CC BY
95
НААИЗ ПОВСЕДНЕВНОСТИ КАК ФАКТОРА КОММУНИКАТИВНОГО ПРОСТРАНСТВА КУЛЬТУРЫ (НА ПРИМЕРЕ СИМВОЛИЧЕСКОГО ЯЗЫКА ОРНАМЕНТАЛЬНОГО ИСКУССТВА)
УДК 009:903.08 Н. Д. Мостицкая
Московский государственный институт культуры
В статье рассматривается специфика формирования современного коммуникативного пространства, выражающаяся в приоритетном применении визуальных текстов для передачи информации. Автор раскрывает возможности визуальной символики для интерпретации культурных текстов. В частности, в статье используется в качестве базовых установок методологические концепции А. Шюцта и современного российского исследователя А. Г. Ионина, которые проанализировали элементы коммуникативной структуры «жизненного мира» повседневности. Автор сопоставляет дефиниции базовых концептов и символику орнаментальных форм. В процессе сопоставления вербальной и визуальной коммуникативных практик, предполагающих разговор на тему антиномичности повседневности, осознаваемой через постоянство и движение, автор приходит к выводу, подтверждающему предположение о функциональной значимости орнамента как визуализации принципов константности повседневных форм бытия, задающих вектор и динамику повседневной практике.
Ключевые слова: идея, константность, динамичность, коммуникативное пространство, символизация, повседневность, орнамент
N. D. Mostitskaya
Moscow State Institute of Culture, Ministry of Culture of the Russian Federation (Minkultury), Bibliotechnaya str., 7, 141406, Khimki city, Moscow region, Russian Federation
AN ANALYSIS OF EVERYDAY LIFE AS A CONSTANT AND DYNAMIC FACTORS OF THE COMMUNICATIVE SPACE OF CULTURE (ON THE EXAMPLE OF THE SYMBOLIC LANGUAGE OF ORNAMENTAL ART)
In the article the specificity of the formation of modern communicative space, which is expressed in the priority application of visual texts for information transfer. The author describes the capabilities of the visual symbols for the interpretation of cultural texts. In particular in the article, is used as the basic facilities of a methodological concept A. Schutz and modern Russian researcher L. G. Ionin, analysing the elements of the communicative structure of the "life world" of everyday life. The author compares the definitions of basic concepts and symbols of ornamental forms. In the matching process verbal and visual communication practices, assuming the conversation to the topic of an antinomy of everyday life, realized through consistency and movement, the author comes to the conclusion, confirming the assumption about the functional significance of ornament as visualization of the principles of constancy of everyday forms of being, determining the direction and dynamics of everyday practice.
Keywords: idea, constancy, dynamic, communicative space, symbolization, everyday life, ornament.
МОСТИЦКАЯ НАТАЛЬЯ ДМИТРИЕВНА — доцент кафедры культурологии и международного культурного сотрудничества социально-гуманитарного факультета Московского государственного института культуры MOSTITSKAYA NATALIA DMITRIEVNA — Associate Professor of Department of cultural studies and international 54 cultural cooperation, Faculty of Social Studies and Humanities, Moscow State Institute of Culture
e-mail: mozt@rambler.ru © Мостицкая Н. Д., 2015
Современное коммуникативное пространство культуры, находясь под влиянием процессов глобализации и проявлений мульти-культурализма, во многом сориентировано на использование визуальной символики в повседневных формах коммуникации, которая предполагает универсальную интерпретацию иконических знаков людьми, говорящими на разных языках. Отметим, что в рамках концепций постмодернизма, отражающих мутации межчеловеческих коммуникаций, особое внимание уделяется вопросу интерпретации и конструирования человеком собственной реальности, во многом зависящей от параметров субъективности интерпретатора. Тем не менее, базируясь на теории архетипов коллективного бессознательного К. Юнга, можно утверждать о наличии универсальных кодов, позволяющих считывать общечеловеческие смыслы визуальных текстов. к такому простейшему и в то же время сложному языку-коду можно отнести орнамент как эстетическую визуализацию онтологических догадок человечества, в частности — и по отношению к реальности мира повседневности,
По мнению Шюцта, «повседневность — это общий, интерсубъективно структурированный типизированный мир социального действия и коммуникации» [4, с. 422—428]. феномену повседневности в исторических философских концепциях определено своё пространство и онтологический статус. Так, Л. Г. Ионин [3], анализируя ранние этапы человеческой истории, обнаружил, что мир повседневности рассматривался древними людьми «мифо-практически» — как особая реальность, параллельно с которой существовали и другие реальности, предполагающие возможность восстановления коммуникативной связи. Язык символов-образов в этом случае является универсальным языком коммуникации. орнамент предстаёт как символический образ параллельно существующих миров, запечатлённых в системе пространственных координат, ритме рождения и угасания жизни, а также в сюжетах, передающих эмпирический и мистический опыт чело-
века. орнаментальные композиции фиксируют онтологически значимые структурные элементы бытия, в том числе и повседневности.
Исследуя феномен повседневности, А. Шюцт выделил шесть таких элементов: 1) трудовая деятельность, включающая каждодневную практику обеспечения первичных жизненных потребностей; 2) специфическая уверенность в существовании мира, предполагающая установление закономерностей этого мира, наблюдаемых в их ритмичной повторяемости и постоянстве; 3) напряжённое отношение к жизни в утверждении активности в эмпирически познаваемом мире; 4) особое переживание времени, определяемое трудовыми ритмами и восприятием личностью самотождественности; 5) специфика личностной определённости действующего индивида, вовлечённость в жизненный и творческий процесс повседневности; 6) особая форма социальности, предполагающая типичность или индивидуальность восприятия личности [4, с. 230]. В предлагаемых Шюцтем элементах уже обозначены важнейшие составляющие диалектического противоречия повседневности, такие как константность и динамичность. Элементы константности задаются психологической уверенностью в реальности этого мира, представление о которой выстраивается в том числе и посредством визуализации системы координат в образах орнамента. Динамичность повседневности проявляется в каждодневном труде, который осуществляется при условии личностной вовлечённости в творческий процесс и первичности восприятия каждого элемента деятельности (что в русской культуре называется делать «с душой»), то есть человек в древнем мире не противопоставлял себя трудовой деятельности, а разделения времени на свободное и несвободное не существовало.
философия константности и динамики, или покоя и движения, как важнейшая антиномия человеческой жизни, или один из диалектических законов, ставит задачу изучения причин повторяемости во времени определённых событий и законов, определяющих принци-
пы удержания и сохранения границ объекта как условия константности повседневности. Полагание мира идей как вечного принципа сохранения формы при изменчивости материи позволяет говорить о константности объекта. В то же время в древнем мире люди верили в существование, помимо эмпирической, ещё и параллельной реальности мира идей, которая обладала принципиальным формообразующим значением и управляла законами эмпирически воспринимаемой реальности повседневной жизни. Устойчивые характеристики бытия были непосредственно связаны с идеями, а соответственно, можно предположить, что визуализацией принципа стабильности, обеспечивающего устойчивость мировосприятия в условиях повседневной изменчивости, служила символика орнаментальной композиции как символическая форма записи идеи или сакральных знаков власти над миром. Художники в образах искусства и по сию пору стремятся выразить вечные идеи как константы бытия, создавая свой виртуальный мир на полотне и управляя им. А идея как символ «власти» впервые фиксируется именно в орнаменте, поскольку власть у того, кто задаёт константы бытия как истину. Так, И. А. Ильин писал, что власть — это сила воли, и измеряется она авторитетом внешних проявлений [2]. Для древних людей несомненной властью обладали силы природы, с которыми и необходимо было договариваться. Наиболее популярными символами древней орнаментики являются: круг, крест, квадрат, Мировое Древо, свастика. универсальность в использовании данных символов выводит их за рамки искусства и художественной формы, практически все сферы человеческой повседневной жизни так или иначе используют данные знаки для записи схем или идей (константных условий), задающих вектор или целеполагание для деятельности, а значит, и управляющих этой деятельностью.
Определяя элементы константности в повседневности, сделаем акцент именно на символическом обозначении основных идей,
непосредственно раскрывающих сущностные основы картины мира древнего человека.
так, круг включает в себя идеи абсолюта, вечности и совершенства, к которому может быть сориентировано целенаправленное движение. Крест подчёркивает идею центра, упорядочивающего пространство. Это своеобразная система координат, фиксирующая пространственные взаимоотношения различных реальностей (верх, низ, центр, право, лево). квадрат задаёт систему координат уже для эмпирической реальности, включая цикличную повторяемость события, при этом он является производным от круга и креста объектом, явленном из соединения перво-материи абсолюта и Логоса. Мировое Древо представляет пространственную композицию и взаимосвязь различных реальностей. корнями оно уходит в землю, ствол в этом мире, а ветви связывают с духовным миром. Человек также уподобляется этому образу, он из земли-природы черпает силы для биологической жизни, в социуме обретает свой путь и направление деятельности, а духовные его интересы сосредоточены в мире идей, где он обретает полную свободу [1]. Все три реальности проявлены в повседневности в системах ритуальных и практических действий. но константность повседневности задаётся именно законами, или идеями, представленными в орнаментальной структуре. Древо Жизни, или образ растения, используется в методе биологической редукции, предложенном Н. Я. Данилевским, который исследовал законы жизни цивилизации и уподобил развитие культуры ростку, постепенно вырастающему из семени. по его мнению, высшей ступени роста организм достигает в момент цветения. так и повседневная жизнь человека подчиняется этим законам. И в этом её константность, а динамика — в управлении жизненными процессами с учётом знания этих законов.
В коммуникативном пространстве культуры язык символов непосредственно устанавливает данные константы, а потому познание мира всегда ориентировано на поиск вечных системообразующих структур — идей, позво-
ляющих управлять этим миром и формообразованием.
В иконических знаках орнамента представлены символы движения, изменчивости в образах свастики, спирали. свастика, будучи производной от формы креста и являя синтез круга, креста и квадрата, обозначает механизмы, запускающие космическое движение и жизнь в целом, а спираль, как идея внутреннего саморазвития круга, также символизирует компромисс телесного и духовного как специфических движений относительно центра круга [1].
Элементы, характеризующие повседневность «жизненного мира», выделенные Шюц-тем, можно сопоставить с базовыми символами орнаментального искусства, в соответствии с их функциональными и системообразующими значениями. Во-первых, каждодневный труд, по сути, означает ритмичность всех циклов бытия, а потому этот элемент фиксируется в постоянном чередовании деталей орнамента. при этом тяжесть, но и необходимость труда гармонично показаны в композиции зигзага, ещё называемой «линией жизни». Именно это постоянство и позволяет говорить о сохранении некоторой формы в динамическом процессе изменения мира. Во-вторых, уверенность в существовании мира обозначена символом квадрата — символом стабильности эмпирической реальности, но в то же время воплощается и в свастике — символе движения и полноты энергии мира. В-третьих, напряжённое отношение к жизни символизируется образом спирали — образом постоянного взаимодействия телесного и духовного. В-четвёртых, переживание времени обозначено ритмом орнаментальной композиции, при этом существует как линей-
ная композиция, так и центрическая, а потому и концепция восприятия пространственно-временных координат может меняться. В-пятых, специфика личностной определённости задаётся символом креста, поскольку соотносится с телесным образом человека. В пространстве жизненной реальности эмпирического мира человек вынужден решать вопросы построения собственной реальности и соотносить её с вечностью. И, в-шестых, особая форма социальности определяет основные доминирующие композиционные структуры самого орнамента. либо человек типизирован и вписан в общий поток времени и все бытовые сюжеты в общей линейной композиции, либо индивидуализация разрывает привычный линейный строй орнамента и даёт отдельные декоративные элементы.
Итак, изучение орнаментальной символики как древнего текста, обозначающего основные ориентиры константной составляющей повседневности или считываемые элементы «жизненного мира», позволяет говорить о коммуникативном пространстве повседневности, подчинённом в своей динамике структурным элементам константных идей, заключённых в орнаментальной композиции, обозначающих принципы устойчивости и незыблемости мира. при этом динамичность повседневности выражается в личностном понимании и осознании законов бытия и степени коммуникативной активности с различными реальностями посредством символического языка или владения коммуникативными практиками. собственная реальность создаётся человеком в зависимости от меры заинтересованности в познании вечных законов бытия, от меры «погружённости» в них и от способности видеть эти законы в динамике изменчивого мира.
Примечания
1. Буткевич Л. М. История орнамента : учебное пособие для студентов высших педагогических учебных заведений, обучающихся по специальности «Изобразительное искусство». Москва : ВЛАДОС, 2008. 267 с.
2. ильин И. А. О сущности правосознания [Электронный ресурс] // Библиотека Гумер — гуманитарные науки : [веб-сайт]. URL: www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/llin_SyschPrav/l4.php
3. Ионин Л. Г. Социология культуры: путь в новое тысячелетие : учебное пособие для студентов вузов. 3-е изд., перераб. и доп. Москва : Логос, 2000. 431 с.
4. Шютц А. Смысловая структура повседневного мира: очерки по феноменологической социологии / сост.
А. Я. Алхасов ; пер. с англ. А. Я. Алхасова, Н. Я. Мазлумяновой ; научн., ред. перевода Г. С. Батыгин. Москва : Институт Фонда «Общественное мнение», 2003. 336 с.
References
1. Butkevich L. M. Istoriya ornamenta [The history of ornament]. Moscow, Humanities Publishing Center "VLADOS", 2008. 267 p.
2. Ilyin I. А. О sushchnosti pravosoznaniya [On the essence of legal consciousness]. Available at: www.gumer.info/ bogoslov_Buks/Philos/Ilin_SyschPrav/14.php
3. Ionin L. G. Sotsiologiya kul'tury: put' v novoe tysyacheletie [Sociology of culture: the way of the new Millennium]. Moscow, Logos Publ., 2000. 431 p.
4. Shyutts A. [Schutz Alfred] Smyslovaya struktura povsednevnogo mira: ocherki po fenomenologicheskoi sotsiologii [The semantic structure of the everyday world: essays on phenomenological sociology]. Moscow, Publishers of Institute of Fund "Public Opinion", 2003. 336 p.
Эволюция ПРЕДСТАВЛЕНИЙ о языковой личности в истории отечественного социально-гуманитарного знания
УДК 009
Е. А. Есина, М. Г. Корн
Московский государственный институт культуры
в статье представлены основные подходы к содержанию понятия «языковая личность» в истории отечественного социально-гуманитарного знания. выявлены особенности развития языковой личности в психологии, филологии, психолингвистике и лингвокультурологии. М. М. Бахтин рассматривает «образ автора» как неотъемлемую часть других образов произведения. Попытка реконструкции языковой личности предпринята в. в. виноградовым на примере монологической речи адвоката в. Д. Опасовича. в этих целях учёный анализирует способы воздействия, методы аргументации, языковые приёмы, актёрские роли, присутствующие в тексте речи. в фундаментальном исследовании Ю. н. Караулова структура языковой личности представлена единством двух составляющих: инвариантной, включающей общие для конкретной эпохи идеологию, национально-культурные традиции, и вариативной, дающей представление об индивидуальности каждой личности. Каждая из составляющих выражена тремя уровнями, включающими вербально-семантический, лингвокогнитивный и мотивационный уровни. исследование языковой личности на мотивационном уровне нашло отражение в рамках психолингвистики, и структура понятия расширилась за счёт включения экстралингвистического фактора, открывающего возможность анализа языковой личности как субъекта речевой коммуникации. К факторам, обеспечивающим развитие языка, в. и. Карасик относит «непрямую коммуникацию», дающую возможность неоднозначного осмысления языковой единицы личностью. в рамках культурологического подхода языковая личность рассматривается как феномен культуры. Анализ ведущих подходов даёт основание понимать языковую личность как потребителя отражённых в языковой семантике национально-культурных традиций и одновременно звена, обеспечивающего сохранение и развитие языка за счёт реализации накопленного социально-культурного опыта, опосредованного индивидуальными психологическими характеристиками. Ключевые слова: языковая личность, образ автора, непрямая коммуникация, экстралингвистический фактор.
1ЕСИНА ЕАЕНА АНАТОЛЬЕВНА — кандидат педагогических наук, доцент кафедры сценической речи и русского языка театрально-режиссёрского факультета Московского государственного института культуры ESINA ELENA ANATOL'EVNA — Ph.D. (Pedagogical Sciences), Associate Professor of Department of Scenic Speech and Russian language, Faculty of Theatre and Directing, Moscow state Institute of culture
2КОРН МАРИНА ГРИГОРЬЕВНА — кандидат философских наук, доцент кафедры сценической речи и русского языка театрально-режиссёрского факультета Московского государственного института культуры KORN MARINA GRIGOR'EVNA — Ph.D. (Philosophy), Associate Professor of Department of Scenic Speech and Russian language, Faculty of Theatre and Directing, Moscow state Institute of culture
e-mail: yessina@yandex.ru1, kornmari@yandex.ru2 © Есина Е. А., Корн М. Г., 2015
