CC BY
133
ЭКОНОМИКА
УДК 330.8
СОДЕРЖАНИЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО УЧЕНИЯ НАРОДНИКОВ СКВОЗЬ ПРИЗМУ РАЗВИТИЯ СОВРЕМЕННОГО РОССИЙСКОГО КАПИТАЛИЗМА
© Владимир Дмитриевич Мамонтов
Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, г. Тамбов, Россия, доктор экономических наук, профессор, проректор по учебной работе, e-mail: mamontov@tsu.tmb.ru
В статье отмечается, что развитие современного российского капитализма несет в себе значительные социально-экономические издержки. В этой связи возникает необходимость его теоретического осмысления. В конце девятнадцатого, начале двадцатого столетий альтернативную модель развития национальной экономики предложили либеральные народники.
Ключевые слова: либеральные экономисты-народники; периферийный капитализм; община; артель; марксизм; экономический эволюционизм; космополитизм; национальная экономия; самобытность; российская модель экономики.
I
Российский капитализм сегодня: необходимость теоретического переосмысления
Современным состоянием российского капитализма не удовлетворены все: граждане, общество, государство, и что является достаточно новым явлением, правящая политическая элита. На государственном уровне заявлено о необходимости модернизации экономики. При этом в само понятие «модернизация», разные социальные группы, представители политического руководства страны вкладывают неодинаковые толкования. Здесь присутствуют различия не поверхностного, а сущностного порядка. Глобальный финансово-экономический кризис 2008-2009 гг. убедительно показал непрочность и, можно даже сказать, хрупкость российской экономики, несовершенство социальных институтов. Кризис продемонстрировал, что российская экономика тесно связана с мировым хозяйством и значительно уязвима в связи с ущербным участием в международном разделении труда. Снижение темпов глобального экономического роста оказало влияние на российскую экономику по двум основным каналам. Это, во-первых, снижение спроса на важнейшие сырьевые товары, составляющие основу экспортного потенциа-
ла России, и связанное с этим снижение цен на них. Во-вторых, изменение направления потока капитала. Кризис проявил, что подъем в российской экономике в 1999-2008 гг. базировался на использовании преимущественно старых производственных мощностей, определенного запаса рабочей силы, что и обеспечило высокие темпы роста, при низкой норме накопления капитала в 18-19 % ВВП (только в 2007-2008 гг. она поднялась до 21 %). В предкризисные годы опора на самофинансирование, низкая капитализация банковской системы, серьезное отставание рынка корпоративных облигаций не позволяли активнее использовать национальные сбережения. В большей мере как государственные, так и частные сбережения уходили за рубеж, а потом заимствовались через Евробонды и банковские займы для инвестирования в российские компании.
Следует согласиться с точкой зрения, что для большей части экспертного сообщества экономический кризис стал полной неожиданностью, его не удалось предсказать. Это не следствие недостаточных усилий или низкой квалификации экономистов. Скорее, это закономерный результат коренных изменений в мировой экономике, которые возникли еще на рубеже ХУШ-Х1Х вв. [1]. Ныне экономика мира быстро (и часто непредсказуемо) меняется. За ускорением темпов
роста душевого ВВП, связанными с ним изменениями социальных показателей следуют новые вызовы. Один из них - влияние цикличности экономического развития отдельных стран - лидеров в мировой экономике в целом. Другой - трансформация (прежде всего глобализация) мировой финансовой системы, определившая природу кризисов последнего времени.
Сегодня беспокоит не столько неожиданность глобального экономического кризиса, сколько до сегодняшнего дня непонятность его глубинного характера, вследствие этого, возможность повторения или не повторения. Данный кризис по большому счету не стал точкой отсчета обновления мировой экономики, не задал темп структурной перестройки мирового воспроизводственного процесса. В то же время с достаточной четкостью высветились следующие компоненты.
В современных условиях имеет место колоссальная разница между реальной и виртуальной экономикой, при этом виртуальная экономика совершенно не объясняется с позиции действия объективных законов. Фетишизация экономических отношений приобрела настолько всеобщий и глубинный характер, что крайне затрудняет прогнозирование событий в краткосрочных и среднесрочных временных отрезках.
Кризис также продемонстрировал, что современные экономические доктрины любого направления (неоклассического, институционального, неокейнсианского и т. п.), базирующиеся в целом на фундаментальных ценностях экономики товарного хозяйства, часто не способны дать ответы на вызовы экономических реалий начала XXI столетия.
Более противоречивое положение, с научным познанием экономической действительности, в современной России. Сегодня является очевидным, что заимствование и повторение, перенесение на российскую почву западной либеральной экономической доктрины не позволяет в должной мере постичь глубинной сути хозяйственной действительности. С другой стороны, вряд ли возможны серьезные достижения в развитии экономической науки в ракурсе только критики либеральных принципов организации хозяйственной жизни.
В этой связи становится понятен интерес, проявляемый российскими экономиста-
ми к теориям альтернативного порядка, к рыночному хозяйству, концепциям, основывающимся на специфическом, «особом пути» России, ее самобытном характере. Одним из наиболее интересных и оригинальных экономических учений недавнего прошлого является экономическое учение российских народников. Можно сказать, что народническое направление было одним из самых плодотворных течений в развитии экономической мысли России второй половины XIX -начала ХХ столетий. С позиций современных реалий развития российского капитализма для нас в первую очередь важно не место экономистов-народников в истории экономического анализа России, а их видение будущего хозяйственного устройства страны, неудовлетворенность тенденциями и характером развития российского капитализма.
II
Экономическое учение либеральных народников - российская школа национальной экономии
Следует признать, что в истории экономической мысли российские экономисты-народники оказались непонятыми, их идеи трактовались по-разному: одни их считали романтиками, другие - социалистами-утопистами. О них говорили как о носителях учения, зовущего в прошлое, консервирующее архаичную, ремесленно-крестьянскую экономику. На длительное время в отношении экономического содержания учения народников утвердилась ленинская точка зрения, как учения «тихо» бунтующего мелкого буржуа в условиях прогрессивно развивающегося капитализма. Именно такая интерпретация позволила В.И. Ленину назвать экономическое учение народников романтическим, сентиментальным по характеру. Ленин считал, что экономическое учение народников есть лишь русская разновидность общеевропейского романтизма, при этом данный романтизм считался реакционным. В.И. Ленин указывает, что под термином «реакционный романтизм» следует понимать «не желание восстановить просто-напросто средневековые учреждения, а именно попытку мерить новое общество на старый патриархальный аршин, именно желание искать образцы в старых, совершенно не соответст-
вующих изменившимся экономическим условиям порядках и традициях» [2]. Один из самых известных экономистов дореволюционного периода М.И. Туган-Барановский квалифицировал народничество как «сис-мондизм». Он пишет: «Для нас, русских, произведения знаменитого автора «Новых начал» особенно интересны потому, что нигде идеализация мелкого производства и крестьянского хозяйства не получила такого широкого распространения в образованных кругах общества, как у нас... Так называемое народничество представляет собой не что иное как перенесенное в русские условия учение Сисмонди. И, таким образом, экономист-народник, не читавший, быть может, ни строки «Новых начал», развивает неведомо для себя взгляды давно умершего швейцарского ученого» [3]. По этому поводу ученые Е.В. Пригожан и Е.А. Тюгашев, исследуя проблему экономического романтизма, обоснованно отмечают: «Не только у Ленина, но и практически во всех учебных пособиях по истории экономических учений отсутствует общее описание романтизма вообще и экономического романтизма в частности» [4]. По мнению указанных авторов: «Поскольку на уровне философской рефлексии романтическое происхождение немецкой исторической школы и народничества признано, то при условии систематического различения экономического сентиментализма и экономического романтизма появляется возможность отнесения учения Сисмонди не к романтизму, а к сентиментализму. Возможно и другое решение вопроса: все народничество - от Белинского и Герцена до Чернова и Сорокина квалифицируется как сентиментализм» [4].
Петербургский экономист В.Т. Рязанов экономистов-народников выделяет как российскую школу национальной экономии [5]. Ученый главной причиной формирования российской школы национальной экономии считает особенности социально-экономического развития России. Он пишет: «Такой самобытный полюс в экономической мысли России возник как реакция на проводимые с ориентацией на Запад реформы и соответствующим образом подкрепляющие их научные идеи. Вокруг него в первую очередь сгруппировались научные и политические силы, отстаивающие специфические начала хозяйственно-политического устройства Рос-
сии и критически настроенные ко многим из теоретических постулатов, лежащих в основании западно-капиталистической модели экономики. Причем само возникновение данного экономического направления не является единственно российской критической реакцией на сложившееся в Западной Европе хозяйственное устройство с соответствующим набором теоретических постулатов. В процессе его утверждения во многих странах Европы сформировались научные школы и политические силы, также скептически настроенные по отношению к капитализму и к классической и неоклассической экономическим школам как их научно-идеологической платформе» [5]. В.Т. Рязанов подчеркивает, что, обозначая его как национальную, или почвенническую, школу, особо следует выделить нацеленность ее представителей на обоснование российского пути в экономике в качестве альтернативного, формирующегося в процессе проведения национально ориентированных хозяйственных реформ.
Необходимо согласиться с точкой зрения цитируемого исследователя, что российская экономическая мысль народников отличалась крайне широким диапазоном многообразия. Вместе с тем, по нашему мнению, неоправданно широко определяется состав российской национальной экономической школы, состоящий из четырех основных крыльев. В результате, здесь оказались вместе -
А.С. Хомяков, Ю.Ф. Самарин, А.И. Кошелев,
Н.Г. Чернышевский, В.П. Воронцов, Н.Ф. Даниельсон, М.О. Меньшиков, С.Ф. Шарапов, Д.И. Менделеев, Н.С. Трубецкой, А.В. Чаянов, Н.Д. Кондратьев и др.
По нашему мнению, с достаточно долей условности экономическое учение народников второй половины XIX - начала XX столетий можно представить двумя течениями -революционно-социалистическим и либеральным. При этом хотим подчеркнуть, что общественная мысль в России, в т. ч. экономическая, в данный период значительно «полевела». Как отмечал С.Ю. Витте, в России стало непопулярным относиться к «правым» и слыть монархистом [6]. Идеи социал-демократов, в т. ч. марксизм, находили живой отклик в российском обществе.
Необходимо также акцентировать внимание на том факте, что в процессе становления и развития российского капитализма
экономические воззрения, основополагающие идеи народников претерпели значительную эволюцию. В этой связи при характеристике теоретического наследия В. Воронцова, П. Вениаминова, Н. Даниельсона и других мыслителей указанного направления корректным является указание времени.
Для современной России актуализирует экономические идеи народников круг рассматриваемых социально-экономических
проблем, предпринятые попытки спрогнозировать направленность и даже в целом модель трансформации страны. В этой модели присутствует много утопического, часто абстракция заменяет конкретное, но присутствует и оригинальное, что не было присуще другим направлениям российской экономической науки.
В споре с народниками западники всегда отличались логикой выдвигаемых постулатов, казалось бы, неопровержимыми доказательствами, хорошим знанием современных либеральных экономических концепций. Но! В их ниспровержении народников отсутствовало всегда «свое». А подражание, заимствование, как правило, приносили ущербность и даже практическую несостоятельность. Народникам претило в западной либеральной экономической мысли доведенный до крайности прагматизм, утилитаризм, возведенный в некий абсолют. В этой связи по-особому народники воспринимали марксизм. Либеральные экономисты-народники, имеющие академическое образование, прекрасно знали марксистское учение, многие из них были лично знакомы с К. Марксом или находились с ним и Ф. Энгельсом в оживленной переписке. «Отношение народников к Марксу было двояким: с одной стороны, преклонение перед ним как своим теоретическим первоисточником, - пишет ученый
А.И. Кравченко, - с другой стороны, несогласие механически переносить европейский опыт, на котором базировались основные положения «Капитала», к России» [7]. Исходя из этой посылки, становится понятным, почему для известного народника В.П. Воронцова Маркс предстает в двух лицах: «ученый-экономист и дилетант-социолог, замечательный ученый и мыслитель, завоевавший себе бессмертие» [8]. Но само название статьи - «Русский марксизм», свидетельствует о воздействии Маркса и на этого интересного
и оригинального экономиста-народника. «Русский марксизм», по мнению В.П. Воронцова, - применение теории К. Маркса к российской действительности. Одну из таких попыток, считает В.П. Воронцов, предпринял исследователь Н.Ф. Даниельсон (псевдоним Николай - он), в своей работе «Очерки пореформенного общественного хозяйства в России» [9]. Мы отмечали, что экономическая мысль народников отличалась широким многообразием. Как видим, настолько широким, что В.П. Воронцов экономические идеи либерального в целом народника Н.Ф. Даниельсона характеризует как «русский марксизм». Он пишет: «г. Николай - он оказался настолько самостоятельным последователем названного мыслителя (К. Маркса. - В. М.), что не затруднился применить основные положения его теории к новым оригинальным условиям, места и времени и дал выводы потенциально заключающиеся в этих посылках, но с внешней стороны как будто бы противоречащие теории» [8.] В.П. Воронцов выделяет позитивную и оригинальную сторону работы Даниельсона: изучение путей экономического развития, отличных от пути, которым шла Западная Европа. Ученый обвиняет последователей К. Маркса в неправильном прочтении и непонимании доктрины своего учителя. Экономист-народник отмечает, что главное достоинство работ К. Маркса заключается в том, что его теория капитализма представляет нечто настолько абстрактное и вместе с тем настолько определенное, что мыслящий читатель, во-первых, не может позабыть о том, что это только абстракция и что для применения ее к объяснению какой-либо действительности требуется новая сложная работа, и, во-вторых, ясно наглядно представляет себе план этой работы. Именно такой характер теоретических работ Маркса, по мнению ученого, уничтожает противоречие между абстрактной политической экономией и конкретными отраслями науки. Отталкиваясь от данного обстоятельства, В.П. Воронцов критикует последователей Маркса за то, что они его учение восприняли как космополитическое. Действительно, абстрактная часть экономического учения К. Маркса может быть прилагаема к объяснению текущей и до некоторой степени грядущей действительности в каждой стране, задетой капиталистическим потоком. В то же
время первым естественным следствием применения этого учения к какой-либо стране должно быть выведение конкретной формулы капитализма, свойственной этой стране, находящейся в особых условиях развития в отношении места, времени, высоты культуры и т. д.
Экономисты-народники не воспринимали материалистический схематизм К. Маркса. Заметим при этом, что социально-экономическая действительность России плохо укладывалась в концепцию экономического эволюционизма Маркса. Народники констатировали, что обличение в схемы настоящего и будущего не может с достоверностью давать толкование общественного прогресса. Да и само явление «общественный прогресс» не имеет однозначного понимания. В этой связи В.П. Воронцов пишет: «При современном уровне развития социальных знаний именем науки нельзя предписывать какой-либо стране пути, которыми ей предстоит идти в ближайшем будущем, и формы жизни, которым она должна обязательно подчиняться, нельзя дать готовую формулу ее существования в настоящем и будущем, которую надлежало бы только принять к сведению и руководству, а живым людям оставалось бы только превратиться в слепых исполнителей велений науки» [8]. Отметим, схематизм Маркса подвергался критике многих последующих экономистов. В частности, Й. Шумпетер, отдавая должное экономическому эволюционизму К. Маркса, при этом подвергал сомнению многие его положения, и особенно ученому претила заданность общественного процесса и линейность прогресса [10].
Как в прошлом, так и в настоящем, нередко народникам приписывают идеи архаичного характера, идеи, противоречащие их убеждениям. Типа: «Центральным звеном системы взглядов народничества явилась теория некапиталистического пути развития России, идея перехода к социализму через сохранение, использование и преобразование коллективистских начал сельской общины» [7]. Продолжает жить утверждение, что народники-экономисты стремились доказать бесперспективность капиталистического развития в России. На самом деле народники искали наиболее оптимальную модель развития национальной экономики, отвечающую
интересам различных классов российского общества. Интересы, противоречия, идеи различных социальных групп у них являются двигателем общественного прогресса. Экономисты-народники, на основе огромного массива статистических и фактических данных уже в 90-гг. XIX столетия убедительно доказывали, что в России получил поступательное развитие капитализм. Данный вывод сближал позиции экономистов всех направлений - либералов-западников, социал-демократов различных оттенков, народников во всем их диапазоне. Большинство опубликованных статистических данных свидетельствуют, что в пореформенный период Россия прочно встала на путь развития капитализма. Среднегодовые темпы роста российской экономики на протяжении целой четверти века опережали развитие всех других развитых стран, составив 8 % в 1889-1899 гг. и 6,25 % в 1900-1913 гг. В период между 1890 и 1913 гг. русская промышленность учетверила свою производительность. Ее доход не только почти сравнялся с поступлениями, получавшимися от земледелия, но товары покрывали почти 4/5 внутреннего спроса на мануфактурные изделия.
В 1913 г. по объему производства «Россия почти сравнялась с Англией, значительно превзошла Францию, в 2 раза обогнала Австро-Венгрию и достигла 80 % объема производства в Германии. Русская империя выпускала почти такой же объем промышленной продукции, как и Австро-Венгрия, и была крупнейшим производителем сельскохозяйственных товаров в Европе» [11]. По данным Г. Вернадского, в 1913 г. было собрано 92 млн т зерна, показатель, который был повторен в СССР только в 1937 г. Сходная цифра дается в учебнике Сахарова [12] - в 1913 г. было собрано 90,2 млн т зерна. А в 1908-1912 гг. в среднем собирали 72,9 млн т зерна. По сведениям И. Пыхалова, динамика валового сбора хлебов (пшеница, рожь, ячмень, гречиха, просо, кукуруза, овес, горох, чечевица и бобы) по всей Российской империи выглядела следующим образом (в тыс. пудов (млн т)):
1911 - 3877566,6 (62,0 млн т);
1912 - 5072103,6 (81,2 млн т);
1913 - 5636600,9 (90,2 млн т);
1914 - 4489750,0 (4790000 с польскими губерниями, или 76,6 млн т);
1915 - 4526287,7 (4830000 с польскими губерниями, или 77,3 млн т).
Российское сельское хозяйство, несмотря на серьезные институциональные проблемы, росло также быстро, как и в целом по Европе. К 1914 г. Россия имела 74,6 тыс. км железных дорог - 2 место в мире, из которых Великий сибирский путь был самым длинным в мире. Железные дороги обслуживало 846 тыс. железнодорожников. Средняя их зарплата была равна 416,5 руб., что в 2 раза выше зарплаты фабричных рабочих. К 1917 г. в России находилось в эксплуатации 81 116 км железной дороги и 15 000 км было в постройке. За период с 1880 по 1917 гг., т. е. за 37 лет, было построено 58251 км, что дает средний годовой прирост в 1575 км. Для сравнения: за такое же время 38 лет при советской власти, с окончания гражданской войны до 1956 г., железных дорог было построено 36250 км с ежегодным приростом в 955 км. Вообще из-за страшной разрухи в годы Гражданской войны СССР достиг дореволюционного уровня экономики лишь к 1930-м гг. [13]. В.П. Воронцов отмечает, что форсированное железнодорожное строительство воздействовало на металлургическую промышленность. При этом, давая рабочему населению новые заработки, т. е. новые средства удовлетворения его потребностей, оно увеличивало запрос рынка на разные предметы потребления, содействовало расширению производства этих предметов, для чего нужно было расширять старые фабрики и заводы, строить новые и оборудовать их, т. е. давать работу, в т. ч. и металлургическим предприятиям [14]. Экономисты-народники в своих исследованиях делали подробный анализ тенденций, выделяли признаки, которые достаточно выпукло указывали на капитализацию экономики России, со второй половины XIX столетия. Это циклическое развитие промышленности с 70-80-х гг. XIX столетия, что характерно было для развития промышленных стран Западной Европы; концентрация и централизация капитала в различных отраслях промышленности; слом натурального хозяйства и рост товаро-денежных отношений в сельскохозяйственном производстве; появление новых форм хозяйствования в промышленности и сельском хозяйстве. Многократно прав цитируемый нами либеральный экономист-народник
В.П. Воронцов, который в начале двадцатого столетия писал: «Реформы шестидесятых
годов положили грань между старой и новой Россией. В экономической сфере это выразилось не только упразднением подневольного труда, но и быстрым развитием их хозяйственных отношений, семена которых были заложены ранее. Дореформенный строй имел, как нам известно, полунатуральный характер. С первых же шагов нового состояния резко обозначилась тенденция к распространению новых или денежных отношений» [14]. В этой связи считаем более чем некорректным приписывать либеральным эконо-мистам-народникам идеи некапиталистического развития России, стремление приостановить капитализацию экономики страны и тем более доктрины социалистического переустройства общества. У них имела место серьезная обеспокоенность по поводу тенденций и характера развития капитализма в России.
III
Альтернативная модель периферийному капитализму
Россия позже других европейских стран встала на путь капиталистического развития. Избранная европейская модель развития капитализма, что обусловлено в основном, с точки зрения народников, политикой государства, способствовала развитию периферийного капитализма как специфического вида, с присущими ему чертами. При такой модели Россия обречена на «вечное» социально-экономическое отставание. Характеристика российского капитализма начала XX столетия более чем очевидно аргументировала в пользу либеральных народников. Экономически Россия была единственной страной в мире, которая приближалась к автаркии, т. е. имела такой хозяйственный уклад, который позволял ей существовать самостоятельно, полнокровно и независимо от других государств. По отношению к внешнему миру Россия была автономна, обеспечивая себя почти всеми необходимыми товарами, и сама потребляла почти все, что производила. Импорт не играл для страны жизненного значения. В конце XIX в. высокие заградительные пошлины на многие товары стимулировали внутреннее хозяйство. Доля
России в мировом импорте в начале ХХ в. составляла немногим более 3 %, что для страны с населением, равным десятой части всего человечества, было ничтожной величиной. Россия поставляла на внешние рынки преимущественно продукты сельскохозяйственной деятельности и технической их переработки. К примеру, в 1903 г. из России вывезено было товаров на один миллиард рублей, а ввезено в страну на 682 млн руб. В составе вывозимых из России товаров на сумму одного миллиарда рублей продуктам фабрик и заводов принадлежала доля на сумму чуть более 100 тыс. руб. В.П. Воронцов писал: «Русская обрабатывающая промышленность находится на такой низкой ступени развития, что мы не можем достаточно дешево перемалывать зерно в муку, и близкая к нам Голландия, а затем и Англия, где мукомольная промышленность мало развита, должны обращаться за этим товаром не в Россию, а в далеко отстающую от них Америку» [14]. Данными о внешней торговле Россия характеризовалась не только как земледельческая страна, но и как страна, не умеющая таким образом перерабатывать продукты своего хозяйства, чтобы посылать за границу готовые, а не сырые жизненные припасы. Не правда ли, что ситуация в прошлом перекликается с современным состоянием в экономике России? В данном ракурсе возникала еще одна проблема, которую обоснованно высветили экономисты-народники - проблема конкурентоспособности национальной экономики. Народники - Н.Ф. Даниельсон,
В.П. Воронцов отмечали, что Россия вступила на путь капиталистического развития в такое время, когда техническая сторона капитализма достигла весьма высокого совершенства. Для России, по мнению исследователей, положение являлось неблагоприятным вследствие того, что внешние рынки уже заняты, борьба за них между действующими капиталистическими странами достигла высшей степени напряжения. Россия не имеет шансов оказаться в выигрыше, капитализация экономики ведет к росту производства неконкурентоспособных по мировым меркам товаров. При отсутствии внешних рынков и ограниченности внутреннего спроса у России возникает проблема сбыта продукции. Можно сказать, что либеральные народники подняли важные проблемы, имеющие непосред-
ственное отношение к современной национальной экономике России начала XXI столетия. Они сделали утверждение, что отсутствует закономерность, в соответствие с которой хозяйственное развитие по типу, указанному Западной Европой, есть процесс общий и однообразный, приводящий к одинаковым результатам всякую страну, выходящую из инертного состояния. По мнению экономистов-народников: «Судьба нескольких стран не составляет всего содержания всемирной истории: а достижение некоторыми нациями - путем применения некоторых средств - высоких степеней материального состояния не доказывает, что эти средства возможны всюду и что вне этих средств нет путей, ведущих к той же цели» [14]. Народники указывали, что политика правительства промышленных европейских государств направлена на развитие периферийного капитализма в России. Н.Ф. Даниельсон в своем известном сочинении отмечал, что после реформы 1861 г. правительством не было предпринято сколько-нибудь серьезных мер для возвышения производительного народного труда, но зато все силы были направлены на водворение в России той формы промышленности, какая торжествовала на Западе - крупной капиталистической [9]. Страны, позже других выступившие на путь исторического развития, по мнению В.П. Воронцова, имеют то громадное преимущество над своими предшественниками, что могут на основании опыта последних составить себе более или менее точное представление о следующем своем шаге. Из жизни более развитых соседей Россия может почерпнуть богатый материал не только для будущих планов, но и для принятия мер к избеганию их ошибок. Ученый считал, что Россия принадлежит к числу наций, быстро разрывающих с прошлым, но не выбившихся на широкую дорогу беспрепятственного капиталистического прогресса. Близкое обновление ее политического строя дает известное основание ожидать более систематического и сознательного воздействия общества на экономические дела [14]. В этой связи экономисты-народники с тревогой наблюдали за процессом водворения в России западных экономических порядков, утверждения худших сторон капиталистической действительности, которые впоследст-
вии сам Запад преодолел в результате воздействия цивилизованных сил капитализма.
Либеральные народники сделали попытку сформировать национальную модель развития экономики. В отличие от проектов социал-демократов различных оттенков принципы и механизм организации их экономической модели базировались на лучших традициях из западной хозяйственной практики и национальной экономики. Можно согласиться с мнением, что русская модель экономики существовала как определенный национальный стереотип хозяйственного поведения. Это не была жесткая доктрина, а постоянно развивающаяся устойчивая система представлений, опиравшихся на традиционные взгляды [15]. Основополагающие принципы российской национальной экономики можно свести к следующему.
1. Переход России к капитализму есть не осуществление предуготованного историей пути, не однолинейный экономически детерминированный прогресс, а равнодействующая общественной борьбы, столкновения интересов и воль внутри страны и на международной арене, тенденций прогресса и регресса, западного и самобытного факторов [16]. Выдвижение гипотезы о возможности возникновения смешанной, многосекторной экономики как устойчивого типа организации общественного производства [5].
2. Российская разновидность смешанной экономики развивается посредством специфических форм производства, трех основных укладов: крестьянско-общинного, артельнопромышленного и государственного.
3. Артель, община в российском обществе - особые институты, имеющие тенденцию эволюции, а не разложения по мере развития капитализма. К примеру, Н.Ф. Даниельсон предлагал прекратить ломку веками сложившейся формы производства, но ученый не говорил о необходимости вернуться к архаичным способам производства ремесленного и натурального характера, что нередко ему приписывали. Ученый рекомендует направить все усилия на объединение земледелия и обрабатывающей промышленности в руках непосредственных производителей, но объединение не на почве мелких, разрозненных производительных единиц - что способствовало бы увековечиванию всеобщей посредственности, а на почве создания крупно-
го общественного, обмирщенного производства, основанного на свободном развитии общественных, производительных сил, на приложении науки и техники и имеющего в виду удовлетворение действительных потребностей и благосостояния всего населения [9].
4. Хозяйство необходимо рассматривать как преимущественно духовно-нравственную категорию, ориентированную на определенный миропорядок. В этой связи собственность рассматривается в первую очередь как функция труда, а не капитала. Капиталом является производительная часть собственности, направленная на производство; капитал, отдаваемый в рост, выполняет деструктивную функцию.
5. Труд необходимо рассматривать как добродетель. Главная миссия хозяйственной деятельности не максимизация капитала и прибыли, а обеспечение трудовой самодостаточности.
Следует согласиться с мнением, что на-родниками-экономистами был предложен альтернативный вариант осуществления программы обустройства России - через проведение не либерально-рыночных, а национально ориентированных реформ [5]. Тем самым концепция российского пути развития в экономике получила логическую завершенность в виде выработанной адекватной ей программы реформ. Этим отвергался вариант консервативного неприятия каких-либо перемен в хозяйственном и политическом устройстве России и одновременно предлагался курс реформ, опирающийся не на достижение каких-либо абстрактных целей, а на реальные возможности и приоритет национальных интересов.
1. Гайдар Е. Кризис и Россия // Экономическая политика. 2009. № 6.
2. Ленин В. И. К характеристике экономического романтизма Сочинения. Издание четвертое. Государственное издательство политической литературы. 1946. Т. 2. С. 219.
3. Туган-Барановский М.И. Очерки из новейшей истории политической экономии. Спб., 1903.
4. Пригожан Е.В., Тюгашев Е.А., Ленин В.И. К критике экономического романтизма. или сентиментализма? // Социокультурные исследования. Новосибирск, 1997. С. 172-179.
5. Рязанов В. Т. Российская школа национальной экономии и ее историческое значение //
Вестник Санкт-Петербургского университета. 2003. Серия 5. Вып. 29.
6. Витте С.Ю. Избранные воспоминания, 1849-1911 гг. М., 1991.
7. Кравченко А.И. Теория некапиталистического развития сельской общины // Воронцов В.П. Артель и община. Избранные сочинения. М., 2008. С. 32.
8. Воронцов В.П. Русский марксизм // Воронцов В.П. Экономика и капитализм. Избранные сочинения. М., 2008. С. 507-597.
9. Даниельсон Н.Ф. Очерки пореформенного общественного хозяйства в России // Слово. Спб., 1880. № 10.
10. Шумпетер Й.А. История экономического анализа: в 3 т. СПб., 2004. Т. 2. С. 575-581.
11. Грегори П. Экономический рост Российской империи (конец XIX - начало XX в.). М., 2003.
12. СахаровА.Н. История России. М., 2005. С. 404.
13. Назаров М. Россия накануне революции и Февраль 1917 года // Наш современник. 2004. № 2. иКЬ: http://www.nashsovr.aihs.net/p.php? у=2004&п=2&М=3. Загл. с экрана.
14. Воронцов В. П. Судьба капиталистической России // Воронцов В.П. Экономика и капитализм. Избранные сочинения. М., 2008.
С. 725-915.
15. Платонов О.А. Экономика русской цивилизации М., 2008. С. 9.
16. Пантин И. К. Судьбы демократии в России. М., 2004.
Поступила в редакцию 7.02.2011 г.
UDC 330.8
CONTENT OF ECONOMICAL STUDYING OF POPULISTS THROUGH DEVELOPMENT PRISM OF MODERN RUSSIAN CAPITALISM
Vladimir Dmitriyevich Mamontov, Tambov State University named after G.R. Derzhavin, Tambov, Russia, Doctor of Economics, Professor, Pro-rector for Educational Work, e-mail: mamontov@tsu.tmb.ru
The article considers the development of modern Russian capitalism has great socio-economical expenses. In view of this the necessity of the theoretical thinking appears. In the end of 19th - beginning of the 20th centuries the liberal populists offered the alternative model of national economic development.
Key words: liberal economists-populists; peripheral capitalism; community; artel; Marxism; economical evolutionism; cosmopolitism; national economy; distinctive character; Russian economical model.
