о самой дискуссии славянофилов и западников см.: Рязанов В.Т. Экономическое развитие России. Реформы и российское хозяйство в Х1Х-ХХ вв. СПб., 1998. С.157-173.
3Не случайно, когда отгремели самые громкие споры между славянофилами и западниками и они, казалось бы, ушли в историю Ф.М. Достоевский в конце своей жизни в продиктованных им автобиографических сведениях счел нужным указать, что по убеждениям своим он «откpытый слaвянофил» (Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений. Т. 27. М., 1984. С. 121).
4Леонтьев К.Н. Восток, Россия и славянство. М., 1996. С. 687.
устройстве и ключевую роль православия для судьбы России, ее культуры и духовной жизни.
Самобытность самого объекта изучения направляла общественную мысль по неизведанному пути. По этому поводу характерно высказывание H.A. Бердяева. Для него славянофилы были первыми «русскими европейцами», «которые стали мыслить самостоятельно, которые оказались на высоте европейской культуры, которые не только усвоили себе европейскую культуру, но и пытались в ней творчески участвовать...»5
Есть еще один важный контекст развиваемых славянофилами идей, имеющий отношение к выработке курса реформ. Возвращаясь к историческим основам, связанным с православием и его традициями, они не только отвергали волну секуляризации, захватившую западный мир, считая, что она его погубит, но этим выразили насущную потребность в восстановлении утраченного мировоззренческого и культурного единства правящего класса, образованной части общества с простым народом, составляющим подавляющее большинство населения страны.
При этом сам такой раскол в обществе славянофильские идеологи связывали с тем, что русское православие наследовало византийскую традицию, ставшую в основании народной культуры, а отделившаяся от нее светская культура правящего и образованного класса целиком восприняла западно-европейскую, которой были присущи противоположные ценности и устремления. Поэтому, выступая против секуляризации российского общества и за возрождение православия, славянофилы не просто обозначили потребность в преодолении раскола, но и предложили свой способ его устранения: своего рода второе и осмысленное принятие православия европейски образованной частью общества, а значит ее возвращение таким путем к историческим истокам России.
Если споры западников и славянофилов в середине XIX в. носили преимущественно общий историософский характер и находились довольно далеко от хозяйственной деятельности, то в последующие десятилетия эпицентром становится борьба за выбор курса непосредственно в экономике. В этом нашла отражение дальнейшая конкретизация ранее зафиксированных различий по вопросу о том, каким путем двигаться стране, но уже с обращением к экономике как к решающей сфере. В это время она окончательно выходит на приоритетные позиции, а потому не случайно туда же перемещается самая содержательная часть дискуссий, и в ней складываются полярные взгляды.
5Бердяев H.A. A.C. Хомяков. М., 1912. С. 3.
При этом уже в то время обращалось внимание на преемственность народничества со славянофильством. Об этом писал П.Б. Струве, который не видел пpинципиaльной paзницы между слaвянофильством и новым нapодничеством, считая, что в своих глaвных нaпpaвлениях, к которым он относил поиск сaмо-бытного пути paзвития и мессиaнские нaстpоения относительно pоли Pоссии, они обpaзовaли, по его определению, единую «слaвянофильско-нapодническую теоpию»6. Об этом же писал и Н.А. Бердяев7.
В известном смысле в нapодничестве, пусть в недостaточно выpaженной фоpме, отpaзилaсь потpебность в синтезе вpaждующих нaпpaвлений pусской общественной мысли. В чaстности, чеpез Геpценa и Чернышевского в него прони-кaли идеи зaпaдного социaлизмa. В этом смысле концепцию «русского соцтализ-мa», paзpaбaтывaемую народниками, можно рaссмaтpивaть в кaчестве конкретной попытки соединить русские начала общественной жизни с одной из возможных линий развития европейского общества, в то время достaточно aвтоpитет-ной и популярной. Но главный их вклад состоит в том, что ими рaзpaбaтывaлaсь концепция pоссийского пути в экономике с обосновaнием методов его pеaлизa-ции та пpaктике. В этом историческое знaчение народнической школы, этим ота интеpеснa и aктуaльнa для нaс. Поэтому полезен aнaлиз ее подходa, конкретных оценок, тaк же кaк paссмотpение причин неудaч и уходa с политической apены.
В ее создaнии велита роль нaиболее известных русских экономистов-нapодников В.П. Воpонцовa и Н.Ф. Дaниельсонa. Первый публиковaл свои сочинения под инициaлaми В.В., второй — под псевдонимом Николaй-онъ. Опpaв-дaнность выделения этих двух экономистов подтвеpждaется тем, что они являлись нaиболее выдaющимися пpедстaвителями экономической школы тародни-чествa. Собственно с книги Воpонцовa «Судьбы кaпитaлизмa в России» (1882) нaчaлaсь многолетняя таучтая дискуссия, которую еще предстоит переосмыслить по-новому.
Зaслугой нapоднической экономической школы является то, что ота вслед зa А.И. Герценом и Н.Г. Чернышевским одной из первых в мировой экономической мысли постaвилa проблему мирного и эволюционного «миновa-ния» фaзы первоначального накопления капитала, вместо нее предложив свой вapиaнт некaпитaлистического пути обеспечения пpогpессa, пpинципиaльно от-личaвшийся от мapксистской версии революционного пеpеходa к социaлизму
6Стpуве П.Б. Patriotica: Сборник стaтей зa пять лет. СПб., 1911. С. 42.
7 «Славянофилы были основоположниками того народничества, которое столь характерно для русской мысли XIX века, и потом приняло религиозные формы» (Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990. С. 26).
как посткапиталистической фазе. Этим экономисты-народники предвосхитили многие теории и политические платформы, распространившиеся по всему миру, особенно «третьему», в середине ХХ в. Именно это дало основание современному итальянскому ученому Ф. Баттистраде сделать вывод, что русская народническая мысль в 80-е гг. XIX в представляла собой наивысший продукт культурного и политического развития не только России, но и всей Европы8. Такая высокая оценка, если сопоставить развитие экономических взглядов в рассматриваемый период в нашей стране и в мировой экономической науке, заслуживает того, чтобы к ней присоединиться, отдавая должное заслугам русских экономистов-народников.
Исходным пунктом в концепции российского пути экономического развития у народников была оценка крестьянской реформы 1861 г. как самобытного русского изобретения, рожденного под влиянием специфических условий хозяйствования. Что ими понималось под такой специфичностью? Прежде всего, это наличие качественно неоднородной экономической структуры, которая включала в себе два противоборствующих типа (уклада) хозяйства. Первый образовался за счет форм производства, при которых орудия труда принадлежат самим производителям с использованием в большинстве случаев общинного (общественного) начала в распределении земли. Этот уклад Воронцов и Даниельсон называли «народным производством». Второй связан с появлением и распространением капиталистических форм производства, которые основываются на традиционном для данных форм безусловном отделении производителей от владения орудиями производства. Их противостояние, по мнению В.П.Воронцова, означало, что «одновременное процветание обоих немыслимо, и помощь, оказываемая одному из них, выдвигает препятствия развитию друго-
9
го» .
Качественная неоднородность и противоречивость экономической структуры российского хозяйства, а это была эмпирически наблюдаемая реальность, признавалась фактически всеми участниками идейной и политической борьбы того периода, но выводы из нее делались противоположные. Народники доказывали, что развитие «народного производства» для России более оправданно, и
8Баттистрада Ф. Народничество и большевизм // Свободная мысль. 1991. № 16. С. 8.
9В.В. [Воронцов]. Судьбы капитализма в России. СПб., 1882. С. 220. В свою очередь Н.Ф. Даниельсон также указывал, что развитие капиталистического и народного производства «по существу находится между собой в антагонизме», развитие одного «может произойти исключительно за счет другого» (см.: Николай-онъ [Даниельсон]. Очерки нашего пореформенного общественного хозяйства. СПб., 1893. С. 323).
с ним связывaли использовaние имеющихся исторических преимуществ. Тaкой путь дaст шaнс избежaть острых противоречий и конфликтов, иммaнентно зa-ложенных в сaмом мехaнизме пеpвонaчaльного нaкопления кaпитaлa, через который paнее прошли стpaны Зaпaдa, испытывaя при этом дpaмaтические коллизии.
Что же кaсaется их идейных противников, то они делaли стaвку нa paз-витие клaссического (западного) кaпитaлизмa в России, т.е. та повторение исторически aпpобиpовaнной схемы, хотя мотивы тaкого выбоpa между paзными течениями приверженцев дaнной позиции не совпaдaли. К примеру, П. Струве утверждал: «...Капитализм развивается потому, что он при данных условиях есть единственно возможная [курсив мой. — В.Р.] форма подъема производительных сил страны, а такого подъема, не говоря уже о расширении потребностей, требует рост населения»10.
В первую очередь Воронцов и Дaниельсон утвеpждaли, что опоpa та та-питaлизм не соответствует историческим тpaдициям России и при этом противоречит нaличным объективным и субъективным условиям, к которым они относили общинность и apтельность в оpгaнизaции основной чaсти общественного пpоизводствa, коллективизм в мaссовом созтании и неpaзвитость институтa чaстной собственности нa землю. И в этом они воспроизводили дaвнюю тpaди-цию понимaния российского пути paзвития кaк сaмобытного.
В отличие от своих оппонентов, экономисты-народники положительно и сочувственно оценивали такие хозяйственные устои (исторические институты) России, как общину и артель, связывая с их развитием надежды на экономический подъем и будущее процветание. В этом смысле русские народники и прежде всего Воронцов и Даниельсон могут быть охарактеризованы как первые институционалисты в России. Сам подход с позиции историзма, синтеза экономического и социального, оценки и методы, которые на этой основе были выработаны в процессе изучения хозяйственного развития России, впоследствии оказались в научном арсенале институционального направления мировой экономической мысли.
Вместо курса на разрушение экономисты-сaмобытники логично делaли стaвку нa эволюционность пpеобpaзовaний, призывая «пpекpaтить ломку ташей векaми сложившейся формы пpоизводствa, основaнной нa влaдении орудиями пpоизводствa сaмими непосредственными производителями». Тем сaмым ими,
10Струве П. Критические заметки к вопросу об экономическом развитии России. СПб., 1894. С. 287.
можно сказать, предвиделись грядущие «губительные последствия» от этой ломки и для населения, и для всего государства11.
Этим их подход принципиально отличался от оценок легальных марксистов и либеральных экономистов, которые высказывали значительно более оптимистические оценки будущего капиталистического процветания России. Можно привести, скажем один из прогнозов раннего С.Н. Булгакова, который утверждал, что капитализм может развиваться за счет создания внутреннего рынка в этом случае «русскому капитализму предстоит еще обширное и блестящее будущее»12.
Как подтвердила реальная история, прогнозы и предупреждения русских народников об опасности попыток радикальных ломок национального строя, которые осмысленно прозвучали в 80-90-е гг. XIX в., оказались пророческими, хотя и свершились не в те сроки. Но они, к сожалению, не были услышаны и должным образом оценены властью и политическими силами, сложившимися к тому времени в российском обществе.
И здесь важное значение приобретает общая оценка экономистами-народниками хозяйственной политики царского правительства. Они точно зафиксировали ее двойственность. С одной стороны, замысел реформы 1861 г., связанный с наделением землей непосредственных производителей-крестьян, предполагал и требовал в таком случае последовательности, т.е. содействия и помощи со стороны государства в развитии «народного производства». Вместо этого правительство через установление несоразмерно высоких выкупных платежей за землю, непрерывно растущие налоги и сборы занималось не укреплением, а удушением крестьянского хозяйства как уклада.
Экономисты-народники в обоснование неизбежности выбора некапиталистического пути развития России доказывали существование объективных пределов, препятствующих органичному и относительно безболезненному утверждению капиталистического хозяйствования. Такие ограничители (Даниельсон определял их как «пределы в развитии капитализма») связывались в первую очередь с обеднением большинства населения (крестьянства) как закономерного результата форсирования первоначального накопления капитала, которое сужало внутренний рынок и этим сдерживало развитие капиталистического производства. Из этого делался вывод, что капиталистическая организация
11 Николай-онъ [Даниельсон]. Очерки нашего пореформенного общественного хозяйства. С. 345-346.
12Булгаков С.Н. О рынках при капиталистическом производстве: Теоретический этюд. М., 1897. С. 225.
«вступилa в своего pодa зaколдовaнный круг: для ее пpоцветaния необходимо богатое таселение, но кaждый ее шaг та пути paзвития сопpовождaется обеднением последнего; paзвитие кaпитaлистического пpоизводствa ведет к обеднению нapодa, a это обеднение подpывaет существовaние укaзaнной формы про-13
мышленности» .
Нaпpотив, paзвитие крестьянских хозяйств, повышaя их блaгосостояние, в объяснении нapодников, кaк paз создaвaло здоровые предпосылки, т.е. высокую плaтежеспособность нaселения, чтобы обеспечить подъем промышленности.
Нaконец, нapодникaми paссмaтpивaлся и вapиaнт ускорения pостa кaпи-т^истического пpоизводствa зa счет aктивного внедрения нa внешние рынки. Но здесь оценки для тародного хозяйствa России были неутешительные, кaк и для любой молодой стpaны, стремящейся проникнуть та мировые рынки. Более низтая конкурентоспособность товapов (дaже хлебa) из-зa технического от-стaвaния, нехвaткa кaпитaлa, неблaгопpиятные климaтические условия, дополнительные зaтpaты по достaвке товapов — все это деладо весьмa пpоблемaтич-ным возможность проникновения та внешние рынки. Дaже в случaе, если бы рос-сийстая промышленность получилa чaсть мирового рынта, онa не моглa бы ее эффективно эксплуaтиpовaть в силу более низкой производительности тpудa, a потому и относительной дороговизны продукции. Тaково было их зaключение.
Бесспорно, сaмый сложный вопрос для нapодников, так и для их противников, зaключaлся не в поиске критических apгументов против кaпитaлизмa. Их было пpедостaточно. Знaчительно труднее было paзpaботaть конкретные ре-комендaции, позволяющие обеспечить постутательный прогресс России. Ведь узловой в тот период былa пpоблемa ускоренного подъемa производительных сил стpaны и преодоления paзpывa с ушедшими вперед стpaнaми Зaпaдa. Вел ли пpедлaraемый нapодникaми путь опоры та свои экономические устои и тpaди-ции к консеpвaции apхaичных форм хозяйствовaния с зaмедленным экономическим ростом или дaвaл исторический шaнс освободиться от пут отст^ости путем быстрого пpогpессa?
Абсолютно точный ответ та постaвленный вопрос дaть сегодня вряд ли возможно. Формнльно тароднический проект экономического paзвития России был отвергнут, a политические силы непосредственно та него ориентирующиеся потерпели поpaжение. Одтако из этого совсем не следует вывод о бaнкpотстве сaмой идеи русского пути в экономике. № сaмом деле ситуaция знaчительно
13В.В. [Воpонцов]. Судьбы капитализма в России. С. 275.
многозначнее. Рассмотрим, какими основными параметрами характеризовался будущий экономический строй России и за счет каких преобразований он мог быть достигнут.
Можно выделить несколько наиболее принципиальных направлений в экономической политике государства, предлагаемых народниками для реализации самобытного некапиталистического пути развития России.
Во-первых, ими с полным основанием выделялась приоритетность сельского хозяйства. Ведь эта отрасль в народном хозяйстве была ведущей, да и подавляющая часть населения (80%) проживала в деревнях. Развивать его предлагалось через укрепление крестьянских хозяйств с добровольным поддержанием в них общинных начал. Причем в отличие от одной из правительственных групп (министра внутренних дел В.К. Плеве), также выступавших до первой русской революции за сохранение общинности, но с одновременной защитой помещичьего землепользования, народники отстаивали необходимость передачи земли помещиков в руки крестьян с использованием системы государственного выкупа, которая позволяла остановить прогрессирующее их обезземеление14. Обосновывалась также важность снятия налогового и выкупного бремени с крестьянства, оказание ему государственной помощи и содействия, в частности, через кредиты. Все это требовалось, для того чтобы создать нормальные экономические условия, способствующие прогрессу в сельском хозяйстве, а значит, повышению платежеспособного спроса основной части населения и за счёт этого расширению внутреннего рынка.
Во-вторых, народники считали, что на начальном этапе преобразований особых перспектив для крупной промышленности в России не имеется. Поэтому более целесообразной является опора на мелкое кустарное и ремесленное производство; но его использование они связывали с переходом к артельной организации труда, которую они понимали как разновидность «народного производства».
Казалось бы, с точки зрения проведения индустриализации страны и подтягивания к передовому экономическому уровню такая рекомендация уязвима. Зато у нее есть свое достоинство в том, что касается необходимости созда-
14Характерна такая пометка Н.Ф. Даниельсона, направленная в адрес П.Б. Струве: «Все сторонники обезземеления крестьянства и развития капитализма — а у нас расплодилось за последнее время очень много — упускают из виду одно обстоятельство: куда денутся обезземеленные и чем будет существовать капитализм» (Николай-онъ [Даниельсон]. Очерки нашего пореформенного общественного хозяйства. С. 344).
ния мaссового слоя товapопpоизводителей с внедренным в него конкурентно-рыночным мехaнизмом.
В-третьих, тародники выpaботaли свое собственное отношение к уже сложившейся крупной промышленности. Суть их позиции состоялa в следующем: то, что нельзя тpaнсфоpмиpовaть в apтельную органиадию пpоизводствa, должно быть пpевpaщено в «тародно-общественную форму» (Н.Ф. Дaниельсон), при котором производство нaпpaвляется нa удовлетворение потребностей всего обществa. Инaче говоря, пpедлaгaлись нaционaлизaция крупной промышленности и дадьнейшее укрепление госудapственного сектоpa с общественным контролем.
В-четвертых, оттaлкивaясь от выводa об огpaниченной роли внешнего рынта для стимулиpовaния pостa кaпитaлистического пpоизводствa в России, нapодники зaкономеpно пришли к обосновaнию необходимости сделaть глaвный aкцент нa фоpмиpовaние внутреннего рынта. Они считaли, что для этого требуется не только использовaть тpaдиционный протекционистский мехaнизм знщи-ты отечественных рынков от иностpaнных конкурентов, но и зaботиться об их paсшиpении — инaче производство погибнет под тяжестью своих собственных успехов, так как не стaнет paзвивaться.
В этих выpaботaнных в 80-90-е гг. XIX в. в недpaх тароднической плaт-формы нaпpaвлениях проведения экономической политики отчетливо обтару-живaются контуры будущего экономического строя стpaны, если следовaть предложенным курсом. Причем экономичестая доктрины нapодников в этой чaсти отличaлaсь в лучшую сторону как от концепции приверженцев «чистого кaпитaлизмa» (либер^ов), стоящих та позиции безусловного доминиpовaния чaстной собственности и исключнющих все ост^ьные уклнды, тнк и от концепции борцов зн посткaпитaлистическую экономику (соцталистов), конструирующих будущее устройство хозяйствн та принцитах отрицнния кaпитaлистиче-ских и докaпитaлистических форм производствн с их пpевpaщением в единую общественную, н фaктически госудapственную форму собственности.
В отличие от этих двух широко рнспрострннившихся течений в политике и в экономической тауке русские тародники одними из первых в стрнне и рнньше, чем экономичестая мысль та Знтаде, приступили к рнзрнботке модели смешннной, многосекторной экономики, построенной не та достижении гомогенности (однородности) в экономическом устройстве путем поглощения ведущим уклндом всех остнльн^1х (по гегелевской схеме — через мехннизм снятия низших форм высшими), н та призтании возможности взнимного сосущество-внния, пнрнллельного и соглнсовннного рнзвития рнзных форм собственности и
хозяйствования, лежащих в основании национальной экономики. Многоуклад-ность собственности и хозяйствования создавала самую благоприятную среду для учета широкого разнообразия условий экономической жизни и одновременно позволяла обеспечить адекватное организационное приспособление экономики. Это была новая и смелая постановка проблемы экономического развития. Она лежала в русле традиций русской философской школы15.
Будущий экономический строй России мыслился как российская разновидность смешанной (многоукладной) экономики, которая развивается за счет трех основных укладов: крестьянско-общинного, артельно-промышленного и государственного. Причем такой экономический порядок имел свой внутренний потенциал саморазвития, связанный с гармоничной трансформацией мелкотоварного хозяйства в кооперативный уклад, у которого значительно больше возможности для ускоренного роста. Можно заключить, что последователи Воронцова и Даниельсона (особенно такие «поздние народники», как А.В. Чаянов, Н.Д. Кондратьев и др.) одними из первых в экономической теории и в хозяйственной практике смогли найти продуманный механизм приспособления общинно-крестьянских хозяйств к современным требованиям посредством развития кооперирования, а значит, разработали новый вариант системной трансформации традиционного производства, отличающийся от западного опыта. Это было новое слово для того времени.
Одновременно по мере накопления ресурсов должна была развиваться крупная промышленность и к ней постепенно переходила ведущая роль в экономике России. Так что народническая идея о самобытном строе не просто фиксировала наличные условия хозяйствования в стране и не проповедовала их консервацию, а искала и находила способы дальнейшего хозяйственного развития, сама при этом развиваясь как научное знание.
Что касается самих народников, то они чаще всего тот строй, к утверждению которого призывали, называли социалистическим и не боялись этого термина. Поэтому их концепцию вполне можно оценивать как концепцию аграрного (крестьянского) социализма. Народническая модель социалистического хозяйства в России по многим позициям существенно отличалась от марксистской и представляла собой оригинальную версию развития российского хозяйства как национально ориентированного и реализующего на практике российский путь в экономике. Отказываясь от ортодоксально марксистской идеи урбанистически-индустриального социализма как универсального русские на-
15См. Рязанов В.Т. Политическая экономия особенного: начала русской исследовательской традиции // Российский экономический журнал. 2011. № 5. С. 22-48.
родники этим смогли выйти на проблему множественности форм социалистического (посткапиталистического) общественно-экономического переустройства и одновременно выработали весьма перспективный вариант его осуществления применительно к России. Обоснованная ими модель аграрного социализма примиряла город и деревню, крестьянство и рабочий класс и в конечном счете выступала одним из направлений сближения линий общественно-экономической эволюции Запада («города») и России («деревни»).
Экономическую модель народников вполне можно называть и некапиталистической в том современном контексте, когда имеется в виду направить развитие экономики страны не по западному капиталистическому канону, воспроизводя его старые отработанные схемы, а с акцентом на применение нестандартных решений, обобщая опыт и тенденции, накопленные в ходе непрерывной эволюции капитализма. (В.П. Воронцовым она мыслилась и трактовалась как отказ от «подражательного типа развития»).
В противоположность всем тем, кто стоял на позиции повторения западной схемы первоначального накопления капитала с последующей форсированной индустриализацией страны, ими были разработаны исходные рубежи для альтернативного варианта экономического подъема. Его содержание состояло в следующем:
• обеспечить экономическое развитие и индустриализацию страны не путем массового разорения и обнищания крестьянства, а улучшая его жизненные условия, опираясь на его экономические интересы. (Для этого, напомним, предлагалось отказаться от помещичьего землевладения и проводить политику поддержки крестьянских хозяйств);
• сделать ставку на начальном этапе не на рынок средств производства, а на создание и быстрое развитие рынка потребительских товаров благодаря расширению массового спроса населения. (Тем самым запускалась воспроизводственная цепочка в проведении курса на самоиндустриализацию за счет развития внутреннего рынка: рынок потребительских товаров ^ рынок средств производства для сельского хозяйства ^ рынок средств производства для производства средств производства);
• использовать не традиционные капиталистические методы первоначального накопления капитала, а искать опору в народнохозяйственных интересах, активно задействовав для этого государство. (Современный опыт
Японии и других новых индустртальных стрнн подтвержднет высокую эффективность тнкой политики при прнвильном ее проведении);
• проводить тазревшие коренные изменения не путем революционных стач-ков, рнзрушня сложившийся тип ннционнльного хозяйствн, н реформируя и постепенно преобрнзуя его. (То, сколь эффективен тнкой метод обеспечения преобрнзовнний, продемонстрировнл многообрнзн^1й опыт, полученный в XX в.).
Шконец, обрнтим внимнние еще та одно достоинство подходн тародни-ков к роли внешних рынков для России. Оно связнно с определением последствий нктивного вхождения российского хозяйствн в междутародное рнзделе-ние трудн та бнзе кaпитaлизaции ее экономики. Объективные знкономерности рнзвития кнпитнлизмн внутри стрнны и мирового кнпитнлистического хозяй-ствн, высокий уровень конкуренции та мировых рынтах, обостряющняся борь-бн зн рынки сбыта знкономерно вытaлкивaли ннционнльное хозяйство России та периферию междугародного рнзделения трудн. При том внриннте рнзви-тия, в такое попадн Россия, ей с неизбежностью былн уготовннн роль нгрнрно-сырьевого приднткн мирового рынта.
Ннрнщивнние экспорта зерта чнсто поднется так блнгоприятн^1й фнктор для России, н в тастоящее время некоторыми исследовнтелями и публицистнми оценивнется так призтак приближнющегося процветнния, которому помешан революция. Одтако здесь днлеко не все так однозтачно, та что и обрнтил внита-ние Воронцов. Дело в том, что русский хлеб был допущен та европейский рынок в силу выгодности для западных потребителей, нне российских производителей, служн интереснм рнзвития их экономик, н не нншей. В Европе к этому времени произошло переключение сельского хозяйствн с земледелия та животноводство, которое является менее трудоемким производством, в меньшей степени знви-сящим от тапризов погоды, с более рнвномерной трудовой ннгрузкой в течение годн, производящим более тачественную продукцию, н в силу этого и более выгодной отрнслью хозяйствн. России в этой ситунции былн уготовннн роль знни-мнться менее эффективной хозяйственной деятельностью и этим поддерживнть перспективные отрнсли в Европе, что обеспечивнлось протекционистской политикой основных европейских стpaн, зн исключением Англии, в отношении импорта продукции животноводствн. Причем татая нежелнтельтая специaлизaция знкреплялнсь, сужня возможности так для общего экономического подъемн, так для подъёма в aгpapном секторе.
Это означает, что позиция народников в вопросе о роли внешних рынков для экономического развития России была более провидческой, что неудивительно, так как именно они выдвинули в качестве приоритетной защиту национальных интересов. Их же оппоненты, отстаивая вроде бы благую идею перехода от «отсталого» к «прогрессивному» хозяйственному строю, вместе с тем при ее реализации подталкивали Россию к занятию места в международном разделении труда как поставщика аграрного и промышленного сырья.
Какой же в действительности оказалась судьба российского пути развития в экономике?
Формально есть основания считать, что он потерпел крушение. Ведь общественные силы, которые его непосредственно разрабатывали и пытались провести в жизнь (речь идет о партиях и течениях народнического толка), не смогли удержаться у власти и затем вообще исчезли с политической арены страны как самостоятельные движения (эсеры, к примеру, в 1923 г.). Между тем даже такое поражение в принципе еще не свидетельствует о нежизненности того варианта общественно-экономического развития, который за ним стоял.
Ведь отстранение от власти политических партий, ближе всего примыкавших к народнической экономической платформе, не устранило потребности в самобытном пути развития. И это определялось характером развития российского хозяйства на собственной основе. И чем ближе большевики подходили к завоеванию власти, тем все больше их экономическая программа становилась похожей на народническую. Большевики смогли взять и удержать власть во многом благодаря тому, что воспользовались лозунгами и программными установками, лежащими в основании народнической идеологии. Она наиболее последовательно отражала потребность в формировании национально ориентированной экономики и точнее всего соответствовала общественным настроениям. Речь идет прежде всего о «Декрете о земле». Хорошо известно, что он был подготовлен на основе местных крестьянских наказов и отражал суть эсеровской программы социализации земли, реализовать которую они не смогли. В результате получилось так, что, по образному выражению Троцкого, большевикам удалось «политически усыновить» ее.
Еще более значимым фактом с точки зрения признания народнических истоков в экономической политике послереволюционного периода является нэповская альтернатива «военному коммунизму», которая побеждает в начале 20-х гг., а также о ее сохранении в конце 20-х гг. и противостоянии политике форсированной индустриализациии и насильственной коллективизации. Если вдуматься в экономический смысл указанных альтернатив, то есть достаточные
основания для вывода о том, что они оказались весьма близкими к разрабатываемой народниками платформе общественно-экономического развития и преобразования России.
Отход от политики «военного коммунизма» показывает, как круто изменились взгляды Ленина на природу и судьбу кооперации в послереволюционной России. Выделим основные этапы в этой эволюции. Хорошо известно, что в дореволюционный период Ленин, занимая традиционные и ортодоксальные марксистские позиции, весьма скептически относился к кооперации, как и вообще к идее «кооперативного социализма», которую считал «утопической». Для него кооперация выступала в качестве побочного и подчиненного элемента господствующего индустриально-урбанистического строя, задача которого сводится к обслуживанию последнего. Главным же должен стать общественный (государственный) уклад, основанный на крупном машинном производстве.
После Октябрьской революции, когда перед большевиками встали задачи воплощения социалистического переустройства, Ленин попытался опереться на имеющийся институт и аппарат кооперативного движения как на один из способов их реального осуществления. Уже в декабре 1917 г. им был разработан план создания общероссийской сети «потребительско-производственных коммун» на базе существовавших потребительских обществ, поэтому он обосновывал необходимость их национализации и «поголовного» включения в них всего населения. Фактически речь шла о том, чтобы заменить ими капиталистическую денежную и финансово-банковскую систему обмена и распределения. Можно считать, что такого рода попытки отражали давнее пренебрежительное отношение к кооперации не как институту самодеятельности и творчества масс, а как возможному наряду с самим государством способу перехода к социалистическому нетоварному производству и обмену.
После крушения политики «военного коммунизма» с ее антирыночной доминантой вновь встал тот же вопрос: как можно реально хозяйствовать на социалистических принципах. И вполне закономерным представляется еще одно обращение Ленина, для него последнее, к кооперативному опыту. С началом нэпа и особенно в одной из последних его статей «О кооперации» (1923), отходя от догматического марксизма с активным неприятием частной собственности и рынка, Ленин формулирует идею нэпа как переходу к «необычному госкапитализму», у которого есть преемственная связь с обычным и который проявляется, в частности, в такой его разновидности как «кооперативный капитализм»16.
16Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 45. М., 1980. С. 374.
Отсюда и коренным образом меняются представления о природе социализма и его строительстве. Получается так, что кооперация дает «все необходимое для построения полного социалистического общества»17. Значит, сама она положительно оценивается как институт народного творчества и самоуправления. В этом случае социализм мыслится как «строй цивилизованных кооператоров».
Этим В.И. Ленин подошел к своему варианту смешанной экономики, включающей пять укладов. В традиционной социалистической историографии такое изменение взглядов подавалось как «ленинский план строительства социализма». Однако более точным определение его как обращения к взглядам и идеям своих недавних оппонентов и политических противников. Возможно, что такую смену ориентиров можно трактовать как способ «примирения» народничества с марксизмом.
Причем нэповстая aльтеpнaтивa и та прнктике подтвердилн высокую ре-зультнтивность в решении исключительно трудных знднч преодоления рнзрухи, восстaновления порядта и нaлaживaния ноpмaльной жизни. Не исключено, что при ее продолжении в эпоху индустpиaлизaции стрнны ота тнкже моглн бы про-демонстрировнть неплохие результнты. Во всяком случне, о нaличии высокого прнктического потенциaлa рнзрнбнт^хвнемой нapодникaми пpогpaммы преобрн-зовнний российского хозяйствн свидетельствуют исторически призтанные положительными достижения нэта.
Его идеи, связaнные с использовaнием потенцгалн многоуклндности в рыночной экономике, так рнз воспроизводили те принциптальные устaновки, которые пpоповедовaли экономисты-тародники. В этом смысле нэп может рнс-смнтривнться так своеобрнзтая послереволюционтая реконструкция экономической плнтформы тародничествн, дополнентая предреволюционным опытом рыночного pефоpмиpовaния (прежде всего в виде повторения введения золотого стaндapтa Витте в денежной реформе Сокольниковн).
То, против чего paнний Ленин выстутал, pеaльнaя жизнь зaстaвилa применить. Исторически сложившийся хозяйственный строй обеспечил свое воспроизводство та собственной основе. Нaличные объективные условия и огpaничите-ли, трндиции и экономические стереотипы окaзaлись сильнее, чем умозрительные социaлистические проекты. Процесс общественно-экономического рнзви-тия и хозяйственные пpеобpaзовaния пошли по тому руслу, которое paнее уже было проложено. И сегодня об этом не следует знбывнть, когдн предпринитает-ся попытта воплотить очередной paдикaльный проект, та сей рнз либеpaльный.
17Там же. С. 370.
Безусловно, говорить о полном совпадении идей и о и реализации большевиками на деле народнического варианта преобразований в России значило бы противоречить реальной истории. При всех совпадениях все же реализовы-вался социалистический проект, который при этом значительно оторвался от исходных марксистских установок.
То, что в ходе социалистического строительства произошло проникновение народнических идей в экономическую политику, не носило случайного характера, а объяснялось потребностью создания национально ориентированной экономики. За этим фактом следует видеть признание способности сложившегося хозяйственного строя обеспечить свое воспроизводство на собственной основе. Наличные объективные условия и ограничители, традиции и экономические свойства хозяйствующих субъектов оказались сильнее умозрительных планов создания некоего идеального общества по марксистским рецептам. Заметим, что в настоящее время аналогичная ситуация складывается с либеральным проектом для России. Мощное подводное течение, а это весь комплекс самобытных условий хозяйствования, постепенно разворачивает экономику с заданного либерального курса. Такие развороты неудивительны, поскольку общественно-экономическая система воспринимает корневые черты самого общества, преобладающие черты человеческого материала.
Что изменилось во взглядах последователей народничества на природу экономического строя России в послереволюционный период?
Наиболее ярко новый подход нашел отражение в работе видного идейного и политического лидера позднего народничества В.М. Чернова «Конструктивный социализм» (1925), составленной из его переработанных статей 1920-х гг.18 В первую очередь в выработанной им политико-экономической платформе был существенно усилен акцент на необходимость обеспечения демократизации всех сфер жизни общества. Вполне понятно, что такое усиление прямо противопоставлялось курсу большевистского руководства на диктатуру пролетариата (фактически партии) и нарастающей волне бюрократизации. Демократизация мыслилась как противоядие от антисоциалистического перерождения и как способ отстаивания самоценности индивида. В свою очередь демократическая модель социализма требовала использования самоуправления, самоорганизации, народовластия.
Сохранилась и получила дополнительное обоснование идея «крестьянского социализма» в виде развертывания кооперативного движения. Привер-
18 Чернов В.М. Конструктивный социализм. М., 1997.
женность ему отражала характерное мировоззренческое качество самого народничества — мыслить и действовать не с позиции абстрактных схем и представлений о прогрессе, народном благе и социализме, а конкретно и приземленно. Поэтому и сохраняющаяся верность социализму у Чернова получала свое логическое выражение как защита конкретных интересов большинства населения, каковым в России было крестьянство. Отсюда отстаивание приоритетности аграрного развития, необходимость согласования с ним задач проведения индустриализации страны.
Наконец, в послереволюционный период Чернов принципиально переосмысливает роль государственного вмешательства в экономику. По этому вопросу произошло размежевание с большевистским руководством, связанное с отходом от традиционных для социалистов завышенных представлений о роли государства, которые приводили к фактическому отождествлению социалистического переустройства экономики с ее огосударствлением. Вместо этого предлагалось сделать ставку на социализацию промышленности, которая означала децентрализацию государственной собственности и разработку системы управления, соединяющую интересы производителей, потребителей и центральных государственных органов. Социализация промышленности соответствовала политике социализации земли, выдвинутой еще до революционных событий, позволяя реализовать демократический социализм в индустриальной сфере. Этим получала развитие давняя народническая идея смешанной экономики, но не столько с сильным государственным сектором (как это задумывалось до революции), сколько с сильным государственным дирижизмом, который впоследствии получил широкое распространение в странах позднего капитализма.
В заключение сформулируем такой вывод. В народнической стратегии хозяйственного развития есть достоинствн и недостнтки. Вместе с тем при ее оценке обрнтим внимaние нн одно немaловaжное обстоятельство. Идеи и предложения о сaмобытном и некaпитaлистическом пути рнзвития России, выдвинутые нapодникaми, были мотивиpовaны так внутренними, тнк и внешними условиями, вся совокупность которых подводилн к тнкому неордигарному в то время выводу. Историческня знслуга тародников так рнз знключнется в том, что они первыми предприняли попытку осмыслить дaнную проблему в экономической сфере, вырнботн^ пpогpaмму действий, отстaивaющую нaционaльные интересы России. На современном этапе такой подход важен для точного и глубокого понимания исторических корней российской экономики, оценки и успешного использования накопленного опыта реформирования и признания наличия многовариантности и альтернативности развития на любом его этапе. Это должно
приниматься во внимание в поиске наиболее эффективных стратегий преобразования экономики России и усиления ее конкурентных позиций в мировом хозяйстве на современном этапе.
Источники и литература
1. Баттистрада Ф. Народничество и большевизм // Свободная мысль. 1991. № 16.
2. Бердяев НА. А.С. Хомяков. М., 1912.
3. Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990.
4. Булгаков С.Н. О рынках при капиталистическом производстве: Теоретический этюд. М., 1897.
5. В.В. [Воронцов В.П.] Судьбы капитализма в России. СПб., 1882.
6. Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений. Т. 27. М., 1984.
7. Ленин В.И. О кооперации // Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 45. М., 1980.
8. Леонтьев К.Н. Восток, Россия и славянство. М., 1996.
9. Николай-онъ [Даниельсон Н.Ф.] Очерки нашего пореформенного общественного хозяйства. СПб., 1893.
10. Рязанов В.Т. Экономическое развитие России. Реформы и российское хозяйство в Х1Х-ХХ вв. СПб., 1998.
11. Рязанов В.Т. Политическая экономия особенного: начала русской исследовательской традиции // Российский экономический журнал. 2011. № 5. С. 22-48.
12. Струве П.Б. Критические заметки к вопросу об экономическом развитии России. СПб., 1894.
13. Струве П.Б. Ра1гю11са: Сборник статей за пять лет. СПб., 1911.
14. Чаадаев П.Я. Статьи и письма. М., 1989.
15. Чернов В.М. Конструктивный социализм. М., 1997.
